Across the Chaos

Роман Белкин лежал на берегу реки и загорал. Природная аномалия дарила возможность купаться в сентябре, и это было здорово. Ребята плескались в тёплой воде и шутили, что ещё пара таких же жарких месяцев, и в Оке заведутся крокодилы. И всё казалось безмятежно-замечательным, если бы не одно большое но: сегодня утром стало известно, что завод закрывается. Знаменитый на всю страну сверхсекретный завод «Инкубатор», и всё потому, что к власти в стране пришёл какой-то Алексей Подвальный. Из какого сортира он вообще вылез? Ещё пару дней назад про него никто в Коломне слыхом не слыхивал, а он уже завод закрывает. Белкин перевернулся на живот и принялся смотреть на крепостные башни Голутвинского монастыря имени Святого Гагарина – стройные, тонкие, устремлённые в небо как космические ракеты. Белкин никогда не был религиозен, но сейчас всерьёз задумался о том, чтобы пойти в главный собор, поставить свечку и зарыдать «Юра, мы всё просрали!» Ощущение нереальности происходящего не покидало с тех самых пор, как взорвался самогонный аппарат; жизнь делалась час от часу всё абсурднее. Порой, шагая по новозаветским улицам, Роман замечал, что на месте одних домов появились другие, вместо продуктового магазина открылся магазин запчастей. Но магазины часто меняют дислокацию – это всегда было, а вот у соседа Петровича вчера пропал сортир, и на его месте возникла вышка сотовой связи. Петрович отправился жаловаться, потому что жить без сортира никак нельзя, но и здание сельсовета куда-то бесследно исчезло, а на том месте красовался мотель с баней и девками. Всё чаще в колхозе и в самом городе говорили, что в стране начался хаос, и этот хаос совершенно никому не нравился. Внезапно раздался свисток и шум приближающегося поезда. Это тоже показалось странным, потому что все поезда прекратили ходить ещё вчера вечером. Белкин поднялся, чтобы посмотреть: может быть, всё произошедшее ему померещилось после контузии, а сейчас выяснится, что никакого хаоса нет? Прочие участники «Гражданской войны» вылезли из речки и тоже прислушивались, а потом, не сговариваясь, побрели к железке. Из-за деревьев показались красно-серые вагоны; электричка замедлила ход и вдруг остановилась, хотя станция располагалась дальше. -Чего это она? – недоверчиво спросил Данила-Тракторист, - Не задавили ли кого? Из вагонов тут начали выпрыгивать люди – четверо длинноволосых и один – с ирокезом. Самый низенький из них вдруг заметил колхозников и радостно замахал руками, крича что-то на незнакомом языке; другие тоже обрадовались, словно старым знакомым. Парень с ирокезом радостно сгрёб Белкина в охапку и начал обнимать, так что Роман даже не успел возмутиться. -Эй, товарищи! – крикнул, наконец, Никита, - Что ещё за фамильярность? Приезжие, казалось, изумились не меньше и начали наперебой стрекотать то ли по-немецки, то ли по-французски – Белкин не разобрал, он и английский-то в школе учил плохо. -Нихт ферштейн! – Данила заржал и оглянулся на своих, - Да это ж иностранцы! Наверное, звёзды какие-то заграничные, раз им отдельную электричку заказали. -Кто вы такие? – спросил Макарыч на плохом английском, - Откуда вы приехали? -Да вы что, ребята, не узнаёте? – изумился Пэр, переходя на английский, - Или шутите так? -Нет, не узнаём, - Осип пощипал кончик бороды, пригладил плешь, - Вы приезжали раньше в Коломну? -Ну вы даёте! – засмеялся Йоаким, - Оскар, Рикард, вы что, память потеряли? Пицца, не смотри на меня как на тевтонского рыцаря! -Это что, розыгрыш? – Петька Гринёв крутил головой, разглядывая то иностранцев, то электричку, - Там, наверное, в вагоне оператор прячется, а сейчас выскочит и скажет что-то типа «Вас снимает скрытая камера». Колхозники разом принялись осматривать поезд, ища подвох. -Кажется, они все потеряли память, - шепнул Пэр Бродену, - Похоже, в этом измерении они каким-то образом превратились в местных жителей, поэтому не понимают по-шведски. -И что же теперь делать? – спросил Ханнес, - Если они считают себя местными, то и возвращаться не захотят! -Попробуем что-нибудь придумать, - Йоке почесал в затылке и обратился к Оскару, - Слушай, в общем, мы музыканты, шведская группа «Sabaton», приехали к вам сюда… э-э-э… на гастроли, вот недавно выступали в городе Торжок, и там нам подарили электричку. Оскар недоверчиво поглядел на него поверх очков. -В Торжке вагоностроительный завод работает ещё? – спросил он. -Ну да, работает, - Йоке растерялся. -А у нас наш завод сегодня закрыли в связи с переменой правительства. -Значит, у вас тут тоже государственный переворот? – спросил Пэр. -Сейчас во всей стране переворот! – раздражённо заметил Оскар. Он так зло взглянул, что Бродену показалось, задай он ещё один вопрос, и Оскар кинется в драку. -Простите, - Йоке замахал руками, - Мы не в курсе политических дел. Мы просто хотели выступить в местном рок-клубе. Вы ведь тоже музыканты? – он спросил наугад, но попал в яблочко. -Да, мы группа «Гражданская Война», - кивнул Осип Макарыч, который никак не мог понять, чего от него хочет иностранный артист. -Нам очень нравится ваше творчество! Мы были тут в прошлый раз на фестивале, - вдохновенно врал Йоке, - Мы ведь тоже из провинции, из Фалуна, это город ещё меньше чем Коломна. Лица ребят посветлели, Никита начал улыбаться – неужели сбылась давняя мечта прославиться за пределами коломенского андеграунда? -Вот только у нас такая незадача, - Йоке запнулся, - У нас совсем нет инструментов. Ещё в Торжке наш багаж куда-то потеряли, поэтому пришлось просить чужие… Осип Макарыч перевёл его слова товарищам, и те захихикали. -Да-да, так кушать хочется, что и переночевать негде, - съязвил Данила Рыжий. -Ну что, пойдёмте в нашу студию, - пригласил Иванов, - Посмотрим, что вы играете. А ваш эм… гастрольный трамвайчик тут постоит? -Подожди нас на станции, ага? – обратился Пэр к электричке. За время путешествия по мирам и Подмосковью они сумели найти общий язык, так что электричка, коротко свистнув, уползла в сторону вокзала. «Если мы начнём рассказывать про множество миров и демонов хаоса, они нам не поверят и, чего доброго, поколотят», - думал Пэр, когда все музыканты дошли до репетиционного сарайчика-подсобки. На заводе, по случаю его закрытия, никого не было. В помещении стало невероятно тесно и душно, так что дверь пришлось отворить. Колхозники с интересом наблюдали за тем, как иностранные рокеры подключают аппаратуру и настраивают инструменты. «А он профессионал, - решил Никита, глядя на Пэра, - Не просто жульё какое-то, на самом деле музыканты». «Sabaton» сыграли сначала «Thundergods», потом «Panzerkampf», перешли к «Coat Of Arms»… Лица колхозников сделались задумчивыми, кроме Никиты и Петьки. Данила-Тракторист поморщился. -Этот пацан впервые палочки увидел что ли? – спросил он, показывая на Ханнеса, - Эй, ты, пионер юный, дай покажу, как это правильно делается! -У меня такое ощущение, будто мы эту песню играли, - проворчал Макарыч, - Но этого ведь не может быть, правда? – он беспомощно посмотрел на Романа, который застыл с какой-то странной улыбкой на лице, - Эй, ты чего? -Знаешь, - Белкин повернулся к нему, - У меня вообще такое ощущение, будто я сейчас вспомню что-то такое…. Вот прям вертится рядом-рядом. Такое абсурдное, но настоящее, вот прямо, что мою жену не Зиной зовут… Данила выгнал Ханнеса из-за установки и сказал: -Ну-ка, давайте снова ту же песню, я покажу, как тут стучать надо! Макарыч перевёл; Пэр и Йоке радостно переглянулись. На первом же куплете Белкин вытащил из шкафчика запасную гитару и заиграл; пальцы сами вспоминали мелодию, хотя сознание едва поспевало за ними… Как только затихли последние аккорды, и ошеломлённые колхозники принялись переглядываться меду собой, словно очнувшись от долгого сна, из-за дверей послышалось громкое гудение и свист. -Народ, смотрите! – закричал Петька, сам не замечая, что перешёл на шведский. Все вылезли из подсобки, щурясь от солнца. Во внутреннем дворе завода, на всех свободных путях стояли новенькие локомотивы, громко сигналя на разные лады. --------------------------------------------------------------------------------------------- Серое небо нависало низко над землёй, и клочья тумана скрывали верхушки деревьев. Самолёты в Монино жались друг к другу, пытаясь согреться. Снег исчез, но осталась промозглая стылая сырость, о которой шаман говорил, что она проникает из Беллиоры, одного из тёмных миров. Музей напоминал осаждённую крепость: со стороны шоссе разъярённые грузовики не раз пытались проникнуть внутрь, но прорваться сквозь техномагические заслоны не смели. Димка вышел на разведку. На самом деле, он банально отправился в магазин, потому что закончились припасы. Руководство музея выпросило у военных картошки, макарон и растительного масла, но бедные швейцарцы, казалось, страдали от такой ужасной пищи, и смотрели на бригадира с укоризной. Филин посмеивался над всеми, готовя на костре какую-то дичь, но никто не знал, гавкала она до этого, мяукала, или же задавала дурацкие вопросы. Утро выдалось тихим, грузовики и тракторы, очевидно, отсыпались после своих ночных побоищ. По пути до станции Димка никого не встретил; магазины оказались закрыты, и хранитель Симурга отправился на рынок. Бабки торговали творогом, солёными огурцами, сушёными грибами и консервами перестроечных времён; разговоры шли о том, кто опять пропал, почему не ходят электрички, и что новый глава государства – Подвальный – жулик, негодяй и воплощение антихриста. Купив пару банок тушёнки по цене фуа-гра, килограмм творога и авоську лука, Димка отправился обратно. На развалинах недостроенного здания вяло ковырялся одичавший экскаватор, развлекаясь обрушением остатков стен. На Димку он не обратил никакого внимания. У самых ворот музея зазвонил телефон секретной связи. -Говорит Сирин! – раздался бодрый голос командира Стрижей, - Приём! -Приём, вас слышу! – доложил Димка, закрывая за собой калитку. Сирин доложил, что всё готово к началу наступательной операции. Обе шведские группы найдены, и музыка их оказывает самое удивительное свойство: под «Sabaton» укрощается вся военная техника, в танках пробуждается дисциплина и жажда подвигов на благо отечества. Музыка «Civil War» помогает как антидот при поражении хаосом, а от голоса вокалиста мелкие паразитарные демонические твари лопаются как мыльные пузыри. Димка, в свою очередь, рассказал, что агент Карфакс – он же Лёха – приручил стаю Илов и уже улетел на одном из них в Шереметьево, наводить там порядок; на станции дежурят драконы Филина, отпугивая тёмных тварей. -Отлично! – заключил Сирин, - Корми своих бойцов, и готовьтесь к выступлению. Операция будет проходить под кодовым названием «Ветер перемен». -Концерт на Красной Площади? Вместе с «Sabaton» и «Civil War»?! Обалдеть! – Марк и Фредди не верили своим ушам. Вся компания сидела в первом вагоне электрички, мчащейся по полям и лесам к Москве; поля были магнитные, леса – энергетические. За окнами мелькали завихрения искажений, разноцветные миражи, похожие не то на северное сияние, не то на галлюцинации от гашиша. В кабине сидели Филин (он точил лопату) и Димка, который вспоминал прошлогодний квест по закидыванию алмаза в ядерный реактор, и прикидывал, где же может стоять трансхренатор, который предстояло обезвредить. Туман отступал, и небо очищалось – об этом постарались техномаги Небесного Дозора и гражданских организаций. Димка знал, что целая армада Ил-76 разгоняет облака реагентами, чтобы дать возможность Стрижам и Русским Витязям провести облёт вокруг столицы, выстроив вокруг неё защитный купол. -В прошлом году мы тоже так ехали, только ночью, - рассказывал Ник Лео, - Было темно, за поездом скакали какие-то всадники апокалипсиса, которые боялись света. А сейчас вроде бы день, но всё такое странное… О, смотри: зелёная собака полетела! По мере приближения к Москве за окном появлялись существа и явления куда удивительнее зелёной собаки. Существа, напоминающие чудовищ с картин Босха, сновали между гаражами, дрались между собой, стайками гонялись за одинокими прохожими и заблудившимися экскаваторами, которые отбивались от них ковшами. Небо переливалось всеми цветами радуги, словно взбесившаяся светомузыка, и порой на него было больно смотреть. Какие-то хаоситские твари – жабы с вороньими головами и длинными ногами как у страуса – плясали лезгинку прямо на рельсах, не обращая внимания на гудение электрички. -Сами виноваты, - злорадно заметил Филин, когда парочке тварей не удалось увернуться, - Зато у кого-то на ужин котлеты будут… А поезд уже ехал по городу. Стрелки переводились сами собой, при помощи магии. Было слышно, как из всех уличных громкоговорителей гремит «My own worst enemy». -Неудивительно, почему хаоситские зверушки лопаются от этих звуков, - поморщился шаман, - У меня самого сейчас уши свернутся и отвалятся… Кстати, мы прибываем на Курский вокзал, точнее, ещё немного проедем до моста через Яузу, и приступаем ко второй части плана. Димка отправился в вагон и раздал всем участникам «Gotthard» ярко-оранжевые жилетки – этого цвета хаоситы боялись как огня. Настроение у музыкантов было боевое: они юморили, смеялись над собственными шутками, дурачились, как обычно это происходит перед концертом, чтобы скрыть собственное волнение. Под мостом ждала Маруся, и это тоже являлось частью плана. Яхту привёл сюда ночью один из агентов Небесного Дозора; мачта была убрана, чтобы спокойно проходить под всеми мостами на моторе. Судёнышко приветливо закачалось, здороваясь с экипажем. -Полный вперёд! – скомандовал Ник неожиданно по-русски. Плавание началось; Маруся находилась под действием защитной магии, и хаоситские твари не могли причинить ей вреда. Видно было, как в мутной, с бензиновыми пятнами воде мелькают белёсые голые тела, смахивающие на утопленников с акульими ртами. Пучеглазые уроды выныривали из воды, злобно шипели, тянули перепончатые лапы к бортам, но отдёргивали их как обжегшись. -Кинуть бы в них чем-нибудь, - мечтательно проговорил Филин. Он заглянул в каюту, пошарил по ящикам и в одном обнаружил губную гармошку. Усевшись на корме, шаман принялся играть на ней, извлекая такие ужасные звуки, что попрятались и хаоситы, нырнув поглубже, и музыканты, спустившись в каюту и плотно задраив дверь – все, кроме Ника, которому приходилось стоять на руле. -Москва река, - пояснил Димка, когда Маруся вынырнула из-под Малого Устьинского моста, - Теперь нужно направо. Держим курс на Кремль! ------------------------------------------------------------------------------------------- «Sabaton» и «Civil War» ехали из Кубинки на танках. Это напоминало парад победы, поскольку музыканты сидели на броне, высовывались из люков и размахивали красными флагами, одолженными на военной базе. Под лязг гусениц и грохот двигателей, шведы распевали старые сабатоновские песни вперемешку с несколькими советскими. Надо сказать, что к участникам «Civil War» вернулась память о Земле, но воспоминания о жизни их двойников до конца не стёрлись. Так все они прекрасно понимали и говорили по-русски и охотно отзывались на русские имена. Правда, Сирин сказал, что со временем это пройдёт. Пока же магия Искажения ещё действовала, Никита Петрович Иванов, он же Нильс Патрик Юханссон, руководитель кружка хорового пения в колхозном клубе и лидер рок-группы «Гражданская Война», затягивал «Катюшу» или «Три танкиста», а его товарищи подхватывали. Йоаким Броден слушал с завистью, мысленно давая клятву пересилить лень и выучить русский язык. Москвичи приветствовали их, радостно махая руками с балконов и высовываясь из окон (выходить на улицы многие жители столицы ещё не решались). Пристыженные грузовики жались к обочинам при виде очищенных от хаоса танков, хаоситские твари бросались врассыпную, затыкая уши. Ровно в полдень танковая колонна прибыла на Красную площадь, куда стекалась привлечённая музыкой толпа. В ней были и люди, и бронетехника, и даже кое-кто из грузовиков и некоторые тракторы. Люди сидели в кузовах и на броне машин, которые больше не проявляли враждебности. Многие принесли с собой плакаты с надписями «Долой хаос, даёшь хэви-метал!» -А сцена-то где? – спросил Йоке у Пэра. Сундстрём повертел головой. -На Мавзолее, конечно, - ответил он, - Другого возвышения тут нет, сцену не смогли собрать – хаоситы никого не подпускали. Необходимую аппаратуру и инструменты помогли достать техномаги, которые дружили с несколькими российскими рок-группами. Несколько техников, приехавших вместе с музыкантами, вытаскивали из танков всё необходимое и устанавливали на трибуне Мавзолея. -Места маловато, - вздохнул Йоке. Он что-то шепнул танку, и тот подрулил прямо к гробнице Ильича, остановившись чуть сбоку от входа. -Я буду выступать с этой трибуны, - важно объявил Броден, - Насколько я знаю, сам Ленин поступал именно так. Йоке взобрался прямо на башню, проверил, подключен ли микрофон и крикнул: -Привет, Москва! И в тот же самый момент небо отозвалось громом реактивных двигателей: прямо над Красной Площадью пронеслась девятка истребителей, идущих чётким «бриллиантом». Над Москва-рекой четыре МиГа и пять Сушек разделились, чтобы облететь столицу вокруг. Концерт начался. Появление в небе Кубинского «бриллианта» означало начало операции. Десант в оранжевых жилетках выбирался на берег у самого Васильевского спуска; напоследок Ник помахал Марусе рукой и велел на всякий случай отойти на середину реки. -Неужели эти жутики нас тут не подкарауливают с автоматами? – шёпотом спросил Лео у Димки. -На то они и хаоситы, - усмехнулся бригадир, - у них нет никакой организованности. Хотя за стенами Кремля наверняка их много, и они постараются не пропустить нас в логово Левиафана. На Красной Площади вовсю гремела музыка; люди и технотвари внимали шведским исполнителям, и на нескольких человек в спецжилетах, пробежавших мимо кремлёвской стены, никто не обратил внимания. У ворот Спасской башни отряд остановился. Димка раздал всем гаечные ключи. -Заговорённые, Сирин сегодня прислал через портал, - пояснил бригадир, - Мои инструкции помните? Никуда не лезть без моего приказа! Филин вынул из кармана предмет, напоминающий металлический стержень и начертил на воротах круг. -В условиях Искажения открывает любые двери, - пояснил он, - Тут даже особая ФСБшная магия бессильна. -А что это? – спросил Эрнесто. -Чудесный жезл Жуй, - фыркнул шаман, - Драконий ключ. Вообще-то полагается их сдавать, но сейчас нам нужнее. Поверхность ворот замерцала, делаясь прозрачной; путь был открыт. Один за другим, участники отряда нырнули внутрь. Искажённый хаосом Кремль поражал воображение: кирпичные стены приобрели фиолетовый оттенок, вся трава и листья на деревьях сделались синими, Кремлёвский Дворец блестел золотыми стенами и стразами Сваровски, став похожим на яйцо Фаберже, а белоснежные стены храмов превратились в чёрные. Тошнотворно пахло клубничной жвачкой и жжёным мусором. -Вот это да! – пробормотал Марк, - Я не представлял себе это… -С ума сойти! – подтвердил Фредди. Димка шикнул на них. Сейчас предстояло выяснить, где именно установлен трансхренатор, и отключить его, либо уничтожить. Стоило отряду ступить на асфальтовую дорожку, как её поверхность тотчас превратилась в жидкий гудрон. -Ах, чёрт! – воскликнул Филин, выпрыгивая на газон, - Это были мои новые ботинки! Надеюсь, местная трава не ест людей… Матерясь на разных языках, все выбрались на газон. Из кустов тотчас повыскакивали мерзкие существа, окружая монинских десантников: бескрылые птицы на тонких ножках, трёхголовые лысые кошки, рогатые синюшные свиньи, покрытые слизью. Какие-то и вовсе имели облик мерзкий и абсурдный: задницы на лягушачьих лапках, гигантские носы и ладони с глазами, передвигавшиеся, перебирая пальцами. -Огнемёт бы сюда, - мечтательно проговорил Димка. -Ничего, мы и так справимся, - шаман развернул парус и вытащил из него наточенную лопату. Твари попятились. -А ну-ка, кто не спрятался, я не виноват! – Филин кинулся в гущу уродцев, крутя лопату вокруг себя. Твари, попавшие под удар, лопались с сочным хрустом, разбрызгивая фиолетово-бурую жижу; прочие бросились врассыпную. -Вон там! – воскликнул Димка, показывая на колокольню Ивана Великого, точнее, то, во что она превратилась – чёрную, словно из обугленного дерева, башню, увенчанную гигантским лиловым глазом. На смотровой площадке башни просматривалось устройство, похожее на телескоп, направленное вертикально вверх. Это был трансхренатор. Отряд помчался по газону. Это оказалось не так-то просто, поскольку трава, хоть и не кусалась, но пыталась хватать за ноги щупальцевидными отростками, и приходилось то и дело вырываться или рубить их лопатой. Внезапно, из-за поворота выскочил грузовик и помчался прямо на людей. -Врассыпную! – крикнул Димка. Все кинулись в разные стороны, и грузовик с рёвом пролетел между ними. -Чёрт побери, а у Подвального всё-таки есть охрана! – хмыкнул Филин, - Берегитесь, сейчас он попробует сделать вторую попытку нас задавить. Грузовик и вправду успел развернуться и мчался обратно. Прежде, чем кто-то успел среагировать, Ник метнул свой гаечный ключ прямо в лобовое стекло. Наверное, обычный ключ отлетел бы, но заговорённый пробил стекло насквозь, и грузовик, визжа тормозами, попытался затормозить, но врезался в фонарный столб и остановился. Десантники пробежали мимо него. У самого подножия колокольни отряд остановился. Из двери вышел улыбающийся мужчина в дорогом костюме. -Добрый день, господа, - проговорил он приветливо, - Рад вас видеть! -Что это ещё за тип? – шёпотом спросил Лео у Димки. -Алексей Подвальный собственной персоной, будь он неладен, - проворчал бригадир. -Вижу, вы проделали большой путь, чтобы придти сюда, - вкрадчивым ласковым тоном говорил Левиафан, отчего этого во рту появлялся привкус клубники, и зубы сводило как от густого джема. -Я думаю, мы с вами сможем договориться, - продолжал князь-лорд Хаоса, - Видите ли, я могу абсолютно всё: сделать вас сказочно богатыми – каждый из вас сможет никогда в своей жизни больше не работать и при этом купаться в роскоши; вы можете сделаться знаменитыми на весь мир, и никто из звёзд мира не сможет равняться с вами. Вас будут любить самые красивые девушки…. Ну или юноши – как пожелаете. В обмен я попрошу самую малость – выбросить ваши побрякушки и… -Не смотрите ему в глаза! – рявкнул Филин, - Он попытается вас загипнотизировать.! -Ну зачем же так грубо? – удивился Подвальный, - Я несу миру освобождение от всех возможных рамок, границ и условностей. Скоро вся планета будет благодарить меня. -Слушай, парень, - сказал Ник, по-английски, старательно глядя на узел галстука демона, - Выключи свой прибор, это самое главное, ради чего мы пришли. -Ах это? – Левиафан засмеялся, - Нет, это совершенно никак нельзя. И вам тоже этого делать не советую. «И зачем мы его слушаем? – подумал Ник, стоявший ближе всех к демону, - Он же враг, и нам нужно его нейтрализовать». Недолго думая, Мэдер сжал кулак и от души врезал Подвальному в челюсть. Не ожидавший такой невероятной реакции Левиафан отлетел к стене и ударился об неё. -Ах вот как? – заорал он, на глазах меняя облик Кожа князь-лорда посинела, на голове прорезались закрученные рога, костюм лопался по швам, облезая лохмотьями. Он простёр вперёд когтистую лапищу, и Ника словно ураганом смело с дороги, подкинуло вверх и подвесило на самую верхушку Спасской башни. -Ах, чёрт, он же выкинул свой гаечный ключ! – воскликнул Хена. -Так будет с каждым, кто осмелится встать на моём пути! – заорал Левиафан мерзким утробным голосом. Он развернулся к десантникам и с рыком зашагал к ним, протягивая лапу, чтобы схватить Димку. Какой-то предмет со свистом пролетел над головами участников отряда и со смачным звуком воткнулся прямо в лоб князь-лорда. Димка узнал лопату, пущенную Филином наподобие копья. Демон опрокинулся навзничь; от него валил густой и удушливый синий дым. Шаман одним прыжком подпрыгнул к поверженному Левиафану, вытащил из его черепушки лопату и нанёс контрольный удар – по шее, отрубая князь-лорду голову. Димка, тем временем, не медлил: перепрыгивая через ступени, он мчался по винтовой лестнице, поднимаясь на колокольню всё выше и выше. В кармане зазвонила рация. -Я слушаю! – на бегу ответил Димка. -Берегись! – раздался голос Сирина, - С низвержением Левиафана всё созданное им искажение будет рушиться. Трансхренатор будет генерировать вокруг себя такое поле, которое способно расщепить тебя на атомы! -Но ждать больше нельзя! – воскликнул хранитель Ту-144, - Я тоже Иной, я чувствую: процесс слияния миров сейчас ускорился в сотни раз! Если я его не отключу, тут просто возникнет чёрная дыра и поглотит всю планету! -Мы летим на максимальной скорости, замыкая кольцо! – ответил Сирин, - Тогда удастся отрезать хотя бы Москву. Димка уже не слушал. Он перепрыгивал через ступени, не чуя ног. Какой смысл вообще во всём, если Москва будет уничтожена? Сейчас на Красной Площади несколько тысяч людей, отважные шведские рокеры, не испугавшиеся танков, его собственная бригада – хоть они и швейцарцы. Нужно успеть, чего бы это ни стоило! Ещё один рывок, и Димка очутился на смотровой площадке, рядом с прибором, от которого, устремлённый ровно вверх, шёл тонкий белый луч света. Как же его выключить? Недолго думая, Димка с размаху ударил гаечным ключом по тонкой металлической трубке… Висеть, зацепившись жилетом за острие кремлёвской звезды, оказалось весьма неприятным делом. Ник понял это сразу, поскольку сильный ветер то и дело норовил сбросить его с высоты. Вдобавок, жилетка начала трещать по швам. «И всё-таки круто я его двинул», - подумал Мэдер и улыбнулся. Внезапно что-то произошло, словно лопнул гигантский мыльный пузырь. Казалось, будто всё сейчас начнёт растворяться в пространстве, потому что мираж искажённого города стал на глазах делаться прозрачным и эфемерным, словно бы испаряясь. Сильный порыв ветра развернул звезду как флюгер, и Ник увидел яркую вспышку над самой высокой колокольней. В этот же момент ткань жилета с треском разорвалась, и вокалист «Gotthard» почувствовал, как падает вниз… Огромная тень заслонила солнце, появившееся на освобождённом от радужной плёнки небе; гигантский белый птицеящер спикировал на Спассую башню, устроив ураган своими крыльями. Он подхватил клювом что-то падающее с самой вершины и тотчас направился прямо в центр сияющего ослепительно белым светом шара над колокольней Ивана Великого. Все, кто был на земле, проводил его взглядом, с изумлением видя, как стремительно-тонкий силуэт растворяется в слепящем сиянии. Через секунду этот свет погас. Все, кто находился на Красной Площади, принялись тереть глаза и заложенные от какого-то чересчур громкого звука уши. -Что происходит? – спросил Йоаким Броден у Пэра Сундстрёма. Тот огляделся и увидел, что стоит на трибуне Мавзолея с гитарой в руках. Рядом с ним стояли участники «Sabaton» и «Civil War» - все с инструментами, однако никто не мог сказать, какую песню они все сейчас исполняли. Странно, как они оказались в Москве, если только что выступали на рок-круизе по Балтийскому морю?.. Йоке почесал в затылке: кажется, он чего-то перебрал накануне… Стоп, а что они вообще пили? Нильс Юханссон, стоявший на трибуне, выглядел не менее растерянным. -Народ, раз уж мы в Москве, давайте скорповский «Wind of Change»! – предложил Йоке. Никто из обеих команд не возразил, и над Красной площадью полилось: I folow the Moskva Down to Gorky Park Listening to the wind of change…