***
Он стоял перед многоэтажным зданием в редкостной для него нерешительности и смотрел на лежавший в ладони ключ. Зачем он вообще взял его? Почему до сих пор не выбросил? Изая не мог понять. Как не мог разобраться и в самом себе, отчетливо ощущая, что он не такой, как его сверстники, и что ответы на все его вопросы есть у одного единственного человека. С неба снова лился дождь, удивительно холодный для конца августа, но все-таки еще летний. Он заполнял город мягким серым светом, делая его почти прозрачным. «Я запутался… Ничего не могу понять, и не знаю, что делать… – Изая поднял лицо к небу, глядя, как с высоты целеустремленно летят капли. – Черт, ну почему я такой идиот?..» Изая опустил голову, чувствуя, как дождь стекает по щекам. Открывшуюся шею жалили мелкие холодные брызги. Постояв немного, он зажал ключ в ладони и наконец решился. Пускай Шики считает его ребенком, лишь бы объяснил, как жить дальше. Его ровесники уже разбивались на парочки, некоторые даже ходили за руку. За ним самим бегали несколько девчонок, но Изая не чувствовал необходимости в их восхищении, потому что они не могли дать ему ничего для него значимого, продвинуть в его собственных глазах. Шики – вот кто мог. Изая вошел в квартиру и присел на край знакомой кровати, оставив дверь в комнату открытой. Четверть часа спустя пришел Шики. Он поставил в угол прихожей едва успевший намокнуть зонт и, разувшись, сразу прошел в спальню. Изая сидел, понурив голову, виноватый и одинокий. Не говоря ни слова, Шики подошел и, обхватив его подбородок пальцами, поднял лицо, заставляя смотреть на себя. У Изаи снова был разбит лоб, но ссадина, хотя и кровоточила, была залеплена пластырем. Шики спокойно произнес: – У тебя кровь на лбу. В доказательство своих слов он коснулся лба Изаи пальцами и задержал их на уровне его глаз. Изая смотрел на него и молчал. Но не сконфуженно, как раньше, а даже как-то… сурово, будто принял свои бесконечные царапины за часть собственной жизни, рутину, которую не нужно объяснять. – Ты опять подрался, так? – подытожил Шики. Изая потянулся вперед и обхватил его испачканный палец губами. Шики оторопело смотрел на него, не спеша убирать руку. Это было что-то новенькое. Интересно, как много он пропустил за то время, пока не виделся с ним? Изая старательно слизывал собственную кровь, его язык был чуточку шершавым, как у кота.***
В школе Изая сошелся со своим одноклассником Кадотой Кёхэем. Не сказать, чтобы он его особо интересовал, но оказался неплохим компаньоном в противостоянии с Хэйваджимой Шизуо. С его помощью Изая мог провернуть кое-какие махинации и поставить Шизуо в неудобное положение. У Кёхэя – Дотачина, как прозвал его Изая, – было обострено чувство справедливости, и он не мог просто так смотреть на ссадины своего одноклассника. – Ай! – Изая зашипел, когда тот коснулся его головы. Была перемена, они сидели напротив друг друга в полупустом классе. – У тебя шишка на лбу. – Дотачин смотрел внимательно и спокойно, по-взрослому. – Он ударил меня стулом. Да забей, все в порядке. – Это была уже вторая стычка за день. Или третья. – В порядке? Ты вечно попадаешь в переделки, а потом ходишь избитый. Зачем ты донимаешь Шизуо? И кстати… недавно я заметил тебя с нехорошими парнями. А после этого ты стал сам не свой. – Да ладно? Изая беспечно рассмеялся, чувствуя, что разговор зашел не в то русло. Но Кёхэй продолжил: – Ты разговаривал у ворот школы с каким-то худощавым мужчиной. Это, конечно, не мое дело, но… Он ведь из якудза? – Ахх… ты спалил меня! – Изая весело хихикнул внезапно пришедшей в голову идее. – На самом деле он – мой отец. – Врунишка. – Нет, Кёхэя просто так было не провести. – Не-а, – Изая прищурился, будто еще несколько секунд надеялся, что тот поверит. Кёхэй молчал. Воспользовавшись паузой, он достал из кармана пластырь и налепил Изае на лоб. – Хах, Дотачин, да зачем мне тебе врать? – Действительно? – По правде говоря, мне кажется, он мне нравится. – Изая впервые решился заговорить с кем-либо о Шики и сразу начал со столь оглушительного признания. Заметив, что Кёхэй раскрыл рот от изумления, он стер с лица мечтательную улыбку и быстро добавил: – Нет, ты не подумай, мы не любовники! О, да ты ревнуешь?! Кёхэй выдохнул с облегчением и посмотрел в сторону, избегая взгляда Изаи. Орихара и так-то был странным, но после этих слов Кёхэй начал думать, что Изая не просто так доставал Шизуо, и эта мысль не давала ему покоя. И не потому, что общаясь с Изаей и иногда защищая его, он ставил под удар свою репутацию, а потому, что с этого дня стал еще сильнее опасаться, что тот попадет в какую-нибудь крупную передрягу. Изая откинулся на спинку стула и оттолкнулся ногами, ловя равновесие. От этого разговора ему стало значительно легче. Вернее, не от самого разговора, а от факта, что он нашел в себе силы поделиться с кем-то сокровенным. – Я сказал, что он мне нравится, – продолжил Изая, качаясь на стуле, – но на самом деле наши отношения скорее односторонние. И, возможно, все, чего я добиваюсь, это любви с его стороны. Вернее, чтобы он считал меня равным. Сейчас он обращается со мной как с ребенком, а я хочу, чтобы он воспринимал меня серьезно, понимаешь? А он… я уже просто отчаялся! Изая с грохотом приземлил стул на пол и уронил голову на руки, растекаясь по парте. – Я не понимаю, что он обо мне думает… я совсем не понимаю его! – Изая, – Кёхэй осторожно тронул черноволосую макушку, – ну так, может, пойди и поговори с ни— – Ой, мне пора! – встрепенулся Изая и полез в открытое окно, как раз вовремя, ведь в дверном проеме в этот момент появился Шизуо. – Пока, Дотачин! – ИЗАЯЯЯ! Так вот ты где прятался! Я с тобой не закончил!!! – Шизуо рванул за ним, по дороге прихватывая чей-то стул. Кёхэй уже не считал неудачной идеей привинтить всю мебель в школе к полу. – Изая, – крикнул он ему вслед, – я за тебя беспокоюсь! – Ах, Дотачин! – стоя на подоконнике, Изая раскинул руки, будто бы собирался обнять кого. – Я тоже тебя люблю! Как друга, разумеется! Хихикнув, он спрыгнул в кусты и помчался прочь. Шизуо пожал плечами и поплелся в кабинет своего класса. На последний урок Орихара так и не явился. Кёхэй сверлил взглядом пустое место перед собой и молился, чтобы Изая не натворил глупостей.***
Воспользовавшись замешательством Шики, Изая крепко схватил его за рукава пиджака и повалил на кровать. Сам он забрался сверху и навис, стоя на четвереньках. Шики смотрел на него прямо, и сложно было оценить этот взгляд как заинтересованный или скучающий. Он просто ждал. Изая склонился ближе, словно намеревался поцеловать в губы, но вместо этого уткнулся лицом в плечо и тихо замычал, втянув носом знакомый запах. Шики просунул руку и отодвинул Изаю, упираясь ладонью ему в нос и рот. – Не лезь, – предупредил он. «Кто же я для вас? – думал Изая, наблюдая, как Шики сел и щелкнул зажигалкой, закуривая. – Вы для меня всё». Шики не собирался уходить, понимая, что Изая не осмелился бы его просто так побеспокоить, как бывало прежде. Поэтому он ждал объяснений. Зато Изая держал его за локоть так, будто боялся, что он уйдет. – Я люблю людей, – наконец проговорил Изая, и Шики оглянулся через плечо. – Всех, и вы не исключение. Но… я ненавижу, когда вы обращаетесь со мной как с ребенком. – А кто тебе это сказал? Я бы не стал делать с ребенком того, что делал с тобой. Теперь настала очередь Изаи изумляться. Шики иронично усмехнулся, повернувшись и ловко перехватив запястье Изаи. Тонкое, перемотанное эластичным бинтом запястье, с легкостью умещавшееся у него в пальцах. – Но запомни, если кто-то узнает, мы оба окажемся в глубокой заднице. Ты понял? – Да. – Хорошо. Иди сюда, – Шики затушил сигарету и выдохнул в сторону дым. И Изая с радостью и облегчением подполз к нему, поднырнул под локоть и, обняв, жадно прижался всем телом. «И все-таки он до сих пор считает меня ребенком». В этот раз Изая полностью обнаженным стоял перед Шики на четвереньках, а тот долго растягивал его пальцами, обильно политыми любрикантом. Изая вертел задом, подавался назад и сам насаживался на пальцы, будто прося большего, но на самом деле не был сильно возбужден, ведь пришел совсем не за этим. Однако, судя по неторопливости движений, Шики его готовил, и Изая с замиранием сердца предвкушал. Неужели Шики даст ему то, о чем он в этот раз даже не пытался просить? Неужели он хоть самую малость стал считаться с ним? Или— Шики вытащил пальцы, не дав ему дофантазировать. – Ложись на спину, Орихара-кун. Изая покорно перевернулся и застыл, стыдливо сведя колени: это действительно было подготовкой – стоя на коленях на краю кровати, Шики с отстраненным видом расстегивал брюки. – Ты готов? – уточнил тот, видя некоторое замешательство Изаи. – Д-да… Шики не был щедр на ласки, видимо, поэтому Изая до сих пор стеснялся его прикосновений. И когда горячие ладони легли на его голые коленки, он вздрогнул. Шики выжидающе посмотрел Изае в глаза, а потом взял за бедра и одним движением подтянул к себе, позволив упереться ступнями в торс. Он почувствовал, как поджались прохладные пальцы, пытаясь найти опору. Пока Изая краснел и возился, ища удобное положение, Шики вылил на ладонь приличное количество смазки и снова прошелся скользкими пальцами по его промежности, а затем по своему члену. Казалось, он сделал все возможное, но когда приставил головку ко входу и, направляя себя рукой, попытался войти, Изая зажался. Шики вздохнул и взял паузу, глянув в сторону. Он не торопился: парень был неопытен, ему требовалось время, чтобы приноровиться. Снова подтянув Изаю к себе, Шики ненавязчиво развел его ноги. Тот изгибался как девчонка, но прогрессу это не способствовало, и Шики потерял терпение. Подхватив его под колени и сложив пополам, он вошел одним длинным толчком, зная, что минутная вспышка боли переносится легче получасовых пыток. Внутри Изаи было достаточно смазки, чтобы перенести вторжение, и то, что у Шики никак не получалось вставить, было полностью виной Орихары. Изая вскрикнул и, зажмурившись, вцепился в бедра Шики. Ему было так неожиданно, так иррационально больно, что он не думал о том, что от его ногтей на смуглой коже остаются глубокие царапины. Изае казалось, его вот-вот разорвет, он даже вздохнуть не мог, весь сжавшись в один комок. Неужели он этого хотел? – Не сопротивляйся. Дыши. – Шики был почти спокоен. Легко сказать, когда самому дышать трудно, а голос срывается на хриплое рычание. Он смотрел на Изаю сверху вниз и терпеливо покачивал бедрами, давая привыкнуть. Подхватив худые щиколотки, Шики положил ноги Изаи себе на плечи и очень медленно начал двигаться, входя до конца и снова выходя наполовину. – Ааа! – Чшшш… – Шики продолжал, несмотря на то, что Изая под ним почти что плакал. – Шики-сан… вытащите… по-пожалуйста-ах! – всхлипывал он. – Терпи, Орихара-кун, ты же мужчина. – Я не могу! – Ты сам этого хотел. Если я сейчас отпущу тебя, как прикажешь искать удовлетворение? Ты же ничего не умеешь. Маленький эгоист. Изая стиснул зубы, видимо, чтобы не стонать, но все равно тихо скулил от каждого движения Шики и жмурится, ресницы у него были мокрыми. Шики отдавал себе отчет, что все это не от боли, а от стыда и эмоционального перевозбуждения, только Изая этого еще не понимал и зажимался, причиняя боль им обоим. Шики двигал бедрами, медленно, но размашисто, придерживая ноги Изаи под коленями, стискивая светлую кожу до багровых отметин. Изая не выдержал и закрыл лицо руками. – Не прячься, Орихара-кун. Открой глаза и смотри на меня, – Шики отвел ладони от лица, терпеливо удерживая тонкие запястья. – Ах! Шики молниеносно усмехнулся, что Изаю оказалось так легко провести, и прижался ртом к его соленым губам. Коротко оттянув и отпустив нижнюю из них, он решительно углубил поцелуй, ощутив, как тело под ним мгновенно расслабилось. «Это тебе аванс за храбрость, мальчик». Сразу вслед за этим он чуть изменил угол проникновения и, разорвав поцелуй, отстранился на несколько сантиметров, чтобы поймать первый сладостный стон. – Ах… ах… ааах! – Изая в голос вторил толчкам Шики, вызывая у того улыбку умиления. Еще никто так не стонал под ним, еще никто не был таким открытым и неопытным. Шики наслаждался моментом, зная, что такого больше не будет. Потом Изая научится вовремя расслабляться и будет только прикусывать губу и задерживать дыхание в самый первый и неприятный момент, а пока… А пока под его напором Изая постепенно выворачивался, как лопасть пропеллера, так что Шики без труда смог сгрести в ладонь половинку его тощей задницы, а затем с оттяжкой шлепнуть. Изая звонко вскрикнул, а Шики удовлетворенно засмеялся. Расслабившись, Изая неосознанно потянулся рукой к своему члену и начал торопливо дрочить. Закусив губу и прикрыв глаза, он тихо постанывал каким-то своим мыслям. – О, – Шики ухмыльнулся, – так значит, кое-что мы все-таки умеем. Неопытность Изаи забавляла его, но все же он не смеялся над ним. Шики продолжал размеренно двигать бедрами, завороженно наблюдая за мельтешением тонкой руки. Но когда Изая стал тихо вскрикивать и сильнее подаваться бедрами навстречу собственным пальцам, Шики перехватил его запястье и отвел в сторону, после чего, не вынимая члена, подхватил за талию и вынудил окончательно перевернуться на живот. Одним властным движением нажав на поясницу, Шики заставил Изаю не только прогнуться, но и лечь, по-лягушачьи расставив ноги. Поменяв угол проникновения, он стал входить то сверху вниз, то горизонтально, наращивать и сбавлять темп, вынимать почти полностью и засаживать снова. Распластав на кровати, наплевав на синяки. Шики наслаждался гибким молодым телом, скрывавшим сколь изощренный ум, столь же наивное сердце. Вытянув вперед руки, Изая стонал. Искренне, гортанно. Стонал от его движений, когда Шики загонял на всю длину, стонал, съезжая по простыням. Под пальцами Шики скользила гладкая шелковистая кожа, которую едва не вспарывали остро выступавшие лопатки. Держа Изаю за плечо у основания шеи, Шики ощущал хрупкость его тела, идущий от него жар и частое биение пульса. Он наслаждался, наблюдая борьбу, происходившую внутри Изаи: тот рвано выдыхал, вскрикивал при особенно сильных толчках и невольно зажимался, но при этом подмахивал, желая насадиться глубже. Внезапно Шики отстранился, сев на пятки позади него и откровенно залюбовался. Ноги Изаи были широко разведены, и сдвинуть их у него не было никакой возможности, что открывало вид на его влажную от смазки промежность, порозовевшие от шлепков полукружия ягодиц и блядские ямочки на тощей пояснице, которая к тому же извивалась в такт сбивчивому дыханию. Едва отдышавшись, Изая попытался подняться, но тело не слушалось его, и он упал обратно. Огладив его по ноге до самой щиколотки, Шики выдавил на ладонь еще немного смазки, и, несколько раз быстро проведя по члену, резко вошел в разработанный анус. Изая протяжно застонал: его налившийся тяжестью член проехался по простыне. Мягкая ткань казалась шершавой, как наждачная бумага, и тонкой кожицы под головкой она касалась будто оголенных нервов. Шики напористо вжал Изаю в простыни и взял какой-то совершенно сумасшедший темп. Изая уже не стонал, он кричал от наслаждения, вызванного легким принуждением и прикосновением пары крепких рук. Оргазм захлестнул его с головой, перекрыл кислород. Изая и представить не мог, что он может быть таким. Шики с хриплым стоном кончил внутрь, как только Изая начал конвульсивно сжиматься вокруг его плоти, крепко стискивая своим гладким горячим нутром. Сразу после этого он перевернул его на спину, чтобы увидеть лицо. – Шики-сан, вы меня порвали? – в голосе мальчишки мешались страх и надежда, и Шики не мог сказать с уверенностью, что предпочел бы этот мазохист, быть порванным или нет. – Ахаха, наверное, там кровь! – Дай посмотрю, – Шики попытался развести его колени, но Изая неожиданно смутился и стал вырываться, загораживая промежность узкими ладонями. – Вы перестанете меня любить, – казалось, он на полном серьезе был на грани истерики. Но Шики только бритвенно-остро усмехнулся и спокойно проговорил, делая паузы между словами: – А кто сказал, что я тебя люблю? Изая опешил. Секундного замешательства хватило Шики, чтобы рывком раздвинуть острые коленки. Растраханная дырочка припухла, пульсировала, приоткрываясь как запыхавшийся рот, и сочилась смазкой, которой Шики вылил добрых полфлакона – клубничной, Шики надеялся, что не прогадал, ведь Изая любил клубничные леденцы на палочке – но крови не было. – Не дергайся, Орихара-кун, больнее не будет, – Шики откровенно забавляло неведение Изаи. – Ты не порвался, и это не кровь, а смазка. – Шики насмешливо заглянул в округлившиеся глаза, – и мое семя. Прости, я не предполагал, что ты решишься, и не взял презерватив. Вставай, тебя надо вымыть. Или, может, на руках отнести? С трудом понимая, что он делает, Изая сполз с кровати. Ноги у него тряслись, теплая смазка непроизвольными толчками вытекала из тела и струилась по бедрам. Колени дрожали и казались ватными, но Изая упорно шел сам, неуверенно ступая босыми ногами и цепляясь за стены для равновесия. Шики бодро следовал за ним. В ванной Шики снял рубашку. Изая никогда не видел его раздетым и не предполагал, что его спина и плечи окажутся покрыты замысловатой татуировкой в виде какого-то чешуйчатого гада, хотя, учитывая положение Шики в клане, этого следовало ожидать. Изая почувствовал себя неуютно обнаженным рядом с ним. Еще и эти красные лотосы… Они как будто наблюдали за ним со стен и тянулись своими нежными каменными лепестками. Шики бережно поддержал Изаю, помогая тому перешагнуть бортик душевой. В ярком свете мальчишка выглядел еще более тоненьким. Шики любовался им. Упираясь ладонями в стену, Изая крупно дрожал и почти был готов зарыдать от ощущения несправедливости происходящего, из-за того, что Шики опять поставил себя выше него и не дал ни единого шанса пробить эту стену высокомерия. Но теплая вода и баюкающие прикосновения делали свое дело, и у Изаи созрел план. – Болит? – спросил Шики, коснувшись костлявой поясницы. Изая мигом состроил страдальческую гримасу: пониже спины действительно неприятно тянуло, но не так, чтобы нельзя было перетерпеть. – Может, вы еще и денег дадите, Шики-сан? – только что кусавший дрожащую губу, он язвительно ухмыльнулся, отбросив от своего лица протянутую в жесте сожаления руку. – О, вот мы как заговорили, – Шики, признаться, был удивлен такому повороту. Он выпрямился и усмехнулся, убедившись, что с кандидатурой явно не прогадал. – Что ж, пожалуй, дам. Цену можешь не называть. На следующий день, получив от Шики уже гораздо более серьезное задание и аванс в пухлом конверте, Изая официально стал информатором Авакусу-кай и получил доступ в штаб-квартиру клана. Поначалу его удивляли эти безликие серые стены, но позже он понял, что самое интересное здесь – люди. Впрочем, как и везде. Однако от всех остальных они отличались тем, что, связанные интересами клана, становились как будто единым организмом. Он приходил к Шики почти каждый день за своей законной порцией ласк. Все остальное для него будто бы отошло на второй план. Когда Изая чего-то хотел, он этого добивался.