Бешеный Тигр Кровавой Хабанеро

       Н-да, у Кибы шаблон был чуточку надорван. Два ноль в мою пользу, это если считать и нашу эпичную встречу, когда я впервые был в Конохе. Всего-то чуть больше полугода, а кажется — вечность назад. — Слышь, Акамару, а ты почему всё ещё такой мелкий? — покосился я на щена, с которым щедро поделился стыренным мясом. Сорок на шестьдесят — по-моему, очень щедро с моей стороны. Особенно если учитывать, что блохастая мелочь только и делала, что с завываниями носилась перед палаткой «Ичираку-рамена». Кстати, с помощью этого «дележа», почти минуту контролировал «коготь чакры» и свой кусок нашинковал порционно, чтобы есть было удобнее. Я благородно подождал, пока всем троим парням нальют их суп с лапшой и покромсают местное прессованное мясо. А потом только начал операцию «фьють». Вообще свининка была не последняя. Может быть, этот Теучи-сан был научен горьким опытом, мной то есть, иметь стратегические запасы. Кстати, никакой агрессии к Наруто старик не проявлял, был вежлив и, может, лишь менее фамильярен, чем обычно. Приглядевшись к нему, я ощутил, что в нём присутствует чакра. Но словно очень хорошо скрытая и замаскированная. Если бы не отсутствие негатива по отношению к цыплёнку-лисёнку, фиг бы я что-то заметил. Значит, мои давние подозрения насчёт кафе «Большое ухо», в смысле «Элефант» имеют под собой твёрдую почву. Явно работает старичок на местный ОМОН в масках или на Хирузена... Впрочем, свинина у него всё равно самая вкусная в деревне, да простит меня Тон-Тон. Руки у этого Штирлица от поваров растут откуда надо. Да и по идее, если он не злится, то изначально неплохо к Наруто относился. — Как это «мелкий»? — возмущённо тявкнул щенок-слоупок* минуты через две после моего вопроса, чуть не выдав наше расположение в кустах. Я проглотил последний кусочек и, вкладывая всю доступную мне выразительность, смерил Акамару взглядом. — Вот я, за время с нашей первой встречи, ещё немного вырос и поправился на пару килограмм. Я теперь почти взрослый, мне уже полтора года. А тебе сколько? Почему ты не растёшь? — Мне? — призадумался Акамару. — А как узнать, сколько мне? И я расту. Хозяин носит меня в то место, где меня замеряют, и говорит, что я уже совсем большой. — Видят все кошачьи боги, мне так не хватает твоего отца! — чуть сам не взвыл я. — Когда же Куромару с миссии вернётся?! — Через неделю, — утешил меня щен. Кажется, у нинкенов рост и мозги зависят друг от друга, или они не растут, потому что мозг наращивают? В аниме мне показалось, что он более сообразительный. Впрочем, то самое «время аниме» наступит ещё только через пять с лишним месяцев и на вид Акамару был там точно таким же, как сейчас. Но, с другой стороны, когда-то Шиджими тоже была сильно удивлена, что я в три месяца как бы «осознал себя», возможно, что какое-то время чакра у животных развивает интеллект, а потом только физическую составляющую. Не зря же Кобо-сан, он же Учиха Шисуи, говорил, что чакра — это осознанное направление текущей внутри тебя энергии. Чтобы осознанно что-то направлять, для начала нужно себя осознать и вообще, понять, что ты можешь это делать. В любом случае, вопросы к Куромару остаются. Пацаны тоже доели свои обеденные похлёбки, и Киба свистнул Акамару, поманив его какой-то косточкой, если судить по виду, то спрессованной из опилок. Щен подбежал, сыто рыгнул, но косточку взял, обслюнявил и принёс мне. — Сам ешь, спасибо, — я скривился. — Тем более с пыльной земли. Мясо мы ели на травке, я даже чистый лопушок сорвал. С жизнью шиноби я стал менее привередлив к еде и чистоте посуды, но не до такой степени, чтобы есть обмусляканное нечто, изгвазданное в песке. Акамару виновато заскулил и даже изобразил собачий жест стыда, прикрыв лапами голову, чем вызвал смех Наруто. — Смотри, Саске, Акамару-чан поклоняется Намаики-чану, а тот только морду воротит. — Удивительно, что ты, Учиха, водишься с таким неудачником, как Наруто, — неожиданно сказал Киба. То ли обиделся за своего щена, то ли ему съеденная лапша в голову ударила. Мои пацаны замерли. Узумаки открыл было рот, но Саске остановил его жестом. — С чего ты взял, что Наруто неудачник? — тихо спросил он. Ух, вот это тон! У меня от него даже шерсть на загривке вздыбилась. — Э… Ну он же учится плохо и сегодня у него хуже всех получилась техника, которую Ирука-сенсей показывал, — аргументировал Инузука, которому мне хотелось от всей души дать хорошего пендаля под хвост. — До конца недели Наруто круче всех эту технику делать будет, — процедил Саске. Блин, мне даже кажется, что у него скоро злые шаринганы в глазах загорятся. — Забьёмся? — заинтересовался Киба, посмотрев на притихшего Узумаки. Я рад, что мелкий не стал зазря вопить или кулаками махать. — Будешь весь следующий месяц таскать нам с Саске обеды! — не ступил мелкий, сообразив, что можно с этого поиметь. Так и хочется добавить: «моя школа». — Тогда я… Заберу вашего кота, если вы проиграете, — с пафосом изрёк Инузука. Акамару снова повторил свой жест — теперь щену было явно стыдно за хозяина. Но вообще «забрать меня» будет проблематично. Угу, хотел бы на это посмотреть. Я фыркнул в усы и одарил Кибу своим коронным взглядом: «Ну ты дебил». А потом подошёл к дереву и нарочито медленно поточил о кору когти, чуть используя чакру и оставляя впечатляющие следы. У обоих Инузука забавно округлились глаза. Щен что-то заскулил хозяину. Видимо пытался передать, что с Торой-саном лучше не связываться, если шкурка дорога. Саске и Наруто от моего демарша переглянулись и одновременно со значением хмыкнули. Киба, кажется, понял, что в любом случае влип. Жизнь снова заиграла красками.

* * *

В общем, как ни крути, а Киба оказал всем нам хорошую услугу. Всю следующую неделю Саске буквально жил с нами и гонял Узумаки в хвост и гриву. Надо ли говорить, что парни сдружились ещё больше? В Академии про спор прознали почти все их одноклассники, но надо отдать детям должное — взрослых обошёл этот «секрет Полишинеля». Замкнутый круг: дети чувствуют, что от них что-то скрывают, и тоже не спешат делиться. Меня удивила ябеда Рури — никому не доложила. Пигалица болела за Саске, а раз Узумаки тоже был в «команде Учиха», то частично к тому стали относиться чуть более снисходительно. По крайней мере, обзываться прекратили, и шепотки о том «что мама запретила нам с ним дружить и общаться» тоже поутихли. Апогеем этого безобразия стало то, что вчера на перемене, Шикамару довольно громко сказал Чёджи о том, что спросил отца, обязательно ли ему избегать Наруто, а его отец ответил, чтобы он сам думал и решал, кого ему выбирать в друзья. Класс «шпаноби», которым всем в принципе положено иметь хороший слух, призадумался. Мои парни за прошедшую неделю ещё дважды сходили в клан Учиха и целенаправленно искали там съестное — были обнаружены ещё пара мешков риса, кое-какие сухофрукты, сахар, мука. А также забрали оружие, какое нашли, и несколько пачек этих бумажек со взрывными печатями. И самое главное, я, наконец, разделался с этим оранжевым недоразумением, которое по ошибке назвали «защитный костюм шиноби»! К моему прискорбию и первым попыткам что-то с ним сделать, эта рыжая тварь оказалась на диво живучей, прочной и почти, сволочь, немараемой. Цены, блин, этому костюму не было бы, будь он хотя бы коричневым. Но и в этой, казалось бы, безвыходной ситуации умный кот найдёт решение! Нья-ха-ха! Вчера Наруто неосмотрительно решил «попробовать срисовать взрывную печать». Как оказалось, для фуиндзюцу нужны не просто какие-то чернила, а самые что ни на есть особенные: стойкие и взаимодействующие с чакрой, для, так сказать, последующего наполнения этой самой печати стихийным элементом. Такие нашлись в квартале Учиха, чем, собственно, и было вызвано это желание мелкого «пофуиндзючить». А вот нефиг было оставлять свои чернила в доступных для котэ местах. Я очень сильно старался. Напитывая лапы чернилами, всю ночь я практиковал фигурное хождение по аккуратно расправленному костюмчику, заодно и припечатывая своей чакрой эти прекрасные и несомненно крайне милые следы. Потом перевернул — и с лицевой стороны. Умаялся — ужас как! И всю чакру потратил. Под утро, когда начало светать, меня за этим делом застал Учиха, который снова ночевал с нами. Он фыркнул, молча прошел мимо, чтобы налить себе воды. Осушил стакан, присел, разглядывая мой «хенд мейд» и почесал меня за ухом. — Намаики-чан молодец, мне тоже этот цвет не нравился, — он поводил пальцем по моим художествам и снова хмыкнул. — Ты уже закончил? Я кивнул. — Тогда пойдём, я тебе лапки помою, — меня подхватили под живот и перенесли в ванную, в которой я ещё минут пятнадцать изображал енота-полоскуна. Саске прошелся по моей растопыренной пятерне щёткой, вытер и унёс в постель — досыпать. Утро для нас началось с громкого вопля Узумаки. — А-а-а-а! Мой костюм! Намаики-чан! — ну да, в авторстве шутки никакой интриги. Саске прятал меня под одеялом, пока топот Узумаки разносился по всей комнате. — Посмотри! Что с моим костюмом?! Он не отстирывается! — вопило наше чудовище, и я всё думал, что вот-вот у него волосы, как у Кушины-сан, пойдут в движение. Но никакой демонической чакры не ощущалось. Видимо, Лис в нём всё ещё не пришёл в себя, после такого неприятного выдёргивания из Кушины-сан и заточения в Наруто. — Успокойся, — ровно сказал Саске, остановив беготню и стенания. — Так даже красивее, и он стал менее заметным. Мы же шиноби, не забыл? Тебя в этом было за километр видно. А сейчас сможешь скрыться, а не как солнышко сиять для всех врагов. Ты хотя бы одного шиноби видел в чём-то подобном? — Эм, — задумался Наруто. — Ну так-то да… Из-за того, что я его стирать начал, чернила поплыли и въелись в ткань, теперь он рыже-коричневый и в чёрных пятнах… Точнее, следах Намаики-чана. — Помню, что в Рю, там, где живут кошки-ниндзя, у них вся одежда и даже занавески на окнах — в кошачьих следах, — сказал Саске. — Это у кошек модно, наверное. Вот Намаики-чан и хотел тебя сделать самым красивым в деревне. Я не вытерпел и выбрался из-под одеяла. — Точно-точно! — заявил я важно. Парни посмеялись. — Тогда — ладно! — просиял доверчивый Узумаки. — Ты хорошо постарался, Намаики-чан! — Сегодня конец недели, — напомнил Саске. — Ты готов показать Инузуке класс? — А то! — хитро ухмыльнулся Наруто. — Пусть готовит нам двойные бенто!