***
Прошло около двух месяцев после визита Тимотео в семью Савада. Очередной спокойный ясный денёк: на небе ни облачка, солнце щедро греет всех, кто находится под его лучами. Маленький Тсунаёши играл в парке с другими детьми в песочнице, а Нана сидела неподалеку на лавочке с другими мамашами, о чём-то сплетничая, и ничего, казалось бы, не предвещало беды. Но, якобы случайно неподалеку от детской площадки оказался… мужчина. Вроде ничего подозрительного, но… про Емицу можно сказать то же самое, когда тот в своем «маскарадном» костюме появляется в Намимори. В один момент маленький пацанёнок, который играл вместе с Тсунаёши в песочнице, пока последний был занят набором песка в формочку, решил пошутить и, воспользовавшись моментом, по-дружески напугать шатена. Мальчик на цыпочках подкрался сзади и, нагнувшись к уху Савады так, чтобы тот не заметил, как крикнет звонко «БУ!». Тсуна с испугу дернулся, свалившись на пятую точку. Благо малыш сидел на корточках, поэтому падение было недолгим и мягким. Тсуна посмотрел на источник внезапного беспокойства, распахнув свои и без того большие глаза, а потом, поняв, кто его напугал, звонко засмеялся. И все бы хорошо… Но в момент испуга у Тсуны непроизвольно высвободилась волна Пламени, хоть и небольшая. Предполагалось, что из-за того, что Девятый поставил печать, Пламя Тсуны не должно обнаруживать себя. Но так как оно было слишком сильно, а печать ещё не прижилась — Пламя все ещё могло ощущаться другими атрибутами, пусть и без возможности определения его типа. Но и это было, не есть гуд в отношении Савады-младшего. Выброс Пламени не остался незамеченным. Мужчина, наблюдавший за детской площадкой со стороны улицы, едва заметно кивнул каким-то своим мыслям и присел на самой крайней лавочке, стараясь косить под обычного прохожего. Что, собственно, у него получалось вполне себе хорошо… Пока у Наны не возникло лёгкое, пока ненавязчивое, чувство опасности. По мере того, как тревога нарастала, Нане все трудней становилось спокойно находиться в парке. Пусть здесь люди, но от этого легче не становилось. Савада-старшая, попрощавшись с собеседницами, позвала сына. — Тсу-кун, пойдем домой, обедать пора! — Хорошо, мам, — откликнулся малыш. Отряхнувшись от песка, мальчик подбежал к матери. — Тсу-кун, как у тебя песок в волосах оказался? — удивилась Нана, пытаясь стряхнуть грязь с головы своего чада. Тсунаёши лишь улыбнулся своей искренней детской улыбкой и, взяв маму за руку, энергично зашагал рядом с ней по тротуару, иногда подпрыгивая и бормоча под нос какую-то считалку. Наблюдавший мужчина закурил и, выждав некоторое время, в темпе направился вслед за семьёй Савада. Иногда искусно «теряясь» в смежных переулках, чтобы преследование не было таким явным. И этим трюком удавалось обманывать шестое чувство Наны вплоть до прихода матери с сыном домой. Когда они, наконец, зашли в дом, женщина вздохнула с облегчением, отчего маленький Тсуна удивленно глянул на маму. Но, решив, что она просто устала, побежал скорее в ванную мыть руки, ведь сегодня на обед ему обещали приготовить его любимое блюдо. После обеда мальчик отпросился у мамы поиграть во дворе. — Только к незнакомым людям не подходи, — крикнула вдогонку женщина. А с улицы в ответ послышалось детское «Хорошо, мам!». Вот игрушечный грузовик, гружённый ценным товаром, роль которого выполняли трава и листья, преодолевая преграды в виде небольших веточек и сухих листочков, подъезжает к «аэропорту». «Груз» частично доставляется на воздушного змея, который играл роль грузового самолета, и «самолет», немного покапризничав, ловит попутный ветер и поднимается ввысь, едва не врезаясь в ближайшее дерево, ветки которого Емицу обещал спилить еще в начале весны. Маленький Савада звонко смеётся, улыбаясь детской искренней улыбкой, и с каким-то фанатизмом и восторгом в глазах смотрит на парящий в воздухе украшенный золотым драконом красный тканевый ромб. Следивший мужчина, немного понаблюдав за мальчишкой, кинул внимательный взгляд на табличку с адресом и ушел прочь, делая вид, что любуется природой, и вообще он тут случайно оказался. Емицу уехал в Италию срочным рейсом через три дня после визита Тимотео. Жене он звонил очень редко, и чаще всего разговор длился пару минут, наполняясь стандартными «Как дела?», «Как сынок?», «Как работа?», «Все ли в порядке?», нуждаются ли Нана с Тсуной в чём-то? Но и этого молодой паре хватало, чтобы друг у друга удостовериться, что всё хорошо и беспокоиться не о чем. Сегодня Савада-старший не позвонил… видимо был слишком занят. А Нана при сыне призывала весь свой актёрский талант, чтобы малыш не понял, что его мама места себе не находит из-за не проходящего неприятно тянущего волнения и стойкого чувства, что что-то должно произойти.[На следующий день]
— Ну же, Емицу, возьми трубку! — нервно бормотала женщина, метясь по комнате из стороны в сторону как сошедший с ума маятник. Лицо бледное, как побелка, глаза опухли от слёз, а руки уже начали дрожать от напряжения и нервов. Через полчаса Нане наконец-таки удалось дозвониться до мужа. На том «конце провода» послышался сонный мужской голос. — Алло? Нана, что случ… — Тсуна пропал! — не дослушав, немного истерично выпалила женщина, едва сдерживая себя от срыва. — Что?! Как? Когда? — Емицу моментально проснулся. — Сегодня после обеда… (всхлип) о-он… он пропал из садика… По словам Маруити-сенсей его забрали… (всхлип) буквально перед моим приходом к садику подъехала черная машина и… — Нана, чувствуя, как истерика овладевает ею, прижала ко рту руку, чтобы не зарыдать в голос. — Постой, его мог забрать кто-то из твоих знакомых или родители друзей Тсунаёши… — Емицу пытался говорить спокойно, но чувствовал, что Нана не спроста так беспокоится. — Н-нет… я… всех обзвонила. Всех знакомых и родителей расспросила. Е…его ни у кого нет. Соседи помогали с поисками, но это ничего не дало… Тсуны нет в городе, — последние слова женщине дались особо тяжело. Тело било мелкой дрожью, истерика брала своё. Сдерживаться становилось все сложнее. Так и до нервного срыва недалеко. Но Нану это сейчас абсолютно не волновало. Главное, чтобы её сын был жив и поскорее вернулся к ней. — Успокойся, родная, я сейчас же займусь его поисками, — Емицу старался говорить четко и ровно, но даже выдержка мафиози не помогла скрыть волнение, и голос чуть дрогнул. Но Нана поверила и положила трубку. Консильери[1] Вонголы стал по-армейски быстро одеваться, параллельно набирая номер Орегано. Через полчаса на ушах стояла чуть ли не вся Вонгола. А самые оперативные — кто был на базе в Намимори — уже начали поиски, прочесывая город, не забывая «навещать» местных якудза.***
Всегда считалось, что маленькие дети понимали больше, чем говорили или показывали, что понимают. Эта простая истина давно известна всему миру. Вот только не все верили в это, продолжая сюсюкаться с маленькими детьми, в то время, когда они не были бы против узнать, почему на ночь цветок складывает лепестки вместе, или как вода попадает в тучи. Взрослые всегда недооценивали и продолжают недооценивать детей, о чем зачастую потом жалеют. Правда, если ребёнок понимает, что с ним хотят сделать что-то плохое, это не значит, что он сможет защитить себя самостоятельно. В подвале, который незнакомые дяди назвали комнатой, было сыро и довольно прохладно. Эти люди, которые привели его сюда, явно задумали что-то ужасное на его счёт. Они громко переругивались, махая руками, как ворона крыльями. Но это сравнение не показалось Тсуне смешным. Отнюдь. Это лишь сильнее напугало его. Что, что они задумали? Где мама? Сможет ли она найти его здесь? А папа? Железная дверь с жутким скрежетом и лязгом захлопнулась за вышедшими из «комнаты» мужчинами, заставив мальчика вздрогнуть. Еле держась на ногах, Тсуна подошел к грязному, вогкому матрасу и, сев на него, подтянул к себе ноги, обняв их за колени и сложив голову на руки. Страх разрывал грудную клетку, но плакать было нельзя. Отчего-то Тсуне казалось, что это ещё больше разозлит мужчин, стоящих сейчас под дверью и разговаривающих на непонятном языке. «Мама, где же ты?»***
В тёмной комнате с зашторенными окнами в кожаном кресле расположился лучший киллер Италии, который отнюдь не отдыхал. Нет, его голова в данный момент судорожно соображала, где сейчас искать своего потенциального ученика, который вчера внезапно пропал. Ему тоже сообщили о пропаже наследника Вонголы как будущему учителю оного. Правда, в голове Реборна промелькнула на несколько секунд мысль, дескать, а куда смотрели наблюдатели. Но, сделав для себя какие-то выводы, ничего не сказал. И, получив задание думать, где можно найти «пропажу», теперь сидел в своем персональном кабинете в потайной комнате. Вдруг перед ним загорелся экран компьютера, напротив которого располагалось кресло. На мониторе высветился входящий звонок. Нехотя нажав «Ответить», аркобалено Солнца откинулся на спинку кресла. — Приветствую, коллега, — поздоровался аркобалено Грозы и, будто чувствуя состояние киллера, спросил из вежливости. — Что-то случилось? — Чаос, Верде. Извини, но не до тебя сейчас, — Реборн явно не горел желанием сейчас отвлекаться на «посторонних» и всем своим видом показывал это. — А что так? — У нас тут ЧП, — увидев вопросительный взгляд собеседника, пояснил: — Наследника Вонголы похитили. — Наследника? — на этот раз безумный учёный был удивлён по-настоящему. — Да… — глухо откликнулся киллер. — О-о-о… смотрю дело серьёзное… — протянул Верде, потирая подбородок пальцами. — Да, а теперь свали в туман, — небрежно бросил Реборн уже начавший злиться, а его состояние выдавала едва заметная морщинка между бровей. Аркобалено потянулся за мышкой, чтобы прервать связь. — Нет, спасибо, не горю желанием видеться с Вайпером… — начал было Верде, и, увидев красноречивый взгляд коллеги, сменил тему: — Я могу помочь в решении этой проблемы, — предложил помощь «да Винчи современности», загадочно усмехнувшись и скрестив руки на груди. Реборн на минуту задумался. Его собрат по проклятью тот еще прохиндей, но может реально помочь в поисках. Конечно же, не за просто так. Он никогда и ничего не делает «просто так». В этом он похож на Вайпера: никогда не упустит свою выгоду в любом деле. И всё же сейчас его помощь будет очень кстати. Как раз в Вонголе половина разведки была в отпусках, и не сразу включится в работу, а времени нет. «Удачно» похитители выбрали момент, ничего не скажешь. Сейчас каждая минута на счету. Мало ли кто его похитил и для каких целей. Взвесив ещё раз все «за» и «против», киллер согласно кивнул. — Найди его как можно скорее. Я перешлю тебе сейчас данные о нём, — ответил солнечный аркобалено, потянувшись рукой к компьютерной мышке. — Будешь должен, — грозовой аркобалено ухмыльнулся довольной улыбочкой из семейства «паскудных» и прервал связь. Киллер только вздохнул. Как он и думал: учёному нужно было заполучить его в должники. Вот только интересно, что ему понадобилось на этот раз? Через три часа Верде сообщил о результатах поиска. Реборн, после разговора с коллегой, тут же позвонил дону. — Девятый, мы выяснили, кто похитил Тсуну. Несмотря на все отрицательные стороны, этот безумный учёный зачастую бывает исключительно полезен.***
Операция началась. Три десятка человек в чёрных костюмах ворвались в особняк. Словно голодные чёрные вороны, люди Вонголы проникали в главное здание, пытаясь прорваться к подвалам базы Эстранео, где, если верить данным Верде, и держали юного наследника Вонголы. Люди Эстранео такого не ожидали, но, надо отдать должное — среагировали очень оперативно. Ученые, услышав шум наверху, решили его проигнорировать. Сейчас для них важнее всего было — закончить опыт. Тсуну уже вели по идеально белым коридорам, освещенным лампами «дневного света» для проведения первого опыта. Когда люди Вонголы ворвались в лабораторию — один из учёных уже протер руку малыша спиртом и закончил вводить инъекцию в его вену. Емицу, не медля ни секунды, выстрелил этому доктору четко в лоб. И еще одну пулю он «подарил» женщине, которая, не обращая внимания на ворвавшихся, быстро смочила вату спиртом и приложила её к месту укола, согнув руку малыша. Взяв на руки ничего не понимающего сына, шепнув тому, мол, не разгибай руку с ватой, а то будет синяк, консильери Вонголы пошел к выходу. Но так просто покинуть помещение не удалось. К людям Эстранео прибыло подкрепление, и теперь придётся туго, ведь запасного выхода в подвалах, как показал быстрый обыск, не предусмотрели. Советник решил, что ребенку не стоит смотреть на разворачивавшиеся действия, и, обняв сильнее, пережал сонную артерию, погружая в бессознательное состояние. Сознание вернулось к Тсуне на удивление быстро. И надо же было так его угораздить — очнуться прямо посреди разгара перестрелки. Оглушающий шум выстрелов, падающие сломанными куклами люди, лужи крови и удушающий запах дыма, от которого легкие готовы свернуться в трубочку как высушенный лист крапивы. Картина слишком жестока для маленького ребенка, росшего в любви и счастье, и никогда не ведавшего что-то более ужасное, чем момент, когда соседский хулиган пнул кошку. Тем временем людям Вонголы удалось прорваться к выходу, на пути к которому число трупов только увеличивалось. И по мере понимания Тсуной, что происходит, всё больше он приходил в ужас. Его пальцы вцепились до боли в отцовский пиджак, чтобы либо эта боль, либо отец помогли ему проснуться от этого кошмара, проснуться в своей комнате, где мама ласково улыбнется, скажет, что это всего лишь сон, даст тёплого молока и, поглаживая по голове, споёт колыбельную. Когда мальчик был уже на грани нервного срыва, его Пламя, чтобы уберечь своего носителя, моментально отреагировало, каскадом распространившись по телу: внешне едва заметно, а внутренне — мощной, пробивной, обжигающей, ярко-рыжей волной, попутно успокаивая нервы и вызывая усталость, от которой неимоверно хочется спать. Но, придя в реакцию с инъекцией, что сделали ранее, Пламя изменило своей функции, усиливаясь и выжигая в памяти своего носителя воспоминания обо всем произошедшем не только этой ночью, но и за всё время, что он провёл в сыром подвале. Мальчик обмяк в руках отца, на лице застыло отрешенное выражение, глаза потухли, словно Тсуна был роботом, и сейчас действие его батареек закончилось. Глаза ребёнка медленно закрылись.***
— Вы уверены в этом? — Емицу не знал, радоваться ему или нет. Только что стоящий перед ним доктор — седой старик лет шестидесяти со впалыми щеками, добрыми карими глазами и козлиной бородкой — сообщил Внешнему советнику, что у Тсуны частичная амнезия, и мальчик не помнит ничего, что с ним происходило последнюю неделю.