Я останусь с тобой

      Было уже за полдень, когда Дин открыл глаза. Он чувствовал себя отдохнувшим и удивительно умиротворённым. Приезд в Лоуренс больше не казался ошибкой. Теперь парня мучило то, что скоро уезжать. А ведь в его жизни впервые появилось что-то стоящее!       Дин схватил телефон и набрал номер дяди.       — Бобби, умоляю! — почти простонал он.       — Вот, балбес! — беззлобно отозвался Сингер. — О чём умоляешь-то?       — Я хочу ещё! Оставшиеся две недели отпуска хочу.       — Ну, ё-моё, Дин!       — Бобби, умоляю! — жалобно повторил молодой человек.       — Хех! А чё эт вдруг?       — Эмм… Я решил наладить отношение с семьёй. С отцом помириться, — соврал Дин. Рассказывать кому бы то ни было о столь кардинальной перемене в жизни он пока не был готов.       — Джон звонил, — сказал Бобби. — Рассказывал, как ты поругался там со всеми. Дин, он ведь твой отец! Он тебя любит.       — Да, наверное. Должно быть, я порой перегибаю палку, — сейчас Дин готов согласиться с чем угодно.       — Да почаще, чем порой. Но я рад, что ты решил повзрослеть, сынок. Ладно, уж, балбес, гуляй!       — Спасибо, Бобби! — выдохнул Винчестер, едва не воспаряя от радости.       — Одни убытки с таким работником! — проворчал Сингер и отключился.       Парень ликовал. У него есть ещё целых две недели! Правда, придётся терпеть Сару и её порядки, но зато он будет с Кастиэлем. О том, что будет, когда отпуск всё же закончится, Дин предпочитал сейчас не думать.       Следующим он позвонил своему молодому человеку (звучит-то как, а?!).       — Доброе утро, малыш, — поздоровался Дин, удивляясь, что его голос может быть таким нежным. Он всегда считал романтику бредом, а теперь ничего с собой поделать не мог. С Касом ему нестерпимо хотелось нежничать!       — Мм… Да день уже, — ровным голосом отозвался Кастиэль. Стало даже немного прохладно от этого.       — Что с тобой? — энтузиазма у Дина поубавилось.       — Почему ты ушёл? Я думал, мы будем спать вместе.       — Кас, я… Я решил, так будет лучше… Ну, сам посуди! Как бы это выглядело, если б я средь бела дня потопал от тебя практически голым и завёрнутым в плед? — виновато произнёс Дин.       — Миссис Минчен из дома напротив наслала бы на нас проклятие, — сказал Кас так же безэмоционально, но всё же голос его потеплел.       — Я боюсь даже представить, что сказал бы отец! — признался Винчестер. — Я ушёл домой, пока все ещё спали. Но я перед этим поднимался к тебе. Смотрел, как ты спишь. Ты в курсе, что во сне ты ещё больше похож на ангела? — Дин улыбался так широко, что заболели щёки.       — Спасибо, я это учту, — ответил Кастиэль.       — Ты уже готов ехать?       — Только чай допью.       — Мы с «деткой» будем ждать тебя у твоего дома, — пообещал Винчестер.       — Ладно, Дин. Увидимся, — согласился Кас.       — Эй, подожди! Кас!       — Что?       — Я соскучился! — выпалил Дин и отключился.       В доме было тихо. Только глава семейства одним глазом штудировал какие-то документы, а другим наблюдал, как на экране телевизора два пузатых дядьки делятся секретами удачной охоты.       — Есть хочу! — объявил Дин и полез в холодильник.       — Наша спящая красавица проснулась, ура! — отозвался отец.       — Ага! — Парень стал похож на хомяка с набитыми щеками. Даже пережёвывать мог с трудом.       — Опять гулял всю ночь?       — Ага. Но, — Дин с усилием проглотил комок, — на этот раз никакого похмелья.       — Рад за тебя, — шутливо похвалил Джон.       — А где все? — Его сын возник на пороге кухни с чашечкой пудинга в руках.       — Сара на собрании Лиги Женщин, Адам с приятелями на роликовом катке. А Сэм уехал на пикник с Джессикой, — сообщил старший Винчестер.       — Мм, ясненько.       — Она замечательная девушка, правда?       — Да, пап…       — Сэму повезло с ней, — улыбнулся Джон.       — Эй! Это ей повезло! — хмыкнул Дин.       — Ну, а ты?       — А что я?       — Когда ты осчастливишь какую-нибудь милашку?       — Пап, ты будешь удивлён, но я осчастливил уже пару сотен милашек, — хохотнул парень.       — Дин, ты не можешь серьёзно? — покачал головой отец.       — Пап, ну, блин! Давай не будем разводить дешёвые сантименты. И вообще мне пора. У меня встреча с другом, — отмахнулся Дин, сдёрнул с вешалки куртку и был таков.       Салон Импалы неуловимо наполнился запахом Кастиэля. Дин тихо наслаждался его близостью, улыбаясь не хуже Чеширского кота.       — Дин, ты знаешь… — робко пробормотал Кас, нарушая уютную тишину. — Я немного испугался… Когда проснулся.       — Ты боялся, что я сбежал от тебя? — хихикнул Винчестер.       Кас густо покраснел, пряча глаза.       — Ты мне не доверяешь? — слегка обиделся Дин.       — Нет, не в этом дело. У тебя же это был первый раз… с парнем. Ты мог попробовать и решить, что такой секс тебе не нравится, — тихо сказал Кастиэль.       — Ну, полноценным сексом это, наверное, нельзя назвать, — теперь настал черёд Дина заливаться краской.       — Мы просто… Но это было охренеть, как здорово! Признаюсь, я удивлён, насколько здорово быть с тобой, Кас. Ты вкусный… Я уже говорил, что ты вкусный?       — Говорил, — кивнул Кастиэль и засмеялся, в синих глазах плескалось облегчение.       Винчестер тоже смеялся. Но они приближались к пункту назначения, и с губ парня постепенно стиралась улыбка. Кас уловил перемену в настроении своего парня, поглядывал на него серьёзно и проницательно.       — Что-то не так, Дин?       — Я в порядке, — глухо ответил Дин. Голос его дрогнул, и сразу стало ясно, что если начать докапываться до сути, то взрыв неминуем. — Мы почти приехали.       — Куда?       — К моей маме.       Кастиэль внутренне содрогнулся. Винчестер привёз его на кладбище! Так вот какое у него самое дорогое место в Лоуренсе. Ничего удивительного.       А Дину отчаянно хотелось разреветься. Он так давно не был на могиле матери. Незаживающая, вечно ноющая рана. Боль, которую он впервые захотел с кем-то разделить.       — Идём? — тихо спросил Кас, когда Дин припарковался и сидел, оцепенев, уставившись в одну точку.       Парень осторожно взял Винчестера за руку, и тот мгновенно переплёл их пальцы, сжимая крепко, до онемения.       — Да, идём. Только сначала поцелуй меня! Я мечтал о поцелуе с тех пор, как проснулся. Даже ещё раньше.       Кас улыбнулся. Сейчас для страсти было не время и не место, так что поцелуй вышел восхитительно мягким и нежным.       Они выбрались из Импалы, и Дин пошёл чуть впереди, но всё так же крепко сжимая в руке изящные пальцы своего синеглазого парня. На кладбище находилось множество людей, но на пару никто не обращал внимания. Здесь царили боль и скорбь.       Мэри Винчестер покоилась в дальней части кладбища. На мраморном надгробии были выгравированы имя, дата рождения и смерти и фотография молодой женщины. И слова «Ангелы хранят тебя». Кастиэль, прикрыв глаза, читал молитву за упокой. Дин просто смотрел на могилу с непроницаемым лицом.       — В детстве мама говорила мне эти слова каждый вечер перед сном, — произнёс он тусклым голосом. — Она верила.       — А ты? — тихо спросил Кас.       Винчестер вдруг притянул его к себе, обняв за талию.       — Смотри, мама! — с жаром выкрикнул он. — Ты говорила, ангелы хранят меня. Я нашёл одного, мама! Смотри…       — Дин… — выдохнул Кас, сердце сжималось от грусти и жалости, глаза защипало.       — Её нет пятнадцать лет, Кас! Почему мне всё так же больно?       — Твоя мама красивая, — сказал брюнет. — Сэм на неё похож. Дин, ты… можешь поплакать. Меня тебе не надо стесняться.       — Что? Кас, я не девчонка! Я не проливаю слёз, — возразил Дин с надломом в голосе.       — Почему сразу девчонка? — возмутился Кастиэль. — Ты же человек! Обычный человек. А людей есть чувства. Ты боишься показать их? Дин, ты сам себя загнал в ловушку из собственных предрассудков. Или член между ног делает тебя бесчувственным чурбаном?       — Чёрт, Кас! Ты мне решил вынести весь мозг?! — взорвался Винчестер.       Кас испуганно отшатнулся. Дин тяжело дышал, не в силах смотреть на парня из-за жгучего стыда. Медленно он опустился на траву и немигающим взглядом уставился в даль.       — Она предала меня.       — Дин, нет!       — Да! Она обещала всегда быть рядом, а сама ушла. Бросила нас с Сэмми. Предала. — Дин говорил эти горькие слова, не замечая, как глаза наполняются слезами. — А потом нас предал отец. Мы так в нём нуждались, но он предпочёл упиваться своим горем. Мне было только семь, Кас! Я хотел ходить в школу, заводить друзей, кататься на велосипеде, сбивая коленки в кровь… А вместо этого потерял сразу обоих родителей.       — Но твоему отцу действительно было очень тяжело, Дин.       — Это его оправдывает? — злобно спросил Винчестер.       — Нет. Но он всё равно остаётся твоим отцом, — веско сказал Кастиэль.       — Ну, да! А я при живом отце едва не оказался в приюте!       — Но ведь всё обошлось. Он избавился от своей зависимости.       — Избавился. Забрал нас от Бобби. Говорил, что мы теперь всегда будет вместе, втроём… И женился на этой ведьме! А мы опять оказались лишними! — едва ли не кричал Дин. Кажется, он впервые вот так выплёскивал то, что отравляло душу многие годы.       — Как сильна в тебе эта детская обида и ревность, — покачал головой Кас. — Не пора ли стать взрослым, Дин?       Дин не ответил. Он просто сидел возле могилы своей матери, и душевная боль горько-солёными каплями сочилась из глаз.       А Кас не мог отвести взор от одуряющей красоты парня. Солнце золотило русые волосы Дина, ярче выделяло веснушки; глаза из-за пелены слёз казались яркими и блестящими, как изумруды. Кастиэль опустился на траву рядом, лицом к лицу, согнув ноги в коленях и разместив их крест-накрест с ногами Дина. Потом взял красивое точённое лицо парня в ладони и просто сидел вот так, стирая слёзы с его щёк большими пальцами.       Они были очень разными — эти два молодых человека. В Дине всё слишком: он слишком эмоционален и порывист, слишком самоуверен и груб, слишком вспыльчив и упрям, слишком открыт, но в то же время всеми силами прячет от всех своё истинное «Я». А Кастиэль другой — спокойный, серьёзный, невозмутимый. Кому-то может даже показаться, что он холодный и бездушный. Строя свою жизнь, Кас не привык опираться на чувства.       Разные. Но сейчас, сидя среди могил и грусти, Кас и Дин не ощущали ничего, кроме удивительного единения.