Стыдно вспомнить

— Ну друг, ты что-то совсем раскис, — ехидно ухмыльнувшись, сказал Драко Малфой, разглядывая растянувшегося на диване в его гостиной Блейза Забини.       Забини и правда выглядел совершенно не так, как обычно, казалось, что это вовсе другой человек, либо в прежнего вселился злой дух. А так как Малфой не умел изгонять этих мерзких тварей, то его значительно терзало беспокойство за друга. Раньше такого с харизматичным ловеласом с тёмной лоснящейся кожей не происходило. А ведь всего-то прошло не больше месяца, когда они последний раз виделись. Тогда Блейз, как и всегда был нахален и язвителен. он подтрунивал над Драко и его жизнью, что вовсе и не была его, а ему диктовали, как жить. Знатно они в тот вечер поглумились друг над другом, напившись потом до чёртиков, чем раздосадовали прибывшую с визитом Асторию Гринграсс. — Да это я должен тут чахнуть и вздыхать над своей подневольной судьбинушкой, — хмыкнул блондин, носком лакированной туфли пихая друга в бок. — Я же теперь окольцован, как тебе известно. Эта тварь, Астория, сумела таки женить меня на себе. Уж не знаю чего она напела своему папаше, а тот моей матери, но теперь эта партия, «как нельзя более выгодна» мне. Дьявол! Как же мне надоело жить по указке. Вся моя жизнь сплошное дерьмо… Забини! — Малфой твоё нытьё честно говоря достало до печёнок, — отрешённо проговорил мулат, никак не отреагировав на лёгкое избиение. — Да что с тобой, чёрт тебя дери! — завопил Драко, хмуря белёсые брови, при этом чувствуя, как жар гнева покрывает пятнами его лицо. — Кто-то умер что ли? Или чего? Рассказывай давай, а то мне уже надоело вещать, тут словно профессор у кафедры. — Эх, — вздохнул Забини, и прикрыл свои глаза. — Тебе всё равно не понять Драко, так зачем мне что-то тебе рассказывать. — Ну уж простите, что я такой тупой, — огрызнулся Малфой, а затем глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Колись давай уже. А то противно смотреть на твою рожу.       Блондин сделал пару шагов по комнате, а потом подошёл к дивану, на котором всё так же безжизненно возлежал бывший однокурсник, и плюхнулся тому прямо на ноги. Блейз никак на это не отреагировал. По всему было видно, что своими мыслями он сейчас совершенно точно не здесь. Это взбесило Драко, но он промолчал, решив, что своими криками всё равно ничего не добьётся. К тому же несвойственное поведение друга пугало, заставляя за него беспокоиться, а он очень не любил этого делать.       Малфой откинулся на спинку мягкого дивана, пытаясь расслабиться, что, конечно же, никак не получалось сделать. А всё из-за этой пустоголовой блондинки, Астории Гринграсс. И как так получилось, что всего через три месяца он будет женатым мужчиной? Нет, он конечно когда-нибудь собирался это сделать, хотя бы для продолжения рода, но не сейчас. Впрочем, надо признать, что такая партия в это смутное для него время была весьма кстати. Хотя, если бы он вдруг решил жениться на малоизвестной особе без чистых кровей, то пожалуй было бы совсем замечательно. Но! Естественно он был всё же не кем-то там, а самим лордом Малфоем, а разбрасываться своей кристально чистой кровушкой ему не хотелось. Его отпрыск обязательно должен быть истинным волшебником до мозга костей и до последней капли крови. Что, собственно и получится, если он женится на младшей дочке Гринграссов. Но до чего же она приторная и противная, аж зубы сводит. — Малфой, ты когда-нибудь думал, чтобы жениться по любви? — вдруг подал голос Забини, вырвав из тягостных мыслей Драко. Тот нахмурился и как-то напряжённо посмотрел на друга. — Жениться по любви? — переспросил он, растягивая гласные сильнее, чем обычно. — Что за бред? Ты хоть понимаешь, кто я? Это невозможно. — А я женюсь, — продолжал говорить в потолок Блейз, всё так же меланхолично лёжа на дорогом диване. — И обязательно по любви. Ты понимаешь, это такое чудо любить. Словно паришь в небесах… — Забини, — поперхнулся Малфой, вскакивая на ноги и подлетая к бывшему однокурснику. — Ты под приворотным зельем что ли?       Парень принялся трясти друга за плечи, но тот не приходил в себя. Затем Драко остановился, прекрасно понимая, что этими действиями от зелья не избавиться. Нужно было противоядие и срочно, иначе беда. Нужно было спасать человека от него же самого.

***

      Стараясь не создавать много шума Гермиона расхаживала из стороны в сторону по комнате. Она только что пришла после изнуряющей прогулки по городу. Ну не могла она просто взять и наплевать на случившееся, решив, что так и должно быть. Вместо этого она долго ходила маленькими улочками, давая своим мозгам как следует поразмышлять. Но отношения её друга и Паркинсон никак не могли уложиться у неё в голове. Словно кто-то поставил какой-то стопор на этом. Лишь мысль доходила до любви между этими совершенно разными людьми, как тут же что-то щёлкало в голове, и начиналась какофония отрицания. Несмотря на весь свой разум и своё скептическое отношение к фантазии, девушка даже приходила к выводу, что подобное могло ей и привидеться. Мало ли что может быть в голове у беременной, гормоны которой словно бешеные бились внутри её тела.       И только Гермиона начала успокаиваться, стараясь вернуть мысли к заданиям, что дали на дом, как в комнату, как всегда без стука и предупреждения, ввалилась Панси. Она была румяна и глаза её лихорадочно блестели, словно два сапфира. В этот момент она совсем не походила на саму себя школьных лет. Словно перед Грейнджер сейчас стоял совершенно другой человек. Либо со времён Хогвартса прошло очень много времени. — Грейнджер, ты не поверишь, — запыхавшись проговорила Паркинсон. Но сейчас, не смотря на свой весьма удручённый внешний вид, девушка не села на кровать, как обычно делала, стоило ей появиться в комнате подруги. — Он… он… О Мерлин! Я не могу поверить… У меня кружится голова, всё кажется сумасшедшим сном. Ущипни меня скорее Грейнджер…       Гермиона продолжала стоять на месте, пытаясь понять, что же такое сделал Рон, что бывшая слизеринка сверкает, как несколько фейерверков. Но ничего вразумительного на ум не приходило. Панси же не стала дожидаться, когда подруга выйдет из ступора и соизволит ущипнуть её. Она сама сильно щипнула себя за бок и тут же вскрикнула — видимо сильно придавила кожу, не иначе. — Нет, это не сон, — с придыханием сказала она, а на лице её расползалась невероятная счастливая улыбка. — Грейнджер, я замуж выхожу.       Сказать, что бывшая гриффиндорка была поражена — ничего не сказать. Она, казалось, выпала в иное измерение, либо попала в невесомость, потому что всё вокруг растаяло и превратилось в прах. Она и сама с трудом могла понять, существует ли она на самом деле. Как такое могло случиться? Рон сделал Панси предложение? Через пару тройку месяцев общения? Как же так? Боль и обида смешались в ней. Нет, она конечно же уже давно не любила его, но всё же было весьма неприятно от того, что они через столько всего вместе прошли, столько времени были рядом друг с другом, а он сделал предложение ненавистной ему ранее слизеринке. — Ты не сказала ему о ребёнке? — выдохнула Гермиона, слыша свой собственный голос словно сквозь толщу воды. — Сказала, — таинственным голосом пропела брюнетка, кружась вокруг себя, дабы подруга могла убедиться, что иллюзию она сняла.       Она была безмерно рада и хотела, чтобы Грейнджер порадовалась вместе с ней, но та была в таком шоке, что просто не могла физически и морально даже улыбнуться. Она молчала, в надежде, что всё это просто глупый сон, а вернее кошмар. Как такое могло случиться, что Рональд Уизли спокойно согласился с тем, что его возлюбленная беременна, да ещё не от него, а не известно от кого. К тому же ещё и свадьба. Всё это никак не вязалось с его прежним образом. А может кто-то прикидывается им? Пьёт оборотное зелье и выдаёт себя за Героя Войны, дуря голову глупенькой девице. А та и рада стараться, тая в лучах такой вот своеобразной нежности. — И что же он? — еле выдавила из себя слова Гермиона, усиленно стараясь не смотреть в счастливое лицо Паркинсон. — Знаешь, он меня только отругал, что я ему сразу всё не рассказала. А потом он сказал, что хочет, чтобы я стала его женой. Представляешь? Я и его жена? — Да уж, — хмуро отозвалась бывшая гриффиндорка, чувствуя приступ жалости к себе. Она-то так легко не могла решить свои проблемы. Она и сказать-то боится обо всём Малфою. И уж вряд ли тот поведёт себя так же, как её друг. Она по всей видимости его плохо знала, раз и представить себе не могла, что он на такое способен. Это ж надо — решиться жениться на женщине, в утробе которой чужой младенец. — Не представляю тебя в образе миссис Уизли. — Ох, кто бы сказал, я бы тоже не поверила. Но знаешь… — и вдруг слова замерли на губах, так и не будучи произнесёнными. Панси испуганно воззрилась на Гермиону, резко побледнев. — Что ты сказала? — Я говорю, что Рон ещё намается с такой жёнушкой, — устало пожала плечами Грейнджер, садясь на стул возле окна и пытаясь смотреть на улицу. Там куда-то спешили люди. Обычные люди, никакие вовсе не волшебники. И, почему-то, жуть, как хотелось сейчас оказаться там с ними. — Ты знаешь? — потрясённо вздохнула всё ещё стоящая посреди комнаты Паркинсон. — Откуда? — Ох, брось, — не глядя на неё отмахнулась Гермиона. — Обидно лишь то, что никто из вас не удосужился об этом мне рассказать сам. Я словно чужой вам человек. И ладно ты… Но Рональд. Это неприятно. — Гермиона, прости меня, — тут же бросилась к её ногам Панси, снова залившись прежним румянцем, видимо решив, что угроза миновала и теперь всё будет хорошо. Только самой Гермионе это так не казалось, но она молчала. — Я, кстати, тоже решила поговорить с отцом своего ребёнка, — вдруг призналась она. — Он должен знать правду. Только я не знаю, как мне к нему подступиться. — Девушка заломила руки и сокрушённо вздохнула. — Как же всё это сложно.