Стыдно вспомнить

      Гермиона широкими шагами мерила свою спальню, то и дело бросая хмурые взгляды на белое платье, пенистой волной возлежащее на кровати. Голова шла кругом — как она могла согласиться на подобный фарс? Чего ей это будет стоить? Ведь Малфой ничего никогда не делает без умысла. А то, что это не самая его благая затея, девушка была более чем уверена. Интуиция кричала благим матом, уверяя, что идея стать женой слизеринца плоха, как на это не взгляни.       Остановившись, наконец, пока-ещё-Грейнджер глубоко вздохнула и погладила живот. Ей нужно было успокоиться, а то малыш уже икать начал от её истерии. И во всём виноват Малфой! Вот кто её за язык тянул во всём ему признаваться? Что стоило умолчать? Да, ребёнку нужен отец. Но и мать, которая сможет рационально мыслить и свободно владеть ситуацией крайне необходима. А этот белобрысый гадёныш решил задушить её, сделав марионеткой в своей грязной игре. Что ему стоит в будущем вообще отодвинуть её от малыша?       Топнув ногой, Гермиона развернулась к камину. В голове её роилось много мыслей, но самой яркой было — пойти к наглецу и поставить ультиматум. Что, собственно, девушка и сделала. Да, раньше она не замечала за собой такой вспыльчивости и резких необдуманных действий, но сейчас ею правила не прежняя рассудительность. Это огорчало гриффиндорку, заставляя мучиться угрызениями совести. Редко. Потому что в голове вообще творился полнейший кавардак. Как пример — её нынешнее положение.       Зелёный вихрь принёс Грейнджер в большую залу, выполненную в персиковых тонах с золотыми элементами. Девушка вышла, отряхивая с себя золу холодной рукой. О, Боже! Рукой! Она совершенно забыла о волшебной палочке, которую прежде из рук или поля зрения никогда не выпускала. Да что же это за кретинизм такой?       Но подумать Гермиона об этом не успела, перед ней с резким хлопком появился домовой эльф, облачённый в белое полотенце с серебряной вышивкой по краям и замысловатым узором на груди. Приглядевшись, легко можно было понять, что это вензель семейства Малфой. Девушка передёрнула плечами, тут же начав кусать губы, потому, как услужение этих милых существ коробило её до глубины души. — Добрый вечер! — почтительно проговорил домовик, заведя одну из своих худеньких ручек за спину. — Желаете видеть хозяина или хозяйку? — Акхм… — откашлялась Гермиона, приглаживая растрёпанные волосы. — Добрый вечер… я… — она проследила за заинтересованным взглядом больших круглых глаз эльфа и покраснела, тот смотрел на округлый живот, который она не подумала скрыть чарами. Что и говорить, она вообще не думала. — Меня зовут Гермиона Грейнджер. — Представилась, наконец, гриффиндорка. — А вас? — Меня? — задохнулся эльф, начав вмиг дрожать. — Как зовут? — Ну, да… — осторожно проговорила девушка, понимая, что с этим созданием сейчас что-то эдакое происходит. — И-имя, — заблеял домовик, начав комкать край полотенца в руках и оглядываясь по сторонам с каким-то диким взором. — Либби не понимает… зачем мисс это нужно. — Домовик дико заламывал ручонки. — За-зачем? Хозяина или хозяйку?.. К кому пожаловали?..       Гермиона глубоко и печально вздохнула, чувствуя за собой вину за то, что происходило с лопоухим человечком. Решив поскорее избавить его от дискомфорта, она перешла на официальный тон, возвращаясь к тому, для чего прибыла в Малфой-мэнор. Впрочем, на глаза расстроенной девушки навернулись слёзы. — Успокойся, Либби. Нет необходимости так волноваться. Я пришла к Малфою… хм… к Драко. — К хозяину? — радостно воскликнул эльф и с хлопком исчез.       Теперь уже девушка начала заламывать руки, вдруг осознав, что выглядит сейчас, как баньши — лохматая в домашней одежде с красными глазами и опухшим носом. Но одёрнув себя, ведь она не красоваться перед этим хорьком пришла, а восстановить справедливость. И её ничто не остановит, даже насмешки в адрес внешнего вида. К подобному она уже давно привыкла и выработала эдакий иммунитет. — Грейнджер? — выдернул её из самоуспокоительных речей знакомый до тошноты голос. Вот в самом деле, до тошноты. — Малфой, — проглотив подкатившую к горлу тошноту — верно от волнения, — отозвалась Гермиона. — Что ты здесь делаешь? — окинул её странным взглядом тот. Тем не менее, ничто в лице его не изменилось. — Акхм… — откашлялась девушка, пытаясь подавить предательские слёзы, которые накатывали от осознания того, что ему было неприятно на неё смотреть. Да, какое ей до него вообще дело? Спокойно! Кто он такой? Не о том вообще надо думать сейчас. — Я пришла отказать тебе. — Но голос Гермионы всё же дрогнул, сорвавшись под конец на писк. — В чём это? — вздёрнул бровь Малфой.       Он прошёл по гостиной и опустился в глубокое кресло с узловатыми позолоченными ножками. Грейнджер тут же почувствовала себя, как на допросе. Вот, она стоит такая вся посередине комнаты, а с королевского трона на неё холодно взирает судья, что не верит ни единому её слову. Разрыдаться захотелось с ещё большей силой. Но гриффиндорка держалась. — Ты запудрил мне мозги, воспользовавшись моим состоянием, и просто взял и решил всё за меня, — сцепив пальцы в кулаки, на одном дыхании заявила Гермиона. — Я не согласна с этим. — И даже ногой топнула. — Я не выйду за тебя. Если ты хочешь общаться с ребёнком, я не в праве отказать тебе, но замуж я не пойду.       Малфой тяжело вздохнул и потёр пальцами переносицу, чуть склонив голову. Девушка же, завершив свой яростный монолог, тяжело дышала, с прищуром взирая на бывшего однокурсника. Она пыталась по его жестам понять, чего ей стоит ждать, и чего опасаться. — Ты невозможная, — прорычал, или простонал, парень, поднимаясь с кресла. — Мы же всё решили. Ты дала своё согласие добровольно. Я не применял никаких заклятий. — Он хмыкнул. — А может стоило? Империо там, или что подобное? — Империус — непростительное заклинание, за которое тебя тут же посадили бы в Азкабан, — отчеканила Гермиона, на что Драко дико расхохотался. — Ты бы сейчас себя видела, — всё ещё криво усмехаясь, проговорил тот. — Тебя ничего не изменит. Ты всегда и на любую ситуацию будешь цитировать учебники. — Он мотнул головой, возвращая себе прежнее хладнокровие. — Как была невыносимой всезнайкой, так ею и остаёшься. Да и гнездо твоё без изменений. — Да пошёл ты! — зло прошипела Гермиона, сверкая глазами. — Мне вообще плевать, что ты там думаешь обо мне. Говорю один раз — замуж не пойду! И только попробуй что-нибудь выкинуть эдакое, чтобы отнять моего! ребёнка, и я тебя со свету сживу. Уж поверь, я знаю несказанное количество очень неприятных заклятий.       И с этими словами девушка швырнула горсть летучего пороха в камин и шагнула в зелёное пламя. — Очень эмоциональная девушка, — флегматично заметила Нарцисса, которая бесшумно появилась в дверях гостиной.

***

      В небольшой комнатке, в которой помещались только кровать, тумбочка и стол, у раскрытого окна стояла девушка. Руки её были приложены к щекам, а белоснежные зубы нервно кусали нижнюю губу. Она даже толком не успела осмотреть помещение, где оказалась, как устремила взор вдаль, к бескрайнему полю и маленькой деревушке на горизонте. — Я им не понравилась, — обречённо простонала она, хмуря тонкие чёрные брови. — Определённо нет.       Она покачала головой, пряча лицо в ладонях. Ей было горько и даже чуточку больно. Но, если бы не это, то бывшая слизеринка пожалуй смогла бы «оценить» хоромы будущего мужа. Сейчас же её это волновало куда меньше, чем те косые взгляды, что рыжее семейство весь ужин бросало на неё и её округлый живот. А ведь у Пэнси, в какой-то момент перед приходом в Нору, дёрнулась рука сотворить маскирующее заклинание, но Рональд отговорил её. Он сказал, что ему скрывать нечего.       Паркинсон даже не верилось, что подобное могло произойти, она так тряслась, что придётся лелеять свою любовь отдельно от предмета обожания. Но её рыжий львёнок оказался ещё лучше, чем она могла себе представить. Такого чудесного человека на её пути никогда не встречалось. От этого в сердце огонь загорелся сильнее, а чувства так и грозились пролиться обжигающими слезами счастья.       Всё это омрачало лишь одно — она не пришлась по душе семейству Уизли. Конечно, она ведь слизеринка. Это она издевалась и угнетала гриффиндорцев в школьные года. Но разве человек не может измениться? Неужели и они закостенели в своих взглядах, как чистокровные волшебники в чистоте своей крови? И если всё так и есть, то смогут ли они с Рональдом справиться с подобной ситуацией? Это же не её родители, с которыми у самой Пэнси особой связи не было. Рон очень зависел от своей любящей семьи. Девушка даже завидовала слегка ему, ведь ей никогда в жизни не приходилось находиться в столь тёплых и дружеских отношениях с родственниками. Она была у родителей одна, и сами они были холодны и обращались даже друг с другом словно чужие. Пэнси иногда думалось, каким образом она у них получилась? И, если бы не её практически портретная схожесть с матерью, то можно было бы подумать, что она им не родная. Собственно, всё это глупость, которой в чистокровном мире волшебников никогда не быть.       Ситуацию ещё и осложняло то, что девушка носила не наследника Уизли, хоть Рональд и собрался его признать. Ведь это могло быть совершенно бесполезно, стоит только малышу быть хоть вполовину похожим на своего настоящего отца. Тогда-то миссис Уизли метлой погонит её прочь, если не обратит в какой-нибудь мерзкий предмет.       Слёзы всё-таки хлынули из глаз брюнетки, заливая дорогую мантию. Вот! И тут тоже минус ей — им не к дому высокомерная богачка, каковой при случае её называли другие. Где гарантия, что кто-нибудь из Уизли не выскажется так же? — Эй, — дверь в комнатку, увешанную яркими плакатами с любимой командой Пушки Педлл, позвал Рон. — Ты как? Устала? Утомительный сегодня был день? Правда?       Парень прошёл к кровати и плюхнулся на неё, отчего та выдала залихватский скрип. Он почесал затылок, о чём-то поразмышлял, а потом вновь оказался на ногах. Пара взмахов волшебной палочкой и кровать из односпальной стала вполне пригодной, чтобы на ней поместился здоровый мужчина и беременная женщина. — Хех, — усмехнулся рыжий — Как же хорошо, что Гермиона заставила нас выучить это заклинание. — Гермиона? — зло фыркнула вдруг Пэнси. — Тебе вообще на меня плевать?       Паркинсон понимала, что на Грейнджер по правде зла она не держит, да и, в принципе, ничего такого Рональд не сказал, но нерациональная ревность неожиданно стала душить её со страшной силой. — Пэнни, что случилось? — нахмурился парень, в тот момент снова севший на кровать. — Так, иди-ка сюда. — Он похлопал по кровати рядом с собой. — Садись давай, и рассказывай, что не так. — Не пойду, — топнула ногой та, и, сложив руки на груди, отвернулась к окну. Злость так и лезла из неё, будто перегретое зелье веселья. Только вот девушке было вовсе не до смеха. — Сядь! — отрезал Рон, и Пэнси не смогла ослушаться. Она хмуро прошествовала до кровати, до которой к слову было всего два шага, и показательно села далеко от будущего супруга, насколько позволяло ложе. Уизли глубоко вздохнул и покачал головой. — А теперь рассказывай, что не так. Если не расскажешь — я не пойму. — У меня всё хорошо, — упрямо отозвалась девушка. — Это тебя, похоже, что-то не устраивает. — Брюнетка надула губы и вздёрнула подбородок. — Та-ак… — протянул парень. — Ну-ка, двигайся сюда. — Он в очередной раз похлопал ладонью возле себя. — Нет, — упрямства беременной слизеринке было не занимать. — Угу, — кивнул сам себе Уизли и скалой поднялся на ноги. — Или ты сейчас же садишься там, где я тебе сказал, или я тебя силой сюда помещу. Имей ввиду, что заглушающего на комнате нет, и твой визг будет слышен на весь дом. — Ты такой… такой… — задохнулась Паркинсон, придвигаясь к Рональду, который вновь опустился на своё место. — Какой? — хмыкнул тот. — Не знаю! — нервно воскликнула Пэнси, прижимаясь к нему. — А я знаю. Ты просто устала. А ещё какой-то ерунды себе надумала, — рыжий обнял будущую супругу и поцеловал в висок. — Я не понравилась твоим родным, — скривив губу, пробормотала девушка. — Они говорили всё о Гермионе. А потом ещё и ты… — Глупыха, — широко улыбнулся Рональд, отчего веснушки на его лице загорелись огнём. — Я тебя люблю. А они и не обязаны тебя любить. Но ты им понравилась, разве не заметила, что Джордж тебе ничего опасного не подсунул, а мама наоборот полезностями кормила, да о малыше интересовалась? — Ронни, — со слезами взвизгнула девушка и бросилась целовать парня.