Счастье или проклятие?

К Лихолесью подкрадывается зима – медленно, словно боязно, вымеряя каждый шаг. Сначала ощущается неприятная, пронизывающая насквозь тяга, потом врывается ветер. И вот уж идет снег – не пушистый и легкий, который так нравится эльфам, а мокрый, тяжелый. Он падает с тяжелой массы серых туч, чтобы на несколько секунд накрыть землю и тут же растаять, превращая ее в грязь. Тем не менее, эльфы поют и смеются, сидя за многочисленными пиршественными столами. Эльфам лишь дай волю попеть, они готовы отмечать любое событие. Вот и сейчас они чествуют первый снег, каким бы он не был. Трандуил бы тоже попел и посмеялся, только на его памяти случаев выпадения первого снега уже столь бесчисленное количество, что он давно разучился этому радоваться. Поэтому он просто сидит во главе стола, просто пьет вино и просто делает вид, что счастлив. В этот момент ему по-настоящему кажется, что никогда еще его корона не была такой тяжелой. Корона, олицетворение могущества и власти, сейчас для него – долг, обязывающий присутствовать там, где он не хочет. Улыбаться и делать то, к чему не лежит душа. А в ней пустота. Никаких эмоций. Ни капли сожалений. Просто звенящая пустота. И молчание. Даже вино не помогает. Или, наоборот, делает хуже. Он чувствует себя неспособным на какие-либо чувства. Со стороны раздаются радостные возгласы. Трандуил лениво смотрит в ту сторону и тут же отворачивается. Пожалуй, кое-что он еще способен ощущать. И это – раздражение. И доля облегчения – из-за того, что кто-то разделит с ним внимание подданных. Эльфы вскакивают со своих мест, радушно приветствуя вошедшего. Трандуил слегка морщится. Вот он – единственный, кто еще вызывает в нем какие-то чувства, – Тор. Направляясь к столу владыки, он щедро одаривает улыбками всех, кто его приветствует. Эльфы, уставшие от нескончаемой меланхолии своего короля, тянутся к нему, словно мотыльки к огню. Он и есть огонь – горячий и неудержимый. Много пьет, много смеется. Порывист и импульсивен. А как опустит кулак о стол, так эльфы чуть ли не подпрыгивают. Таков его гость, который, как иногда думает Трандуил, слишком к ним зачастил. Королю остается лишь потирать переносицу от усталости – гость есть гость, тем более, если он спас тебе жизнь. Но сегодня он ему рад. С их внезапной встречи в Дейле прошло несколько месяцев. С тех пор Тор появляется во дворце лесного Владыки с завидной регулярностью. Появляется внезапно и также исчезает. Вокруг него всё будто оживает: громоподобный голос буквально резонирует под дворцовыми сводами, жизненная энергия бьет через край, и внезапно в тихих пещерах становится слишком много шума и смеха, и они вытесняют тишину, так полюбившуюся Трандуилу в последнее время. С обычной бесцеремонностью Тор падает на стул, спешно подставленный ему слугой. Тор всегда выбирает место напротив Трандуила, хотя мог бы сидеть рядом – как гость. Хватает поставленный ему бокал и осушает одним глотком. - Баловство какое-то! – заявляет он, хмуря светлые брови, и с размаху опускает серебряный бокал на стол. – Один глоток – и пусто! А побольше кубки найдутся?! Трандуил кидает на него снисходительный взгляд – у Тора гномьи манеры. Даром что один из Айнур. Но знак принести кубок слуге дает. - Это потому, что ты гуляка, Тор, и чревоугодник. Ты не умеешь ценить. Тебе лишь бы упиться до полусмерти, да набить живот. Вино – это не эль, чтобы пить его из огромных кружек, - нехотя произносит он и делает глоток, закрывая глаза. - А если и так, что в этом плохого? – беззлобно смеется Тор. – Все лучше, чем меланхолично цедить один бокал. О, вот этот в самый раз, - одобряет он, когда слуга подает ему огромный кубок. – Это я понимаю. И Его Величеству такой же поставьте! - Я воздержусь, - отвечает Трандуил на вопросительный взгляд слуги, делая грациозный жест рукой. - А я сегодня в настроении веселиться! И мне нужна компания! Боишься не осилить? - Я не ребенок, чтобы играть в эти игры, - высокомерно отвечает Трандуил. - Да ладно тебе, должен ведь и ты когда-нибудь расслабляться, - улыбается Тор. За столом поднимается гул. Эльфы, вдохновленные возможностью расшевелить своего короля, присоединяются к Тору. – Соглашайся! - Хорошо, - поднимает руку Трандуил. Шум смолкает. – Пусть будет по-твоему. - Твое здоровье, лесное чудо! – подмигивает Тор, озвучивая подслушанный у людей тост. Голубые глаза искрятся смехом. - Ты, верно, не знаешь, Тор, да и откуда тебе знать, ты ведь всего лишь дитя Эру, - насмешливо отвечает Трандуил, поднимая кубок, - у эльфов не бывает проблем со здоровьем. - Кубок столь велик, что приходится держать двумя руками. Тор смеется, принимая шутку. Эльф ему нравится – даже со всеми своими шипами. Они подкалывают друг друга до бесконечности. Вернее, в колкостях изощряется Трандуил. Тору же и делать ничего не надо, чтобы выводить его из себя – его бурлящая энергия кипятком окатывает холодную бесстрастность лесного владыки. К конфликту не приводит лишь абсолютная беззлобность Тора. Подобная нечувствительность к иронии короля веселит и удивляет. Вино льется рекой. С ним всегда так – стоит только начать, потом не остановишься. Гул под сводами подземного дворца достигает наивысшей точки. Трандуил смеется, сбросив с плеч отороченную мехом мантию. Подданные радостны и расслаблены - наконец, за долгое время, они снова видят своего короля искренне веселым. Эльфы начинают петь - Тор морщится, Трандуил ухмыляется. Тору не нравится слушать заунывные эльфийские песни, и он этого не скрывает. Поэтому за их столом разговор не смолкает ни на секунду. Тор с воодушевлением рассказывает о своих странствиях, подвигах и… о брате. Трандуил и не замечает, как оживленно участвует в разговоре. - Значит, это твоего брата нужно благодарить за то, что мой лес стал логовом для пауков? - хмурит он брови, поднося к губам кубок. - Да конечно! То есть не совсем! – эмоционально взмахивает рукой Тор, торопясь поправиться и вернуть благодушное выражение на лицо собеседника. – Я же говорю, я не понимаю поступков Локи и мотивов, которые им движут! Как только он становится недовольным чем-нибудь, он тут же вымещает это на вашем мире с помощью колдовства. Вот и в последний раз я только… - То есть, виноват ты… - настаивает Трандуил. - Да нет же! Ты постоянно меня прерываешь! Пей уже! Трандуил делает неловкий глоток и начинает кашлять. Вино проливается через край, стекая по подбородку. К королю сразу же бросаются слуги. Трандуил отводит от себя их руки и заливается смехом, откидываясь на спинку кресла. Тора так легко провести: нахмурь брови, и он тут же делается таким обеспокоенным! Тор тоже смеется – нечасто увидишь покатывающегося со смеху лесного владыку. Когда они выбираются из-за стола, вокруг уже почти никого нет: кто-то давно уж покинул празднество, кто-то мирно похрапывает, откинувшись на стульях, а кто-то прикорнул прямо на столе – в обнимку с мисками и чашками. Вокруг снуют только слуги. Трандуил, смеясь, бредет к своим покоям, путаясь в длинном шлейфе. Тор идет позади, подтрунивая над пьяным эльфом. - Э-эй, чудо лесное, осторожно! – последнее, что помнит Трандуил.

***

Пробуждение мучительно. Трандуил открывает глаза с первым лучом солнца, скользящим по кровати, – сказывается многовековая привычка. Он знает, что скоро появятся слуги. Первое, что бросается в глаза, – корона, небрежно брошенная на ночной столик. Трандуил морщится, вновь утыкаясь лбом в подушку. Голова тяжелая, словно булава тролля. Тело будто срослось с кроватью. Пытаясь взять себя в руки, Трандуил осторожно поворачивает голову в другую сторону и замирает, натыкаясь взглядом на златовласую голову, покоящуюся на соседней подушке. Тор. Трандуил осторожно поднимается на локтях, с облегчением понимая, что они оба одеты. Вяло встряхнув головой, он толкает Тора в бок. - Что там еще? – бормочет Тор в подушку. - Я бы хотел сказать, что ничего, - хмурится Трандуил, с трудом принимая сидячее положение. – Да только ты в моей постели. И с минуты на минуту здесь появятся мои слуги. Тор тяжело поднимается, с удивлением рассматривая шелк королевского ложа, обстановку комнаты и сонного помятого эльфа, сидящего рядом. - Во дела, - бормочет он. - Я бы спросил тебя, чем плохи твои покои, да нет ни сил, ни времени выслушивать ответ. Потайная дверь там, – Трандуил вялым жестом указывает куда-то в сторону камина. Тор уходит, и Трандуил испускает облегченный вздох. Ванна с прохладной водой становится спасением. Трандуил закрывает глаза, откидывая назад голову. На какое-то время он теряет связь с реальностью, проваливаясь в сон. Его будят осторожные прикосновения рук прислужниц, омывающих его тело. Мысли возвращаются к Тору, и Трандуил думает, что это не должно повториться.

***

Но это повторяется и не единожды. Постепенно пьянки с Тором становятся чуть ли не единственным способом убежать от заполонившей душу пустоты. Когда он в очередной раз пихает Тора в бок, тот сердито бормочет, закрываясь подушкой: - Ну уж нет! Я никуда не пойду. Не я упиваюсь до такой степени, что приходится тащить меня до покоев. Трандуил хмурится. Он король и не обязан отчитываться перед своими слугами, но и лишние слухи ему ни к чему. С другой стороны, не в его силах выставить из своей комнаты это буйволоподобное тело. Встав с кровати, он раздраженно мечется из стороны в сторону. - Вероятно, ты не допиваешь ровно столько, чтобы дотащиться до моих покоев, - шипит он. - Ты ведь король. Отошли слуг, - следует долгий и глубокий зевок. Крылья изящного носа Трандуила трепещут от возмущения. Однако ж ему ничего не остается, как отослать слуг сразу в купальню. Ничего не говоря, он начинает раздраженно отстегивать массивную брошь. Пальцы не слушаются. - Тебе придется встать, - обращается он к Тору не терпящим возражения тоном. Тор приподнимается и смотрит с недоверием. Он знает, что эльф заносчив, но приказывать ему он себе еще ни разу не позволял. - Я не могу отстегнуть брошь! - раздраженно бросает тот. Тор усмехается, сонно поднимаясь на колени. Высокомерный эльф не делает ни движения, чтобы облегчить задачу. Наоборот – стоит как шест. - Сильно-то не задирай свой эльфийский нос, - ворчит Тор. Он возится с брошью несносно долго. Трандуил, упорно смотрящий в сторону, наконец обращает к нему гневный взор. Его взгляд скользит по нахмуренным бровям – возня с застежкой Тору не по вкусу, и Трандуил не может не чувствовать некоторого злорадства; потом - по мускулам рук и груди, выглядывающей в распахнутом вороте рубахи. Наконец Тору удается справиться с брошью, и он с усмешкой спрашивает: - Может, еще и камзол расстегнуть? - Естественно, - следует недовольный ответ. Тор начинает сердиться, сжимая высокий ворот королевского одеяния. - Зарываешься, эльф! Трандуил вырывается из хватки, быстро расстегивает камзол и, скинув его, покидает комнату. Он надеется, что вернувшись из купальни, найдет свои покои пустыми. Однако надежды не сбываются. Тор, обрадованный его отсутствием, сладко похрапывает на кровати. Трандуил, освежившийся и слегка поостывший, нарочито громко двигается по покоям. Жесткая ткань домашней накидки хрустит при каждом движении. Он медленно осматривает каждое одеяние в своем гардеробе, позволяя звукам заполнять комнату: бряцание митрильных бляшек, перестук драгоценных камней, хруст парчи, скрежет металлической отделки, шелест атласа – все это смешивается в невероятную какофонию. - О, Один Всеотец, да когда же это прекратится?! – восклицает Тор, обостренный слух которого воспринимает все в несколько раз громче. - Ты лишил меня помощи слуг на сегодня, - смотрит на него из-за плеча Трандуил, – я вынужден справляться сам. Извини, если потревожил твой чуткий сон, - злорадно добавляет он, начиная медленно защелкивать многочисленные застежки выбранного камзола. Тор хмуро смотрит на него, приоткрыв один глаз, и испускает облегченный вздох, когда с застежками покончено. Однако Трандуил не думает прекращать пытку, начиная с садистским удовольствием перебирать бессчетные украшения, хранящиеся в шкатулке – бездумно открывает бесчисленные отделения, выуживая драгоценности и с бряцанием опуская их обратно. Наконец, он добивается своего – Тор вскакивает с кровати и покидает комнату. Но Трандуил, неожиданно, никак не реагирует на его уход. Его взгляд застывает на венце, холодно поблескивающем белыми самоцветами. Хрупкое душевное равновесие, достигнутое за последнее время, разбивается вдребезги. Не допуская мыслей о Барде, Трандуил думает о том, кто его покинул. Леголас. Неожиданная горечь заполняет сознание. Впервые со времени его отъезда Трандуил позволяет себе посчитать, как долго его нет рядом. Несколько десятков лет – казалось бы, мгновение, но это мгновение длится нестерпимо долго. Единственное, что позволяет ему хранить спокойствие – изредка долетающие до него вести о том, что Леголас жив. Что он нашел странника и сопровождает его во всех скитаниях. Но это не уменьшает боли от того, что сын покинул его так надолго. Трандуил пытается заглушить чувства. Бокал вина - и они перестают быть такими пронзительными. Мыслительный процесс замедляется, и воспоминания накрываются апатией. Когда Тор находит его в очередной раз, Трандуил безучастно сидит на троне с бокалом вина. Тор считает, что пить нужно много, либо не пить вообще. И ему не нравится привычка Трандуила бесконечно потягивать вино – от этого он становится еще более холодным и отрешенным. - Может, пора выйти из своего уныния? – недовольно спрашивает он. – Пойдем, потренируемся. Небось, не брал в руки меч со дня битвы при Эреборе? Трандуил раздраженно отворачивается, не желая отвечать и всем своим видом демонстрируя отказ. Тор не пытается уговаривать, лишь бросает укоризненный взгляд, и быстро удаляется в сторону тренировочного зала. Трандуил наблюдает за игрой мышц на обнаженной спине и невольно видит битву при Эреборе. А ещё вспоминает, как восторженно отзывались его эльфы о тренировках с Тором. Тор – прекрасный воитель. Эльфам есть, чему у него поучиться. Выждав еще какое-то время, Трандуил все же сходит со своего возвышения и направляется в тренировочное помещение. Там царит необычайное воодушевление. Тор бьется на деревянных мечах с одним из лучших воинов. Трандуил наблюдает за поединком, медленно двигаясь за спинами окруживших место боя эльфов. Наблюдать за этим боем – удовольствие. Эльф ловок и грациозен и легко уворачивается от атак. Но Тор силен и проворен, и с легкостью отбивает выпады, отбрасывая от себя противника. Трандуил невольно любуется игрой мышц блестящего от пота тела, золотыми волосами, разлетающимися при каждом движении, лицом, воодушевленным горячкою боя. Внезапно всё прекращается, и Трандуил, перед которым расступаются наконец заметившие короля эльфы, оказывается лицом к лицу с Тором. - Я думал, ты лишь молотом махать умеешь, - небрежно произносит Трандуил, сцепляя руки за спиной. - Бой на мечах тоже входил в мою подготовку, - смеется Тор. - На деревянных мечах? – издевается король. - Хочешь попробовать на настоящих? – с вызовом бросает Тор. – Или боишься? Трандуил сводит брови. Медленно скидывает с плеч черно-красную мантию, оставаясь в камзоле. Любимое оружие короля – парные клинки, поэтому, беря в руку тяжелый боевой меч, он думает, что сейчас они с Тором на равных. Эльфы задерживают дыхание от красоты и опасности боя. Темп поединка нарастает. Поначалу осторожные и выверенные движения приобретают яростную стремительность. Соперники кружат в опасном танце. Звон металла режет слух. Трандуил будто выплескивает всю накопившуюся внутри горечь. Ярость. Отчаяние. Тор удивительно ловко парирует удары. Ярость разбивается о спокойствие. Отчаяние – об искрящиеся смехом голубые глаза. Бой обещает быть долгим – соперники равны друг другу по силе и ловкости, но Трандуил прекращает представление, отскакивая от Тора. Перехватывая меч в левую руку, он поднимает правую, останавливая противника. Мгновенно реагируя, Тор опускает меч. Он знает, что это не трусость. Он чувствует, что Трандуил выпустил пар и не видит смысла далее тешить взоры подданных. Они благодарят друг друга, склонив голову и приложив правую руку к груди. - Здесь же, завтра утром, - тихо произносит Трандуил, покидая тренировочный зал. Тор улыбается.

***

С весной в Эрин Галене появляется король Баин. Он извещает о своем приезде заранее. Лесное королевство кипит, дворец готовится к приезду высокопоставленного гостя – Трандуил помнит о своем обещании Барду быть терпимее. Баин искренне удивляется. Памятуя о приеме, оказанном эльфийскому владыке в Дейле, он не надеется на что-то лучшее. Тем не менее, эльфы во главе со своим королем встречают людского правителя на пороге своего дворца. Баин не чувствует особого дружелюбия, но эльф держит себя в руках, ничем не показывая, что помнит произошедшее в последнюю их встречу. Людям выделяются роскошные покои. После отдыха намечается большой пир. Трандуил пьет и пьет, и думает, что это худший день в его жизни. Он удовлетворен – владыка Дейла принёс извинения за несдержанность при последней встрече и готов идти на многие уступки ради возобновления отношений с лесным королевством. Но в разговоры о политике вмешиваются разговоры о Барде. Трандуил сжимает подлокотники кресла, пытаясь отогнать нахлынувшие воспоминания. Несколько месяцев он не позволял себе этих мыслей. Но приехал сын Барда, и все пошло прахом. Чувство вины и сожаления накрывает волной. И чрезмерная веселость Тора, голос которого, кажется, перекрывает все остальные звуки, становится последней каплей. При первой появившейся возможности он просит прощения и удаляется в свои покои. Трандуил падает на кровать, надеясь, что сон заберет его в свои объятия и воспоминания отступят. Но всё напрасно - он не хочет спать и начинает кружить по своей комнате, срывая с себя одежду. Трандуил задыхается, распахивая на себе рубаху. Он не может быть здесь - комната полна воспоминаниями. Они душат его. Ему хочется бежать. Он хватает кувшин с вином и пьет, почти захлебываясь. Сейчас даже издали он не напоминает того холодного и равнодушного короля эльфов, каким казался всего полчаса назад. «Тор, - думает Трандуил, – где сейчас Тор?» Воспоминания о Торе - как спасительный якорь. Не заботясь о своем внешнем виде, Трандуил выходит из покоев, направляясь в комнаты Тора. Камень холодит босые ноги. Благо, комнаты рядом. Но там пусто. Эльф застывает в темноте, пытаясь сориентироваться. Покои ему не знакомы. Глаза понемногу привыкают, и он видит очертание окна, через которое пробивается рассеянный лунный свет. Он бредет туда, спотыкаясь о какие-то предметы. Свет свечи заполняет комнату. Трандуил оборачивается - в комнату входит Тор. - Где ты был? – спрашивает Трандуил. - Тебя искал, - отвечает Тор, удивляясь необычному виду эльфа. Обычно гладко зачесанные назад волосы взъерошены, открывая неровный пробор. Сорочка полурасстегнута, ноги – босые. - Искал меня? – повторяет эльф и неожиданно заходится в неприятном, почти истерическом смехе. – Искал меня, пока я искал тебя… – Неожиданно смех прекращается. Он обхватывает себя руками, и Тору кажется, что никогда его эльф не был таким отчаянно беззащитным, как в этот момент. И красивым. И он явно пьян. Тор тоже пьян. Очень пьян. До беспамятства. И зол - Тор не любит пренебрежения, а лесной король откровенно избегал его весь вечер, общаясь лишь с человеком. Но еще более Тор не любит, когда на красивом лице эльфа застывает отчаяние, а именно это он наблюдал сегодня. И сейчас это повторяется. Неожиданный порыв толкает его к эльфу. Он хватает Трандуила в объятия. Мгновение тот смотрит испуганно, но лишь мгновение. Трандуил сам накрывает его губы поцелуем – отчаянным, жадным, почти болезненным. Желая слиться, вобрать в себя это тело, Тор приподнимает его, и Трандуил обхватывает его талию ногами. Они судорожно сжимают друг друга в объятиях, целуясь жадно и требовательно. Тор опускается на кровать. Они срывают друг с друга одежду. Движения почти грубые. Тор хочет нежнее, но чувствует – эльф хочет грубости. Эльф хочет боли. Он берет его так, как тот требует. Больно – Тор хмурится. Но эльф заставляет продолжать – резко, глубоко, грубо. - За что наказываешь себя, мой эльф? – шепчет Тор, пытаясь успокоить эту пугающую бушующую стихию. Ему не нравится делать больно. Не сейчас. Не ему. Физическая боль не облегчит душевной. Тор отводит вцепившиеся в его бедра руки и зажимает их над головой у эльфа. Продолжает медленнее – если он сверху, вести будет он. Эльф дергается, пытаясь вырваться. Тор держит его, пока он не сдается. Обиженно воротит нос. "Пусть лучше так", - улыбается Тор, склоняясь к красивому лицу. Движения не теряют страстности, но становятся более бережными. Тор начинает ласкать его, и оргазм эльфа столь ярок, что Тор не может сдержать восхищенного взора. Ему хватает лишь несколько движений, чтобы обрести свое удовольствие. Эльф до сих пор дрожит. Тор сжимает его в своих объятиях, целуя и успокаивая. Трандуил будто в беспамятстве шепчет: - Не оставляй… Никогда не оставляй меня… - Никогда не оставлю, мой эльф, - пьяно убеждает в ответ Тор, гладя сребровласую голову. Эльф позволяет себя целовать, и через какое-то время страсть вновь овладевает ими.