***
Эта история началась семь лет назад. В то утро седые тучи растянулись вплоть до самого горизонта, свирепо надуваясь и опускаясь всё ниже и ниже над невысокими кирпичными таун-хаусами юго-восточного городка. В отличие от огромного и шумного Лондона, набитого стройными многоэтажками, дорогими ресторанами и брендированными магазинами с яркими вывесками, Солсбери был райским уголком. Вдоль узких мощённых булыжником улочек выстроились в ряд мясные лавки, булочные и забегаловки; чуть поодаль торчал вверх острый шпиль Солсберийского собора. Эта главная достопримечательность всегда собирала вокруг себя целую толпу туристов, которые не переставали щёлкать своими камерами, принимая самые разные позы. А так, в основном, люди не стремились в Солсбери, поэтому на его окраине едва ли можно было встретить незнакомое лицо. Здесь все жители знали друг-друга, или, по крайней мере, хотя бы слышали друг о друге от общих знакомых. Здесь все друг другу доверяли. Густой дождь забарабанил по битумной черепице, загудели водостоки, а за окном плотная белая стена поглотила соседские дома. В миг прекратилось пение птиц, не слышно стало визгливые гудки проезжающих мимо автомобилей, и только лишь протяжная монотонная песня ливня: «Ш-ш-ш», затянулась по всей области. Сьюзанна Корнер лежала на диване головой вниз, закинув ноги на его спинку и подмяв под себя жаккардовую подушку тёмной расцветки. В руках девочка плотно сжимала книгу, жадно и с интересом поглощая страницу за страницей любимых исторических романов. Уже в свои одиннадцать лет Сью прочитала немалое их количество, каждый раз нетерпеливо погружалась в самый эпицентр беспощадных и кровопролитных баталий, любострастно наблюдая за развитием сюжета, переживая за главных героев в кульминационные моменты, и испытывая искреннюю радость, когда они побеждали. Девочка проводила время с книжками часами, совсем не замечая, как быстро оно летит. Нередко она влюблялась в главных героев: мужественных рыцарей, седлающих своих ретивых коней; или молодых, но храбрых оруженосцев, готовых отдать свою жизнь за честь возлюбленной. Но её самым любимым персонажем был великий Мерлин, мудрый и проницательный маг с большим сердцем. И Сью частенько старалась ему подражать, неумело и слишком по-детски связывая между собой сложные слова, и употребляя их в речи с самым заумным видом. Сью была убеждена, что сказка — это что-то большее, чем просто небылица, запечатлённая на сырых страницах старых книг. Сказка живёт внутри каждого из нас, наполняя каждый день чарующими и пленительными событиями. И каждый миг, неважно, блаженный он или обманный, спокойный или напряжённый, способен в корне изменить всю нашу жизнь. И тогда, стоя на перепутье нескольких дорог, необходимо всеми правдами и неправдами сделать один единственный шаг в правильном направлении. И этот один единственный шаг может стать решающим в сказке, на страницах которой девочка так мечтала оказаться. «Всё читаешь», — ворчливо пробурчала своим достаточно низким для женщины средних лет голосом Лесли Корнер. Она прошлась вдоль гостиной нерасторопными шажками, громко шаркая по паркету тапочками из мягкой кожи. Её тёмные волосы с заметной сединой собраны вверх и затянуты в тугой пучок, на носу — очки для чтения с толстыми линзами, которые женщина просто забыла снять после изучения местного ежедневника. Тучное тело скрывает длинный кораллового цвета халат, а в руках, как бы комично это не смотрелось, — обычная скалка. Вы можете представить Лесли Корнер типичной домохозяйкой, невысокой и достаточно плотной дамочкой, зачастую ропщущей и постоянно нагибающейся к полу, чтобы поднять очередную оставленную там вещь. На секунду Сью оторвалась от чтения книги, устремив свой глубокий взгляд в тот конец комнаты: Лесли Корнер будто прилипла ногами к потолку, недовольно водрузив руки на бока, а вокруг неё — кресла, столы, тумбочки и шифоньеры, и всё будто гвоздями прибито к потолку; сервизы и тарелки намертво приклеены к мебели и всё их содержимое как-то держится вверх тормашками, словно так и должно быть. Сьюзанна легонько усмехнулась. «Хохотушка, — продолжила женщина уже более ласково, — а ну перевернись! А то глазёнки-то полопаются. И вообще, пора и погулять! Дождь давно закончился!». Усмехнувшись ещё один раз, девочка ловко обернулась на диване, поставив на пол босые ноги, а туловище резко подняв вверх. Краски перед глазами тут же смазались, и серо-голубые зайчики в сопровождении заливного звона в ушах пустились в пляс. А потом, хлоп, и всё снова встало на свои места: Лесли замерла в той же позе возле окна, вокруг — бесчисленная мебель, и вся на полу. Вот она, гостиная в чистом, первозданном виде. «Иди погуляй, я сказала», — настойчиво проворчала Лесли, и Сью, совсем того не желая, отложила книгу на кофейный столик в раскрытом виде, заложив чтиво на той странице, где её очередное приключение было прервано настоятельными речами самой доброй в мире женщины. Ба-бах! Сквозь едва приоткрытое после дождя окно в помещение ворвалась крупная птица. Сопровождая своё и без того внезапное появление громоподобными звуками, пернатая случайно задела крылом оконную раму, сорвалась со своей траектории, несколько раз перевернувшись в воздухе, и упала прямо на комод. Тонкая скатерть, несколько фоторамок и большущий горшок с любимым фикусом Лесли в один миг оказались на полу, земля вперемешку с керамическими осколками накрыла добрую половину гостиной, устилаясь вплоть до босых пяток Сью, а сама птица, резво встрепенувшись, поднялась на лапки и принялась ухать. — Обалдеть, — протянула тихонько Лесли. — Сова-а-а? — удивилась Сью, а потом как понеслась к птице, проворно минуя все осколки на своём пути. — Сова-а! — А ну кыш! — зашикала женщина, беспорядочно замахав руками в воздухе. Сова, однако, одарила женщину смышлёным взглядом и громко ухнула. — Кыш! Кому говорю! — Я сама выпущу её, когда пойду гулять, — деловито выдавила Сью, мягкими прикосновениями ощупывая правое пёстрое крыло. — Вроде не повреждено. Ой, а это что? На полу прямо около левой ноги торчал из рассыпанной земли обычный конверт с красной восковой печатью. — О, смотри, голубоглазка! Сидя под высоким косматым дубом, Кортни, низкорослая пухленькая девчушка возвела вверх свою руку и указала на поляну, где только что метнулась копна светло-русых волос. Сьюзанна скрылась за кустом шиповника, поэтому, когда их общий друг обернулся, никакой голубоглазки видно не было. — Где? — спросил Сэм удивлённо, отрываясь от тетриса. Подружка вскочила на ноги, отряхиваясь от прилипших к мокрой юбке листов и веток, и снова указала пальцем в сторону куста. — Вон там! И действительно, тут как тут резво выпрыгнула из укрытия подруга, сделала короткую остановку возле пышного куста, сорвав пурпурный цветок, и заскакала вприпрыжку по ведущий на другой берег дорожке. Сьюзанна, Сэмьюэлл и Кортни были самыми неразлучными друзьями, которых только можно себе представить. Они познакомились в первый школьный день, стоя под одним большим зонтом в ливень, и с тех пор не расставались дольше, чем на выходные. Кортни можно было по праву назвать вожаком этой компании — самоуверенная и сильная девочка с напористым характером, которую невозможно было переспорить. Она всегда неохотно соглашалась на просьбы друзей и без желания следовала за ними. Зато возглавляла все их приключения с огромным удовольствием, оттого и запоминалась лучше всех и всегда была на слуху. Узнавали Кортни по длинным рыжим волосам и густым веснушками на щёчках, а детская полнота только придавала ей очарования. Сэм — мирный, бесконфликтный и стеснительный мальчишка. Он следовал за своими подружками куда угодно, но из-за излишней, кричащей робости попадался на глаза первым. Потому-то ему чаще всего перепадало и от преподавателей, и от одноклассников. И Сьюзанна — обычно спокойная и уравновешенная девчушка, прямолинейная и задорная, но со своими скелетами в шкафу. От неё в последнюю очередь можно было ожидать какой-то подлости, но стоило только кому-то пойти наперекор, она немедленно объявляла войну. — Пошли, — скомандовала Кортни и принялась дёргать друга за ветровку, да так, что ему пришлось снова оторваться от своего нового гаджета с тетрисом, и проследовать за ней. — Где тебя только черти носят, Сью?! Соскочив с бордюра вниз на тоненькую дорожку, посыпанную мелким гравием, Сьюзанна сделала низкий поклон и протянула влажный после дождя цветок Сэму. Щёчки мальчишки мгновенно налились румянцем, и он сделал пол оборота назад, скрывая этим жестом своё стеснение. А Кортни, махнув на него рукой, крепко-крепко обняла подругу, да так, что обе повалилась вниз в глубокую лужу. Намокла их одежда и обувь, пропитались грязной водой старые рваные джинсы и даже кончики светлых волос слиплись от грязи. — Когда ты прекратишь опаздывать? — спросила ожидавшая подругу целый час Кортни. Огромное чёрное пятно въелось в тонкий рукав её белой блузы, и девчушка усиленно натирала это место, полагая, что так она от него быстрее избавится. — Ну и попадёт же мне дома! — Так дождь шёл! — воскликнула Сью. — Дождь, не дождь. Какая разница? Ты ещё скажи, что дождь помешал тебе тогда после школы насыпать в рюкзак Оливера кучу мусора! — Это было возле школы! — Ну-ну, — цокнула Кортни недовольно и тут же ткнула локтем подругу в живот, — лёгок на помине! Смотри-ка, кто идёт. Оливер Портнер, самый нелюбимый одноклассник друзей, прогуливался со своими дружками качающейся сутулой походкой. Руки спрятаны в широкие карманы коротких штанишек, клетчатая рубашка застёгнута до последней пуговички, а на шее — ярко красная бабочка. Ветер игрался с его тёмными, стриженными под горшок волосами, и мальчишке приходилось то и дело приводить их в порядок. — Ну держись! — визгнула Сью задорно, поднимая с земли камень и отправляя его в неприятеля без раздумий. Фьють. С характерным свистом булыжник пролетел прямо перед носом самого уважаемого в пригороде человека. Сэр Томас-Гордон, местный шериф, хранитель порядка и гарант безопасности, отрабатывал свою смену в парке св. Елизаветы. Вчера, сегодня и завтра его маршрут расписан по минутам, ведь бдительность — залог хорошего функционирования всей системы правоохранительных органов. И на его сменах — мужчина был, возможно, излишне самоуверен, — никаких нарушений точно не произойдёт. Если, конечно, не дети. — Стоять! — прорычал он, ловко вынимая свисток из грудного кармана, и что есть мочи дунул в отверстие. Дрожащий высокий звон пронёсся по округе, и Сью, Кортни и Сэм, сильно испугавшись, бросились бежать. — Живее, голубоглазка, — подначивала Кортни, — ты чего такая нерасторопная! — Да отстал, вроде, — остановившись самой первой и ухватив друзей за рукава, выдохнула Сью. Сэр Томас-Гордон скрылся за тучной листвой, в очередной раз проиграв гонку этим ребятишкам. — Мне сегодня утром письмо пришло! Да не простое, а сова принесла! Хотите взглянуть? — Давай! — воскликнул Сэм, наблюдая за щепетильными движениями девочки. Сьюзанна вытащила из заднего кармана промокший насквозь конверт и трясущимися руками разорвала красную восковую печать. — Вот! — Восковая! Я такие только в фильмах видел. — А марки? — поинтересовалась Кортни, выхватила конверт из рук подруги и принялась вертеть им в воздухе. — На нём есть марки? Где марки? — Дай хоть прочитать! — Так не бывает, голубоглазка! Если есть конверт, должны быть и марки. Что тут? Школа Чародейства и Волшебства, — девочка замялась, еле складывая слоги в непонятное слово, — Хог-вартс? — Хог-что? — озадачилась Сью, а, когда получила назад своё письмо, и вовсе рассмеялась. — Это же надо было такое придумать! — Я думаю, что это Оливер, — заключил Сэм с заумным лицом. — Точно он, — согласилась Кортни. — Только он способен на такие глупые штуки. Он же дурак! — Явно мстит за тот раз, когда ты ему под партой шнурки связала, и он грохнулся так, что на его лбу осталась огромная шишка. Все трое загоготали в голос, припоминая майскую выходку, за которую больше всего досталось как всегда Сэму, потому что именно в тот момент его ручка соскользнула с парты и укатилась под стол. Ох, мисс Оуэнс была тогда вне себя от ярости! — Оливер слишком глупый даже для этого, — заключила Сью, разорвав письмо и конверт и отправляя все эти клочки в свободный полёт. — А эта штука мне больше не нужна. И все трое двинулись дальше, оставив обрывки бумаги парить вниз, словно это были тонкие осенние листы.***
— Не понимаю, почему птицу направили к вам, какой-то абсурд. Сьюзанна проскользнула через входную дверь, аккуратно придержав её, и та захлопнулась беззвучно. В гостиной раздавались голоса, скрипели пружины в обивке стульев и звякали хрустальные бокалы. Гости вели оживлённую беседу, шутили и смеялись, перебивая друг друга на полуслове, и с порога расслышать их едва удавалось. Тихими шажками девочка прокралась по стене, минуя лакированный шифоньер и пару картин, висящих в холле, и аккуратно заглянула внутрь помещения. Гостей было трое. Первый — высокий статный мужчина с широкими плечами и овальным лицом, преисполненным важностью и пущей серьёзностью. Одет он был в официальный костюм, будто только что примчался с работы. Лишь чёрный пиджак накинут на спинку стула и почти невиден от проёма. Взгляд из-под длинных русых волос — тяжёлый, но приветливый, глаза глубокие и чёрные. Далее — его жена, почти полная противоположность: худощавая, с идеальными чёрными волосами, слегка вьющимися на концах, а в ореховых глазах горит искорка. И, наконец, третий гость — темноволосый мальчик с лучезарной улыбкой. На вид — ровесник Сью. Таить не будем, всех троих девочка знала: это были Демитриус, Сара и Майкл Корнеры, её дядя, тётя и кузен, горячо ожидаемые в этом доме в любой день, время года и погоду. Спокойно выдохнув, а ведь первым ей пришёл на ум кто-то вроде сэра Томаса-Гордона, или матери Оливера, девочка выпрямилась и вошла в зал. — Добрый вечер, — учтиво поздоровалась Сью со всеми гостями, одарила Ника и Лесли лёгким семейным поцелуем и устремилась к пустому стулу, место на котором предназначалось ей. — Демитриус, Сара, как ваши дела? Майкл? — Пойдёт, — мягко улыбнулся мужчина, отвечая за всех, — а твои как? Получила письмо? — Получила. Со мной вообще такое произошло! Вы никогда не поверите! И Сью принялась рассказывать историю утренних приключений, начиная от совы, внезапно потревоживший её идиллию, разбитого горшка с фикусом Лесли и загадочного письма, до его содержимого. Каждое её слово было так или иначе связано с нелюбимым Оливером, который, как ей самой не хотелось в это верить, скорее всего, был причастен к розыгрышу. Девочка говорила живо, очень увлечённо, строя свою речь так бегло, что гости не успевали за ходом событий: вот Оливер и Сьюзанна, один творит пакость, второй… ещё пакость… и чем всё обернулось? Сью даже не заметила, как утонувшие в потоке информации слушатели замолчали в смятении. Или у этой тишины была совсем другая причина, не связанная с общей неразберихой? Демитриус прервал рассказ Сью буквально на полуслове, и посреди безмолвной тишины пять пар глаз уставились на девочку. — Так что ты сделала с письмом? — спросил сбившийся с повествования ещё в самом начале мистер Корнер. — Я его порвала и выбросила там же, — ответила как ни в чём не бывало девочка. Сара и Демитриус Корнеры с удивлением переглянулись. — Понимаешь, Сьюзанна, — продолжил вразумительно мужчина, — этот мир он... совсем не такой простой, каким только кажется. Чудес, конечно, не бывает, но вот магия вполне реальна, если ты родилась волшебницей. И ты ей родилась. — Кем родилась? — переспросила девочка очень недоверчиво, но не скрывая широкой улыбки. — В нашем мире, мире магов, всё устроено по-другому. Привычные обычным людям законы нам чужды, это так. Наш мир скромен. Мы не используем электричество, или центральное отопление, у нас нет ни телевизоров, ни таксофонов, но пока нам доступна магия, мы в них и не нуждаемся. Ну что ты смеёшься? — Как можно вообще не смотреть телевизор? — Вот так, — коротко отрезал мужчина, и тут же по взмаху волшебной палочки взмыли вверх чашки, тарелки, хрустальные стаканы и даже графины с соком и водой, и пустились в пляс по залу. — Видишь? Наблюдать за реакцией Сью в этот момент было очень забавно. Девочка, казалось, никак не могла поверить в происходящее. Она с открытым от восторга ртом пыталась уследить за каждой вещицей в этом хрупком посудном танце, глаза мельтешили туда-сюда, не зная, за что уцепиться. И Демитриус, вернув всё на свои места, продолжил с большим воодушевлением: — Ты родилась волшебницей как я, Сара или Майкл. И твоё место в нашем мире. — Сегодня утром ты получила письмо из школы Хогвартс, — заговорила Сара. — Очень жаль, что ты его уничтожила, конечно. Но мы-то понимаем, что это по незнанию. С сентября месяца ты поедешь туда учиться, а до этого нам предстоит сделать уйму всего. Из старой школы придётся уйти. — Как это? Я не увижу друзей? — До зимних каникул — нет. — Ну-у, — махнув рукой, по-деловому растянула Сьюзанна, — тогда-а я-а не пое-еду. Обойдутся там как-нибудь и без меня! — А ты знаешь, Сью, что дети волшебников с упованием ждут и письма из Хогвартса, и свою первую поездку? — спросил мистер Корнер очень мягко. — Знаешь почему? Вот ты когда-либо видела кучу двигающихся лестниц? — В метро в Лондоне, в Хитроу, да в любом торговом центре навалом! — Это не то, — засмеялся Демитриус на пару с сыном, — эти лестницы другие. Они сами перестраиваются, когда им вздумается, представь себе! А пробовала конфетки с любым вкусом? — Ну да! Вишня, арбуз, дыня, клубника, апельсин, кокос, даже бубль-гум! — Чёрный перец, дождевой червь, рагу из кролика, свиная отбивная и даже грязь из-под ногтей! — продолжал мужчина список уже довольно странными вкусами, пока Сью корчила лицо, затягивая: «Фу-у». — Серьёзно, есть и такие. Чем тебя ещё можно удивить? — Скажи ещё, что в этой школе учился сам Мерлин! — И это так, — довольно закивал головой дядя, умудрившийся впервые за вечер заинтересовать племянницу магией. — Да, Сью, Мерлин — не просто легенда, он был легендарным волшебником. Он учился в Хогвартсе, и ты там тоже будешь учиться. — Ва-ау, — восторженно протянула Сью в ответ. Трапеза окончилась не скоро. Демитриус больше часа рассказывал про диковинки волшебного мира, хотя Сьюзанна уже давно была согласна учиться там, где учился великий Мерлин. Девочка всё равно внимательно слушала и старалась запомнить все рассказы волшебника. На улице опускалась темнота, а часы отбили ровно десять вечера. Демитриус, Сара и Майкл топтались возле входной двери, мешая друг-другу обувать ботинки, или задевая локтями плечи другого, когда надевали верхнюю одежду. Сью сидела на самой последней ступеньке, ведущей на второй этаж, и мечтательно наблюдала за вознёй внизу. Подумать только, она — волшебница! — А что, если Сьюзанна захочет остаться у вас до конца лета? — спросил с лёгкой хрипотцой Ник, и девочка тут же навострила уши, приподнявшись на месте. — Ты не думай, мы только за! Скучать будем. — Так будет правильно. Это, ведь, её мир.