Правила плохого тона для начинающих

Неделя давалась мне непередаваемо трудно. Попытки снова притвориться идеальной дочерью, исполняющей любые прихоти своей мамы, не увенчались успехом. Мне всё время было необходимо возразить или выразить личное мнение, с которым никто не желал считаться. А я больше не желала молчать и бежать в свою комнату по первому требованию. Я проигнорировала приказ матери посещать психолога каждый понедельник, забросила кулинарные курсы и танцы, оставив себе лишь изучение иностранных языков, потому что твёрдо решила, что сбегу от неё как можно дальше, едва появится возможность. Любимую мамину классику сменили песни AC|DC в наушниках, которые я включала на полную громкость, чтобы хоть немного успокоить нервы после очередного скандала, а сдержанные блузки и брюки – джинсы, юбки, толстовки и футболки, купленные мною ещё до того как мама заблокировала мою кредитную карту, желая меня проучить. Я давно уже перестала быть послушной тихой девочкой, какой меня воспитывали все эти годы, а едва у меня отобрали Максима, ради которого я могла бы хоть немного притворяться, и вовсе слетела с катушек, наплевав на правила приличия и в чём-то даже собственные принципы. Я знаю, что просто по-детски бунтую, резким поведением выражая своё недовольство родительскими запретами, но мне вдруг стало всё равно, насколько я ненормальна, и как далеко могу зайти в своём желании досадить взрослым. Мне уже нечего бояться, меня и так всего лишили. С Максимом мы с того дня больше не разговаривали. Я снова его избегала, прячась по кабинетам и пыльным шкафам, ловя на себе удивлённые взгляды одноклассников. Заходила в школу после звонка и убегала оттуда до окончания последнего урока, выдумывая нелепые оправдания для учителей. Уроки литературы и вовсе остались в прошлом. Я не желаю лишний раз попадаться парню на глаза, да и видеть его, терзая душу воспоминаниями, не могу. Тем более, нас никто не должен увидеть вместе, особенно Света, которая спешно доложит об этом маме, вернув ей прежний контроль надо мной, и, что страшнее, поставив под угрозу Макса. Единственное, что меня всё так же волнует - безопасность Максима. Я могу сколько угодно демонстрировать появившийся характер, но всё равно не хочу, чтобы родители узнали о нас. Мама не сделает со мной ничего плохого, а если уж решит сделать – мне по-прежнему на это плевать, но Макса она точно не пожалеет, считая его виновником всех неприятностей с единственной дочерью. Ей просто сложно понять, что на ту же цепь я уже не вернусь, как бы она ни старалась. В среду я ждала водителя во дворе возле дома репетитора французского, уроки которого перенесла с четверга вместо кулинарных курсов. Он проводит занятия только у себя дома в одной из квартир старой двухэтажки, находящейся в маленьком дворике почти на окраине города. Водитель опаздывал почти на полчаса, и я, не выдержав, решила пройтись пешком до автобусной остановки, маме назло не воспользовавшись даже такси. В полседьмого вечера на улице уже темнело, но остановка находилась совсем близко, стоило лишь преодолеть маленький переулок и несколько дворов. Дорога в лучших традициях фильмов про маньяков, но я не верила, что со мной действительно может что-то случиться. Только я дошла до переулка, как в полумраке заметила одинокий силуэт у стены. На секунду я замерла, но потом спешно убедила себя, что мне просто показалось и, ускорив шаг, пошла прямо туда, где почудилась таинственная тень. Но едва я подошла ближе, как тень пошевелилась, и меня резко прижали к стене, зажав рот рукой, приглушая испуганный вопль. Хотя, я толком и испугаться не успела, увидев, что в полутьме надо мной возвышается Максим. Парень убрал ладонь от моего рта и ухмыльнулся, опираясь руками на стену по обе стороны от моей головы. Невольно облегчённо вздохнула, но тут же снова занервничала, понимая, что в этот раз убежать так просто мне не удастся. Чувства, которые я так отчаянно пыталась упрятать в самый дальний ящик всю эту неделю, снова лезли наружу, делая меня той же беспомощной маленькой Сашей, которой я всегда была рядом с ним. Я вжалась в стену, кусая нижнюю губу и ожидая дальнейших действий. - Набегалась? – усмехнулся брюнет, склоняясь ко мне ближе, заглядывая в глаза. Смотреть на него было невыносимо больно, но в то же время сейчас мне хотелось этого как никогда раньше. Смотреть на него, слышать… чувствовать… Вся моя железная оболочка, в которую так пыталась спрятаться, сыпется к чертям. - Как ты узнал, что я буду проходить здесь? – спросила вместо ответа, в тайне тихонько упиваясь запахами одеколона и сигарет. Боже, как же я соскучилась. - Ну, для начала, твой водитель не просто так тебя кинул, - во взгляде голубых глаз появилась хитринка. – А остальное не сложно просчитать, я ведь привозил тебя сюда, - говоря это, он почти коснулся губами уха, провоцируя волны привычной дрожи по коже. – Я скучал, Саня. - Тебе не следует тут быть, - пробормотала, вместо застрявшего на языке «я тоже». Попыталась высвободиться, но парень не позволил. - А тебе не следует ходить здесь так поздно, особенно одной, - фыркнул Макс, опуская руки ниже и обнимая меня за талию. - Без тебя разберусь, - буркнула совсем без уверенности. Дыхание Максима возле уха сводило с ума, заставляя меня дрожать в его руках, как и прежде. – Мы уже не встречаемся. Так что ты мне никто. - Это ты со мной не встречаешься, а я с тобой очень даже, - прорычал парень, прикусывая мочку уха. Я дёрнулась из хватки, но он тут же сильнее вжал меня своим телом в стену, прошипев на ухо: - Не глупи, Саня, тебе некуда бежать. - Отпусти, - пискнула жалобно, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. – Мы друг другу никто. Нас больше нет. Так будет лучше, - повторила упрямо, неуверенно пихая его ладонями в грудь. Ощущала себя заевшей пластинкой, бесконечно твердя бессмысленное «так будет лучше», что не давало никакого толку. Не будет. Мне без него никогда не будет лучше. - Блять, да кому лучше? – не выдержал Макс, повышая голос. – Тебе? Мне? Кому, Саня? Я замолчала, потупив взгляд, рассматривая его кеды. Но парень тут же обхватил меня за подбородок и заставил посмотреть на него. Я лишь пожала плечами, так и не решившись сказать, что расстаться с ним меня вынудила Света. Если он узнает, то обязательно натворит глупостей. - Нам нельзя быть вместе, - почти проревела от отчаянья, не зная, как ещё ему объяснить, что я просто за него боюсь. – Пожалуйста, Макс. - Да блять! – снова выругался парень, с силой притягивая меня к себе и затыкая рот грубым поцелуем. Оттянул волосы, запрокидывая голову, и ворвался языком в рот, сплетаясь в яростной борьбе с моим языком. Не сопротивляясь, я теснее прижалась к нему, обнимая руками за шею, лаская тёмные волосы, отвечая на поцелуй, который становился всё более откровенным и даже пошлым, пока мы тёрлись, боролись языками и почти кусали губы друг друга. Слияние было как никогда жадным, отчаянным, голодным. Я не могла найти в себе сил попробовать отстраниться, изучая языком его рот, притягивая брюнета к себе ближе и ближе. – Саня, я даже слышать этого не желаю, - жестко проговорил Максим, прерывая поцелуй, но не размыкая объятий. – Ты моя, и отказываться от тебя я не намерен, какую бы ерунду ты ни вбила себе в голову. Можешь бегать от меня, сколько угодно, но я всё равно догоню. Я молчала, уткнувшись носом ему в плечо. Опять ощущала себя в тепле, безопасности, и от этих ощущений никуда не хотелось бежать. Но покоя не давали мысли, что мама скоро начнёт беспокоиться, что меня нет так долго. Наверняка объявит тревогу. Мне это совсем ни к чему, чем меньше шума вокруг меня – тем лучше будет для Макса. - Мне уже пора, - нарушила молчание, отстраняясь. Сил говорить о нас больше не осталось. Как бы мне ни хотелось сейчас остаться с Максимом и всё ему рассказать, умом я понимала, что это невозможно. Лучше оставить, как есть… А боль… пройдёт со временем. - Я отвезу, - вызвался парень, переплетая мои пальцы со своими и увлекая за собой к стоящему неподалёку мотоциклу. - Не стоит, - робко возразила, покорно следуя за ним. - Мне пофиг, Саня, - отмахнулся он, помогая мне сесть на мотоцикл. – Завтра зайдёшь ко мне после уроков, - произнёс, прежде чем сдвинуться с места,– обсудим твоё поведение. И если я ещё раз узнаю, что ты одна лазишь по темноте по подворотням – я сверну бошку не только этому идиоту-водиле, но и твоей заумной мамаше. Домой я приехала только к восьми вечера. К моему удивлению мама не встретила меня со скандалом и криками о том, что я совсем распустилась. Вместо этого горничная проводила меня в гостиную, где мама восседала на диване, держа на коленях открытый ноутбук. Невольно мне опять стало страшно. Что пришло ей на почту на этот раз? Я ведь выполнила условие Наумовой… ну, почти. - Александра, мы с твоим отцом посоветовались, - начала она, закрыв крышку, - и решили, что с понедельника тебе следует перевестись в другую школу… в Петербурге, - мама улыбнулась, наблюдая за моей реакцией. – Там живёт моя старшая сестра, поэтому будет, кому о тебе позаботиться. Конечно, менять учебное заведение посреди учебного года тяжело, но, думаю, ты справишься с этим, милая. - А с моим мнением как всегда никто не посчитался? – прошипела я, чувствуя, как в горле образуется горький ком. Они не могут так со мной поступить. - Увы, - женщина развела руками. – Уверена, смена обстановки пойдёт тебе только на пользу.