Чем дальше в лес

Их ос­та­лось двое, ру­ка в ру­ке, Ид­ти впе­ред так слож­но, и сжи­ма­ет В тис­ках их ду­ши. Сле­зы на ще­ке. Что даль­ше бу­дет, ник­то еще не зна­ет. Они вдво­ем ос­та­лись - Он, Она. Жизнь яр­кой вспыш­кой ми­мо про­лете­ла. За­былась уже прош­лая вес­на, А ду­ша от бо­ли зат­верде­ла. Апо­калип­сис. Пос­ледний день вдво­ем. А зав­тра, мо­жет, да­же не нас­та­нет. Они иг­ра­ли дол­го так с ог­нем, Те­перь и пла­мя с ни­ми по­иг­ра­ет.

Очередной летний знойный день клонился к закату. Близлежащий лес отбрасывал на одинокую деревушку темные зловещие тени. Пыльная дорога сливалась с горизонтом и пропадала где-то далеко в закатном солнце. Вирджиния возвращалась домой с полевых работ. Она была одета в запачканное синее платье, которое от пыли приобрело бирюзовый оттенок, а в глазах ее отражалась вся усталость сегодняшнего дня. Вдруг девушка услышала крики на площади, а затем смех толпы. Злорадный такой смех, торжествующий, как будто бы стадо шакалов загнало бедную овцу в угол и теперь глумилось над ней. Это не предвещало ничего хорошего, как уже успела понять Джина. — Что там происходит? — девушка подошла ближе к толпе, заметив там знакомое лицо. Это была Хлоя — хорошая приятельница Вирджинии. Она одна (если не считать нескольких ребятишек) не смеялась, а лишь морщила нос, всем своим видом показывая, что не одобряет действа, которое затеяли люди на площади. — Опять поймали "колдуна", — Хлоя скептически выделила последнее слово, а затем хмыкнула, отвернувшись от толпы глазеющих. — Сейчас будет казнь. Ну когда же эти стражники наконец-то успокоятся и поймут, что в нашей деревне нет никаких волшебников? Вирджиния нервно сглотнула, а затем кивнула, тоже отворачиваясь. Видеть очередное убийство не хотелось, кто бы это ни был в этот раз. В здешних краях часто преследовали волшебников, но чаще инквизиторам попадались обычные люди, которых без суда и следствия показательно обезглавливали. По слухам в дру­гих ко­ролевс­твах ма­гов сжи­гали на костре, так было раньше и здесь, но потом кто-то шепнул королю Алану, что в слу­чае с «очи­щени­ем ог­нем» вол­шебни­ки мог­ли ис­поль­зо­вать спе­ци­аль­ное за­мора­жива­ющее зак­ли­нание, так что нужно было предпринимать более радикальные меры. Вирджиния не верила в то, что кто-то может воскресать из огня, как феникс, ей казалось это чудовищной глупостью, но годы преследований несогласных с волей короля бедолаг научили ее держать язык за зубами. — Пойдем, Хло, не нужно тебе на это смотреть. — Как будто впервые, — девушка пожала плечами, но все-таки направилась за подругой, поправляя накидку фиалкового цвета, которая зацепилась за ее светлые волосы. — Ты опять весь день работала? — А что же еще мне остается? Не у всех есть такие богатые родители, как у тебя, — Джина усмехнулась, намекая на социальный статус семьи Грэхем, у которой был средний достаток, но даже он позволял им не работать и содержать служанок. У Хлои всегда были красивые платья разных цветов, идеально вычесанные волосы и много свободного времени, но Вирджиния никогда не завидовала подруге. Они выросли вместе, и Джина помнила ее еще совершенно маленькой девчушкой. Именно Хлоя научила Вирджинию чтению и основам письма. — Сколько раз я тебе повторяю, пойди работать моей горничной, и я щедро оплачу... — Ох, нет, Хло, мне не нужны дармовые деньги, — Вирджиния извиняюще пожала плечами. — Ты ведь понимаешь, что я буду неловко себя чувствовать. У меня еще сохранились остатки гордости, хоть они и редеют с каждым днем. — Но ведь тебе нужно чем-то кормить семью? — Я это и делаю, если ты не заметила. Своим трудом. — Ты неисправима, — Хлоя подошла к воротам своего дома и помахала рукой подруге. — Надеюсь, хоть завтра сможем увидеться дольше, чем на пять минут. Пока, Джинн. — До скорого, — Вирджиния открыла калитку и вошла в свой двор, который находился по соседству с усадьбой Грэхемов. Навстречу ей сразу же выбежал пятилетний мальчишка с взлохмаченными темными кудрями. Он был очень похож на Вирджинию, разве что глаза были небесно-голубого цвета, а не карего. — Здравствуй, Эйден, — девушка обняла брата одной рукой, а другой продолжала поддерживать сверток, который держала в руках все это время. — Мама спит? — Нет, готовит ужин, — мальчик вприпрыжку побежал за старшей сестрой. — Что ты сегодня принесла, Джина? — Немного молока, хлеба и салатных листьев, — плечи девушки поникли. — Сегодня фермер Тайкер не был так щедр. — Видел бы отец, что сейчас творится... — на пороге стояла пожилая женщина, глядя на своих отпрысков. У нее были карие уставшие глаза, немного пожелтевшая кожа и худое лицо, обрамленное прядками каштановых волос, в которых уже стала прокрадываться седина. Когда-то она была первой красавицей на селе, но годы не щадили никого, даже ее. Глава семьи Олдридж погиб несколько лет назад во время очередного набега разбойников — такое часто встречалось в маленьких селениях. Гейла, мать Джины и Эйдена, чудом защитила своих детей в то нелегкое время, но затем одной, без мужа, ей было тяжело справляться с хозяйством. Вскоре подросшей Вирджинии пришлось уйти работать к фермеру, чтобы помочь прокормить семью. — Ты так устаешь, дочка, — женщина изнеможенно опустилась на порог, а сын тут же подбежал к ней и обнял за шею, чтобы хоть как-то утешить. — А еще твоя особенность... Как бы не прознал кто... Сегодня казнили Трайверса, ты, наверное, слышала. — Трайверса? — Джина была поражена. Она прекрасно помнила этого милого старичка, который часто давал конфеты детворе и катал на своей лошади Сэнди. — Как же так? Трайверс последний, кого можно обвинить в использовании магии. — Тебе стоит уехать отсюда в город, дочка, — Гейла словно бы и не слышала ответа дочери, ее думы летали где-то далеко, не здесь. — Нам с Эйденом пока ничего не грозит, а вот тебе... И так ходят слухи, что ты чаровница. Не хочу, чтобы кто-то донес страже, они ведь никогда не разбираются, кто прав, а кто нет. — Но, мама, я ведь не умею колдовать, — Вирджиния засмеялась. — Я просто хорошо нахожу общий язык с животными, но не более того. — И с птицами, и с насекомыми, и даже с дождевыми червями ты всегда стремишься поладить! — Гейла закрыла лицо руками. — У нас не двор, а целебница для твоих зверушек. — Мама, я всего лишь помогаю животным, попавшим в беду, что же в этом такого? Неужели ты бы прошла мимо кролика, который угодил в капкан того охотника? Как его лапка, кстати? Он уже стал кушать? — Кролику уже лучше, — Гейла решительно взглянула на дочь, а затем выпалила. — Не обижайся, Джина, но на днях я говорила с миссис Бретт... Не смотри на меня так, ты ведь знаешь, что я хочу лучшей участи для тебя. Так вот, она сказала, что во дворе герцога Веллингтона как раз не хватает прислуги. Это хороший шанс, тем более плата там более высокая, чем у фермера, а работа полегче. — Но как же ты? Как же Эйден? — девушка в растерянности опустилась на мешок с зерном, стоявший возле входа в их дом. — Я не могу вас бросить, ведь... — По праздникам сможешь приезжать домой, — казалось, мать уже давно придумала пути отступления. Она с надеждой смотрела на дочь, стараясь не думать о том, как сама будет скучать по ней. — А я буду приезжать к тебе дважды в месяц вместе с Эйденом, благо мистеру Бёрджесу часто нужно ездить в Брэни­ган, чтобы закупить продовольства. Что скажешь, Джина? Отец бы хотел, чтобы ты... — Ты не знаешь, чего бы хотел мой отец! — нервно вскрикнула девушка, но через секунду уже смогла обуздать эмоции, виня себя за вспышку гнева. — Прости, мама. Просто я не знаю, смогу ли жить одна в чужом городе... — Ты сможешь, — мать ласково посмотрела на Вирджинию. — Кроме того, ты ведь никогда не будешь одна. Запомни это, дочка. Ночь уже полностью вступила в свои права, застелив небо темным полотном, усеянным огоньками звезд. Джина лежала на лавке, но никак не могла уснуть; рядом с ней тихонько сопел Эйден, а на подоконнике сидел сверчок. Казалось, он понимал душевные терзания девушки, а может, так оно и было в действительности. Не зря же он впервые за долгое время не подал ни звука, опасаясь потревожить мысли Вирджинии. — Пой, Джек, — Джина посмотрела на сверчка как на старого знакомого. Впрочем, так оно и было. — Завтра я уеду и больше не смогу тебя послушать. Лишь тихий шелест ночи нарушал тишину вокруг.