Отцы и сыновья

Осман вышел к ликующим янычарам. Его лицо сияло. Однако увидев, что шехзаде вышел один, радостные крики разом смолкли. - Где наш новый повелитель? - Что произошло? – прошёлся гул. Янычары застыли, ожидая ответа. - Султан Мустафа жив, - громко ответил Осман так, чтобы слышали все, - однако предатели почти что успели. Отец без сознания – сильное удушье. Но с помощью Аллаха он поправится! - Аминь! – Хором воодушевлённо отозвались воины. …Затем шехзаде, приказав янычарам разойтись по своим местам, вновь вошёл в тот злополучный шатёр. Лекарь сделал всё, что мог, и удалился. Теперь там остался лишь Осман, Мустафа и бывший султан, которого держали стражники. Глядя на него, шехзаде едва держался, чтобы не наброситься. Сейчас он готов был придушить этого человека своими руками. И только одна мысль его останавливала: отец не простит ему этого. Сулейман уже больше не сопротивлялся, потух, как выгоревшая свеча. В его ледяных глазах стояли слёзы, он смотрел на полумёртвого сына, которого он сам довёл до такого. - Оставьте нас! – Приказал Осман страже. - Но… - Я сказал, оставьте нас!!! Поклонившись, те удалились. - Ты-ы-ы-ы!!!! – Обессиленно прошипел Сулейман, - выродок! Как ты посмел?! При этих словах лицо шехзаде хищно ожесточилось. - Это ТЫ как посмел? – С яростью ответил он, - Как ты посмел покушаться на моего отца? На своего сына?? На того, кто был так предан тебе??? - ОН ПРЕДАЛ МЕНЯ!!! - Он тебя больше всех любил, - ответил кто-то чуть позади. Оба обернулись на знакомый голос. Джахангир неслышно подошёл к ложу с недвижимым братом. В его глазах был ужас, боль и непонимание происходящего. - Он! Меня! Предал! – настаивал Сулейман. - Ты сам знаешь, что это не так, - презрительно усмехнулся Осман, - Ты ему завидовал – тебя никогда так не любили. Ты его боялся – эта народная любовь твоя погибель. И хоть что ты теперь делай, тебе этого уже не изменить! - Как вы могли сделать это, отец, - бескровными губами прошептал Джахангир, явно находясь в полуобморочном состоянии, - Как вы оба дошли до такого?! - Мне он никто, - ответил Осман, - ему всегда было плевать и на меня, и на отца. Если бы он хотел предать тебя, то сделал бы это очень давно, ещё лет двадцать назад. Стал бы он тогда ждать до сорока лет? Пришёл бы сюда? Он написал тебе письмо и спрятал на груди… Он протянул повелителю чуть помятый листок, который случайно нашёл. Пробегаясь по нему глазами, повелитель ещё больше побледнел, хотя это уже казалось нереальным. - А теперь смотри! – Продолжал Осман, с горькой и презрительной усмешкой. Говоря это, он слегка повернул повелителя за голову в сторону Мустафы. На удивление тот даже не сопротивлялся, - Знай теперь, что ты совершил огромный грех. Лично я за твою жизнь теперь не дал бы и мелкой монеты, ты жалок! Однако зная, как сильна может быть сыновья любовь, я оставлю тебе жизнь. Но больше ты не причинишь вреда ни мне, ни моей семье! Повелитель молча сгорал от гнева. Однако при взгляде на сына по его щекам скатилась-таки одна-единственная слеза.