Хватит всем!

13 июня 2940 года Т.Э. Мисс Эва Тук жила в Шире уже неделю. Она так и не приучила себя крепко спать. Вскакивала по нескольку раз за ночь. Попытки оставаться в кровати успехом не увенчались: тревожные мысли лишь усиливались, так что девушка не выдерживала и, завернувшись в одеяло, шла обходить дом. Впрочем, пока этот своеобразный ритуал не мешал высыпаться, она не видела смысла беспокоиться. С Бильбо они постепенно сближались. Тот мало того, что был весьма начитан, так еще и оказался обладателем не только британской чопорности, но и юмора! Более того, хоббит, действительно, ничего не забывал. В одно прекрасное утро, Эва почувствовала себя окончательно и бесповоротно счастливой. У нее была своя комната, вкусная еда, интересный собеседник, личный гардероб и перспективы профессионального роста. Хотелось это как-то отметить, а тут под руку попались тени. К слову, красилась Евдокия не часто. Во-первых, времени на полный макияж ей вечно не хватало, во-вторых, выражение лица «всех убью, одна останусь», как ни маскируй тональником, мало соотносилось с понятием «красота». Но сейчас девушку страшно радовала, как она сама, так и отражение в зеркале. За рисованием стрелок ее и застал Бильбо. Ну как застал, он вежливо постучался, что б позвать гостью к завтраку. Услышал: «войдите», зашел и малость удивился. Эва, поймав в зеркале его отражение, решила объясниться, не дожидаясь вопросов: — Я подвожу глаза, так они кажутся больше и, лично мне, напоминают кошачьи. — Там, откуда ты родом, большие глаза считаются красивыми? — Ага. — Как и бритые ноги? — в голосе Бильбо, впервые с момента их знакомства, зазвучала совсем уж неприкрытая ирония. Эва так этому удивилась, что не успела вовремя остановиться, и карандашная линия уехала к виску. Ругнувшись, она попыталась исправить оплошность, но подводка только размазалась по коже: — Нельзя же так, без предупреждения! — девушка притворно надулась. — Из-за тебя я теперь похожа на панду! — Их глаза ценятся меньше кошачьих? — Бильбо уже не скрывал улыбку. — А не пойти ли тебе... готовить чай?! — мокрый носовой платок тоже оказался бессилен против люксовой косметики, а молочко для снятия макияжа в Средиземье еще не изобрели. Бильбо, посмеиваясь, удалился. А Евдокия вдруг замерла, оглушенная осознанием того, как просто они перешли к личному общению. Словно по щелчку пальцев, превратились в самих себя. И не следить за языком вдруг стало естественным. Потому что нарочно такое портят только мудаки, а ни Бильбо, ни Эва мудаками не были. Стрелки она все-таки нарисовала. Хозяин Бэг Энда, уже ждавший ее в столовой, никак это не прокомментировал. Просто, молча, пододвинул к девушке тарелку, и замер в ожидании. Это было еще одним их ритуалом, наравне с литературными чтениями (ну, у кого чтениями, а у кого и пересказами). То, что Евдокии до звания лучшей домохозяйки, как до Луны пешком, выяснилось аж на третий день: Скоро было время обеда, и Бильбо по уши ушел в готовку. В свою очередь, мисс Тук уже закончила с шитьем и не знала, чем заняться. Браться за рисование было бессмысленно — только она поймает вдохновение за хвост, как поспеет еда. Бездумно шататься по комнате — не прельщало. Так что Эва, за время жизни с подругой, привыкшая к компании, направилась в святую святых. Наблюдать за хоббитом оказалось безумно интересно. Выверенные движения, способность следить за несколькими блюдами одновременно, идеальный расчет и время от времени озаряющееся радостью лицо — все это явно свидетельствовало о том, что он не просто умеет готовить, но и получает удовольствие от процесса. Увы, сидеть без дела, в то время как гостеприимный хозяин крутится у печи*, не позволяла совесть. Помаявшись, Эва решила подать голос: — Могу я чем-то помочь? Бильбо окинул ее странным взглядом, не оценивающим, нет. Скорее одновременно подозрительным и смиренным. И кивнул: — Сделай тесто для кексов, — он достал глубокую миску и венчик. Последовала неловкая пауза, которую хозяин не сразу заметил. Помешивал, добавлял ингредиенты, а потом вдруг замер и резко обернулся. Очевидно, понял, что не слышит монотонного звона металла, бьющегося о металл. Девушка тут же опустила глаза в пол и нервно затеребила рукав. Приготовления так и не были начаты, а она не знала, как признаться в собственной бестолковости. Не хотелось в очередной раз выслушивать унизительный монолог. — Что-то не так? — голос хоббит звучал неожиданно спокойно и ласково. Евдокия подняла глаза и увидела, что собеседник внимательно на нее смотрит. И только чуть-чуть косится на обжаривающуюся рыбу. Было очевидно, что ему не нравится отрываться от готовки, но и проигнорировать гостью он не мог. — Я не умею, — тихо призналась она, мысленно костеря себя на все лады. Это ж надо было выставить себя такой дурой, помощница, называется! — У тебя дома не готовили кексов? Эва мотнула головой: — Я, вообще, из еды только самое простое готовлю. Каши, картошку, салаты, мясо могу обжарить или сварить, ну и совсем простенькие супы. Никудышная из меня хозяйка, бабушка до самой смерти причитала, что такую никто замуж не возьмет, — она слабо улыбнулась, стараясь сгладить неловкость. В горле стоял ком. В свое время, на тему ее бесполезности по «женской части» прошлась вся родня, а спустя немного времени песенку подхватили бойфренды, вскоре превращавшиеся в бывших. Да так подхватили, что казалось, всем миром репетировали! Причем, у самих из еды получались одни пельмени. Как же жалко она должно быть выглядела в глазах хозяина Бэг Энда — мастера на все руки. Девушка шмыгнула носом. «Разоткровенничалась, надо же» — Мне казалось, женятся на любимых женщинах, а не кухарках, — тон Бильбо выбрал нейтральный, но хитрый прищур глаз выдавал его с головой. Девушка облегченно рассмеялась, а хоббит вернулся к обжарке рыбы. Обед удался на славу, Евдокия уминала за обе щеки, не уставая нахваливать. В этот раз, за столом не было прожорливых Туков, и она могла все-все попробовать! Готовил полурослик лучше многих шеф-поваров столицы! — Бильбо, ты очень разозлишься, если я вылижу тарелку? Эру, какое же оно все вкусное! — Дикая девочка, — ворчал хоббит. — Что б ты знала, подлива вымакивается хлебом, обязательно свежим. Правильно выбрать хлеб тоже надо уметь, особенно, если он с добавками! — Ничего не знаю, — смеялась Эва. — Я — дикая девочка, мне можно! — и все же послушно брала в руки горбушку. Но Бильбо на этом не успокоился. Сам накладывал на тарелку лучшие комбинации и внимательно смотрел, как гостья пробует очередное блюдо. Евдокия далеко не всегда улавливала «палитру вкуса» и «изюминку сочетания», но ела с неизменным аппетитом. А гостеприимный хозяин взял за правило знакомить девушку с различными рецептами. В отличие от хоббитов, гостья была неискушенной в кулинарном плане, и такие дегустации приносили массу удовольствия им обоим. Иногда, Бильбо даже допускал ее к готовке. А потом, как настоящий мужчина, ел опавшие кексы и утешал расстроенную Эву, мол, успехи очень даже заметны: в этот раз они не пригорели! Вообще, с домашними хлопотами у них вышло странно. Евдокия не уставала поражаться тому, как один хоббит умудряется держать в чистоте такой большой дом. Причем, делает это, словно бы без усилий. То пыль вытрет, пока чайник закипает, то пирогов наготовит, пока карта сохнет. Вот с кого была списана система Флайледи! Генеральная уборка раз в неделю и та состояла, в основном, из чистки ковров. Девушка каждый раз вызывалась помочь, но чаще всего это заканчивалось тем, что Бильбо занимался делами, а она сидела и рассказывала о человеческом быте. Хозяин норы слушал внимательно и неустанно сыпал вопросами: «Как громадины обходятся без ковров? Ходят в мягкой обуви, придуманной специально для дома? Неужели? Какие выдумщики!» или «Настолько высокие потолки, что и шваброй не достать? Зачем же так строить?!». Эва улыбалась и бессовестно врала о том, что этот странный людской обычай — продуманная традиция. Мол, с такими потолками, у каждой девушки есть предлог, что б позвать парня в гости. Из всех дел, в ее обязанности входила лишь стирка собственных вещей, под которую она приспособила кожаные перчатки. И то, приходилось регулярно просить о помощи. До попадания в Шир, из натуральных тканей она носила разве что хлопок. Укладываясь спать после долгого дня, девушка неспешно пила травяной чай, заваренный Бильбо (тот оказался большим фанатом всяких смесей и чуть ли не каждый вечер придумывал новое сочетание) и часто думала о Фродо. Точнее о том, что хозяин Бэг Энда, наверняка, был замечательным отцом. В конце концов, сама Евдокия впервые в жизни воспринимала допуск к домашним хлопотам, как привилегию. А это, поверьте, говорило о многом.