Хватит всем!

27 и­юня 2940 го­да Т.Э. Этой ночью девушке от чего-то особенно не спалось, к своим бдениям она за недельку уже привыкла, а вот к невозможности уснуть — нет. То ли новый отвар Бильбо на нее так действовал, то ли день выдался уж слишком насыщенным, но сон не шел. Эва лежала и думала, как странно повернулась жизнь. Не то, что бы ей было плохо в своем мире: учеба, работа, друзья — все, как у всех. Но Шир, Шир, правда, был сказочным местом. Вроде и средневековое поселение, а никаких зловонных улиц, нищих побирушек, хватающих за руки, и городских сумасшедших. Более того, впервые за долгие годы она перестала, выходя на улицу, брать с собой нож и напрягаться, если к ней подходил мужчина, а вокруг — никого. Честно говоря, Евдокия чувствовала себя все более неловко, словно она — вернувшийся с войны солдат, прочно застрявший в своем прошлом. Успокаивало лишь то, что ее странностей не замечали. Да и глупо было думать, что можно всю жизнь бояться, а потом взять и перестать. Вот и сейчас она злилась на себя за какую-то дикую уверенность в подвохе — не может все быть так хорошо! Наверняка у нее разболится зуб, воспалится аппендицит или ее убьет внематочная беременность и вот тогда она еще пожалеет, что так легко предпочла другой мир! Удивительно было даже не то, что родина в ее голове была одушевленной, а то, что характером она походила на маньяка. Бороться с собственной паранойей — бесполезная затея, это Скиф выяснила давно. Возможно, она именно поэтому совершала ночные обходы — лучше накликать воров, чем болезнь. Более того, знакомая опасность успокаивала. «Мама, мы все тяжело больны... Мама, я знаю, мы все сошли с ума...» Когда становилось совсем моторошно, и страх накатывал вплотную, придавливая чугунной плитой, девушка вызывала в своей голове образ Бильбо. Эта ночь скоро закончится, когда она проснется, гостеприимный хоббит уже будет готовить завтрак, гремя чем-то на кухне (Эве ни разу не удалось встать раньше хозяина Бэг-Энда). И они будут вместе уплетать вкусненькое. Хорошо, что мистер Бэггинс — холостяк, вряд ли бы его жена обрадовалась посторонней девице. А так, они смогут говорить об эльфийских легендах и сплетничать о Лобелии. Бильбо будет подкладывать ей лакомые кусочки. Девушка тихо захихикала, вспомнив вечерний разговор. Оказывается, гостеприимный хоббит преследует сразу несколько целей: не только хочет получить похвалу в адрес своего кулинарного таланта, но и жаждет довести гостью до идеальной физической кондиции! А ведь раньше ее страшно бесили окружающие, что-то имеющие против ее фигуры то «ты такая красивая, тебе бы только чуть-чуть еще похудеть», то «ребра торчат, и груди почти что нет, мужчины на кости не бросаются». Может дело в том, что Бильбо пошел окольным путем? Ничего не сказал, ни на что не намекал и не подбивал, просто готовил, да так хорошо, что тех же Туков за уши не оттащишь. Знай, наворачивай вкусности, да ни о чем не думай — вот же хитрый жук! С этой мыслью Евдокия уснула. Проснулась она мгновенно, как по щелчку пальцев. Никакой системности во внезапных подъемах не было, просто ее опять что-то потревожило. За окном только начинало светать — мерзкое время, вроде еще вставать еще рано, а снова уснешь — несколько часов, как пить дать, проспишь. Прихватив канделябр, ставший уже родным, Эва привычно отправилась обходить дом. Ей это даже начинало нравиться: Бэг-Энд был просто конфеткой, иначе не скажешь. Выполненный из натуральных материалов, после Москвы, он был просто отдушиной, как и весь Шир. Конечно, Евдокия и днем могла насмотреться, но ночью ощущения были другими. Все-таки жили они в норе, здесь даже днем часто зажигались свечи, ночью же рассмотреть обстановку было почти невозможно, но это и не нужно было. Скиф нравилось знать, какая половица скрипит, у которых шкафов и кресел торчат подлые углы, где расположены уютные ниши, в которых так удобно таиться. Так она чувствовала, что становится своей — дом принимает ее. Единственной недоступной локацией оставалась спальня Бильбо. Зато коридор перед ней девушка изучила от и до: она всегда замирала в самом начале, прислушиваясь, спит ли хоббит, а потом тихонько кралась мимо, то и дело, останавливаясь, очень уж боялась разбудить. Впрочем, в этот раз до спальни Бильбо она не добралась: у комода в гостиной копошилась какая-то фигура. В гостиной, расположенной в самом центре дома! Эва замерла, спиной вжимаясь в деревянный косяк, дыхание перехватило. Ей казалось, что вот сейчас вор обернется и кинется на нее. Канделябр удобно лежал в руке, успокаивая своей тяжестью. Но нет, фигура что-то пробурчала себе под нос и полезла в следующий ящик. «Какими разборчивыми стали воры!» Секундный ступор (внутренне новоявленная мисс Тук уже, фактически, признала Шир безопасным, а тут!) помог собраться с мыслями: Эва метнула в силуэт шандал и только после попадания оного в спину воришки, завизжала со всей силы, надеясь, что ее услышат соседи. Полурослики были очень мирным народцем. Именно поэтому, столетие назад, после прихода волков, Хоббитон стал просто кишеть громадными собаками, больше всего похожими на кавказцев. Опасность быстро миновала, а вот псы никуда не делись, да и не выгонять же их? Никакой стерилизации, само собой, в Средиземье не знали, вот они и плодились в свое удовольствие. А их наличие служило неплохим сдерживающим фактором для посторонних. Даже удивительно, что кто-то решил забраться в дом. Тело на полу зашевелилось, и Евдокия зайцем метнулась к камину, злясь на себя за промах: бросать надо было в голову, но тогда шансы промазать возрастали. Подойти забрать канделябр она не рискнула, а кочерга показалась ей неплохой заменой. «Надо будет запомнить: кидаясь чем-то в противника, вы дарите ему лишний инвентарь. Вот уж правда, все, что не убивает, делает нас сильнее!» — Лобелия?! — сонный Бильбо подкрался совершенно бесшумно (Скиф отчаянно завидовала этому навыку). — Лобелия?! — девушка вытаращилась на хоббита, потом на подымающуюся по стеночке фигуру. Только сейчас до нее дошло, что воришка явно был ниже ее, а значит — из своих. — И часто твоя дальняя родня без спроса шарит по ящикам?! — Не очень, — хозяин Бэг-Энда выглядел злым, что было девушке в новинку. — Иначе я бы тебя предупредил, во избежание подобного… — И ничего я не шарилась! Просто пришла забрать свои ложки, пока твоя фифа их не прикарманила! — женщина выглядела очень воинственной и ни разу не побежденной, не смотря на прилетевший в нее шандал. Эва, без задней мысли, отметила, что «на дело» Брэйсгердл пошла в обычном платье. — Никто не виноват, что вы такие лежебоки! — Мы уже говорили об этом, — Бэггинс выглядел уставшим, он явно старался сдерживаться: линия подбородка стала жестче, а черты лица — резче. — Тебе их никто не дарил! — Так то ты держишь слово, Бильбо Бэггинс! — гордо тряхнув головой, незваная гостья прошествовала мимо Бильбо, всем своим видом демонстрируя оскорбленную невинность. А вот рядом с Евдокией она притормозила: — Даже не думай, что сможешь вот так просто выскочить замуж и стать хозяйкой Бэг-Энда! Скиф очень хотелось ее треснуть, как следует, но рукоприкладство уже бы не удалось списать на самозащиту и трагическое стечение обстоятельств. Ни она, ни Бильбо не сдвинулись с места, так и стояли молча, пока не захлопнулась входная дверь. — Надо все-таки повесить на дверь засов, вот уж не думал, что придется, — хоббит расстроенно покачал головой, — вообще то я уже посоветовался с бабулей Тук, и она презентовала тебе арбалет. Надеялся, с ним, наконец, станешь нормально спать, так нет же! — Будь у меня арбалет, я бы ее пристрелила. Понимаю, что ты был бы рад избавиться от такой заносы в мягком месте, но как бы мы объяснили произошедшее соседям? Бильбо чуть улыбнулся: — Возможно, оно бы того стоило. — Так я и не отказываюсь от арбалета,— девушка вытаращилась на Бэггинса. — Так ты знал о моих бдениях?! — Конечно, знал: ходишь ты, как самая настоящая громадина, — он бесшумно подошел к Евдокии, вытащил и ее рук кочергу и повесил на место. — Думал, хоть отвары помогут, а тебе хоть бы что! — А я считала, что ты просто травами увлекаешься, — Эва вновь замялась посреди гостиной, не зная отнести канделябр в комнату или пока оставит здесь. — Прости, что будила. Я-то воображала себя почти что ниндзя! — Ниндзя? — О них, милый Бильбо, я расскажу тебе не раньше, чем съем завтрак. Теперь улыбались уже оба. Объяснения с соседями и плотником вполне могло подождать, благо, никто не ломился в дверь. «Потренироваться что ли визжать?»