Записки непутевого

Буду умничать, хотя мне открыли сегодня глаза – негоже заниматься сим благим делом вашему покорному слуге. Природой не положено – не мудр. Отказано ею мне в рудиментарных доказательствах. Близкие не предполагали, что дурь во мне навсегда и боролись за мудрость. С раннего детства меня учили: прежде чем сделать – подумай. Семь раз отмерь – один раз отрежь. Являясь монофункциональным индивидуумом действия, как мог защищался от этой науки. Семь раз резал, потом тока мерил. Если не удавалось наладить технику, все же читал инструкцию. В воду лазал не раз - научился плавать. А что такое брод по сей день представляю смутно… Эм, кажется хлеб на немецком? Или масло? И чем он может помочь полезшему в воду мне? …Или делать, или думать. Бездарное занятие совмещать оба процесса. Бывают ситуации в жизни, когда думать категорически запрещено. Нужно делать. Стоит задуматься и все! Привет! Испугался! Не сделал! Рецепт один: отключаем часть мозга ответственную за предстоящее действие и выполняем его механически. Маршрут известен - не нужно сосредотачиваться и, обращаясь к случайным прохожим за помощью топографическому кретину, произносить страшные слова: «Мне нужна стоматологическая поликлиника №4, не подскажете, как найти?» Нафиг она мне не нужна! Я же не дозвонился вчера вечером и рандеву отложил. Но недоступный абонент взял ситуацию в свои руки и перезвонил сам, не оставив своим поступком мне возможность оттянуть прекрасный момент нашей встречи. В жутком месте, в стоматологической поликлинике № 4, в полдевятого утра меня ждет очаровательный человек с потрясающими синими глазами, с бархатным, приглушенным маской голосом, и самой страшной профессией в мире. Меня ждет стоматолог-хирург с редкой фамилией Иванов. Мы познакомились с ним давно. Очень давно. Встречаемся не часто - к счастью. Мне нравится смотреть ему в глаза. А вот все остальное не нравится. Я напряжен как струна. Стискиваю челюсти, когда их нужно держать открытыми и, соответственно, распахиваю тоже не вовремя. Мотаю головой и невнятно матерюсь. Предпринимаю попытки улизнуть с кресла, прихватив с собой многоразовый слюнявчик и пару инструментов оказавшихся в этот момент в моем рту. Все это от страха. Из-за него же я непрерывно болтаю. Иванов, сотрясаясь в приступе хохота, бессильно опускает руки и говорит: - Прекрати меня смешить! Перестань крутиться! – глубоко вздыхает, собирает волю в кулак и губы из улыбки, с серьезным видом вновь погружается в работу. Под аккомпанемент бормашины я начинаю мычать популярный мотивчик. Получается громко и слабоузнаваемо. Иванов снова выныривает. - Не смеши! Я же тебе весь рот разворочу! Тебя лечить можно только под общим наркозом! Эта фраза у меня вызывает вопрос, мучающий много лет, на который он мне так ни разу внятно и не ответил. Я воспользовался минутной передышкой и спросил: - Иванов, а скажи мне: нафига для того чтобы ты собрал в кучку мою верхнюю челюсть, меня тогда раздели донага? - Молод был, восторжен, искал кроме кариеса эстетику, - неопределенно улыбнулся Иванов, и резко сменил тему. – Сколько тебе лет? - Сорок два. - Сорок два? – притворно удивился Иванов. - Солидно! Мих, ты знаешь, что у тебя ни одного зуба мудрости так и не выросло? Мудрость не всегда приходит с возрастом. В твоем случае возраст пришел один. - Шука! - анестезия уже действует, и язык плохо слушается. Да, вы спросите, причем тут Ким Джин Су? Это просто - по пути к Иванову мне ткнули листовку в руки. Текст порадовал. Бурят с китайской фамилией Су из Финляндии собирается вести библейский семинар - паноптикум... Анестезия еще не отошла - брежу.