Пути

      Казалось, что за бортиком набережной поселилась сама тьма, великая, бесконечная, одинокая. Она не требовала ничего, не запугивала, но взгяд все время возвращался в ее непомерную глубину, и тогда по коже проносилась жестокая метель страха. Я подошла поближе, к самому краю этого мира, и заглянула за его грань: там тихо шелестят волны, бессмысленно пытаясь взобраться на гранитные плиты. Подняла глаза, заглянула во тьму, вспомнила последний разговор с ним. Третий акт. Решение принято. ***       Звонок разбудил меня в середине ночи, когда сны становятся смелее и, наверное, более ответственнее. Противная трель, всякий раз пробуждающая древнее, как мир, желание ликвидировать досадную помеху, булавкой вонзилась в мозг. Но, услышав голос, я мгновенно успокоилась: звонил Райан Форс.       - Ты уже знаешь? - как всегда, сразу к делу. Таков Райан.       - И тебе привет. Что именно?       Форс задумался, словно подбирая верные слова. Надо же, такое с ним впервые, обычно он говорит быстро, не особо беспокоясь о чувствах и мыслях собеседника, прям, но скрытен.       - Третий акт.       - Что? - неужели Учитель решил провести еще один раунд? - Но разве второй акт был не последним? Когда мы приходили к нему, он сказал, что это конец, далее мы должны идти сами!       - Я, в отличие от тебя, как впрочем и Тен, не скитаюсь по всему миру, будто бездомный. И именно поэтому знаем больше. На прошлой неделе мы заходили к нему, точнее, попытались. Двери были заперты для нас:"Вы либо возвращаетесь в дом, либо не привлекаете лишнего внимания." Так он сказал нам.       - Что вы решили? Возвращаетесь?       - Я - уже собрался, а вот Исами... Кажется, у нее есть дела поважнее. Не знаю, она была слишком таинственна.       - Как всегда? - помимо воли на губах расплылась усмешка.       - Да, - похоже, Райан тоже усмехается.       Мы замолчали.       - Ты хочешь спросить, а как же я, верно?       - Да. Нет. Твое решение... это твое решение. Я буду ждать его. Там. В доме.       - Снова будешь таинственным чердачным жителем?       - Это было интересно. В большей степени. И я не уверен, что еще кто-нибудь сможет собрать дефибриллятор.       - О, надо же, какое человеколюбие! Но если ты такой гуманист, то с какой великой любви звонишь мне в три часа ночи?       - Так ты человек? Я то думал...       - О, и что же ты думал? - мне вдруг стало до жути интересно, аж изнутри все зачесалось.       - Ты - великий ученый-философ: наблюдаешь, экспериментируешь, делаешь выводы и, конечно, философствуешь, - как обычно, в высшей степени язвителен. И добавил - А звоню, потому что ухожу прямо сейчас.       - Я, по-твоему, бесчеловечна?       - Вот женщины! - неодобрительно проговорил Райан. - Я прощаюсь, возможно, не вернусь никогда, а она о своей бесчеловечности волнуется! - в голосе сквозил смех. - Скажем так, ты не обременена заботой о чужих тебе людях. Самое оно, по-моему.       - Ладно,- протянула я. И, спохватившись - Удачи тебе!       - И тебе, - и бросил трубку. ***       Тьма уступила свои права угрюмому утру, что своею серостью отравил все, до чего коснулся: небо, воду, деревья. Ясными и режуще-яркими остались только мои мысли. Я возвращаюсь в Дом. Или же правильней "я возвращаюсь домой"? Сколь многое он для меня значит? Интересный вопрос, и я найду на него ответ, только нужно потерпеть, а это я умею. А еще любопытно то, что принесет мне ответ: разочарование ли, недоумение ли, радость? Все ответы там, в Доме. Я развернулась и побежала на вокзал.