* * *
Остаток каникул прошел, как в тумане. В Большом зале состоялось прощание с погибшими. На кладбище в Хогсмиде выросли два новых блестящих надгробия. Глядя на кружение снежного вихря, Том думал, что вся его жизнь прошла под знаком бесконечных похорон. С начала второго семестра директор Диппет ввел в Хогвартсе осадное положение. Выходить из гостиных после девяти вечера стало запрещено под страхом порки. У третьекурсников для походов в Хогсмид стали требовать специальных разрешений, подписанных родителями или опекунами. Слушая речь Диппета о борьбе с темными силами, Том радовался, что эти правила не ввели, когда он был на третьем курсе: вечно пьяная миссис Коул не подписала бы ему ни одной бумаги. Утром восьмого февраля в школе царило оживление: накануне русские начали очередное наступление на Ржев и Вязьму. Профессор Дамблдор, понимая настроение учеников, не мешал им тихонько переговариваться на уроке. Том быстро превратил кроликов в пару шлепанцев и обратно, за что получил высший балл. После занятий Том, как обычно, остановился у окна и стал смотреть на падающий снег. Между окном и подоконником была широкая щель. Том машинально провел по ней пальцем и обнаружил маленькую кисть. Миранда, наверное, положила ее сюда, а потом отвлеклась и забыла. Теперь потрепанная от времени кисть была в его руках, а ее хозяйка лежит в земле. «Интересно, Стаббс с Мальсибером заслуживают «Авады»?» - задумчиво спросил себя Том. «Много им чести. «Imperio», и пусть повесятся на ближайшей сосне», — расхохотался внутренний голос. «А отец?» — Том выронил кисть и с ненавистью сжал кулаки. Этому маглу было в самом деле мало такого легкого наказания, как «Imperio». — Ох, Том, Вы здесь! — Том вздрогнул, но тотчас успокоился, заметив коричневую мантию профессора Слагхорна. — Сегодня в семь у меня встреча клуба, и я был бы рад видеть Вас. — Благодарю Вас, сэр, — улыбнулся Том. — Почту за честь принять участие. — Да-да, — зельевар похлопал ученика по плечу. — Я решил отпраздновать день рождения мисс Гринграсс, — засмеялся он и побежал вниз по лестнице. Риддл нахмурился. Эмилия после Рождества пыталась вести себя с ним, как капризная дама с подданным. Однако отказать Слагхорну он не мог. Тому, кроме того, не терпелось выудить из зельевара кое-какие сведения, и любопытная Эмилия могла ему помочь. Без четверти семь Том вошел в кабинет профессора зельеварения. Стены были затянуты изумрудной и серебристой тканью. Комнату заливал салатовый свет вычурной зеленой лампы, свисавшей с потолка. В центре стола сидела Эмилия в темно-синем платье и таких же перчатках до локтя. — О, я знала, что рыцарь придет поздравить свою королеву, — жеманно произнесла девушка, кокетливо поправляя локон. — Мы приглашаем Вас к столу, мистер Риддл. — Батюшки ты мои, Том, — воскликнул подбежавший Слагхорн. — Садитесь-ка быстрее, — указал он на свободный стул прямо напротив Эмилии. Помимо Тома и Эмилии в комнате были Рэндальф Лестрейндж, Альфард Блэк, Нортон Мальсибер, Друэлла Розье и третьекурсник Аластор Нотт. Том понятия не имел, зачем Слагхорн пригласил этого слащавого блондина, но, вероятно, какие-то расчеты у него имелись. — Что же, за именинницу! — провозгласил тост Слагхорн. Том вместе со всеми поднялся из-за стола и осушил бокал сливочного пива. — Да-да, жаль нет торта, чтобы наша прекрасная мисс Гринграсс потушила пятнадцать свечей. Том едва не фыркнул от отвращения: зельевар разулся и забросил ноги на маленький бархатный пуфик. Прежде Том видел, что так поступала в гостиной Эмилия, кокетливо демонстрируя красоту своих маленьких ножек, обтянутых прозрачными чулками. Сам факт, что толстый Слагхорн ведет себя, как его изнеженная ученица, казался Тому отвратительным. — Русские сделали подарок имениннице, — заметил спокойно Аластор Нотт. — Как пишут в «Пророке», они прорывают Ржевский плацдарм. — Я видела этот Ржев на карте… — насторожилась Эмилия. — Выходит… Они почти не продвинулись от Москвы? — Профессор… — решился, наконец, Том, постукивая пальцами по столу. — Не могли бы Вы рассказать нам об Ордене СС? — Что же… — Зельевар охотно подвинул поднесенный эльфами стейк с жареной картошкой. — Для маглов слово «СС» означает «Охранные отряды», в то время как для волшебников — две руны или двойная молния. — А что символизирует «двойная молния»? — изумленный Лестрейндж от волнения стал двигать бокалом по зеленой скатерти. — Я не специалист по рунам, Лестрейндж, — вздохнул Слагхорн под мелодичный звон приборов. — Но у германцев двойная молния обозначает власть. Том задумчиво посмотрел на декана. Его давно интересовало пристрастие зельевара называть одних учеником по имени, а других — по фамилии. Судя по тому, что Слагхорн называл его «Томом», он был в фаворе. — Гриндевальд не скрывает, что его цель — создание нового человека, стоящего вне морали и достигающего бессмертия. Господи, мы совсем засиделись, — воскликнул зельевар, взглянув на часы. — Разве мой рыцарь не проводит меня до гостиной? — оскалилась Эмилия, когда Риддл подошел к выходу. Девочка, изящно откинув подол, мельком продемонстрировала ему маленькие темно-синие туфельки. — Хватит, Эмили, — устало заметил Том, поддерживая ее холеную руку. — Давай хоть раз поговорим серьезно. Ты веришь в рассказ Слагхорна? — Знаешь, да. — В глубоких глазах Эмилии читалось изумление: она словно не ожидала, что их вечная пикировка примет такой поворот. — Я слышала от родителей, что кокарды СС — знак преодоления смерти или что-то такое… Только неужели каждый волшебник, который носит фуражку с черепом, всерьез верит, что Гриндевальд подарит ему бессмертие? Том усмехнулся, представив себе, как Гриндевальд, стоя на площади, направляет «Imperio» на коробки своих войск. Едва ли это было возможно. Ответ должен быть очень простым… — Пирамида, Эмили! — Том выпустил ее руку и, достав палочку, стал с азартом чертить линии на стене. — У Гриндевальда есть несколько близких учеников. Допустим, он обучает их и обещает каждому бессмертие. У каждого из его учеников есть свои ученики… — А если ученики взбунтуются? — бирюзовые глаза Эмилии с интересом смотрели на игру светящихся линий. — Тогда применяется «Imperio»: точно так же, методом пирамиды, — жестко ответил Том, и от волнения провел рукой по рисунку. — Ты страшный человек, Томми, — неожиданно серьезно сказала именинница. — Ты подобрал себе первых учеников? Том нахмурился, но через минуту улыбнулся краем губ. Не говоря ни слова он взмахнул палочкой и к удивлению Эмилии убрал сияющие линии.* * *
Зима сорок второго года выдалась самой холодной на памяти Тома. Сугробы, слегка подтаивавшие днем, покрывались ночью ледовой коркой и превращались в настоящие торосы. В начале марта разгулялась такая метель, что отменили поход в Хогсмид, а через две недели ураганом выбило стекла в школе и поломало деревья в Запретном лесу. Единороги ушли от стихии подальше в глубь леса. Снег стаял только в середине апреля, хотя и потом свинцовые тучи часто разражались колючей крупой. Большой зал теперь украшал черно-зеленый макет бомбардировщика «Ланкастер», словно напоминавший, что и британская авиация будет держаться до конца. Том после разговора с Эмилией часто думал о власти. Едва ли он точно мог сказать, как именно относится к этому слову: оно отталкивало, и в то же время притягивало его. Возможно, он мог бы стать одним из величайших магов в истории. Том хотел, чтобы ему подчинялись, чтобы с ним считались. Обе его половины жаждали уважения, но часто спорили друг с другом о том, как можно этого достичь, их способы были различны. Одна его часть (или правильная половинка, как называл её Том) настаивала, что нужно добиваться этого упорным трудом, терпением и настойчивостью. Другая считала, что необходимо продолжать изучение Темных искусств и с помощью них добиваться всего желаемого. Оливия Хорнби, между тем, получила подарок ко дню рождения. Том не знал, упала ли Миртл сама или подруги Хорнби подставили ей подножку, но так или иначе, очки райвенкловки оказались у нее в руках. В тот же вечер Оливия устроила в Слизеринской гостиной праздник. Виновница торжества восседала в парадном белом платье, держа в одной руке стакан тыквенного сока, а в другой — очки Миртл. Одна из подруг запечатлела эту сцену на колдографию и переслала ее Миртл. После урока травологии райвенкловка помчалась рыдать в туалет, куда не преминула зайти довольная Хорнби со свитой. — Следующая цель — коврик из кожи Плаксы, — заметила Оливия, с удовольствием слушая рыдания Миртл. — Жаль, нет волшебства, чтобы Плакса после снятия с нее кожи видела, как я поставлю ножки на свой трофей! — Заткнитесь, твари! — закричала Миртл, приоткрыв кабину. Оливия рассмеялась и бросила ей в лицо заклинанием акварельной краски. На следующий день Плакса получила рисунок гуашью, на котором Лив в романтическом кремовом платье сидела в кресле, поставив маленькие ступни на коврик с головой райвенкловки в очках. Очередная истерика Миртл доставила Хорнби удовольствие. Новости с континента стали снова плохими. Наступление русских захлебнулось: не удалось взять ни Ржев, ни Вязьму. Следом пришли известия об окружении большой советской армии на реке с труднопроизносимым названием «Угра». В «Пророке» замелькали колдографии людей-скелетов в оборванных гимнастерках: пленных советских солдат, неделями бродивших по лесам*. Эти изможденные от голода люди умирали пачками, едва немцы давали им немного солдатской каши. — Их побили прямо под Москвой, — пробормотала Друэлла, когда они втроем с Томом и Рэндальфом, развернув в руках «Пророк», поднимались в класс. — Эта Юг… Или Югра… Она же под самой столицей. Какие могут быть леса у столицы? — недоумевал Лестрейндж. На лестничной площадке у окна стояли Эмилия с Мари, также углубившиеся в статью о поражении русских под Вязьмой. — Ты же читал «Пророк»? — с удивлением посмотрел на приятеля Том. — Раньше эсэсовцы вели магловских солдат, а теперь будут целые полки СС. — Том… — неожиданно замялся Лестрейндж. — Ты не мог бы научить нас некоторым боевым заклинаниям? — Хотите создать общество самообороны? — удивился Том, глядя в газету. — А что… — В черных глазах Лестрейнджа мелькнули странные искры. — Это правда отличное название — «Общество самообороны»! Том задумчиво посмотрел на картинку. Ему, конечно, не хотелось тратить время на обучение Лестрейнджа с Розье, но сама мысль, что они станут его учениками… Двух или трех раз в неделю ему хватило бы за глаза. «Интересно, что сделают немцы с этими людьми-скелетами?» — спросил себя Том, поднимаясь по лестнице в сторону класса рун. В последние дни ему почти ежедневно снились сны, где уродливый дух выходил из зеркала и насылал на него «Аваду». «Пристрелят или сожгут, — усмехнулся внутренний голос. — Проку от них, как с козла молока». — И такую тварь держат в Хогвартсе, — раздался звонкий голос. Том обернулся. Перед ним на подоконнике сидели две однокурсницы Хагрида: райвенкловки Виктория Спрингфилд и Алиса Вэйтер. Высокая черноволосая Виктория с синими глазами считалась чуть ли не первой красоткой Райвенкло. У пухлой Алисы были растрепанные пепельные волосы и маленькие черты лица. — Ты не понимаешь, — заметила Виктория, качая длинной ногой. — Он самое настоящее животное. Нельзя, конечно, винить оленя в том, что он олень. Но ведь его не посадят за парту, верно? Девочки болтали о Хагриде, который на днях попался в Запретном лесу и получил в наказание три ночи в карцере. Перед глазами Тома всплыл урок профессора Бири и его слова, что Наследник Слизерина освободит заключенное в Тайной комнате чудовище, а затем с его помощью выгонит вон «грязнокровок» и всех, кого он сочтет недостойным изучать волшебные науки. Том задумался. Спрингфилд, конечно, была права: этому полуживотному Хагриду не место в школе. Однако с большим удовольствием он выгнал бы Мальсибера и Крэбба. — Привет! — раздался мягкий голос Серой Дамы. — О чем-то задумался? — О Тайной комнате, — мягко сказал Том, глядя на привидение. — Недавно прочитал эту легенду в одной книге. — Не думаю, что это была легенда, — заметила Елена. — Слизерин строил подземную часть замка, а незадолго до ухода провел там переделки, — пожала плечами Серая Дама. — Он умел говорить со змеями, и возможно… — Он заточил в комнате огромную змею? — удивился Том. — Мама говорила, что чудовищем Слизерина может быть огромный змей, а она дружила с ним. Прости, но это не лучшая тема для разговора. Том проводил взглядом умчавшееся привидение и вдруг почувствовал, как сердце закололо от волнения. Если чудовищем Тайной Комнаты был огромный змей, то он, Том Риддл, безусловно мог управиться с ним с помощью парселтанга. Вполне возможно, что вход в Комнату Слизерина также открывался с помощью языка змей. Поразившись своему открытию, Том побежал по лестнице, не представляя, как ему удастся досидеть урок древних рун. Примечание: *Имеется ввиду окружение 33-й армии генерала М.Г. Ефремова в апреле 1942 года.