Ненастоящая любовь

<center>      Путь в северо-восточную — самую обжитую и безопасную часть леса, где находился дворец, оказался не из лёгких. Во-первых: идти пришлось довольно долго, так как, стремясь унести своё горе от острых эльфийских глаз, Тауриэль забралась далеко в чащу. Во-вторых: лёгкий утренний снег ближе к вечеру превратился в бурную метель. Тропинку через лес, и без того едва видимую, замело. Ветер трепал плащ эльфийки, порванный в нескольких местах. Впрочем, тепла от него было мало, как и от капюшона, который Тауриэль надела на голову. Бредя по снегу, она поймала себя на мысли, что не чувствует собственных ног — они попросту заледенели. Верное направление подсказывало одно лишь врождённое чутьё лесной эльфийки.       Стало темнеть. Тауриэль выбилась из сил. Бесполезно! Всё это бесполезно! Очевидно, она заплутала и свернула не туда. Куда она пойдёт в темноте в потоке кружащегося снега? Эльфийка остановилась, упёрлась ладонями в холодный ствол дерева — нужно передохнуть. Всего минутку. Внезапно девушка зарыдала до того жалобно и отчаянно, что и камень проникся бы жалостью. Слёзы, стекая по впалым от голода щекам, тут же замерзали. Она нащупала в кармане рунический камень Кили — своё единственное и самое дорогое сокровище. - Помоги мне, - прошептала Тауриэль. - Прошу...       Она закрыла глаза, ожидая чуда. Неизвестно, сколько времени прошло, но только когда девушка открыла глаза вновь, метель успокоилась. Луна ярко светила, обозначая едва заметную тропинку. Верную тропинку. Такой счастливой Тауриэль не чувствовала себя давно. На её лице расцвела болезненная улыбка. Порывисто поцеловав заветный камень, она смело зашагала вперёд.       Наступило утро, затем день, а под вечер места, по которым она проходила, стали уже совсем знакомыми. Из-за ближайших деревьев бесшумно выдвинулось несколько остроухих теней с заряженными луками. - Ты ли это, Тауриэль? - послышался знакомый голос.       Со всех сторон её окружил эльфийский патруль. Вперёд вышел Элрос, в её отсутствие вступивший в должность командира стражи. Он жестом велел опустить луки, взглянул на неё, и тревога пробежала по лицу эльфа. - Приветствую, - она попыталась улыбнуться, но вместо этого покачнулась - Как видишь, это я. - Ты заледенела и на ногах не стоишь! - воскликнул Элрос. - Кто-нибудь, дайте тёплый плащ!       Одежда была немедля подана чьим-то добрыми руками. Элрос подскочил к эльфийке, укутал плащом и, по-товарищески обняв за плечи, помог удержаться от падения. - Мы возвращаемся, - скомандовал он эльфам, и отряд двинулся в направлении дворца.       Согреваясь, Тауриэль на мгновение даже утратила ощущение реальности происходящего. Шаги по мосту над бурлящей рекой, что по причине своего сильного течения не замерзала и в зимнее время, дались бы особенно тяжко, если бы не поддержка Элроса. - Ты исчезла с поля боя, - проговорил эльф. - Скажи, где ты блуждала всё время? - Жила в лесу. - Мы подумали уже, что тебя нет в живых. Или ты отправилась в другие земли. Ты же до сих пор считаешься изгнанной. - И ты подобрал меня и ведёшь в королевский дворец? - она слабо улыбнулась. - Я не орк, что готов отправить товарища на погибель, лишь бы только выслужиться перед начальством, - Элрос слегка поморщил нос и сжал её плечо. - Пусть у нашего короля и есть причины гневаться на тебя, у меня же их нет, и я не брошу свою боевую подругу замерзать в лесу! - Спасибо тебе, друг мой. - Укутайся плотнее, - его голос стал тише. - Думаю, у меня получится провести тебя на кухню так, чтобы король Трандуил не узнал. Главный повар — мой приятель, он тебя не выдаст. Восстановишь силы, отдохнёшь, я же тем временем найду для тебя всё необходимое в дорогу. - Я никуда не пойду. - Как же так? Ты находишься в немилости, вряд ли его величество позволит тебе остаться. Вернувшись, ты нарушила запрет, и он покарает тебя. - Пусть так. Лихолесье — моя родина, мой единственный дом. Если король Трандуил не позволит мне жить в нём, что ж, лучше умереть. - Подумай, Тауриэль! - Благодарю за заботу, Элрос, но я не буду прятаться на кухне. Я хочу видеть короля.       Когда стражники и Тауриэль вошли во внутрь пещерного дворца, за их спинами тотчас плотно закрылись монументальные каменные ворота. Почувствовав жар очагов, эльфийка устало рухнула на руки ахающих слуг, которые усадили её, принялись поить горячим вином и растирать ей руки, ноги и уши шерстяными платками. Во дворце лесного владыки многие любили Тауриэль и, как в те времена, когда она командовала стражей, старались угодить. Элрос же отправился в тронный зал с докладом.       Король Трандуил прохаживался по залу. Время от времени он давал знак виночерпию, который подливал вина в золотую чашу, что повелитель эльфов держал в руках. Трандуил подносил чашу к губам, пил, наслаждаясь изысканным вкусом. Длинные серебристые одежды короля поблескивали в свете многочисленных светильников. На красивых пальцах сверкали драгоценные кольца. В этот вечер ничто не возмущало покоя. Напротив, расположение духа было самое радужное.       Накануне его эльфийское величество получил послание. Оно, как ни странно, прибыло от нового Короля-Под-Горой, Даина Железностопа. Трандуил считал, что троюродный братец погибшего Торина — настоящий любимец судьбы: поспешив на помощь родственнику с относительно немногочисленной армией гномов, он в итоге получил в своё полное владение Эребор, полный несметных сокровищ, и королевский титул.       В письме его гномье величество Даин II предлагал восстановить былые связи между королевствами, ссылаясь на то, что «когда-то эльфы и гномы были добрыми соседями». Ни слова о том, чем весьма обидно пенял Трандуилу покойный Торин. «Смотри, ты поумерил свой скверный нрав, гном», - подумал эльфийский владыка. - «Тебе нужна пушнина, продовольствие, лекарственные травы. В горе, кроме золота, нет ни крошки, ни листика, ни лоскутка, а зима настала, дороги замело, издалека груз будет ехать долго. Золото — это прекрасно, мне оно как раз нужно. Отдай ещё мои бриллианты, Даин, и будет тебе лисья шуба и связка сушёных грибов. И не только тебе». Трандуил усмехнулся и решил написать ответ уже завтра. - Ваше величество, - поклонился вошедший Элрос. - Элрос, - Трандуил обернулся к нему. - Значит, дозор вернулся. Надеюсь, всё благополучно? - Да, государь, но не совсем. - Пришли новые пауки? - Нет. Тауриэль... Она вернулась. - Вот как! - король немного раздражённо сунул полупустую чашу в руки виночерпию. - Веди её сюда, я желаю взглянуть, во что превратилась эта несчастная. - Ваше величество, она замёрзла, очень слаба и, возможно, больна. - Немедленно, Элрос. Тогда и решим, стоит ли её лечить.       Начальник стражи молча вышел, король же поднялся на свой трон. Откинувшись на резную спинку, он на мгновение окунулся в воспоминания о том, как там, на поле битвы Тауриэль стала живым отражением его собственной боли. Боли, что он испытал давным-давно и, казалось, похоронил в глубине сердца и памяти навечно. Боли, что принесла ему гибель жены, королевы Эллериан, матери Леголаса. Там, под Гундабадом он сжимал в объятьях холодеющее тело любимой, и не верил постигшему его горю. Когда же поверил, молил Эру остановить ему сердце, каждый удар которого причинял страдания. От чёрных мыслей Трандуила спас лишь маленький принц Леголас, ставший смыслом дальнейшего существования.       В зал вошли. Увидев Тауриэль, правитель Лихолесья настороженно замер на возвышении. Выглядела эльфийка ужасающе: худая от недоедания, оборванная, пальцы рук, кончики ушей и даже носа — обморожены, тусклые волосы висят спутанными сосульками. Покачиваясь от усталости и вина, бедная девушка поднялась по ступенями трона. Элрос почтительно остался внизу. Дойдя почти до верха, Тауриэль рухнула на колени и опустила голову. - Да ты пьяна, - сказал король вместо приветствия. - Чем обязан сомнительному удовольствию лицезреть тебя? - Мой повелитель, - начала она, приподнимая голову. - Я пришла к вам, питая надежду... - Интересно, и какую же? - Трандуил нахмурил свои густые тёмные брови, создававшие неповторимый по красоте контраст с его длинными светлыми волосами. - Думаешь, я прощу тебя? - Молю вас решить мою судьбу, ваше величество. Скажите, жить мне или умереть. - Ты сбежала с Битвы Пяти Воинств. Ты была свободна, но не ушла. Почему? - Лихолесье — это то, ради чего я дышу. Вдали от родных лесов существование горько. Прошу вас, повелитель, прикажите меня казнить, но только не гоните! - Ты примешь любую участь? - в тоне владыки прозвучала нота удивления. - Из ваших рук — любую.       Лицо эльфийки горело лихорадочным румянцем. В её больших зеленовато-ореховых глазах дрожали слёзы. На секунду Трандуил встретился с ней взглядом, и внутри у него будто бы что-то оборвалось. Он совладал с собой. - Немного пользы я вижу в том, чтобы казнить плачущую деву с разбитым сердцем, - он поднялся с места и подошёл к стоящей на коленях эльфийке. - Скажи, что я получу от тебя, если прощу? - Всё, что угодно.       Грубым движением Трандуил взял Тауриэль за подбородок и поднял её голову выше. Большим пальцем он сильно давил ей под нижнюю челюсть, причиняя боль. - И для тебя я — единственный король, господин и повелитель, не так ли? - Да. - Твоя жизнь принадлежит мне? - Да. - Иди, - он резким движением отпустил Тауриэль. - Поступаешь под начало Элроса. Да, и пусть тебя вымоют. - Благодарю, - проговорила она. - Что нужно добавить? - Мой повелитель. - Сейчас ты точно прощена, - король протянул руку к её лицу, и эльфийка припала к ней губами. - Иди же.