Ненастоящая любовь

<center>      Отряд продвигался по тропе, сопровождаемый отборными гномьими и эльфийскими воинами. Вокруг цвёл опьяняющий май. Деревья зеленели под солнечным цветом, весело порхали разноцветные бабочки. В могучих кронах щебетали птицы. Иной раз в высоте мелькали быстрые тени играющих белок.       Часть Лихолесья, где пролегал путь, была безопасной, нетронутой злом и скверной. Сам государь Одинокой горы, Даин Железностоп находился во главе посольства. Несмотря на приятную обстановку, гномы чувствовали себя несколько неуютно. Тем более, что некоторые из них оказались в великой пуще впервые.       У тех, кто бывал в Лихолесье, как, например, у советника Двалина о посещении лесного королевства уже имелись неприятные впечатления. После гибели короля Торина Дубощита и его племянников Фили и Кили, Двалин остался в Эреборе на службе у нового властелина горы. Даин едва уломал его отправиться с посольством. Поначалу Двалин отказывался наотрез, но и Даин не понапрасну слыл одним из упрямейших предводителей гномов в Средиземье.       Солнце припекало, так что пришлось остановится на поляне вблизи дороги, отдохнуть, попить воды из ручья. Здесь же находился сын Даина, юный принц, носящий то же имя, что и покойный Дубощит — Торин. Позже, уже после Войны Кольца он взойдёт на престол Эребора и будет именоваться Торином III Камнешлемом. Впрочем, до этого было ещё далеко. Пока же принц с любопытством рассматривал лес и его обитателей. Его родитель полагал, что Торину, как наследнику, полезно будет увидеть Лихолесье и его правителя, с которым, вполне возможно, придётся иметь дело в будущем.       Сейчас же юношу увлекал совсем не король Трандуил и его подданные, а ручей. Прозрачный и холодный, он с мелодичным шумом бежал по каменистому руслу прямо в таинственную чащу. В Железных холмах, где родился Торин, и в Одинокой горе, где он жил теперь, тоже имелись ручьи. Тем интереснее представлялось изучить и этот, что протекал в лесу. Куда же направлено русло? Куда девается вода? Впадает в реку или ещё куда-то?       По берегам ручья росли диковинные цветы. Пронизанный стрелами солнечных лучей лес казался совсем нестрашным. Предупреждения отца и Двалина вылетели из головы принца — так он увлёкся. Гуляя по лесу, Торин старался не упускать из вида поляну, но в итоге удалился от неё на порядочное расстояние. Он шёл по течению ручья, и сам не понял, как оказался среди сумрачной чащи, куда почти не проникало солнце.       Торину сделалось жутко. Ветви деревьев переплетались над головой. Стояла тишина, нарушаемая лишь тихим шорохом ручья. - Вот меня угораздило, - сказал юноша самому себе, подбадривая. - Ну, ничего! Ручей на месте, он подскажет обратную дорогу.       Он проверил, на месте ли его боевой топор и, улыбнувшись, повернулся и сделал пару шагов. В этот момент сверху мягко спустился гигантский паук. Торин не успел и вскрикнуть, как, усыплённый малым количеством яда, упал на землю. Довольное членистоногое обмотало добычу паутиной и потащило получившийся кокон в гнездо.       Принца Торина хватились, когда пришло время продолжать путь. Эльфы и гномы обшарили всю поляну, кричали, звали его, но напрасно. - Куда делся мой сын!? - гневно кричал Даин. - Почему никто не следил за ним, тупоголовые вы увальни!? Эти проклятые леса полны злобных тварей! - Ваше величество, я бы не советовал выражаться подобным образом, - уязвлённо проговорил командир эльфов, Элрос. - Если король Трандуил... - Плевать я хотел на твою лесную фею! - орал гном. - Это ты виноват, что мой Торин исчез! Это тебя и твоих остроухих поставили нас вести! Я снесу тебе башку!       Железностоп схватил секиру и сильно размахнулся. Элрос проворно отскочил. - Хватит, государь! - удержал Даина Двалин. - Убив его мы не отыщем принца! Не нравится мне всё это. - Так пусть идут и ищут! Мы тоже пойдём! - Вы не знаете леса, - заметила Тауриэль. - Нужно разделиться на группы, где будут и эльфы, и гномы.       Даин хотел было спорить, но согласиться всё-таки пришлось — предложение было разумно. Тауриэль, взяв на себя роль командира вместо растерявшегося Элроса, велела осмотреть все ближайшие места, где обитали и хранили свою добычу пауки.       Двалин был согласен с эльфийкой, помня, как сам он вместе с товарищами оказался в коконе из паутины. Если бы не проворство хоббита Бильбо и не вовремя подоспевшие лесные эльфы во главе с Леголасом и Тауриэль, гномы давно уже были бы съедены.       Тауриэль оказалась права. Легко ступая впереди своей группы, она первой обнаружила белёсый кокон, висящий на толстой ветке дерева. Бесшумно забравшись на ветку, девушка достала нож и перерезала паутину. Опутанное паутиной тело свалилось на землю. Спустившись, Тауриэль аккуратно вспорола упругие нити, давая бедной жертве воздуха.       Лицо юноши, его закрытые веки, щёки, покрытые первой щетиной отчего-то напомнили ей Кили, хотя очевидно, что то был не он: щетина и волосы с несколькими заплетёнными косичками были ярко-рыжего цвета, а лицо юноши являло собой помолодевший вариант лица короля Даина. Без сомнений, перед девушкой лежал сын правителя Эребора.       Сзади послышался шорох кожистых ног и отвратительное щёлканье паучьих челюстей. Эльфийка выдохнула, вскочила на ноги и выхватила два коротких меча. Паук, не желавший отдавать сладкую добычу, напал стремительно и яростно. Ловко увернувшись от атаки, Тауриэль вонзила один из мечей в уродливую голову чудовища. Тварь зашипела, отчаянно пытаясь достать девушку. Со всех сторон спешили новые пауки, но и соратники эльфийки достигли места событий и вступили в бой. Эльфы метали стрелы, пускали в ход мечи и ножи. Гномы со свистом перерубали паучьи лапы топорами и секирами. Наконец, с зловредными насекомыми было покончено. Очнувшийся от шума битвы принц Торин мгновенно понял, что от него требуется, и внёс посильный вклад в победу, хотя был бледен от последствий яда.       Победители вернулись на поляну, куда вскоре прибыли и другие группы эльфов и гномов. Счастью Даина, казалось, не было предела. Он радостно орал, сжимая в своих могучих объятьях сына. - Мой Торин! Мой дорогой сын, ты жив! Слава Великому Кователю! - Отец! - юноша был счастлив не меньше своего родителя. - Скажи, скажи, кто спас тебя?! - Вот та рыжеволосая эльфийка, что стоит поодаль. Если бы не она, клянусь, я был бы мёртв. - Что ж она прячется, если она такая героиня!? - возмутился Даин. - Иди сюда, воительница, не бойся.       Тауриэль приблизилась к правителю гномов. Счастливый Даин широко раскинул руки и бросился её обнимать. Все находившиеся на поляне просто глазам своим не верили! На лицах сверкали улыбки. Каждый радовался, что приключение завершилось столь благополучно. - Постой! - воскликнул Железностоп, отпустив тяжело дышащую от его объятий эльфийку. - Ты ведь та самая, в кого, говорят, был влюблён погибший Кили?       Она грустно, чуть отрешённо кивнула. Разговор проходил на виду у всех, так что Тауриэль готова была провалиться под землю со стыда. Даин же не видел в происходящем ничего этакого и продолжил. - Эх, Кили, Кили... Жаль беднягу! Одно хорошо: он погиб славно, как подобает гному рода Дурина. Не грусти, рыжуленька, дело прошлое. Ты славная, ещё кого-то себе найдёшь. Проси у меня, чего хочешь. - Для меня награда то, что я спасла жизнь вашему сыну. - Значит, брезгуешь? - Отец, - вмешался было юный Торин. - Помолчи! - оборвал его Даин. - Кто тебя в чащу погнал, а!? Где была твоя голова!? А ещё мой сын! - Да, я виноват, - признался гномий принц. - Прости меня. - То-то же тебе. Так что, - Железностоп переключил внимание на Тауриэль. - Не хочешь награды? Ну, не хочешь — как хочешь, а вот этот кошель с самоцветами возьми. Вы, девушки, любите камешки, уж я-то знаю.       Даин громко и добродушно захохотал. Отсмеявшись, он счёл нужным сделать добавление. - Спасибо тебе, - сказал он. - От всей Одинокой горы и меня лично. Мой сын, хоть и оболтус, всё-таки дороже золота и камней. - Я тоже благодарю тебя, дева, - учтиво сказал принц Торин, которому в глубине души обидно было, что его назвали оболтусом.       Тауриэль смущённо поблагодарила короля и принца, приняла кошель и отошла. - Ты совершила великий подвиг, - заметил Элрос. - Король непременно должен узнать о нём. - Не так уж это и важно, - проговорила Тауриэль. - Конечно же! - усмехнулся командир стражи. - Да об этом сложат легенды и песни! Трандуил наградит тебя. - Поверь, с меня хватит наград. - Посмотрим.       В глубине души Элрос уже лелеял мысль о том, что повелитель эльфов теперь уж точно вернёт его подругу на должность командира стражи, а его, Элроса, вновь сделает хранителем ключей. Тогда безмятежная жизнь и частые походы в винный подвал ему обеспечены.       Король Трандуил узнал о происшествии не от Элроса, а от самого государя Даина и принца Торина. - Я рад, что моя стражница оказалась вам полезной, - сказал он Королю-Под-Горой. - Как видите, мы всеми силами боремся с пауками, но всё же случаются... инциденты. - Времена теперь неспокойные. Да и когда они спокойными-то бывали!? - усмехнулся Даин. - Говорят, твари приходят из Дол-Гулдура, там они плодятся. Нам бы собрать силы да зачистить это место! Всю крепость, барлога ей в печень! - Сейчас нам лучше поберечь наши силы, - Трандуил слегка приподнял свои тёмные брови. - Необходимо способствовать тому, чтобы Эсгарот, а также Дейл отстроились и встали на ноги как можно скорей. - А твари, что же, пусть бегают себе просто так?! - Я так не сказал, - правитель Лихолесья выдержал паузу, которую правитель Эребора при всей своей горячности не посмел прервать. - Пока на страже воины, подобные Тауриэль, всё можно держать под контролем. Я обязательно награжу отважную деву, спасшую сына и наследника моего ближайшего союзника.       Два короля говорили ещё о многом — как при советниках, так и с глазу на глаз. Впрочем, речи о золоте, строевом лесе, пушнине, вине, битвах, вооружении, родне, врагах, а также многочисленные общие пиры можно продолжать бесконечно.       Как ясно, Даин не всегда был согласен с Трандуилом. Но, к чести Железностопа, он сдержал себя и больше ни разу не обозвал эльфийского владыку лесной феей. Хотя и очень хотелось...       Спустя несколько дней Трандуил приказал Тауриэль явиться в тронный зал, где уже собрались придворные лесного короля и именитые участники гномьего посольства. Все они были странно возбуждены, даже радостны. Многие первыми приветствовали Тауриэль, чего уж точно объяснить не представлялось возможным. Взойдя по ступеням трона, она приблизилась к королю.       Трандуил в роскошных, затканных золотой нитью одеждах, сиял, словно само солнце. Рядом с ним Тауриэль в скромном светло-зелёном платье почувствовала себя дурнушкой. Глаза повелителя глядели так ласково, что ей стало страшно. Жестом он велел девушке наклонить голову. Когда на её лоб лёг переливающийся золотой обруч, бедняжка подумала, что сходит с ума. Что задумал король? Или это опять дело рук государя Даина и его сына Торина?       Она встала во весь рост. Увидев страх в глазах юной эльфийки, его величество успокоил её, положив руку на плечо. Другой рукой он подал ей какой-то свиток с королевской печатью. - Нам стало известно о подвиге, совершённом тобой, - сказал король. - Деяние, скрепившее ещё более союз эльфов Лихолесья и гномов Эребора, не осталось без достойной награды. Посему мы отдаём тебе во владение Ломмион — поселение и прилегающие к нему леса. По нашему повелению отныне именоваться тебе Тауриэль, леди Ломмиона.       «Это сон!», - промелькнуло в голове эльфийки. - «Я сейчас проснусь, и всё окажется по-прежнему!». Дрожащими руками приняв жалованную грамоту, она присела и, лепеча слова благодарности, поцеловала край одежды владыки. У его ног она чувствовала себя не униженной, а защищённой. - Встаньте, леди Тауриэль, - повелел Трандуил.       Она повиновалась. Король взял её за руку и сам помог спуститься вниз. Казалось, внезапные обстоятельства совершенно лишили бедняжку сил. «Я упаду», - думала она. - «Я точно упаду! О, какой стыд!». Её подхватили с двух сторон и помогли идти.       Державшая справа леди Риниэль улыбалась девушке. Вид у целительницы был такой, будто высокую честь оказали её родной дочери, а не простой стражнице.       Державший слева Элрос выглядел одновременно и довольным, и недовольным. Эльф был рад за эльфийку, но в то же время негодовал: он оставался командиром стражи, а вожделенная должность хранителя ключей утекала, как песок сквозь пальцы!