Ненастоящая любовь

<center>К Лихолесью подступила зима. Ночью выпал первый снег, посеребривший деревья, уже сбросившие густую листву. В одно морозное утро, ненадолго покинув дворец, владыка Трандуил на мгновение остановился, невольно засмотревшись на красоту уснувшей чащи. Лес стоял словно хрустальный — чистый и прекрасный. Пар от дыхания таял в кристальном воздухе.       Трандуил достиг заповедной поляны, на которой виден был высокий курган из камней. В пространствах между камнями белел снег. На нём никогда — даже в тёплое время года не вырастало ни одного растения. Пришедший приблизился к кургану, опустился на колени, тронул рукой один из замёрзших камней и едва слышно прошептал несколько слов. Вокруг стояла гробовая тишина. И неудивительно: курган века назад насыпали над могилой первого короля Великой пущи, величественного Орофера, отца Трандуила.       Эльф поднялся на ноги, обошёл вокруг кургана. Перед его глазами нерушимым встал образ Орофера, грозного воина-синдара. Он помнил отца до мельчайшей черточки. Его сильные руки, на которых тысячелетия назад маленький Трандуил взмывал, как тогда казалось, к самым вершинам раскидистых деревьев. Его длинные серебряные волосы, так похожие на те, что украшали голову нынешнего повелителя лесных эльфов. Его серые глаза, смотревшие из-под густых тёмных бровей порою ласково, порою грозно, но часто — с затаённой тоской. Сколько Трандуил помнил себя, он всегда видел в глазах отца эту тоску, что поселилась в них после гибели супруги.       «Отец», - мысленно обратился он к Ороферу. - «Ты так любил мою мать, что, когда её не стало, не посмотрел с любовью ни на одну эльфийку. Ты был счастлив — если, действительно, был счастлив — тем, что отдавал сердце и силы нашему народу и мне. Я не достоин тебя. Неужели, Тень исказила меня, и я могу испытывать желание без настоящей любви? Соседство со злом не проходит бесследно, даже если каждый миг противостоять ему».       По понятной причине Орофер, дух которого пребывал в чертогах Мандоса, ничего не отвечал. Трандуил глубоко вздохнул и медленно выдохнул, в один момент вспомнив гибель Орофера. Эльфы не забывают. Никогда и ничего. Волна тоски по отцу всколыхнулась в сердце.       Подобные мысли в последнее время посещали повелителя Лихолесья всё чаще. Возможно, сказывалось отсутствие во дворце Тауриэль или же наступающая зима. Кто знает? До этого душевное состояние короля долгие века бывало относительно ровным, вот только теперь... Теперь происходило нечто удивительное и странное.       Разумеется, никто не видел, не знал его чувств и мыслей. Леди Риниэль, знавшая Трандуила с самого момента его рождения, кое о чём догадывалась, но не спешила лезть в душу. Да, когда-то она принимала роды у его матери, да и после тысячелетия находилась если и не совсем рядом, то где-то близко, но всё же Трандуил был королём, она же — придворной дамой. Следовало проявить уважение, соблюдая установленную повелителем дистанцию.       Король эльфов ещё раз обошёл курган. «У моего отца хотя бы есть могила», - подумал он. - «У моей владычицы — нет. Не было. Никогда не будет. Я бесконечно виноват перед Эллериан. Неужели, я не могу жить, как прежде — для сына, для подданных? Мой сын вырос. Мои подданные верны мне и королевству. Что же я?». Трандуил вспомнил погибшую жену, и горло его сдавило, будто арканом.       Он понимал, что Тауриэль, чувство по отношению к которой было ныне сродни тоске, разумнее изгнать из мыслей, но эльфы, как уже было сказано, ничего не забывают. Только как расстаться с нею теперь, когда она почти принадлежит ему? Они зашли слишком далеко. Пути назад не было, да и в глубине души не хотелось его искать.       Обойдя ещё круг, король решил вернуться во дворец. Предстояло уже сегодня решить пару неотложных дел. Он вновь опустился на колени перед курганом, прикоснулся к камню, прощаясь.       Внезапно Трандуил понял, что не один на поляне. Быстро встав в полный рост, он оглянулся так резко, что за спиной взметнулся плащ. Голубые глаза владыки мгновенно встретились с зелёными глазами эльфийки. - Тауриэль, - проговорил он. - Ваше величество, - она поклонилась.       Ресницы девушки затрепетали. Казалось, она вот-вот готова была улыбнуться, несмотря на то, что находилась в весьма скорбном месте. - Подойди ближе, - позвал владыка. - Зачем ты пришла сюда? - Я хотела поклониться месту упокоения благородного короля Орофера, - ответила она, приближаясь. - Простите, я вам помешала... - Ты сейчас из Ломмиона? - спросил эльф, игнорировав извинения. - Да. - С тобою есть ещё кто-то. Пусть покажется.       Из-за дерева мгновенно вышла эльфийка. Девушка смущенно поклонилась. - Кто она? - Моя служанка, родом из букового леса. - Во дворце и без того есть слуги. - Она с моей родины. И будет мне верна. - Что ж, как знаешь, - бросил король, а потом прибавил формальным тоном. - Вы в ответе за неё, леди. - Не беспокойтесь, мой король. - Идите и поклонитесь могиле великого повелителя, после мы отправимся во дворец.       Обе эльфийки отправились к кургану. Владыка ожидал их. Думая о Тауриэль во время её отсутствия, он говорил себе, что девушка вернётся по первому снегу. Предчувствие не обмануло.       Тауриэль же, прикасаясь к одному из камней, в душе своей горячо благодарила свою новую служанку. По эльфийским меркам она была ещё юна — чуть больше четырёхсот лет. Все годы она не уходила далеко от родного букового леса. Однако именно это дитя, признавшись, что всю жизнь мечтала увидеть курган, под которым лежит великий король Орофер, о котором ей столько рассказывал отец, способствовало тому, чтобы они вдвоём оказались на поляне. Тауриэль, уже видевшая могилу отца лесного короля, не смогла отказать в столь чистосердечном порыве. В результате — хрустальный лес, волшебная встреча и взгляд, о котором она втайне мечтала.       По возвращении королю Трандуилу пришлось заняться несколькими делами, в основном, бумажного характера, но, как только они иссякли, он пригласил к себе Тауриэль. На этот раз владыка не стал спрашивать о пребывании на родине. Разговор зашёл о могиле Орофера, а затем и о самом Орофере. Тауриэль была тронута рассказом. - Я не знала вашего отца, - проговорила она. - Но я вижу вас, его сына и наследника, повелителя Лихолесья и... моего тоже.       Девушка наклонилась и припала губами к его руке. - Я вспоминаю день, когда вы даровали мне лес. - Ты поцеловала край моей одежды, хотя не обязана была. Что это значило? - У ваших ног я искала защиты от всего, что обрушилось на меня. - Нашла? - Да. Вы одарили меня и тем, о чём иные и не помышляют даже в мечтах и грёзах. - Ты думала обо мне в Ломмионе? - Я тосковала о моём короле. О свете его взгляда, о поцелуях его губ.       Внимательно глядя на эльфийку, Трандуил кратко погладил её по лицу. - Отдашь ли мне теперь то, чего я жажду? - спросил он. - Да. Поверьте мне. - Ты сказала. После не отказывайся. - Клянусь, я этого хочу.       Он нежно, но настойчиво взял её за подбородок, и их жаждущие поцелуев губы соединились.