Вечное противостояние.

      — Смерть — мать моя!!! Что это? — крикнул Грелль, падая на пол, после того как заглянул в отодвинутый затвор камеры с временным заключенным, и чуть не лишился при этом носа.       Дверь этой камеры в департаменте жнецов была измята, как фантик из-под карамельной конфеты, а из ее щелей тонкими струйками выходил черный дым.       — Уилл, что за монстра ты посадил в камеру для моих особо опасных нарушителей? — орал Сатклифф вне себя от злости, влетая в кабинет начальника: — Он меня чуть не убил!       — Очень жаль, что чуть, — ответил Ти Спирс, не поднимая взгляда от очередной книги. — Мои камеры все заняты, пришлось посадить в твою.       — Меня, конечно, не просто убить, но все же: что это? — уткнувшись руками в стол Уильяма, требовал ответ жнец с алой копной волос.       — Демон — самый жестокий и беспощадный, Себастьян Михаэлис, — с отвращением, произнес он.       — Я ничего не путаю, он, вроде как, помогает нам вести расследование? — не понял Сатклифф.       — Да, он как раз этим и занимается — не мешает, — ответил начальник отдела.       — И как эта прелесть здесь оказалась? — уже с нездоровым любопытством спросил Грелль.       — Он пришел помочь этому мальчику, Фантомхайву. Хотел спасти его родителей, но это исключено. Они все равно умрут — так написано в их книгах жизни.       — Так он же самый жестокий и беспощадный демон, неужели ему понадобился какой-то там человеческий ребенок? — опираясь локтями об стол и укладывая на руки подбородок, внимал ответам Грелль.       — Мне кажется, причина в том, что этот мальчик очень похож на него и повторяет его судьбу, ведь Михаэлис был раньше человеком.       — И как же он стал демоном, да еще и таким, что двери наших камер еле сдерживают его? — ехидно поинтересовался Грелль.       — Тебе стоило изучить дело нашего нового союзника получше. Он живет уже около тысячи лет. Его родителей убили в детстве, а самого продали в рабство, где он заключил сделку с демоном. Но демон не смог убить ребенка по какой-то причине, а обернул себе подобным и оставил. Михаэлис стал питаться человеческими душами, поэтому люди посадили его в тюрьму к самым безжалостным нарушителям закона, в которой он питался злыми и отчаянными сущностями человеческого сознания. Он впитал в себя всю боль, страдания, жестокость пыток и тяжесть преступлений из их тел. Когда он окреп, о нем узнали демоны и, не признавая его, как равного, закрыли в своей темнице, в которой он питался душами себе подобных, впитывая всю тьму обитателей тех мест. Люди и демоны взрастили в нем чудовище, даже не зная об этом.       — Питался душами демонов? — отшатнулся Грелль так, как если бы ему предложили сменить излюбленный алый цвет на невзрачный серый.       — Он возненавидел людей так же, как и демонов, которые его держали взаперти. Когда он окреп и вышел из заточения, равных по силе ему уже практически не было. Его истинный облик вселяет страх даже Клоду Фаустусу, хотя сейчас Михаэлис скрывает свою сущность за красивой маской и питается исключительно чистыми душами.       — Ты знаешь, что-то мне подсказывает, что он скоро выберется из камеры, — с опаской шепнул Сатклифф.       — Он обещал посидеть до завтра. Ведь в книге жизни мальчика написано, что если он вернется сегодня, то душу Фантомхайва поглотит Фаустус.       — Так он теперь не хочет дать заключить контракт Клоду с этим мальчишкой, и сам не собирается поглощать душу Фантомхайва? Тогда дело не сдвинется с места, пока Фаустус не начнет действовать, а Михаэлис не перестанет ему мешать.       — Именно, поэтому главная причина по которой мы держим демона здесь — это дать время Клоду для заключения контракта.       — Как же ты жесток Ти Спирс, может между демоном и этим мальчиком любовь? Ты же не сказал ему правду, ту что я вижу в книги жизни?       — Нет.       — Какая ирония судьбы: так любить человека и защищать его от Клода Фаустуса, чтобы самому заключить контракт и поглотить его душу, — как будто перечитывая драматичный момент из любовного романа, произнес алый жнец.       — Этот мальчик обречен, — просто пояснил Уильям.       — Если Михаэлис тут будет до завтра, то советую тебе провести эту ночь не выпуская косу смерти из рук, а то мало ли что...       — Я сам разберусь с кем и как мне проводить ночь, Грелль, — сверля глазами прошипел Ти Спирс.

***

      Паук долго сидел в своей плотно сплетенной паутине, ожидая пока ворон покинет его территорию, чтобы во время его отсутствия, успеть оплести свою жертву удушающей нитью, заставляя ее страдать и делая ее послушной куклой в своих цепких лапах.       "Китай — замечательная восточная страна, из которой в Англию поставляют элитный чай, яркий шелк, тончайший фарфор и… самый сильнодействующий опиум", — сжимая в руке несколько незрелых соцветий этого умопомрачительного цветка, размышлял Клод.       Темная фигура беззвучно проникла в комнату Фантомхайва, делая надрез на темно зеленой коробочке соцветия округлой формы опийного мака и выпуская аромат млечного сока. Несколько глубоких вдохов этой дурманящей жидкости и графа можно будет разбудить, чтоб он ощутил общее состояние радости и легкости. Теперь можно передать это бесценное тело в руки своей помощницы Анны Анафероуз, в то время как трое верных демонов-близнецов проследят, чтобы она не встретила по пути ненужных свидетелей, или предупредят о приближении Себастьяна. В этом состоянии мальчик будет пребывать около пяти минут, за которые он окажется в своем поместье. Затем опий перейдет в другую стадию, убивая все чувства и потребности: нет ни голода, ни жажды, ни усталости, ни боли — все исчезает, зато появляются грезы и фантазии. Теперь можно Сиэлю внушить, что угодно, и он поверит этой опиумной правде, после чего провалится в поверхностный и тревожный сон, чтобы встретить не доброе утро и последствия отравления этим наркотическим ядом.

***

      "Мои родители — их больше нет", — эхом разносились слова по сознанию Сиэля, которое вот-вот должно было рассыпаться, как зеркало, от удара камнем.       Небо упало на мальчика и раздавило своей тяжестью, не давая сделать вдох. Тошнота и слабость, которые с самого утра не отпускали графа, нашли в себе силы одолеть его, и он чуть не упал на пол, ощущая неприятный комок в горле.       Клод бережно подхватил его и посадил на кровать, продолжаю закапывать свою жертву в бережно вырытую могилу.       — А еще за этот месяц не была внесена плата за Ваше обучение и Вас хотят исключить, — указывая на беспросветное будущее без образования, продолжал учитель.       Сиэль просто смотрел перед собой, понимая смысл слов, но не зная, что ответить, а Фаустус продолжал забрасывать темной сырой землей это белое беззащитное тело, погружая его на самое дно этой глубокой ямы:       — Ваши однокурсники и друзья Ваших родителей отказались помочь Вам с оплатой, даже временно, поэтому я вас переселю на чердак, пока не придет решение из приюта, — как будто выкладывая цветы на свежей могиле, закончил он.       "Теперь у тебя не осталось ничего: ни родителей, ни титула, ни состояния, ни дома, не будет и образования, а друзья отвернулись от тебя", — мысленно рисовал обреченную на страдания картину, учитель латыни.       Клод попросил проследовать за ним. Сиэль поднялся и молча пошел за куратором, не взяв с собой ничего.       Мрачный чердак, старая кровать и грязное окно — новая обстановка ничего не меняла в душе мальчика.       "Неужели это все происходит со мной? Где тот, кто разорвет меня на части, чтобы заглушить эту боль?" — думал он, сидя на кровати.       За окном уже стемнело, началась гроза, а он так и просидел неподвижно, пока в дверь не постучали.       "Кто был за ней — не важно, хоть сам дьявол, лишь бы не он", — пронеслось в голове, но это был опять Клод.       Демон чувствовал, что душа мальчика скоро будет готова на все ради мести, поэтому не хотел упустить момент для заключения контракта, но и овладеть телом слабого и беззащитного мальчика, он желал не меньше. Это нужно было сделать до проставления печати, чтобы граф не смог отдать приказ и остановить демона.       — Сиэль, я могу помочь, я заплачу за твое обучение, если ты позволишь, — отбросив все формальности по отношению к графу, начал он, переходя на «ты».       Фантомхайв сидел неподвижно, в то время как Клод, уже опустил свои ладони на плечи графа и заглянул в его затуманенные голубые глаза.       — Я дам тебе дом и состояние — все, что пожелаешь, — шептал на ухо демон, — только позволь мне быть с тобой.       Руки учителя скользнули на грудь мальчика, пытаясь подчинить его себе, роняя на кровать, но сильный удар грома за окном и яркая молния как будто пробудили молодого аристократа ото сна.       — Уйди прочь! Я граф Сиэль Фантомхайв, мне не место на чердаке! — крикнул он, толкая куратора ногой в плечо.       — Я всего лишь предлагаю помощь за то, чтобы вы были рядом со мной, всегда. Соглашайтесь.       — У меня есть дела поважней, чем эта глупая учеба — я должен отомстить за смерть родителей и вернуть то, что по праву принадлежит мне!       От этих слов демон чуть не потерял дар речи. Эта безукоризненно чистая душа жаждала того, что, обычно, демон навязывал своим жертвам, а этот мальчик желал этого сам, придавая ему особое свечение и невероятной аромат. За эту душу хотелось умереть.       — Может, если я вам предложу сделку с самим демоном, Вы согласитесь быть моим? — хитро спросил Фаустус, показывая печать контракта и черные ногти.       — Если это поможет отомстить, я пойду на все! — не растерявшись крикнул Сиэль, видя перед собой нечеловеческое создание с алыми глазами.       — Тогда я поставлю вам печать, и отныне я ваш слуга, а Вы — мой господин! — ответил Клод, сходя с ума от уверенности, смелости и благородства этого человеческого существа.       "Даже с контрактом я заполучу твое тело, душу, всего тебя, Сиэль Фантомхайв".       Рука демона потянулась к лицу графа, касаясь губ и приоткрывая рот, в поисках надежного места для проставления дьявольской метки...