Дым

Торвальд довольно долго не виделся с Нэамором. С того момента, как рыцарь сказал, что не хочет возвращаться в мир живых. Честно, эти слова дались ему нелегко. Не просто идти против себя, против сердца. Мечтающий придти обратно в Асамон, имеющий шанс, добровольно обрекает себя на вечную ходьбу по бесконечным залам Призрачного Храма, между тысячами танцующих душ. Было тяжело. Ноги сами привели рыцаря к высоким белым дверям в тот зал, куда его последний раз водила Нариэль. Торвальд осмотрел серебристые узкие створки, с мелкими эльфийскими письменами на них и вдруг испытал дичайшее желание войти туда и увидеть камин. Возможно, ему снова удастся увидеть Дезмонда… Да уж, логика просто плещет через край: добровольно отказаться вернуться к другу, чтобы потом без разрешения Нариэль проникать в зал с камином и наблюдать за ним. Торвальд медленно подошел к дверям и прикоснулся к письменам рядом с ручками. Они засияли теплым светом и створки распахнулись, будто под действием какого-то заклятья. Чему быть, того не миновать – рыцарь медленно вошел в зал. Тут ничего не изменилось: все такие же голые стены, такие же высокие окна с синими шторами, такой же одинокий камин в другом конце зала. Потухший. Торвальд заметил небольшую дверцу справа от камина. Странно, в прошлый раз он ее не видел… ладно, что уж там, в прошлый раз ее просто не было. А сейчас рыцарь видел вполне себе настоящую дверь, из темного дерева, будто опутанную корнями какого-то растения, находящегося за ней. Мужчина забыл о том, зачем сюда пришел, сейчас его внимание полностью поглотила таинственная дверь. Он вплотную подошел к ней: дверь была одной сплошной доской, будто ее вырезали из гигантского куска огромного дерева. Ни ручки, никакого рычага не было, чтобы открыть ее. Торвальд догадывался, что ему нельзя заходить за эту дверь, не зря же он не видел ее в прошлый раз. Но любопытство и нездоровый интерес с сильнейшим отрывом победили здравый смысл. Рыцарь слабо прикоснулся к двери и корни, плотным слоем окутавшие ее, поползли вверх, в стену, как гигантские черви. Когда они освободили створку, дверь распахнулась наружу. Мужчина удивленно оглядел лес. Темный лес, самая чаща, непроходимая. Сквозь ветви и листву лился ярчайший лунный свет, само светило было огромным, в пол-неба. Торвальд прикрыл глаза от непривычного слепящего света, ведь в Храме всегда царил полумрак, разгоняемый только светом редких факелов. В траве летали светлячки, с ветки на ветку перелетали ночные птахи, в кустах шныряли животные, любящие темноту. Рыцарь оглянулся, ожидая увидеть стены храма (наконец-то он увидит его снаружи)… но увидел лишь открытую дверь и виднеющийся через нее зал с камином. Больше ничего, проем был просто вкопан в землю. Мужчина обошел его вокруг – с другой стороны было то же самое: все тот же проем, все тот же зал. И тут он вспомнил, что из окон в помещении не видно никакого леса – там фиолетовое небо бесконечности и облака. «Чертова божественная магия!» - фыркнул про себя Торвальд – все это выглядело немного жутко. Рыцарь все же решил отойти от двери, но не далеко, не терять ее из вида. Что это за лес? Он красив, залитый лунным светом и тихими звуками ночных тварей, просто поражает воображение некой магией. Да, магия царила здесь. Атмосферой чаща не особо отличалась от Храма, из которого Торвальд только что вышел. Мужчина не уходил далеко от таинственной двери, оборачиваясь, он всегда видел ее и пламя факелов. Вдруг, он услышал пение. Далекое, тихое, но очень красивое. Голос, тоненький и высокий, видимо, девичий, приближался к местоположению призрака, но рыцарь остался на месте. Он надеялся узнать у поющей, куда он попал. Через некоторое время из-за деревьев показалась тоненькая низкая фигурка. Девочка, лет семи, с двумя растрепанными косичками, в недлинном простом белом платье. Она, пританцовывая, бежала по леса, чисто распевая песенку. - В детстве цыганка мне одна предсказала, будто я, - девочка широко улыбалась, наслаждаясь песней, - если сильно полюблю, то любимого сгублю… Вдруг она увидела Торвальда и остановилась, резко прекратив петь. Сделав пару шагов к рыцарю, она всплеснула руками и рассмеялась. - Привет, благородный рыцарь, - произнесла девочка, искренне улыбаясь ему. – Ты пришел спасти меня от злого волшебника? Мужчина, увидев девочку поближе, смог разглядеть мелочи ее внешности, например, веснушки. А еще темные синяки от рук на шее, кровоподтеки на руках и ногах и земляные пятна на задней стороне платья. Последние несколько фактов смутили рыцаря, поэтому фразу про волшебника он как-то прослушал. - Меня бы кто спас… - пробормотал Торвальд, пожав плечами. Девочка поникла, но мгновением позже снова озарилась широкой улыбкой. - Ну, ничего, мы сможем погулять по лесу и вместе спеть разные песни! – девчушка подскочила к мужчине и протянула руку вперед, чтобы взять его ладонь и увлечь за собой. Но ее жест прошел как сквозь воздух. Девочка удивленно моргнула и посмотрела за спину рыцарю. - Ты из Храма? – спросила она, глядя на мужчину. - Да, - ответил Торвальд, не понимая, чем вызвана такая реакция. Новая знакомая внимательно осмотрела его и усмехнулась. - Так ты не бог… - произнесла она. – Как жаль! Значит, мы просто сможем посидеть здесь и поговорить! Девочку звали Мэриантдана, но она предпочитала, чтобы ее просто звали Мэриан – полное имя не нравилось, да и было несколько грубым. Они с рыцарем уселись на землю, недалеко от двери в Храм, и долго разговаривали. - Как я умерла? – девочка прижала палец к губам и задумалась. – Это было очень давно… Несколько человеческих жизней назад, - она посмотрела на мужчину. – Мы с мамой и сестренками бежали из Асамона, потому что злые дяденьки преследовали нас. Мы укрылись на Ксентароне, но они нагнали нас, - девочка шмыгнула носом. – Маму убили у нас на глазах, сестренок продали, а меня притащили сюда, - Мэриан помотала головой. – Даже вспоминать не хочу, что они делали… Это было ужасно. Торвальд не мог поверить, что существуют такие уроды, которые могут убить мать на глазах у нее детей, а потом изнасиловать и убить маленькую девочку. - А как умер ты? – задала Мариэ встречный вопрос. – Я тебе рассказала, теперь и ты поведай! И рыцарь рассказал о битве при цитадели Деймоса, как он пал от последнего удара синего дракона Ская. Он не стал рассказывать ей про других участников битвы, слишком мала она была, да и зачем грузить душу своими проблемами? - Почему ты оказалась здесь? Ведь призраки людей, умерших не в битве, просто попадают в небытие, - сказал мужчина. - А я не захотела уходить, - ответила девочка. – Я прожила всего семь лет, хочу побольше! – она встала и топнула ножкой. – Тем более, в этом лесу я не одна живу, тут есть призраки не только погибших где-то здесь, а еще и из других мест и даже миров! Интересно получается, по какому принципу призраки попадают в те или иные места? Сложно, Торвальду не хотелось задумываться об этом. - А почему ты думала, что я бог? - Из этой двери обычно выходит прекрасная женщина в зеленом платье, - объяснила Мариан. – Или мужчина в белом плаще. Мы с ним иногда разговариваем, он очень добрый и мудрый. Он рассказал, что он и эта женщина – боги, другие не выходят из этой двери. Демиург, вот кого встретила девочка. Если через проем могут пройти только боги… то что тут делает Торвальд? Рыцарь посмотрел назад, в сторону Храма, и перевел взгляд на Мэриан. - Мне пора идти, пока Хранительница Энии не увидела, что я прошел через дверь, - сказал он, улыбаясь девчушке. – Но я попробую вернуться, мы еще поговорим с тобой. Девочка подалась вперед, будто надеясь обнять рыцаря, но потом вспомнила, что он тоже призрак. - Я буду ждать тебя, рыцарь Торвальд, - сказала она, помахав рукой. Торвальд думал, что больше никогда не увидит Мэриан, что та дверь появилась для него единожды, и теперь он снова будет влачить скучное существование в Храме. Но нет, когда он в следующий раз выкроил момент, просидев очень долгое время около зала с камином и дождался того, что Нариэль покинет его, рыцарь увидел, что дверь так же находится в углу. Он снова увиделся с девочкой, она, видимо, ждала его все это время там же, где они разошлись. Наконец, жизнь Торвальда после смерти приобрела хоть какие-то краски. Общение с Мэриан давало ему чувство жизни, рыцарь ощущал, будто у него есть дочь, о которой он мечтал до того, как он погиб. Он рассказывал ей истории о воинах и драконах, о королях и принцессах, о красотах Энии, в которой она не бывала при жизни. Мэриан же мало распространялась о семье в те семь лет, которые она прожила, зато он поведала рыцарю про призраков, что встретились ей в лесу за долгое время. И с одним из них Товальду «посчастливилось» увидеться. - Мэриан! Эхо от крика долетело и сюда. Девочка обернулась на него и улыбнулась. - Это мой друг! – сообщила она, захлопав в ладоши. – Ты наконец-то с ним познакомишься! Это была пятая или шестая встреча Торвальда и Мэриан. В лесу все еще была ночь – видимо, для призраков не было другого времени суток. Девочка часто рассказывала другу о таинственном друге, призраке, которого она повстречала на пару недель раньше Торвальда. Она говорила, что он несколько грубоват и, возможно, при жизни был не самым хорошим, но он очень добрый и веселый. - Мэриан! – теперь голос был намного ближе. У Торвальда возникло неприятное чувство: он знает этот хриплый бас. Откуда? Он не был знаком с призраками раньше… вообще. - Мы здесь! – ответила на зов Мэриан, поднимаясь на ноги. Из-за дерева вышел еще один призрак, и у рыцаря перехватило дыхание, а руки сами, против воли, сжались в кулаки. Низкорослый, бледный мужчина, с безумным блеском в темных глазах. Серый камзол изрядно испорчен, порван в нескольких местах и прожжен на рукавах, длинные, заплетенные в кучу мелких косичек синие волосы. - Мэриан, почему ты прячешься здесь? – обеспокоенно спросил мужчина, наклоняясь к девочке. – Я начал волноваться… И тут он увидел собеседника Мэриан. Сперва мужчина несколько секунд тупо пялился на Торвальда, а потом на его лице расцвела безумная довольная лыба. - Мой дорогой рыцарь, как я рад вас видеть! – с наигранной вежливостью произнес гость и отвесил небрежный поклон. - Не могу ответить тем же… - прошипел от накипающей злобы Торвальд, а затем выплюнул его имя. – Скай. Да, это был синий дракон. Точнее, его призрак. Точно такой же, каким видел его рыцарь в последние минуты своей жизни, даже районе ключицы остался грубый шрам от меча. Возникало два вопроса: первый - что эта тварь здесь делает? И второй – какого черта он «друг» Мэриан? Все, что происходит в загробной жизни Торвальда, пропитано идиотизмом и абсурдом, это он точно понял. Спустя некоторое время Мэриан поведала, что Скай появился в лесу нежданно-негаданно, пребывающий в горестном и убитом состоянии. Рассказал девочке, которая была рядом, о своей смерти, как ему было плохо при жизни и как отвратительно стало сейчас. «Плохо при жизни? Серьезно?» - усмехался про себя Торвальд, слушая девочку. Он просто не мог поверить в то, что сейчас происходило. Мэриан не знала (да и пусть живет в неведении), что они со Скайем, в свое время, убили друг друга. И сейчас стоят рядом, как ни в чем не бывало. Девочка, глядя на дракона и рыцаря, вопросительно моргнула. - Вы что, знакомы? – вдруг осенило ее. - Ага, - коротко ответил Скай, ухмыльнувшись. – Довольно давно. Мэриан недолго подумала и виновато улыбнулась. - Может, вы хотите переговорить? – робко спросила она. Торвальд медленно кивнул. – Хорошо-хорошо, я буду рядом! – и девочка скрылась за деревьями. Наступила тянущая, долгая тишина. Торвальд и Скай сверлили друг друга взглядами и, если бы глаза их могли метать молнии, они бы тотчас сожгли друг друга. Но они были призраками, так что такая участь их не ждала. - Ты осознаешь размер моего желания снова убить тебя, подлый червяк? – рыцарь первый нарушил тишину. Это желание нельзя было передать словами. Нельзя было написать или выразить какими-то эмоциями. Это было вообще выше понимания рыцаря. Он только жалел, что призраки не могут прикасаться друг к другу. - Интересно выходит, мой друг, - скрестив ноги, Скай присел на землю, все так же отвратительно улыбаясь. – Что ты так бесишься? Ты убил меня, я перед смертью успел отомстить – все честно, - дракон развел руками. – Иначе до тебя бы добрались мои дети и тогда быстрой смертью от сломанного позвоночника ты бы не отделался, уж поверь. Самый глупый и идиотский диалог в жизни рыцаря. Двое, убившие друг друга, не могут прикоснуться и теперь должны просто разговаривать. - Знаешь, Торвальд, - вздохнул Скай, его улыбка погасла, а сам он стал выглядеть очень устало. – Я делал много ошибок в своей жизни и, возможно, моя служба Минатрикс была самой чудовищной. Я не считал, что я делаю что-то верно, я знал, что буду разрушать и убивать, но во мне кипела ярость и обида за мой народ. Когда-то давно Ксентароном владели драконы, разные: синие, черные, золотые, белые… А потом явились вы, люди, отняли у нас земли, власть и все сокровища, заставляя подписывать какие-то дурацкие договоры о сожительстве и мы, ха! – на правах вассалов! Золотые всегда были отвратительными мягкотелыми слизнями, сразу же все подписали и засели на своем острове, не желая больше ни в чем участвовать! Белые исчезли, черные пытали драться и были полностью уничтожены. Синие подписали же договор, но ждали часа, того часа, когда они смогут вернуть себе свою землю. И Минатрикс дала нам этот шанс! – последние слова Скай выкрикнул. Торвальд никогда не задумывался над тем, что же двигало драконом, когда он повел свой народ под знаменем темной дьяволицы. И, судя по эмоциям синего, он не врал, он действительно был в отчаянии. Как глупо все получилось. Виноватым рыцарь себя не считал, но ему было обидно и странно от того, что вообще происходило в Энии, когда туда пришел Деймос, и на Ксентароне. - Ты думаешь, ты один оставил в прошлой жизни то, что любил, - произнес Скай. – Может, я и бессердечная тварь, но я покинул двух своих детей. Возможно, единственных, кого я… любил, - дракон усмехнулся. – Странно слышать из моих уст это слово? Да, странно. Торвальд даже начал сочувствовать дракону, хотя ненависти не убавилось. Кто мог подумать, что он вообще встретит Ская здесь. Торвальд в очередной раз прокрался в зал с камином. Уже десятая встреча с Мэриан и пятая со Скаем. С горем пополам рыцарь и дракон научились терпеть друг друга, а потом даже смогли говорить на более нейтральные темы, кроме как «Ты меня убил». Это загробная жизнь действительно начинала налаживаться, не смотря на то, что в нее влез его старый враг. Опять мужчина, как вор, забрался в зал, опять там была заветная дверь. И вновь он оказался в том лесу. Все было по-прежнему тихо и спокойно, рыцарь был готов вечно слушать эту тишину, нарушаемую шелестом листьев и криками птиц. Скай и Мэриан еще не подошли, поэтому Торвальд решил прогуляться недалеко от двери – все равно она никуда не денется. Опять тихая ночь, все те же деревья и луна, все тот же звенящий холодный воздух. Все та же смерть. Эту идиллию нарушило шуршание и чьи-то шаги, будто идущий что-то выискивал на земле. Да, рыцарь сразу понял, что звуки, издаваемые кем-то, не могли принадлежать ветру или животным – это был человек или кто-то вроде него. И он приближался, медленно, но верно. Торвальд вышел из-за дерева и увидел мужчину, подбирающего с земли сухие ветки. В следующее мгновение он вскинул голову и оглянулся назад, прислушиваясь. Светлые пшеничные волосы, чуть заостренные уши, неестественная для человека красота… - Дезмонд? – вырвалось изо рта рыцаря, прежде чем он успел подумать. Полуэльф резко обернулся, выронив охапку хвороста из рук. Его глаза округлились, а рот приоткрылся в немом вопросе. Секунды, что они смотрели друг на друга, показались Торвальду вечностью, томительно-сладкой, хотелось, чтобы она не кончалась никогда. - Торвальд… - раздался едва слышный шепот Дезмонда. Рыцарь увидел, как он протягивает к нему руку. - Торвальд! Плохо дело. Голос принадлежал Нариэль. Мужчина обернулся на зов и увидел между деревьев богиню, которая с укором смотрела на него. Он только открыл рот, чтобы выдать какое-нибудь нелепое оправдание, но Хранительница опередила его: - Пойдем. Она пошла в сторону двери в Храм. Торвальд огляделся, но Дезмонда здесь не было. Как испарился. Мужчина пошел следом за богиней, понимая, что разговор с ней будет крайне неприятным. Когда Нариэль и Торвальд прибыли в Призрачный Храм, дверь за их спинами с громким хлопком захлопнулась и исчезла, оставляя только каменную серую стену. - Не понимаю, как эта дверь явилась тебе… - прошептала богиня. – Но… - Нариэль, - рыцарь впервые так дерзко обратился к Хранительнице по имени – отчего-то в груди вскипела злость, не сравнимая даже с яростью к Скаю. - Почему я встретил там Дезмонда? Что он делал в лесу с призраками? - Это не лес призраков, - ответила женщина. – Это Лес Эры на Ксентароне. Ксентарон… Что, простите? Торвальд просто не мог поверить в то, что слышал. То есть, все это время он бродил по миру живых? Как? Почему? Вопросы просто разрывали светлую голову рыцаря, не давая сосредоточиться на разговоре с Хранительницей. - Эта дверь является лишь богам… - продолжила Нариэль. – И тем, кто нуждается. Кто нуждается? Все становится только непонятней! - Ты так ничего и не понял, - вздохнула богиня. – То, что этот ход стал открыт тебе, значит, что ты хочешь быть в мире живых. Что тебе не место в Храме. Что ты хочешь видеть… Дезмонда. Злость начала закипать с новой силой. То, что Нариэль специально тревожила старые раны, и не просто тревожила, а нажимала на них, заставляя кровоточить с прежней силой, невероятно бесило. Торвальд прислонился головой к стене, около которой стоял, прикрывая глаза, стараясь успокоиться. - Я всего лишь хочу тебе помочь, - прошептала женщина. Последняя капля. Мужчина в один прыжок преодолел расстояние между собой и богиней и грубо прижал ее к стене. Ярость, гнев, обида, жалость к самому себе – все это смешалось в одно отвратительное чувство где-то внутри Торвальда. Он пытается забыть Дезмонда, пытается, выкидывает все воспоминания, пытается убрать лицо полуэльфа из мыслей, но, черт возьми, все так и норовят напомнить о нем! А Нариэль и подавно, она специально напоминает рыцарю о его жизни, напоминает о друге, пытается заставить его вернуться. Как и все в этом чертовом загробном мире. - Нариэль, я не хочу его видеть! – крикнул рыцарь. – Я просто желаю забыть о нем, никогда больше не вспоминать, стать обычным духом в этом Храме, больше не чувствовать… ничего!! В следующий момент Торвальд отметил, что с силой сжимает горло Хранительницы. Естественно, никакого дискомфорта ей это не приносила, но сам жест был пропитан негативом со стороны мужчины. Рыцарь тяжело выдохнул и отпустил ее. Он был не в себе. Вообще потерял голову и не мог нормально соображать. В состояние аффекта его вводило все: Храм, Скай, лес, а еще отвратительно жгущая близость с Хранительницей. Руки Торвальда спустились вниз, к талии Нариэль, обхватывая ее и прижимая женщину к себе. Хранительница теплыми руками скользнула по холодной мертвой коже призрака, по шее, а затем зарылась ими в длинные русые волосы, отвечая на объятия и совершенно невесомым поцелуем прикасаясь к его щеке. - У Нэамора шанса вернуться не было и нет, - едва слышно произнесла она. – Твой дух рвется обратно. Почему ты обманываешь сам себя? Потому что ряд вопросов уже давно мучил Торвальда. Он боялся своих чувств, боялся себя, как дикого зверя. Считал, что может сломать жизнь Дезмонду, которому и так никогда легко не жилось. Возможно, сейчас он страдает, но время лечит и рано или поздно, полуэльф забудет о рыцаре. А забудет ли друга Торвальд? Или ему предстоит вечность, как Нэамору слоняться по Храму, страдая по королю Энии? - Дезмонд слишком дорог мне. Я не хочу его погубить, - признание звучало, как приговор.