Бей мое сердце

- Нет, за руль пусть садится Эмиль! - недовольно произнесла Мириам, отдавая ключи своему парню. - Почему это Эмиль? Это моя машина! - воскликнул Тарьей, удивленно смотря на немку. - Потому что ты нажрешься как свинья, а Эмиль трезвым будет, - спокойно ответила блондинка, не замечая гневного взгляда друга, - Да, Эмиль? - Конечно, любимая, - норвежец поцеловал ее в щеку и виновато посмотрел на Бе, мол, извини.       Я рассмеялась, наблюдая за этой картиной. Стоящая рядом Света тоже подхватила мой хохот, а Йося сдерживался, чем еще сильней нас веселил.       Вот так биатлонисты едут в Осло. Тарьею все неймется. Он не успел ничего узнать о Герде, а отдать брата в непонятные руки он не может.       Решили мы заодно и подиумы отметить.К сожалению, женскую гонку из-за ветра отменили, но зато у нас есть свободный денек. Герда должна сегодня работать и с радостью нас примет. Больше всех рад Йоханнес, который очень соскучился по финке.       Теперь вставал вопрос о том, кто сядет за руль. Машина действительно принадлежала Тарьею, и, как верно подметила Мириам, он ехал туда не чай пить. Ближайшие несколько дней получилось так, что были без гонок, и Бе, который всегда был в прекрасной форме (и даже с бодуна), не мог упустить такую возможность. - Если вы сейчас же все не разрешите, то в Осло поеду только я, Даша и Света, - угрожающе посмотрела на парней Гесснер.       Они переглянулись между собой, но тут же отрицательно покачали головами. - Знаем мы вас. Одних точно не отпустим!       Тарьей покорно сел на переднее сиденье, Эмиль занял место водителя, а мы сели сзади. - Поехали!       Я была даже рада выбраться из этого отеля. Давно мы вот так не собирались и нигде не были. Все спорт, спорт и еще раз спорт. Несомненно, это сейчас на первом месте, но вот поддержку друзей и их близость не заменит не одна медаль или кубок.       Ехали мы от силы полчаса. До Осло, слава всем святым, мы добрались без происшествий. Только Тарьей иногда ворчал на Мири. - Он не может нормально ехать! ... Свендсен, мы так и до сентября не доедем… ... Йося сейчас помрёт без своей Герды, если ты не прибавишь. А если не перестанешь вилять во все стороны, то от инфаркта! - Бе, закрой варежку! – дружно воскликнули мы, а норвежец надул губы и отвернулся. - Я все еще на вас обижен, - произнес он, когда мы уже подходили к кафе. - Мальчик обиделся, мальчик расстроен, - усмехнулась я, и мы все рассмеялись, обнимая Тарьея, - Хуже Йосика. - Я все слышу! – воскликнул Йоша, и мы вошли в кафе.       Помещение было очень светлое, а самое главное – теплое. На улице как-никак минус. Мы прошли в уголок, стараясь остаться незамеченными, что, слава всем святым духам Норвегии, у нас получилось. Пару раз я услышала, как люди обсуждали биатлон и победы братьев Бе, не подозревая, что эти самые братья Бе находятся здесь. Посетители были слишком увлечены обществом друг друга и такими приятными разговорами. - Привет, ребят, - к нам тут же подбежала Герда и приветливо улыбнулась, поцеловав Йосю в щеку, чем вызвала невероятную радость норвежца, - Чего желаете? - Вообще мы привезли тебе Тарьея, который хотел бы узнать, кому он отдает Йосика, - пояснил Эмиль, а Герда рассмеялась. - Пока он не уходит от брата. - А Тарьей любит все делать заранее, - вставила свое слово Светлана и посмотрела на любимого парня, - Задавай свои вопросы. - Итак, Герда... - как можно серьезней начал блондин. - Я, пожалуй, присяду, - спокойствие Лайне куда-то убежало, но, заметив улыбки биатлонистов, она расслабилась. - Начнем с самого простого. Сколько тебе лет? – произнес Тарьей и начал внимательно смотреть на блондинку. - Двадцать один, - ответила Герда, слегка напрягшись. Конечно, кому понравится допрос! - Какое у тебя образование? - Я окончила педагогический университет. - Так, - Бе облокотился о спинку стула, но не спускал глаз с Герды, - Кем работают твои родители? - Мои родители погибли пять лет назад, и нас с сестрой отправили сюда. В интернат. Мы жили на самой окраине Финляндии, и было проще отправить жить нас сюда. Но потом я вернулась на родину. Участвовала в соревнованиях по спортивной гимнастике, выигрывала. Но потом я получила травму, и мне пришлось вернуться в Норвегию. Мне здесь лучше живется, и поэтому я не собираюсь возвращаться обратно, - пояснила Лайне, грустно улыбнувшись. - Прости, я не знал, - Тарьей сразу же почувствовал себя виноватым и опустил голову. - Ничего, ничего, - засуетилась блондинка, - Вы не знали, и в этом ничего такого нет... - Я думаю, что допрос окончен, - толкнула в бок норвежца Слепцова и улыбнулась, - Да, Тарьей? - Да, любимая, - ему ничего не оставалось, как изобразить пародию Эмиля, - Йоша в надежных руках. Предлагаю за это выпить! - Кто бы сомневался, - рассмеялась я, и мы все дружно залились смехом

***

      Вечером Антон Шипулин решил прогуляться по гостинице. Непонятно зачем. Просто нахлынуло и все. Знаете это чувство, когда не знаешь, зачем хочется что-то сделать, и ты это делаешь, даже не осознавая? Вот у Антона было то же самое.       Проходя по четвертому этажу, он машинально остановился у номера четыреста шестнадцать. Он и так знал, кто живет тут. Наверное, он давно уже хотел зайти туда, но никак не решался. Был не уверен в своих силах.       Но последние обстоятельства убедили его. Дашина беременность оказалась для него полной неожиданностью. Нет, конечно, он был рад за нее. Она очень хотела иметь ребенка, маленького сынишку с ее характером. Антон над этим только смеялся. - Ты хочешь, чтобы в мире был еще один такой же невыносимый человек? - Хочу. А еще я хочу, чтобы у него были твои глаза…       Это ее желание уже не исполнится. У ее малыша будут карие глаза отца–француза. Правда, быть может, он унаследует серые, такие красивые и знакомые, глаза самой Даши? Этого Шипулину хотелось бы гораздо больше. - Если тебе нужна Даша, то она уехала в Осло, - из мыслей россиянина вырвал раздраженный голос.       Он обернулся и заметил Мартена, который уже открывал тот самый номер. - Нет, я к тебе, - произнес Гений Земли Русской, а Мартен удивленно на него посмотрел. - Ну, проходи, - он открыл дверь номера и пропустил Шипулина внутрь. А сам, закрыв дверь, остался стоять у дверей. - Я понимаю, что наши с тобой дружеские отношения испорчены, - начал Антон мрачным голосом. - О, как мы заговорили... Интересно, с чего ты это взял, Шипулин? Ах, да… Ты же обвинил меня в том, что Даша по моей вине попала в больницу, а потом меня еще и избил, - с иронией заметил Мартен, но его собеседник продолжил говорить ровным голосом. - Именно поэтому я пришел… - Мало навалял? - Заткнись. Я пришел извиниться, - ответил Антон, а брови Фуркада поползли наверх.       Наверное, такого заявления он точно не ожидал. Шипулин мог ему накостылять прямо здесь и высказать все, что он о нем думает, но он пришел извиниться. - Прости меня, Мартен. Просто Даша мне не чужой человек, и я очень испугался за нее. Прости, - виновато опустил голову россиянин, а Марти усмехнулся. - И с чего бы это ты пришел извиняться? – он сел в кресло напротив Олимпийского чемпиона, - Неужели совесть замучила? - Можно и так сказать. Ты же и так прекрасно знаешь, почему я здесь, - усмехнулся шатен, смотря на то, как хмуриться француз. - Ты ее все еще любишь? – Мартен посмотрел на извечного соперника, а тот горько усмехнулся, внимательно изучая свои руки. - Да, люблю. - Но ты же знаешь, что она моя, и я не отдам ее тебе? – процедил Фуркад, а Антон встал, направляясь к двери. - Мне ничего не остаётся, как отпустить ее. Ты – отец ее ребенка, она любит тебя, а ты любишь ее. Я тут ни в какие рамки. Я зашел просто извиниться, - уже у самой двери произнес Шипулин. - Да, это не исправишь, - согласился четырёхкратный обладатель кубка мира и кивнул, - Ты прощен. - Спасибо, - тихо ответил Антон, - Поддержи ее. Ей сейчас это очень важно.       С этими словами российский биатлонист покинул комнату.