"Личные предпочтения"

Всё, кроме любви, вся наша жизнь так далеко. Я, я — не один, но без Тебя просто никто... "Би-2 — Молитва"

      Антон вышагивал по своему номеру, постоянно матерясь всеми известными и неизвестными словами. Гараничев, с которым он делил помещение, сидел в кресле и читал книгу, точнее, пытался это сделать, ибо монотонное бубнение друга, резко переходящее в откровенно яростное и крепкое словцо, не особо располагало ко вниканию в сюжет книги.       — Вот сволочь! — горячился Шипулин, то сжимая, то разжимая кулаки. — Надо же было так оставить меня! Я чуть не сдох!       — Да успокойся ты уже, — бросил Женя без особой надежды на мгновенное исполнение этой маленькой просьбы. — Ну, подумаешь, ушел. Что с того? Ты ему уже отомстил за это!       — Что с того? — переключил свое внимание с Мартена на Женю разгневанный биатлонист. — Тебя когда-нибудь возбуждали так, что мозг отключался, а потом бросали со стояком?! Да у меня чуть все нахрен не отвалилось, когда я не получил того, что хотел!       — Ну, ты сам виноват, — нарвался Гараничев. — Не смотри на меня так, словно готов придушить! Я говорю правду. Не стоило делать этого в баре, тем более в туалете! Да будь он сто раз возбужден, но трахаться в таком месте… Вот уж уволь! И как только ты до этого додумался?       — Это не моя была идея, — проворчал мужчина, враз сникнув.       — О, ну конечно! — протянул довольный Женька. — Кто же еще мог придумать такой идиотский план? Санек! Но и ты думать должен был головой… а не тем, чем обычно! — добавил Гараничев.       — Короче, ты намекаешь на то, что я сам же и виноват оказался? — поразился Антон, который даже застыл посередине комнаты, уставившись на друга.       — Ну да, — невозмутимо продолжил Женя, закрывая книгу и бросая ее на стол. — Я прекрасно понимаю Мартена. И я бы не захотел в таком месте…       — А тебе никто и не предлагает! — злобно прорычал Антон.       — И хорошо! — парировал Гараничев, проходя мимо товарища. — Короче, ты бы подумал лучше, в каком месте поудобнее изнасиловать Мартена! — усмехнулся мужчина, открывая входную дверь. — И аккуратнее, я слышал, у него опасный характер! Еще неизвестно, кто кого!       Женя ушел, оставляя Антона в полном недоумении смотреть в стену перед собой.       — Блять! А еще друг называется! Даже он не на моей стороне! — сокрушенно покачал головой мужчина, вновь мысленно возвращаясь во вчерашний вечер. И только он уже собрался предаться своему любимому занятию – жалеть самого себя, как в дверь громко постучали.       — Кого черти несут? — раздраженно пробормотал Шипулин. — Чего надо? Никого нет дома!       — Открывай, автоответчик из тебя херовый! — раздался веселый голос из-за двери.       — Санек? — удивленно протянул Антон, открывая дверь. — Опа! И Дарио здесь!       — Ага, ты не ждал, а мы приперлись! — довольно заржал Легков, нагло прошмыгнув в номер и по-хозяйски осматриваясь.       — Ты чего стоишь? Проходи! — сказал Антон Колонье, застывшему в дверях.       Мужчина поблагодарил и вошел следом, ведя себя более скромно, чем его друг, который, уже вконец обнаглев, наливал себе в бокал виски, щедро удобрив все это дело льдом.       — Мы тут вот что подумали, — начал Саша, присаживаясь в кресло и жестом предлагая Антону сделать то же самое. — Так вот, — продолжил он, — Дарио может помочь с "вывозом" твоего француза в одно интересное место… — многозначительно посмотрев на Колонью, он кивнул. — Где вы сможете со спокойной душой предаваться сексуальным утехам в полном одиночестве! В смысле, не совсем в одиночестве… Черт! Я имею в виду, что не один на один… Да нет же!       — Короче, — решил взять разговор на себя Дарио, — Есть неплохое местечко в пригороде Рупольдинга. Следующий этап у вас ведь там проходит? — Шипулин кивнул, и Колонья продолжил: — Там небольшое озеро, на берегу которого располагается маленькая гостиница. Очень тихое и спокойное место, при желании можно даже на коньках покататься, есть прокат. Там очень мало народу в такое время, сам понимаешь – не туристический сейчас сезон.       — Прекрасно! — воодушевился Шипулин. — Пожалуй, я там его точно смогу соблазнить! А когда начинаем претворять план в жизнь?       — О! О! — поднял руки вверх Саша, таинственно усмехаясь. — Я даже знаю, как наш план назвать!       — О Боже! — закатил глаза Антон, переглянувшись с Дарио, который был того же мнения. — И что за название такое?       — Вам точно понравится! — улыбнулся во все тридцать два зуба мужчина. — А план наш будет называться "Завали француза"!       — Фу! Как пошло! — поморщился Антон.       — А что? — удивился Легков. — Что? Дарио! Ну что я опять такого сказал?       — Как всегда, — пожал тот плечами, видимо уже привыкнув к выкрутасам друга. — Полную ерунду!       — Ага, а ты сам-ка попробуй придумать что-нибудь стоящее! А?       — Да легко! — принял вызов швейцарский спортсмен. — Вот, например, отличное название: "Трахни недотрогу!"       — Ой, ну да, конечно! — захохотал в голос Саша, ударяя себя ладонями по коленям. — Да этим только среднесортный порнофильм можно обозвать! Не смеши меня, а то надорву живот!       — Сам ты среднесортный! — улыбнулся Дарио, входя во вкус. — Ладно, тогда вот такое: "Горизонтальная зумба"! О! "Танец с кожаными мечами"!       — Да вы оба что, с дерева свалились, пока ко мне шли? — поразился Антон, молча слушавший всю эту перепалку друзей. — Нахрен мне такие названия?       — Да ну вас! — насупился Легков. — Я тут стараюсь, из кожи вон лезу, чтобы придумать, как тебе завоевать этого неприступного француза, а в ответ что?       — Ты голову ломаешь? — вот теперь не выдержал Колонья. — Собственно, это я полвечера думал над тем, как помочь! Хотя, мне это совершенно не нужно!       — Ой, да брось! Зато весело! — отмахнулся Саша. — И мы другу помогаем, забыл?       — Я помню! А ты постоянно забываешь, только бы попозировать перед кем-нибудь! — съязвил Дарио.       — Твой русский просто ужасен, — поморщился Саша. — Переходи на английский!       — Твой английский просто ужасен! — передразнил его Колонья. — Переходи на немецкий!       - Охереть просто! — поразился Легков, поворачиваясь к Антону и тыча пальцем через плечо в лыжника. — Ты смотри-ка! Научил на свою шею нашему разговорному!       — А мат он еще не освоил? — поинтересовался Шипулин, стараясь изо всех сил не рассмеяться с этой парочки.       — Пока нет, — печально вздохнул Саша. — Хей, Дари, а давай-ка мы с тобой неправильный русский выучим, а?       — Это как? — не понял швейцарец, удивленно хлопая ресницами.       — Ой, как же это прекрасно! — умилился Саша, подходя к Колонье и приобнимая того за талию. — Моя прелесть! — прошипел он голосом Горлума из известного фильма. — Обожаю его, честное слово!       — Да брось! — почему-то смутился Дарио, отталкивая друга. — Это не смешно.       — А кто здесь смеется? — невинно посмотрел на него Легков.       — Походу только ты… — он внезапно осекся и замолчал, опустив голову.       — Чего? — опять не понял Саша. — Сейчас-то что? Хей, друг, ну не обижайся, серьезно! Я больше не стану отбирать у тебя заслуженную славу, — и Легков чуть сжал его плечо, заглядывая в глаза, стараясь понять, чем мог обидеть.       — Ладно, Антон, увидимся позже, — Колонья поднялся, направляясь к выходу из номера, игнорируя лыжника. — По поводу плана поговорим после завтрашней гонки. Пока!       Швейцарец удалился, тихонько прикрыв за собой дверь. Легков в непонятках уставился на друга, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная из воды на сушу.       — Чего это с ним? Я что-то не так сказал?       — Я, конечно, могу и ошибаться, — вкрадчиво произнес Шипулин, оглядывая Сашу. — Но у меня такое ощущение, что его понесло не просто так. Он хотел сказать что-то еще, ты заметил? Но сам себя перебил.       — У него это бывает, — задумчиво произнес лыжник. — Ладно. У тебя, вроде, после завтрашней гонки перерыв в неделю намечается?       — Ага, — охотно кивнул Антон и тяжело вздохнул: — На перелёт и тренировки. Эстафета будет жаркой. Опять мы с Мартеном на последнем этапе бежим, и если снова придется схлестнуться в створе...       — Да ты что? Это же круто! — округлил глаза Легков. — Чем больше ты у него перед глазами, тем лучше! Забыл уже? Ведь в этом и заключается план "Завали француза"! А еще тебе надо прилететь самым первым в Рупольдинг, чтобы оценить обстановку, осмотреться и придумать, что ты будешь делать наедине с французиком, — и Саша подмигнул другу.       — Ну, что с ним сделать я уже давно придумал, — расплылся в широкой улыбке Шипулин. — Ладно, тогда сразу после гонки вылетаю. Вы уже там будете?       — Думаю, что да. Вот только нужно поговорить с Дарио, а то он не нравится мне, когда такой серьезный!       — Ты полегче с ним, — предупредил Антон. — А то чую, не все так просто здесь!       — Лады! Созвонимся тогда!       — Пока.       Выйдя из номера друга, Легков осмотрелся, размышляя над тем, куда мог податься Дарио. Прилетев сюда, они поселились в одном номере. С целью экономии, конечно же. Саша и не думал о своем соседе в ином амплуа, кроме как хороший друг.       На трассе он любил соперничать с ним, дразня, иногда и издеваясь, но Колонья знал, что все это в хорошем смысле, поэтому отношения у них были самые теплые и дружеские. Они частенько вместе отдыхали, выбираясь в период межсезонья куда-нибудь. Самые любимые места: море и горы. А если компания подбиралась большая, то вообще веселью не было конца.       Вот только в последнее время Дарио стал немного странно себя вести с Легковым: то смотрел на него задумчивым взглядом, от которого мурашки по спине, а то и вовсе шарахался, как от заразы какой! Если Саша вдруг захочет просто подойти поближе, то друг делал несколько шагов в сторону, либо сам его отодвигал, говоря, что это неприлично так близко стоять. Должно быть личное пространство.       — Странный ты, Дарио! — тихо произнес Легков, направляясь в сторону их номера. — И обидчивый какой стал! ПМС что ли у тебя?       Пробежав половину этажа, Саша уже собрался махнуть по лестнице, как заметил друга, стоящего возле окна. И снова тот самый задумчивый взгляд, который так волновал в последнее время Легкова. Он не хотел, чтобы Колонья на него злился или обижался. Ему нравилось с ним общаться и терять друга из-за какой-то непонятной ему ерунды – вот уж увольте! – не будет точно.       — Хей! — Легков махнул рукой перед носом Дарио. — Что с тобой творится? Может, расскажешь мне?       — Ты не поймешь, — покачал головой мужчина и снова сделал то, что ужасно раздражало Сашу – отступил на шаг.       — А ты попробуй, — уверенно произнес лыжник, опять приближаясь.       — Ты можешь просто оставить меня сейчас? — тихо попросил Колонья, делая шаг назад. — Я бы хотел немного подумать...       — И о чем же? — Легков начал закипать. С упёртостью барана он наступал на Дарио, не давая тому отдалиться. Почему-то сейчас все выглядело настолько символично, что ужасно пугало мужчину. Создавалось такое ощущение, что он теряет друга.       Постепенно отступая, Колонья, в конце концов, уперся спиной в стену. Дальше только тупик. Деваться ему теперь некуда, с удовлетворением отметил про себя Саша, глядя на друга в упор.       — Ты странный в последнее время, и я хочу знать по какой причине! — произнес Легков, по-прежнему стараясь понять поведение давнего знакомого. — Все было хорошо, пока мы не приехали сюда. Может, ты просто хочешь вернуться? Или тебе что-то здесь не нравится? Ты только скажи...       — Я просто волнуюсь перед предстоящим Чемпионатом, — ответил Дарио. Но почему-то в голосе не было той уверенности, с которой тот всегда говорил.       — Но соревнования только через две недели, — недоуменно покачал головой Саша. — К чему сейчас об этом думать? Боишься, что я тебя сделаю во всех гонках? — усмехнулся Легков, хлопая по плечу мужчину.       — Ну да, как же! — вскинулся лыжник, и в глазах тут же вспыхнули такие знакомые искорки упорства и вызова. — Да ты хоть в одной попробуй!       — Вот теперь узнаю дорого Дарио! А говорил, что не смогу понять! Да я, вообще, прорицатель тот еще! — довольно произнес мужчина, разворачиваясь. — Ты меня так больше не пугай, ладно? Я в номер, хочу принять душ и отдохнуть немного. А потом можем сходить прогуляться по городу. Мы тут еще не выступали ни разу, и я никогда здесь не был.       — Отличная идея! — весело произнес Дарио, вот только на лице улыбка так и не появилась. Если бы только Легков знал, что причиной такого подавленного состояния друга был именно он, Саша, то сильно удивился бы. И дело не в усталости или волнении, как старался убедить в этом Легкова Дарио. Просто его чувства стали далеко не дружескими и общаться, как прежде, уже не получалось, как бы ни старался Колонья.       Почему именно сейчас? Просто время, видимо, пришло. Лыжник не знал, почему вдруг стал видеть в Саше не просто друга. Отчего ему все чаще хотелось поцеловать этого человека, а то и больше – он бы с удовольствием затащил его в постель! Ох, вот уж в чем была голубая мечта швейцарского спортсмена! Кто бы мог подумать! Еще неделю назад сам бы посмеялся, однако теперь стало не до шуток. Приходилось все держать в себе, стараясь изо всех сил не спалиться перед Легковым. А сделать это было трудно, ибо из-за недостатка секса в нем все чаще просыпалась звериная похоть. Ирония заключалась в том, что Дарио не возбуждали девчонки и усмирить с ними свое желание он не мог.       Вот и приходилось всячески изворачиваться, стремясь, чтобы вся эта ахинея выглядела более-менее достоверно. Но это же до поры до времени, а что будет потом? Дарио так долго не сможет все скрывать. Признаться, и будь, что будет? Не хотелось бы потерять друга из-за этого, но еще хуже, если тот сам все поймет. А контролировать себя становилось все сложнее.       Вздохнув, Колонья поплелся в номер, который приходилось делить с Сашей. Вот уж повезло, так повезло! Похоже, не Антону, а ему требуется помощь в соблазнении! А что? Почему бы не воспользоваться такой же схемой? Побыть наедине с Легковым несколько дней... И не просто переночевать в одном номере гостиницы. Усмехнувшись, Дарио решил, что и сам воспользуется планом, составленным для Шипулина. Только свой он назовет несколько иначе...