Рассыпающийся мир

- В последнее время все мои собеседники куда-то исчезают, ни с того, ни с сего. - Вслух сказал я. - Может быть, это просто модно, а я не в курсе? Макс Фрай

      Сон не подарил Эмилии сил и не принес должного облегчения. Возможно потому, что чародейка поспала слишком мало, чтобы восстановиться должным образом.       Оказавшись в своих покоях, Тревельен упала на кровать, закрыла глаза, честно попыталась отогнать все воспоминания о минувшем дне и заснуть. Поерзавши в постели некоторое время, чародейка сдалась. Она встала, зажгла свечу и, чтобы занять руки, принялась приводить в порядок свою мантию, которой тоже досталось за прошедший день. Дырки, грязь, вылезшие нитки… Нещадно разодранный подол заставил Эмилию слегка укоротить свою мантию.        И сапоги…Чародейка совсем забыла об обуви. А ведь именно на подошве осталась кровь…ее бывшего ученика…       Разделавшись с одеждой и сапогами, Эмилия, наконец, смогла спокойно заснуть. Несмотря на малое время сна, Тревельен встала вовремя. Внутреннее чувство времени заставило ее подняться на ноги, не смотря на возмущенные вопли измученного тела, желающего рухнуть на кровать без движения.       Тревельен залезла в шкаф, надела одну из своих мантий, надеясь, что ее не постигнет судьба предшественницы. Как и вчера, и позавчера и позапозавчера, чародейка тщательнейшим образом причесала свои каштановые волосы и стянула их в прическу. Теперь она готова к новому дню и испытаниям, что могут на нее свалиться.       Эмилия Тревельен прибыла первой к назначенному месту – и неудивительно, ведь она никогда не опаздывала… ну практически никогда. Возле интересующей Эмилию двери стояла пара охранников, естественно, они не пожелали ее так просто пропускать. Пришлось немного подождать.       "Провожатым" или "соглядатаем" Тревельен оказался храмовник – один из неразлучной парочки, а именно – белобрысый.       С одной стороны, Эмилия несказанно обрадовалась тому, что это не Нолан, с другой стороны, этот тип был одним из его верных прихвостней, а, следовательно, не сложно было догадаться о его отношении к магам. - Старший чародей Тревельен, – произнес он. - Сэр… – Эмилия сделала нарочную паузу, намекая на то, что она не знает, как зовут своего "спутника". - Дэриэн Галларэн, – назвался белобрысый и добавил: - Рыцарь-лейтенант.       Его светло-голубые глаза насмешливо сузились. Он велел охране расступиться, и пропустил чародейку вперед.       Эмилия зашла в комнату первой. Ее взор остановился на разбитом зеркале возле входа. Чародейка аккуратно обошла это место, чтобы не наступить на осколки. Вошедший за ней храмовник последовал ее примеру: - Я помню, как тот маг порезал себе руку, каким-то предметом напоминающий осколок, – произнесла Тревельен. - Думаете, он запланировал это все заранее? Пойти в людное место, поранить себе руку, применить магию крови, да еще и нализаться для храбрости.       И снова насмешка. - Иногда отчаяние может довести самых умных людей до глупых поступков…       Эмилия замолчала, не закончив свою речь, стоило ли пытаться донести эту мысль храмовнику, который хихикал, когда оттирал кровь Гэвина со своего меча? Воспоминания о вчерашнем Истязании были слишком свежи, чтобы так легко от них отойти. Дэриэн и его рыжеволосый "напарник" улыбались, глядя как кровь ученика Эмилии оказалась на подошве ее сапог.       Тревельен захотелось влепить храмовнику пощечину за ту сцену. Не для того, чтобы сделать ему больно, а чтобы показать насколько омерзительным было его поведение. - Полагаю, у вас есть более правдоподобная версия произошедшего, – произнесла Эмилия.       Круг научил Эмилию хорошо владеть собой и скрывать свои чувства. По спокойному тону чародейки Дэриэн и не подозревал, что та мысленно уже влепила ему несколько пощечин. - Я бы не торопился с выводами, – соблаговолил озвучить свои мысли храмовник. – Во-первых, выпивка. Ее нужно найти, или то, в чем она хранилась. Если ее здесь нет, то следует потрясти всех, кто общался с магом. Может, кто-то из слуг, вопреки правилам, передает нечто чародеям и имеет с этого определенную прибыль. - Или этим занимается храмовник, – заметила Эмилия. - Возможно, – пожал плечами Дэриэн. - В Круге есть люди, которым разрешается пить вино. Я видела в кабинете у Первого Чародея на столе бутылку с вином. Скорее всего и на высшие чины храмовников запрет тоже не действует. - Тревельен. Вы увлеклись. Алкоголь, конечно, сыграл немаловажную роль во всем произошедшем, но не стоит забывать и о магии крови, которую так умело применил маг. Нужно здесь все обыскать.       Похоже, мысль о том, что в деле может быть замешан кто-то из храмовников, Дэриэну очень не понравилась. Эмилия заметила, как он быстро сменил тему. Интересно, почему? Святая вера в непоколебимость Ордена или просто желание разобраться с продажным храмовником втихую, не предавая дело огласке среди магов?       Дэриэн пересек комнату и остановился возле шкафа, приоткрыв створки; он деловито осмотрел полки, словно решая с какой начать. Эмилия же посмотрела на стенку, где ранее висело зеркало, и негромко произнесла: - Нолан не верит, что это был просто маг, доведенный до отчаяния.       Рыцарь-лейтенант оторвался от лицезрения шкафа и посмотрел на Тревельен так, словно она бросила ему вызов: - Мы должны рассмотреть все варианты. - Надеетесь найти здесь подробное пособие "Как стать магом крови"? - Не замечал за вами ранее сарказма, Тревельен. Мне приказано собрать все имеющиеся здесь книги, записи и передать их на рассмотрение Первому чародею и Рыцарю-Командору. - Я могу посмотреть его записи и распознать… - Все записи, книги и даже письма мы сложим отдельно, их будем разбирать не мы, - железным тоном произнес белобрысый. - Нолан не доверяет мне, – скрестила руки на груди Эмилия. - Ничего личного, Тревельен. Погибший был старшим чародеем, как и вы, но, не смотря на звание и все годы проведенные в Круге, он наворотил дел и оставил за собой несколько трупов моих собратьев. К тому же, не стоит забыть и о том, что происходит вне Круга, Нолан просто хочет сохранить ситуацию под контролем. - Любой ценой, – мрачно заметила Эмилия. - Он не такое чудовище, как вы – маги - его видите. Он тверд, решителен, порою вспыльчив, не любит компромиссы. Но он не садист. Я служил в Киркволле и видел тех, кому нравилось использовать свою власть над другими. Нолан не такой. Он просто знает, что нужно делать и делает это, – на этот раз в голосе Дэриэна не было насмешки. - Простым людям, живущим в мелких городках, которые уничтожаются или разоряются во время войны, становится все равно, во имя какой великой цели разгорелся конфликт. - Да, да они либо бегут, либо мстят обидчикам, – скривился храмовник. – Но чародеи – ведь не обычные люди, вы тратите очень много времени на изучение своей силы и должны мыслить глобальнее, нежели крестьянин, чей дом спалили во время войны. Такова цена вашей силы. Храмовник замолчал, глубоко вздохнул и произнес: - Тревельен, мы пришли сюда заниматься делом, а не устраивать философские споры. - Я хотела лишь мягко натолкнуть на мысль, что некоторым храмовникам стоит иногда доносить до магов, что и почему они делают, а не молча исполнять свой долг, который некоторые могут расценить как "акт рукоприкладства". - Создатель, и почему они все такие нытики! – Негромко, но нарочно, чтобы услышала Эмилия, вздохнул храмовник.       Дэриэн громко вывернул вещи из первой попавшейся полки, давая понять, что их разговор окончен.       Записи, книги, одежда, мелкие бытовые предметы, несколько статуэток. Все грубо оказывалось на полу. Вещи… Они могут быть дороги, а могут служить просто подручными средствами. В обоих случаях, предметы являются тем, что может косвенно охарактеризовать человека. Этакий небольшой ключик к одному из замков, что охраняют внутренний мир каждого из нас.       Эмилия помнила, как, будучи ученицей, ночевала в больших комнатах, а в ее распоряжении был лишь небольшой шкафчик. Юные чародеи прятали личные вещи, особенно те, что напоминали им о доме и о прошлой жизни, от которой пришлось отказаться раз и навсегда.       Храмовник, с будничным видом рыскающий по вещам, еще раз доказывал, что маг практически не имеет права на личное пространство, в любой момент его секреты или личные тайны могут быть выставлены на всеобщее обозрение самым грубым образом.        Эмилия отвернулась от храмовника, который копался в вещах, и сосредоточилась на зеркале. Она присела на корточки и взяла в руки крупный осколок. К ней в голову пришла одна идея. Чародейка задумалась и нечаянно сжала стекло так, что оно поранило ей руку.       Тревельен выдохнула, скорее от досады, нежели от боли. Послышался звук доставаемого меча из ножен, храмовник уже стоял возле чародейки с обнаженным оружием. - Я не собираюсь использовать магию крови, я нечаянно, – произнесла Эмилия, – Сейчас я залечу порез.       Она быстро "расправилась" с ранкой и посмотрела на храмовника снизу вверх. - Вы должны понимать, что это необходимая мера предосторожности, – произнес храмовник, пряча оружие. - Если бы ваш меч опустился мне на шею – это тоже была бы мера предосторожности. - Во-первых, он не опустился, – раздраженно рявкнул храмовник – А во-вторых, Тревелиан, я не собираюсь, вести с вами спор касательно правил.       Напряжение, повисшее в воздухе, не разрядилось, даже когда храмовник вернулся в "свой угол" разгребать вещи. Эмилия же принялась тщательно собирать осколки и выкладывать их на полу, пытаясь представить, в какой части зеркала они находились до того, как оно было разбито.       Что осколки, что обыск вещей заняли приличное количество времени. Эмилия сумела уложить более или менее крупные осколки, не считая мелкой "стеклянной пыли". Она встала и принялась рассматривать свое "творение". - Значит, маг порезал себе руку не осколком зеркала, – озвучил храмовник мысль чародейки. - Выходит, что да. А на месте драки… – начала Эмилия, но Дэриэн ее перебил. - Там была генеральная уборка. Демоны, погибшие, и куча взрывающихся заклятий не оставили там ничего от того осколка. - Зачем тогда было разбивать зеркало? Маг практически шел на самоубийство, неужели его волновало, что мы найдем здесь? - Просто психанул и выбил зеркало, тем более в пьяном виде, – фыркнул храмовник. - Или он порезал себе руку осколком от бутылки из под алкоголя и не хотел, чтобы мы в последствии ее искали. Но почему это для него было так важно? – Вслух размышляла чародейка. - Это могла быть бутылка из под зелья. Это легко проверить, вся эта ваша магическая дребедень идет под четким контролем: кто и когда берет зелья, возвращает и сколько. Нужно проверить. - Но тогда куда делся алкоголь? - Он его вылакал. - Тогда где и в чем он хранился? Запах должен был непременно остаться, – не сдавалась Эмилия. - Кто-нибудь мог его угостить. Поэтому нужно поговорить со всеми, кто общался с магом в тот день, чтобы понять в какой момент трезвый рассудок окончательно покинул его голову. - Он подсаживался ко мне в библиотеке, уже в пьяном виде, – решилась Эмилия. Все равно найдутся свидетели в библиотеке, которые об этом вспомнят. - А почему вы так долго скрывали это, Тревельен? – Дэриэн посмотрел на чародейку так, как смотрит волк на потенциальную добычу. - Тогда мне показалось, что маг был просто очень зол, а не пьян, – выкрутилась Эмилия, она плохо умела врать. - Зол? Из-за чего? - На меня, – чародейка вздохнула и принялась пояснять. – Он был уверен, что я каким-то образом пытаюсь перейти ему дорогу. На самом деле, я даже имени его не знаю. Просто один раз высказалась "против", когда велся разговор о получении им звания старшего чародея. - Почему? - Потому, что единственное, что делал этот человек – это писал бумажки на тему свободы магов от храмовников. - Тревельен, а я-то все гадал, чью точку зрения вы поддерживаете, – усмехнулся храмовник. - Я не сказала, что одобряю существующий порядок, – отрезала Эмилия. – Упрощенно говоря, есть два типа тех, кто борется за нашу свободу. Одни готовы все отдать этой борьбе и помогают своим собратьям, другие навешивают на себя ярлык "жертва" и плачутся о горькой судьбе, ничего не делая при этом и ни кому не помогая. Так вот, погибший относился к второй категории, он старался не брать себе учеников, не занимался исследованиями, и вообще я не видела его за какой-либо работой, кроме как написанием очередного опуса на тему "как мне плохо живется в Круге" и споров с другими магами. - Понятно.       Рыцарь-лейтенант собрал все найденные книги и записи в одну стопку и взял в руки, чтобы отнести их. Он прямо заявил, что больше им обоим здесь делать нечего. Как только Эмилия и Дэриэн вышли из комнаты, храмовники, охраняющие двери, тщательно их закрыли. - И что теперь? – спросила Эмилия у Дэриэна. - Нужно расспросить храмовников. Кого из магов видели в тот день рядом с нашим пьяницей. - А можно еще расспросить напрямую магов, вдруг кто-то из них правду скажет, – холодно ответила на предложение Эмилия. - Тревельен, да у вас талант – язвить с необычайно серьезным и спокойным видом, – усмехнулся храмовник, – В любом случае, пока это все. - Я думала, Рыцарь-командор Велдон хотел, чтобы расследование было проведено магами и храмовниками сообща. - Да, но у меня, как и у вас, есть еще основные обязанности. Кроме того, Рыцарь-капитан Нолан просил вам передать, что сегодня вечером вы снова идете с разговаривать с пленным. - Думаете, за один день мнение заключенного сильно поменялось? - Тревельен – моя задача донести это до вас, а затем в нужное время сопроводить в подземелье. Хотите спорить - идите к Рыцарю-капитану.       Конечно же, Нолан возглавлял список людей, с которыми Эмилия не хотела вступать в контакт без крайней необходимости. И сэр Дэриэн Галларэн это отлично понимал. Тревельен ничего не ответила на его реплику, поэтому храмовник развернулся и, со стопкой литературы, изъятой из комнаты мага, побрел к Нолану, или к Рыцарю-Командору Велдону, или к Первому Чародею Джэйнеру или...к гарлоку его знает к кому.       У Эмилии Тревельен тоже было дел непочатый край. Ей предстояло прочитать несколько лекций: одна по базовой магической теории, вторая по огненным заклятиям, и третья – по истории…       До обучения оставалось еще немного времени, поэтому Эмилия решила навестить друга. Его "мастерская", как и многие другие помещения в Круге, охранялась храмовниками. Один из них даже бродил внутри и периодически совал свой нос в работу исследователей. Большинство работников были усмиренные, поэтому они никак не реагировали на заглядывание "за плечо", а с полной отдачей продолжали свое занятие. Эмилия поздоровалась с усмиренными и прошла к интересующему ее столу. Тревельен посмотрела в спину храмовнику, который пошел к дальнему концу зала, и поприветствовала друга, который склонился над столом со всевозможными ингредиентами.       Лорей улыбнулся ей в ответ. Из-за работы, которую выполняли усмиренные, в помещении было достаточно шумно, чтобы говорить в пол голоса и не быть подслушанными охраной, и достаточно тихо, чтобы можно было услышать ответ собеседника. - Все никак не могу привыкнуть к этому шуму, как ты здесь работаешь целый день? – Поинтересовалась Тревельен. - У меня, как у эльфа из эльфинажа, аллергия на высокомерных мудаков. К сожалению, даже среди магов таких хватает. Поскольку я работаю среди усмиренных, то некоторые особи сюда не суются из гордости. Чародейка еще раз бросила быстрый взгляд на храмовника, снующего по помещению, и вкратце рассказала Лорею о том, что произошло. - Эмилия, ты так просто делишься со мной подробностями расследования. - Ты мой друг и я тебе доверяю, как себе самой. Чего нельзя сказать о ком-либо другом в Круге. В отличие от меня, ты всегда держишь глаза открытыми и все замечаешь. - Издержки жизни на улице, – фыркнул эльф. – Что ты хотела узнать? - Я знаю, что ты дружишь со слугами, и ты говорил, что сейчас из-за экономии денег их гоняют по всей Башне. Расспроси, не находил ли кто из них разбитую бутылку, осколки, или что-либо с запахом алкоголя. - Думаешь, выпивка оказалась у того бедняги не по его воле? - Мне кажется странным, что он закатил всю эту истерику как раз в тот момент, когда все остальные пошли тушить пожар в хранилище амулетов. - Да, тем более, что где-то там, за стенами Башни, маги воюют с храмовниками. Соблазн свободы велик как никогда, для некоторых это шанс пойти и сражаться за то, во что веришь, для других – смыться во время заварушки. Нолан, небось, кулаком по столу будет бить, чтобы правила ужесточить из-за всего произошедшего. - Ты упоминал, что многих чародеев отсюда начали рассылать по разным частям Тедаса, – продолжила Эмилия. – Как думаешь, это связано с пожаром среди амулетов? Ведь если маги пропадут на пол дороги, их теперь и не выследишь. - Да, это странно. Отправлять чародеев в поездку в такое время... – буркнул Лорей. - А что на счет контрабанды алкоголя? Лорей, ты знаешь, в Круге всегда есть кто-то, кто достает магам вещи за деньги. Я уверена, что кто-то из храмовников на этом подзарабатывает. - Эмилия, – покачал головой эльф, – это так не работает. Никто из храмовников не будет подставляться. Скорее всего, он ведет дело через какого-нибудь мага, или слугу, который выступает в качестве посредника. - Ты можешь это выяснить? - Конечно. - И, Лорей. Есть парочка храмовников, те самые, которые дрались вместе с нами с призраками. - Ты имеешь ввиду сэра Дэриэна Галларэн и сэра Рикарда Эйрина? - Да, – кивнула Эмилия. - Придурки и отморозки, – фыркнул эльф, – и, что хуже верные прихвостни Нолана. Так что держись от них подальше. - Мне приходится вести следствие с одним их них. Дэриэн даже пытался убедить меня, что Нолан не садист, а просто выполняет свой долг. - Типичное оправдание безжалостных тиранов. А что касается этих двух, они те еще фрукты. Ходил слух, что когда-то Нолан устроил показательную ночную облаву на бордели Оствика. После этого некоторым застигнутым врасплох храмовникам пришлось с позором покинуть орден. - И что, эта парочка попалась? - Нет, но слухи утверждают, что очень похожие на них люди в полуголом состоянии удирали из задних дверей одного из заведений. - Наверняка хозяйка борделя показывает двери не всем подряд, а лишь частым клиентам, – заметила Эмилия. - Честно говоря, не хочу знать подробности. - Постараюсь не оставаться с ними наедине. И…       Резкий голос храмовника заставил обоих притихнуть. - Старший чародей Тревельен, вы отвлекаете других от работы. - Я уже ухожу, – как можно более мирно произнесла Эмилия.       После занятий настал черед ужина. Тревельен по привычке села за стол рядом с Лореем. Через минуту на плечо магессы опустилась рука Первого Чародея Джэйнера. Пришлось встать и пойти за магом, который повел ее к столу, где восседали старшие чародеи. Короткое приветствие, жидкие аплодисменты, и Эмилия уже сидела за столом среди тех, кто играл ключевую роль в политике Круга, или считал себя таковым.       Тревельен осмотрелась в поиске храмовников, дежуривших в зале. Ее взгляд вначале наткнулся на рыжеволосого храмовника с вечно кривой усмешкой, затем на Алана, который слегка улыбнулся ей. Дэриэна Эмилия так и не высмотрела. Чародейка помнила, что тот должен был за ней зайти, чтобы отвести ее к пленному. Чувство, что «шестерка Нолана» просто избавился от навязанной ему напарницы, а сам что-то активно вынюхивает, не покидало Тревельен. Храмовники не любят и не умеют признавать своих ошибок. А значит, если в процессе расследования выяснят, что алкоголь доставлял кто-то из них, то виновного втихую выгонят из Ордена.       В реальность Эмилию вернула тарелка с овощами и мелко порезанными кусочками прожаренного мяса.       "Хоть какая-то привилегия от своей должности", – подумала Тревельен.       Магов ниже рангом так не балуют: только овощи, каши и супы. Мясные блюда – лишь иногда по праздникам.       В голове у Эмилии возникла одна мысль, чародейка дождалась, пока подойдет прислуга, чтобы забрать тарелки. - Передайте повару, что мясо получилось очень мягким, – произнесла чародейка, глядя в эльфийские глаза служанки. - Обязательно передам, старший чародей, – отозвалась та. - Вы добавляете какие-то приправы? – Вопрос удивил служанку и нескольких магов, сидящих вокруг, поэтому Эмилия быстро пояснила. – Я помню, как в детстве у нас в поместье закупали приправы из Орлея, и наш повар готовил великолепные блюда, притом, что рецепты были не очень сложные. - Боюсь, у нас на кухне все проще. Мясо вымачивается в дешевом вине, – усмехнулась служанка. - Я могу поговорить с поваром и дать ему парочку советов, ведь Круг не обеднеет, если закажет несколько приправ. - И верно, – внезапно подхватил кто-то из магов. – Если смогут приготовить что-то поприличнее. Я только "за". - Старшим чародеям разрешается заходить на кухню? – Спросила Эмилия. - Можно зайти и поговорить с ответственным по кухне. Но свободно разгуливать вам никто не даст, там же столько острых предметов, – издевательски произнес маг, покосившись на ближайшего храмовника.       Кое-кто из чародеев высказал осуждение, что пока на воле собратья-маги сражаются за свободу, они здесь в Круге думают о лакомствах, но Эмилию уже не волновала дискуссия, она знала, что ей нужно делать дальше.       Возле дверей на кухню стояло несколько храмовников. Тревельен уверенно направилась к ним и произнесла: - Я – старший чародей Тревельен. Мне нужно пройти внутрь. - Мне жаль, мэм, по приказу Рыцаря-Капитана Нолана Виртанена. С сегодняшнего дня доступ туда разрешен в сопровождении храмовников, – отчеканил стражник.       Ну конечно же, Нолан не мог отреагировать на произошедшее ничем другим, кроме как "ужесточить правила и найти виновных". Эмилия разочарованно развернулась и с удивлением обнаружила перед собой Дэриэна и его рыжеволосого напарника. - Старший чародей Тревельен. Только получили свою должность, а уже раздаете советы по приготовлению пищи, – произнес "рыжий". – Что может быть важнее, в наши то нелегкие времена! - Вы правы, сейчас не лучшее время для того, чтобы думать о еде, – спокойно ответила чародейка и попыталась обойти парочку, но Дэриэн преградил ей путь: - Тревельен, вы не забыли, что вам предстоит еще встретиться с заключенным? - Не забыла, я так понимаю, вы для этого меня искали. - Именно. - Так мы идем? - Вначале зайдем на кухню. - Зачем? – Поинтересовалась Эмилия. - Чтобы вы задали вопросы, которые хотели задать. Другой возможности у вас не будет, – заметил "рыжий".       В разговоре с Лореем, эльф упомянул, как звали второго храмовника. Сейчас Эмилия пыталась вспомнить его имя. - Тревельен, либо мы ведем расследование вместе, либо храмовники это делают без магов, – произнес Дэриэн.       Они могли расспросить на кухне всех, кого надо, и теперь повторить все ради того, чтобы успокоить Эмилию. Чародейка не сомневалась, что, пока она решала дела Круга, парочка уже вынюхивала или допрашивала храмовников. В любом случае, они "любезно" предоставляли ей шанс, которым она должна была воспользоваться.       Эмилия и храмовники зашли на кухню. Большую часть помещения занимал длинный стол, который был заставлен грязной посудой, для экономии места тарелки складывались одна в другую, образовывая "башни". Таким образом, большая часть поверхности мебели превратилась в небольшой городок из грязной посуды.       Появление троицы прервало ожесточенный спор между упитанным мужчиной, пояс которого еле сдерживал увесистое брюхо, и двумя слугами-эльфами. Одной из них была девушка, которую Эмилия расспрашивала на счет мяса: - Мы физически не справляемся с таким количеством работы. Нам иногда нужно спать! Уговорите нанять кого-то еще. - Я еще раз повторяю, скорее кого-то уволят, нежели наймут. А ты, Лири, если хочешь высыпаться, то, работая в Башне, трать время на уборку, а не на кокетство с эльфами-магами и… - мужчина осекся, заметив, гостей. – О, сэр Дэриэн, сэр Рикард, простите, я не заметил, как вы вошли. - Все в порядке, – улыбнулся рыжий. – Старший чародей Тревельен хочет задать вам несколько вопросов, а как только мы уйдем, сможете продолжить ваш разбор полетов дальше. - Мы хотели бы снова узнать на счет алкоголя, – произнесла Эмилия. - Снова? – Переспросил "глава кухни". – Меня пока о таком никто не спрашивал. - Значит, у старших чародеев имелся доступ на кухню до сегодняшнего дня. Мог ли один из них что-то унести с собой? - На кухне всегда много слуг, и мы ведем жесткий учет всего, даже столовых приборов. Так что вряд ли. К тому же, храмовники внимательно следят за тем, что заносится и выносится с кухни. - Что касается, алкоголя, вы ведь используете вино для готовки? - Да, – поморщился толстяк. - Где вы его храните? - Основные запасы хранятся в погребе, только у меня есть от него ключ. Ну и одна бочка находится на кухне, это чтобы каждый раз не бегать вниз за вином. - Вы следите за тем, кто и когда набирает вино из этой бочки? - На что вы намекаете? - Скажем, кто-то из слуг или посторонний мог наполнить бутылку или флягу вином и вынести из кухни? - Нет. Как я уже сказал храмовники жестко смотрят на то, что заноситься и выноситься от сюда. - У вас не пропадали бутылки из кухни? - Нет. - А если мы все проверим? - Влез в разговор Дэриэн. - Пожалуйста, я знаю свою работу, и чем чревато халатное отношение.       Повисла тишина, толстяк ждал от Эмилии следующего вопроса. Поскольку чародейка хранила молчание, обдумывая услышанную информацию, "глава кухни" перевел настороженный взгляд на храмовников. - Тревельен, вы удовлетворены? – Спросил сэр Рикард. - Еще нет, – спокойно ответила Эмилия. – А кроме готовки? Скажем, Первый Чародей или Рыцарь-командор Велдон заказывают вино в бутылках? - Конечно, эта бурда в бочке годиться лишь для мяса. - Кто заказывает? - Рыцарь-командор Велдон, Рыцарь-капитан Нолан и Первый Чародей Джейнер. Когда приходит провизия, каждый забирает свою и ставит подпись возле своего имени в общей книге. Бутылки с вином поступили три дня назад, согласно записям, их все разобрали. Хотите взглянуть на записи? - Да. - Лири, а ну тащи нашу книгу записей! – Крикнул толстяк эльфийке.       Через несколько минут тяжеловесный том опустился на краешек стола, который чудом не был заставлен посудой. Эмилия посмотрела на страницы, внимательно изучив подписи Первого Чародея, Рыцаря-Командора и Рыцаря-Капитана. - Что-нибудь еще? – Спросил "глава кухни". - Мы закончили, – ответил сэр Дэриэн вместо Эмилии.       Тревельен и храмовники покинули кухню. Они отошли на некоторое расстояние от дверей и стоящей там охраны, Эмилия нарушила тишину: - Теперь вы поведете меня к пленному? - Тревельен, что значило это "снова"? Думаете, мы всех уже расспросили, а вас туда притащили ради отчетности перед Первым Чародеем? – В упор спросил Дэриэн. - Думайте, что хотите. Наше расследование не сильно подвинулось вперед. Возле дверей на кухню постоянно стоит охрана, а значит, храмовники могли пропустить кого-то, кто проносил алкоголь. - Подкупленные храмовники, – издевательски протянул Рикард. – Типичная точка зрения чародея: Орден прогнил изнутри, а маги, как всегда, белые и пушистые жертвы. - Если вам не нравится эта версия, то можно проверить бутылки Первого Чародея, Рыцаря-Командора и Рыцаря-Капитана. - Думаю, сейчас вам лучше подумать над тем, что вы скажете пленному. - Как тонко вы сменили тему разговора, сэр Рикард, – подметила Эмилия, впрочем, на этой фразе их разговор окончился.       Дальнейший путь в подземелье они проделали молча.       Храмовник отворил дверь в камеру, сэр Рикард приподнял руку и сделал жест а-ля "дамы вперед". Эмилия, никак не отреагировав, вошла в помещение.       Дверь за ней закрылась. Чародейка посмотрела на пленного. Тот медленно оторвался от лицезрения пола и поднял на нее свои уставшие глаза. Эмилия взяла стул и села напротив пленного.       На этот раз все проходило намного быстрее, Тревельен не думала о том, как она выглядит в глазах пленного, как и с какой стороны перед ним садиться и прочих мелочах, о которых магесса волновалась в прошлый раз. Чародейка заметила, что пленный почему-то прятал свою руку за спину. Он все еще был одет в лохмотья, а его лицо все также оставалось скрытым под сальными волосами и грязной бородой.       «Хоть бы принесли ему корыто с водой и приличную одежду. Или сидеть в камере и чувствовать, как ты обрастаешь грязью и погружаешься в собственное зловоние – это тоже часть пытки?» – подумала чародейка, стараясь открыто не морщиться из-за стоявшей вони в камере. - Рад вас снова видеть, Эмилия, – улыбнулся пленный.       "Он начал разговор первый", – заметила Тревельен. - Мы общались всего лишь вчера. - Всего лишь… Время в камере идет по-другому. Ты скован, можешь думать о своей жизни, о том, как сбежать. Все ждешь каких-то изменений, и вот, когда в камеру заходит храмовник с подносом еды – это уже событие, а общение с такой умной женщиной, как вы, Эмилия, уже праздник для дня, который все тянется и тянется. Знаете, в этом подземелье даже нет окон, я не вижу, как садится или встает солнце, в какой фазе находится луна, и как ярко сияют сегодня звезды. Все только эти мрачные стены, а еще мокрицы и несколько слизней. Эмилия, вы боитесь этих противных мелких существ? - Я? – Чародейка чуть было не покраснела, после упоминания пленника о его мелких сокамерниках.       Тревельен позорно опустила голову вниз, пытаясь понять, есть ли возле ее стула нечто напоминающее вышеописанных созданий. - Не бойтесь признаться, что опасаетесь мокриц. Когда-то я встречал одного Серого Стража, которому не было равных, когда он рубил порождений тьмы, вылезших из под земли. Когда мы путешествовали вместе, он всегда тщательнейшим образом проверял свой спальный мешок, я и мой друг заметили эту его странность и подбросили ему туда змею. Не ядовитую, самую что ни на есть безобидную. Когда Страж в очередной раз проверял свое спальное место и от туда вывалился наш «сюприз», бедолага с криком отскочил на несколько метров и угодил в костер, а потом бегал по лагерю, пока мы не поймали его и не сбили пламя. Эх, как же долго я залечивал его ожоги и еще дольше извинялся перед ним. - А вы намного более разговорчивы и дружелюбны, нежели вчера, – заметила Эмилия, перемена в настроении собеседника была уж слишком внезапной. - Я бы хотел сохранить свою настороженность, но не могу. Иногда желание хоть с кем-то поговорить становится просто невыносимым. Понимаете, я никогда не сидел на месте, не любил крупные города и уж тем более ненавидел сидеть в четырех стенах. Нет, гораздо приятнее изучать звезды над головой, чем пялиться в потолок, даже если на него налеплены орлесианские причудливые узоры. А теперь… Я заперт, прикован к одному месту. Это невыносимо…Даже если меня выпустят и позволят жить в Круге, вряд ли я смогу свыкнуться со всеми ограничениями. Эмилия, боюсь, я буду доставлять вам одни хлопоты. - В любом случае, это будет лучше того положения, в которым вы находитесь сейчас, – заметила чародейка. - А вы прямы...и в тоже время правы. - Так все-таки, в чем причина такого внезапного перепада в настроении? - Как я уже сказал, с вами гораздо приятнее общаться, чем с храмовниками. Те не умеют поддерживать беседу, если вообще заговаривают, а не сразу переходят к мордобою. - Подождите, после моего визита вас допрашивали храмовники? – Спросила Эмилия. - Да, и разговор был не слишком приятен. - Я заметила, как вы прячете за спиной руку. Это связано с тем "разговором"? - Эмилия, а ведь наша беседа сегодня так хорошо начиналась, может, не будем о грустном. - Я не очень хороший целитель, но могу кое-как лечить, давайте я рассмотрю ваши руки. - Эмилия, прошу вас, не надо. - Я настаиваю.       Несмотря на возражения пленного, Эмилия Тревельен решительно встала, опустилась на корточки и, стараясь не морщиться из-за запаха, вплотную приблизилась к пленному. Она потянулась к его плечу. Если рука сломана, то стоит это делать очень аккуратно…       Дверь резко открылась. - Тревельен! – Эмилия резко обернулась, услышав свое имя, сэр Рикард и сэр Дэриэн стояли с обнаженными клинками. - Я хотела осмотреть его. - Вам говорили, что прикасаться к пленному запрещено! – Произнес белобрысый Рыцарь-лейтенант. - Потому что я могу увидеть следы побоев. В этом дело? – Задала вопрос чародейка. - На выход! Немедленно!       Эмилия вышла из камеры, как только дверь за ней закрылась, она повернулась к парочке: - Если Нолан, думает, что он может спокойно избивать пленного, а затем присылать меня, чтобы я успокаивала и говорила, что все ради его же блага, то он глубоко ошибается, – Эмилия постаралась, чтобы ее внутренний гнев не отразился в голосе. - Тревельен, как я уже сказал, мы здесь не для того, чтобы спорить с вами. Передайте все Нолану сами. - А Рыцарь-командор знает про эти допросы? - Во-первых, в отличие от магов, у нас строгая дисциплина и мы подчиняемся приказам, а во-вторых, то, что вас назначили страшим чародеем не значит, что вы можете совать свой нос во все подряд. Вам все ясно? – Дэриэн почти угрожающе смотрел в глаза Эмилии. - Ничего личного, Эмилия. Если хотите знать, то пленный сам нас спровоцировал. Это была самозащита, – произнес рыжий, до селе молчавший.       "Самозащита!" – мысленно фыркнула Эмилия – "Конечно, после такой самозащиты пленный боится показать, что они сделали с его рукой".       Обратный путь троица снова проделала молча. Оказавшись в своей комнате, Эмилия сняла с себя мантию, аккуратно сложила ее на место, распустила и расчесала свои длинные каштановые волосы и погрузилась в сон.       Она проснулась…Внутренние часы подсказывали, что до подъема еще далеко. Что же заставило Эмилию открыть глаза?       Раздался громкий стук, Тревельен подошла к двери и поинтересовалась, кому она понадобилась в столь поздний час. Ответом было нечто грубое а-ля "немедленно откройте!". Эмилия быстро одела первую попавшуюся под руки мантию. Она хотела заплести волосы, но стук повторился и пришлось бежать к двери, пока кое-кто раздраженный за ней ее не выбил.       Это было странно, но, с распущенными волосами, которые доходили едва ли не до бедер, Эмилия чувствовала себя очень неуютно, словно она должны была предстать перед кем-то нагой.       Стук повторился с новой силой. Тревельен открыла дверь. Сэр Дэриэн и сэр Рикард с грозным видом оказались на пороге. Они явно намеревались что-то произнести, но по какой-то причине замешкались, а потом рыжий выпалил: - Ух ты, а у вас длинные волосы.       Наступило неловкое молчание. Очевидно, это было самое странное, что можно было услышать из уст храмовников, которые яростно стучались посреди ночи в покои старшей чародейки. - Вы пришли сюда ведь не для того, чтобы сказать мне это, – произнесла Эмилия так, словно ее уличили в чем-то непристойном. - Эээ…да... у нас приказ арестовать вас, – произнес Рикард. - Что? - Следуйте за нами, – более уверенно произнес храмовник. - Подождите, – спохватилась Эмилия. – Знаю, это прозвучит странно, но я не могу идти так. Мне нужно заплести волосы. Я не собираюсь сбегать или сделать какую-то гадость, могу причесаться у вас на виду. - Э…пожалуйста, – произнес Рикард, переглянувшись с напарником, наверное, это был самый странный арест за все их время служения в Ордене.       Эмилия подошла к зеркалу и принялась причесываться, попутно мысли отходили ото сна, и она начинала гадать, за что ее могут арестовать и чем это грозит. Мужчины не сводили с нее глаз, словно чародейка в любой момент могла воткнуть деревянные зубья гребешка себе в руку и воспользоваться магией крови. Расправившись с волосами, она шагнула к своим конвоирам: - В чем меня обвиняют? - В том, что вы помогли пленнику бежать, – ледяным голос произнес Дэриэн. - Что?! - Что слышали, – рявкнул Рикард. – А теперь следуйте за нами. - Он сбежал из тюрьмы? Подождите, когда он успел? И я не имею к этому никакого отношения! – В голове у Эмилии возникло множество вопросов, как же Тревельен хотела задать их, чтобы хоть чуть-чуть узнать о произошедшем и попытаться восстановить картину событий, и убедить эту парочку, что она не причем.       Но все оказалось тщетным. Они не хотели ни слушать ее, ни, тем более, вести разговор. Эмилия молча брела за храмовниками с каменными лицами.       Тревельен привели в комнату, где за столом восседал Нолан. Старший Чародей и Рыцарь-капитан оказались друг напротив друга…