В ожидании зимы

Я видел… странные вещи. Городок будто бы резко потерял в детальности, став похожим на уровень из не очень новой компьютерной игры. Что-то немного звякало, пытаясь меня разбудить, но я упорно не хотел отпускать сон и засыпал назад, возвращаясь в низкополигональный Городок, перемещаясь по нему будто бы с помощью чита noclip, и всё удивляясь и удивляясь его необычности… Бам! Брзынь! Бдыщь! Меня окончательно разбудили резкие и очень громкие звуки ударов чего-то об стекло. Сначала я, не осознавая, что происходит, пытался заснуть назад. Наконец, в окно прилетело что-то очень большое, стекло с громким звоном разбилось и его осколки посыпались прямо мне на голову. Жутко испугавшись, я вскочил с кровати. Острая боль в ноге напомнила, что прыгать и бегать мне всё ещё не стоит. - Что происходит?! - я вошёл в гостиную, пытаясь избежать обрушения хламовой горы по дороге. - Они в нас камнями бросают! - Катя пыталась приклеить к окну простыню, чтобы осколки не разлетались по комнате. - Кто – они? Зачем они это делают? - Я не знаю, зачем они это делают! Все знакомые вдруг резко сошли с ума! - Это связано со вчерашним обещанием прикончить нас? - Наверное! - в окно прилетел очередной камень. - Так, Катя, для начала давай успокоимся. Пока они не смогут каким-то способом залететь к нам в окно, никакого вреда, кроме простуды от сквозняка, разбитые стёкла не причинят. Крышу ты вчера закрыла, так что спуститься у них тоже не выйдет... Дзынь! Меня прервал неожиданный и показавшийся очень громким звонок в дверь. Дзынь, дзззынь! Вряд ли в таких обстоятельствах это значит что-то хорошее... - Сиди. Я пойду проверю. Кто там? - Катя, открой! Поговорить надо! - раздался глухой голос Молнии из-за двери. - Вы зачем окна бьёте? - Выходите! - А если я не хочу? - Катя, выйди, пожалуйста! Последний раз прошу по-хорошему! Катя не стала отвечать и отошла от двери. - Я не буду этого делать. - И правильно. - Дверь прочная, ничего они нам не сделают... Дальнейшие события стали яркой иллюстрацией к фразе «shit happens». Послышался громкий визг болгарки, которой Молния пытался вскрыть дверь. Катя не нашла ничего лучше, чем кинуться будить Семёна, который всё ещё мирно дремал на диване. - Папа! Проснись! Встань! - А? Что такое? - он попытался потереть лицо оторванной рукой. Это выглядело бы смешно, если бы не было так грустно. - На нас хотят напасть! - Ваня? - сверхчеловек нашёл силы встать. - Наверное… - Сейчас посмотрим. Визг прекратился, наступила угрожающая тишина. Семён тем временем встал в стойку бегуна, и, разогнавшись до немалой скорости на нескольких метрах коридора, выбил дверь плечом. Молния и стоявшие за ним двое зелёных аж отлетели на другой конец площадки и не подавали признаков жизни. - Катя, закрой дверь в подъезд! Слава, тащи скотч или чего-то в этом духе! - Поняла! Секунду! - Катя молниеносно открыла шкаф, вытащила моток скотча, швырнула его мне и с громким топотом понеслась вниз по лестнице. - Помоги мне связать их, пока они прилегли. Мы крепко склеили зелёным руки и ноги. Подозрительно знакомая ситуация. Кажется, фетиш «шибари» -- это у них семейное. Через минуту вернулась Катя. - Как там? - Долбятся в дверь, но открыть не могут. Что будем с ними делать? - Для начала – спросим. – заявил Семён и врезал Молнии по щеке уцелевшей рукой. - Аааа… Это ты?! – задёргался он. - Да, это я. Меня зовут Семён, и я пришёл, чтобы забрать Катю. Зачем вы пытаетесь к нам вломиться? Взгляд Молнии в панике заметался туда-сюда. - Не бойся. Я не стану причинять тебе боль или какой-то другой вред… по крайней мере, больший, чем уже причинил. - Он сказал нам, что мы все уже мертвы… Что мы живём в раю, и что он пришёл увести нас в ещё более прекрасный мир… А ты пришёл уничтожить этот мир вместе со всеми нами… Скажи, это правда? Что он имел в виду? - Ну сам подумай! – сказала Катя. – Он же просто настраивает нас друг против друга… - Не надо. – остановил её Семён, для которого эта речь была всё равно что посыпание свежей раны солью. – Он говорил вам правду… по крайней мере, частично. В реальном мире вы лежите в коме. Я несу за это ответственность. Не могу сказать, что произойдёт, когда я отключу этот мир… но одно могу сказать точно. Если вы действительно перейдёте на уровень глубже, то я вас вытащить уже не смогу. - Значит, правда? – казалось, что Молния был готов заплакать. – Почему нельзя просто оставить всё так, как есть? Даже если Катю нужно забрать, почему для этого нужно подвергать риску всех?! - Да потому что ваш хренов пророк этот мир и ломает! – вспылил Семён и ткнул своей культёй в лицо лежащему парню. – Я просто поговорить с ним хотел, а он сделал со мной это! Славу вон ранил! Пообещал прикончить нас всех! Молния молчал. - Короче, не верьте ему. Катя, собирайся. Уходим отсюда. - Как и куда? - Через крышу. Бросив связанных зелёных у Кати в квартире, мы направились наверх. Я осторожно подполз к краю и выглянул. Увиденное меня не обрадовало: под окнами нашего дома собрался целый небольшой митинг. - Плохо. Их там много. Спуститься незаметно не выйдет. - А кто сказал, что мы собираемся спускаться отсюда? - ухмыльнулся Семён, каким-то хитрым способом обвязывавший извлечённую из своего рюкзака верёвку вокруг будки на крыше. - И что мы тогда будем делать? - Нечто среднее между тарзанкой и канатной дорогой. - Понятно… Слушай, пап. - будничным тоном и как бы между делом спросила Катя. - А ты подумал о том, что будет если ты вдруг, ну, здесь умрёшь? - О, тогда всё будет очень плохо. - не менее будничным тоном ответил Семён. - Тогда моё сознание будет оторвано от тела, и никто не сможет помешать Ване. А ведь этот мир замкнут на меня, равно как и на тот мир, что лежит внутри него. И если всё действительно произойдёт так, и тот мир тоже замкнётся на этот… Получится этакий двойной уроборос. Лабиринт вне пространства и времени, откуда нет выхода. Участь похуже смерти, не правда ли? - И тебе не страшно так рисковать? - Катин голос чуть дрогнул. - Страшно, конечно. Но ведь это всё ради тебя. - улыбнулся Семён и потрепал её по голове. - Расслабься. Меня не убить так просто. Особенно здесь. Ну, приступим… - он подошёл к краю крыши, взял петлю на конце верёвки, как следует размахнулся и с нечеловеческой силой запустил её в сторону парка. Кажется, памятная освежительная ракета не летала так, как полетела туда верёвка! - Попал? - Вроде бы… - Семён крепко натянул «канатную дорогу». - Так. Дамы вперёд. Нет времени спорить. Там внизу они уже, наверное, всполошились. - он усадил Катю в петлю, которая и должна была передвигаться туда-сюда. - Времени делать нормальную страховку нет, так что держись крепче! Катя понеслась вниз, в сторону парка. Верёвка была натянута так, что она аккуратно затормозила полёт, и, кажется, добралась она с ветерком и комфортом. - Так, она, кажется, слезла. Слава, помоги мне вернуть петлю назад. Быстро! Двумя руками перебирать верёвку было намного быстрее, чем одной. - Когда долетишь до парка, идите к выходу из него. Не надо меня ждать! - Слушай, а зачем вообще маяться с этой верёвкой? Нельзя было просто перенести нас на станцию, как мы в той линии побывали? - Ага, сделать точно как Ваня говорит. Вдарить, так сказать, кувалдой по уже трескающемуся миру. Постарайся отставить рефлексию… и полезай в петлю. - Сам-то справишься? - спросил я, свесив ноги с крыши. - Справлюсь. Дружеский пинок в зад и волшебный полёт над Новым районом. От ветра всё казалось смазанным, но я сумел разглядеть внизу фигурки людей, которые направлялись в сторону парка. Даже сверхчеловек может немного запутаться в расчётах. Тормоз остановил меня примерно в метре от дерева, за которое зацепилась петля. Пришлось раскорячиваться, цепляться ногами и, как обезьяна, аккуратно слезать вниз, обняв дерево. - Ты как? - крикнула Катя откуда-то снизу. - Нормально! Я слезу! - ответил я. Через минуту я, немного ободрав кожу и испачкав одежду в смоле, шлёпнулся на землю около Кати. - Семён сказал, идти вперёд в сторону входа в парк. Не ждать его. Все эти напуганные Ваней люди, они уже ищут нас здесь. - Нет, я… я так не могу. А вдруг с ним что-то случится? Он же теперь инвалид практически! - Значит, подождём? - Ждём. На несколько минут мы остались совсем одни. В мире, который вдруг стал крайне враждебным. Я напряжённо вслушивался в шорохи листвы, высматривал силуэты людей среди деревьев: а вдруг уже идут? И вот наконец сверху раздался свист и Семён прилетел к верхушке нашего дерева. Несмотря на своё увечье, он легко выбрался из петли и прыгнул прямо на землю с немалой высоты, приземлившись с изяществом кота. - Вы что, ещё здесь?! Бежим отсюда, быстро! Они уже рядом! Мы понеслись в ту сторону, где должен был быть вход в парк. Проклятая рана на ноге ныла и саднила, мешая разогнаться по-полной. - А там-то что? - смог спросить я, задыхаясь. - Я скопирую сюда машину. Попытаемся добраться до станции на ней. Очень надеюсь, что они не смогут ничего придумать… Я бы на такое не надеялся. Но предпочёл промолчать и шустрее передвигать ногами. Вскоре за деревьями показался просвет – центральная аллея… Семён вдруг остановился и зашипел: - Стоять! Стоп, стоп! Очень вовремя. Катя уже тяжело дышала и с трудом поднимала ноги, запинаясь об корни и с трудом держа равновесие. - Что там? – спросил я, пока девушка пыталась восстановить дыхание. - Эти фиолетовые из Старого района там ходят. Выглянув из-за дерева, я действительно рассмотрел Таню с Дашей и отрядом ребят, патрулировавших территорию парка. - Им тоже мозги промыли? - Не знаю. Вряд ли от них стоит ждать чего-то хорошего… - И что делать? - Секундочку. – Семён снова полез в свой рюкзак и вытащил оттуда крупную петарду. - Отвлечём их. - Если посмотреть на содержимое твоего рюкзака, так в другой ситуации наши отдали бы всё, чтобы туда залезть… - Это подарки от Алисы. – ухмыльнулся Семён. – Да, познакомить бы их как-нибудь… Они бы поняли друг друга… Катя, ты уже можешь идти? - Охх, ещё совсем чуть-чуть и я готова. - Ладно. Я зажигаю! Он лёгким движением чиркнул петардой по боковине своего ботинка. Петарда загорелась! Семён забросил её куда-то в сторону паровоза. Петарда сначала с громким свистом понеслась ещё дальше, а затем взорвалась. Этого более чем хватило, чтобы привлечь внимание фиолетовых. - Быстро! К выходу! Это был отчаянный рывок. Снова появилось до боли знакомое ощущение ватных ног, которые тяжело переставлять, чувство, что я бегу по колено в воде, странно сочетавшееся с болью от раны. Всего несколько секунд бега от края аллеи до машины, но они тянулись, как порой не тянутся часы. - Вон они! Хватай их! – прокричал кто-то сзади. Фиолетовые припустили за нами, но поздно. Выскочив за пределы парка, мы сели в небольшой серый джип, припаркованный на тротуаре с нарушением всех правил. Семён незамедлительно заблокировал двери и начал копаться по карманам в поисках ключа. - Ааа! Неудобно-то как с одной рукой! – он с трудом попал ключом в замок зажигания и поставил автоматическую коробку в положение «Drive». - Может, мне как-то помочь? – участливо спросил я. - Ничего… Ну, держитесь! Поеду быстро! – заявил Семён, рыкнув двигателем. Колёса аж заскользили, машину немного занесло, но мы улетели в сторону частного сектора, оставив фиолетовых глотать пыль из-под колёс. - Молодец, пап! Победа! – обрадовалась Катя. - Наконец-то безопасность. Можно расслабиться. – довольно сказал я, развалившись в кресле. - Нет. Ещё не время. – мрачно сказал Семён, глянув в зеркало. И скоро стало ясно, почему. За нами гнался Молния на мотоцикле. Ещё и Таню с Дашей себе посадил. Первая сидела сзади, крепко вцепившись в парня. Вторая сидела в коляске со вскинутым мечом и крайне недовольным выражением лица. - Нас догоняют. Что делать? - Не знаю! Может, ещё получится уйти! На мосту они нас всё-таки догнали. Молния нагло выехал на встречку и поравнялся с нашей машиной. Даша привстала, крепко сжала меч и мощным ударом снесла нам зеркало. - Какие злобные! – Семён крутанул руль влево, попытавшись их припугнуть, но многие циклы оттачивания навыков управления не прошли для Молнии даром, и он изящно увернулся. Второй богатырский удар от Даши пришёлся в заднее левое стекло. Осколки посыпались прямо на Катю. Та громко взвизгнула. - Остановитесь и мы не причиним вам вреда! – рявкнул Молния. - Катя? Ты в порядке?! – не обратив на него внимания, спросил Семён. - Я в порядке! Но поворот! Ты проскочил его! Троллейбусные провода ветки, уходившей на станцию, остались далеко позади. - Куда мы теперь едем? - В промзону! Даша тем временем делала ещё один замах, надеясь вывести из строя водителя. Семён выходить из строя не хотел, поэтому резко затормозил, и Дашин удар пришёлся по воздуху. Снова взрыкнув двигателем, он агрессивно попёр вперёд, передний бампер был буквально в паре сантиметров от заднего колеса Молнии. У них нашлось что-то и на этот случай. Таня дала Даше, кажется, один из тех камней, которыми они кидались утром. И камень полетел к нам в лобовое стекло с характерным звоном. Слава японским инженерам, оно было достаточно прочным, чтобы не разлететься от такого камушка, а всего лишь покрыться трещинами. Впереди показалось промзоновское разворотное кольцо троллейбуса. Дальше было не проехать. И Семён, и Молния немного замедлились, чтобы сделать попытку развернуться на небольшом пятачке и продолжить гонку… Семён каким-то невероятным везением смог удержать машину на дороге, хотя нас развернуло очень, ОЧЕНЬ резко. Молнии и его экипажу повезло меньше. То ли развесовка изменилась, то ли управление в самый ответственный момент подвело, но мотоцикл встал на колесо коляски, потерял управление, перевернулся и улетел в кювет вместе с пассажирами. - Ничего себе погоня… - выдохнул я. – Это тоже управление вероятностями? - Это всего лишь опыт, немного настоящей удачи и постоянный полный привод. – с лёгким самодовольством ответил Семён. - Пойдём посмотрим, что с ребятами! – Катя задёргалась сзади и высунулась в окно. – Папа! Открой дверь! - Нет. - Что?! - Что сказал. Мы едем на станцию. Не высовывай голову, а то её оторвёт. – Семён тронулся с места. - Папа!!! Они ведь могут погибнуть! - Наверняка они уже мертвы. - Папа… - страдальческим тоном произнесла Катя. – Разве тебе было мало вчерашнего плевка?! - Я, кажется, уже сказал, что они уже мертвы, и что ещё одна смерть ничего не изменит. Мы едем на станцию. Мы забираем тебя. Это – самое главное. - Ты – сволочь. - Думай как хочешь. В конце концов, я не по-настоящему их убил. - Не по-настоящему. Ага, как же! – сказала Катя уже со слезами на глазах. Пойми, что я почти не знаю другой жизни! Других людей! Я… я не знаю, что ещё сказать. Семён, видимо, тоже не знал, что на это ответить. Да и мне сказать было нечего. Почему-то эти смерти меня совсем не тронули. Как будто бы я привык к этому, будто бы я видел это сотни раз. Это тоже эффект от слияния линий во мне? В общем, дальнейший путь был проделан в абсолютном молчании. Лишь ветер свистел в разбитом окне, да тихие всхлипывания Кати раздавались сквозь свист. Лишь когда мы перевалили за горку, я понял, что я даже забыл взглянуть на Городок в последний раз. Станция не была похожа на то, какой она была в прошлые разы. Вместо электрички на путях стоял нереально огромный электровоз с несколькими десятками вагонов чего-то, выглядевшего высокотехнологичным. Надпись на морде гласила: «ВЛ85». Семён бросил свой джип на разворотном пятачке. Я чисто машинально отметил, что он, скорее всего, помешает троллейбусам – но, видимо, больше движения троллейбусов здесь не будет. Хотя одинокая и пустая рогатая машина ещё стояла у остановки в безнадёжном ожидании пассажиров. - Ты в порядке? – подошёл я к Кате, которая стряхивала с себя остатки стекла. - Бывало и хуже… - мрачно проворчала она. - Хватит разговоров, путешествие подходит к концу! – воскликнул Семён. – Если нам больше ничего не помешает, то мы садимся на поезд и… - Значит, ты готов пожертвовать всем? – раздался громкий и знакомый голос. Ваня стоял на дороге со стороны подъезда к станции. - Решил показаться? – Семён ответил вопросом на вопрос. – Больше не получается делать грязную работу чужими руками? Я с тобой больше церемониться не буду! – вокруг него затрещали искры статического электричества, было ясно, что он готов ударить Ваню чем-то сверхъестественным. - Да, да. Действительно, что для тебя одна жизнь… - Ваня пожал плечами. – А если так? Сзади раздался хриплый крик. Катя упала, лишившись чувств от болевого шока. Из её спины торчал кухонный нож. А за ней стояла не кто иная, как Аня, которая громко рыдала, закрыв лицо руками, заляпанными Катиной кровью. - КАТЯ!!! - Ты тварь!!! - заорал Семён и перестал ограничивать себя. Троллейбус, стоявший рядом с нами, взмыл в воздух и полетел прямо в Ваню, стоявшего на дороге. Удар был такой силы, что земля начала ходить под ногами, а железные детали и осколки стекла разлетелись по всему пятачку. - Аня! Почему?! За что ты её так?! - я схватил Аню за воротник и сильно тряхнул. - Потому что он пообещал мне! Что уведёт меня в лучший мир! Что эта жизнь здесь, похожая на бесконечную пытку, скоро закончится! - Слава, оставь её. - слегка дрожащим голосом приказал Семён. - Я понимаю, что у тебя нога, но помоги мне дотащить Катю до поезда. Я отшвырнул проклятую маньячку. Аня опустилась на землю и обхватила колени. Лицо и платье были измазаны в крови, а взгляд был диким и вытаращенным. Она осталась сидеть на тротуаре, подвывая и покачиваясь из стороны в сторону. Мы с Семёном взвалили Катю на плечи и потащили в сторону огромного электровоза. Эти несколько метров казались тяжелее, чем весь сегодняшний путь от квартиры. Нога жутко болела. Кажется, рана разошлась – в ботинок потекло что-то тёплое. Приходилось терпеть. Катя у меня на плече была готова умереть в любой момент. Теперь моя одежда тоже была вся перепачкана кровью. Капли Катиной жизни падали на платформу и на рельсы. Последнее препятствие – дверь кабины. - Чёрт! Почему она должна быть такой высокой?! - Это ВЛ85… На нём, фактически, весь Городок работает… Мне было нужно что-то мощное… - извиняющимся тоном пробормотал Семён. Наконец нам с трудом удалось закинуть бесчувственную девушку в кабину и забраться туда самим. Семён немедленно побежал к месту машиниста и начал лихорадочно дёргать рычаги и нажимать на кнопки. - Катя. Катя. - я погладил девушку по лбу. - Ты как? Ответа не последовало. К тому же, нож всё ещё торчал у неё из спины. - Семён! Нам надо вытащить этот нож! - Погоди секунду. Она может истечь кровью. Сейчас поедем – тогда и вытаскивай! Поезд медленно тронулся с места. Начало наваливаться такое же ощущение сонливости, как во время поездок на местной электричке. Хотя вроде бы именно заснуть хотелось не так уж сильно. Точно, сейчас ощущения больше были похожи на какую-то отстранённость, нереальность происходящего, будто бы всё это не со мной происходит… - Слава! Давай, тащи его! - крик Семёна вернул меня в реальность. Я схватился за рукоятку ножа и вытащил его из Катиной спины, постаравшись сделать это максимально чётко, чтобы не повредить её ещё сильнее. Дальше начало происходить нечто необычайное. Кровь, тёкшая из раны, запузырилась и начала засыхать прямо на глазах. Плоть сходилась и срасталась, затягиваясь свежей розовой кожей. Я не удержался и потрогал её рану – и тут же отдёрнул руку, так как она была очень горячей. Затем я закатил штанину – точно, с моей ногой происходило примерно то же самое, она становилась как новенькая, только вросшая в кожу зелёнка, кажется, будет напоминать о ране до конца жизни. - Ну вот… Кажется, всё… - Семён задумчиво рассматривал свою руку, которая за несколько секунд стала из обрубка маленькой недоразвитой конечностью, а затем отросла до состояния полноценной, хоть и очень худой, руки взрослого мужчины. Катя закашлялась, приходя в сознание. - Кать? Всё хорошо? - Да, сейчас уже не получится сказать, что бывало и хуже… - протянула она, пытаясь подняться. - Мы на твоём поезде? - Да. - улыбнулся Семён. - Могу нас поздравить: если переход пойдёт как надо, то через несколько минут мы вернёмся в реальный мир. - Городок… всё? - Боюсь, что так. - И что дальше? - Целый огромный мир, Кать. Целая жизнь впереди. Бах! Что-то тяжёлое упало на крышу. Поезд ощутимо тряхнуло. - Или… не жизнь. Слава, проверь вторую кабину! Катя, ты на крышу! - сам Семён метнулся назад к пульту, в попытках сделать что-то, чтобы поезд продолжал движение. - Крыша? - напряглась Катя. - Там провода и всё такое… - Сейчас они не опасны… для вас, по крайней мере. Быстро! Вторая кабина была точно такой же, как первая. Несколько секунд я соображал, что дальше, но боковое окно вдруг разбилось от мощного пинка ногой. В дыре показались знакомые грязные спортивные штаны… Да, следовало ожидать, что Ване не хватит одного удара троллейбусом. - Привет, скотина. - я наотмашь всёк ему в солнечное сплетение, как только моя беглая субличность просунула в кабину свой живот. Такого сюрприза он явно не ожидал, разжав пальцы и хлопнувшись спиной прямиком на обломки стекла. А кровь-то у него такая же алая, как у нормальных людей. Вид этой крови меня… обрадовал. И я добавил. Ещё удар по беззащитному телу. А затем ещё и ещё. Пах. Живот. Грудь – рёбра захрустели, как сухарики. Голова. Она показалась мне какой-то очень прочной. Всё, что получилось сломать – это нос. Секунд через 40 я прекратил месить Ваню. До меня дошло кое-что. Он лежал у меня под ногами. Кровь текла из ран на спине и разрезанной подмышки, заляпывая мои кеды. Он не регенерировал. - Растёшь над собой, я погляжу... - с пола раздался хриплый шёпот. - Что ты сказал? - я присел и схватил его за воротник, подтащив посиневшие губы поближе к себе. - Что слышал. - раздался зловещий шёпот. Через секунду Ванин нож вонзился мне в глаз. Да, кажется, эффект регенерации от этого поезда не забивает боль. Я едва не задохнулся – хотя как можно задохнуться от боли? Тело сильно ослабло, а руки походили на пару воздушных шариков, хотя я всё ещё держал Ваню. Если задуматься, то почему-то больнее всего было не в глазу, а где-то в районе горла и отчего-то в затылке. Я уже был готов отпустить Ваню и пытаться выковырять нож, как вдруг что-то потянуло меня вниз. Уцелевшим глазом я смог заметить, что Ваня открыл один из своих порталов. Мы провалились в него вместе. Это ощущение не было похоже на вчерашнее путешествие вместе с Семёном. Тогда я будто пронёсся по скоростной межпространственной магистрали. Путешествие было быстрым, я даже не успел почти ничего почувствовать. Сейчас же меня с трудом тянули по узенькой разбитой дорожке. И на ней я... что-то видел. Нет, не зрением. Наверное, внутренним глазом. Мыслеобразами. Я почти физически ощущал, как рушится Городок. Как он постепенно становится всё менее и менее детализованным. Как вода в пруду превращается в плохую симуляцию. Как деревья становятся 3D-моделями, сделанными как под копирку. Как из квартир исчезают интерьеры и они делаются простыми бетонными коробками… Затем я увидел то, о чём вчера толковал Ваня. Лучший мир. Мимо меня пронеслись те самые густые леса, дорога в полях под проводами, домики-бочки посреди вековых сосен, статуи детей перед воротами, и утлые лодочки, плещущиеся в изумрудной воде около большого, чистого пляжа… - Теперь ты видишь? - непонятно откуда неожиданно раздался знакомый хриплый голос. - Что? Тот мир? Тот… я не знаю, пионерлагерь? В голове вдруг провернулись какие-то шестерёнки и осознание громко щёлкнуло. Семён ведь упоминал свою аномалию. Лагерь, не городок. Это он? - Да. - ответил Ваня после секунды промедления. - Ну и что это меняет? Ты убивал и пытал людей – и во имя чего? Собственного эгоистичного желания? - Они не люди… После пары сотен циклов, когда уже знаешь наперёд все их реакции, перестаёшь воспринимать их в таком качестве… Семён ведь кокнул парочку твоих товарищей без каких-либо сожалений. - Но ведь эти когда-то были людьми! - я вспомнил смерть Молнии, кажется, даже смерти Даши и Тани. - Это ты сделал их такими… близкими ко всем этим ботам! Ты их убивал! - Это говорит нам многое о моральных качествах Семёна, правда? - игриво усмехнулся Ваня. А затем грустно вздохнул. - Наверное, мне не хотелось достичь лагеря в одиночку. Убивая их, я верил, что дам им лучшую жизнь… - Убивать людей плохо. Даже во имя самой благой идеи. Это одна из истин, на которых всё человечество стоит. - Знаю. Наверное, зря я тут перед тобой оправдываюсь – всё равно не поймешь… Зло ли я? Безусловно. Но я – твоё зло, уважаемая главная субличность. - я очень ярко почувствовал, как Ваня тычет в меня пальцем. - И я – уже в тебе. Не я ведь избивал беззащитного тебя ногами буквально минуту назад. - Знаешь, этот разговор начинает меня жутко бесить. Как скоро мы попадём в хоть какое-нибудь определённое пространство? И в какое, если не секрет? - Кто знает? - Ваня ответил вопросом на вопрос. - Это будет случайная точка доступного мне пространства-времени. Случайной точкой оказалась крыша ВЛ85. Резкая боль в глазу недвусмысленно напомнила о жестокости реальности. Я взялся за рукоятку и дёрнул, как дёргал нож из Катиной спины. Он со странным хлюпаньем вышел из моей головы. Боль уступила место ощущению сильного жара прямо в черепной коробке. Через пару секунд глаз был целёхонек. - Слава… Вы с ним… Он полез в кабину, а теперь вы здесь… Господи, ты весь в крови! - взвизгнула Катя. Точно. Семён ведь послал её на крышу. Я не обратил на неё внимания. Я понял, что сидел на своей беглой субличности, которая всё ещё не побеждена до конца. - Значит, это единственная доступная тебе точка пространства-времени?! - Походу, да… - слабо улыбнулся злодей. - Если бы ты остался там, если бы ты не полез на наш поезд, наверное, Городок бы не пал. Возможно, он даже сделал бы тебя центром мироздания заместо Кати. Зачем ты полез сюда, Ваня?! - я почему-то выдал фразу, которая больше бы подошла Семёну. - Я? Центр мироздания? Нахрен мне такая ответственность! Да и… какой я в жопу Ваня. - он тоже сказал неожиданную вещь. - Зови меня просто Слава. - Слава. Слава – это я. - я слез с него и поднял за воротник. - Мне кажется, для тебя настало время вернуться в родное лоно. Мои пальцы сомкнулись на его горле. Слава-Ваня захрипел. - Нет! Слава! Стой! - в меня вцепилась до того молча наблюдавшая за всей сценой Катя. - Не убивай его! Не становись им! Эти слова окатили меня как из душа. Действительно, зачем? Что на меня нашло? Я совсем не такой! Я отшвырнул злодея прочь и испуганно посмотрел на свои руки. Что эти руки только что чуть не сделали?! Убийство?! - Катя… Спасибо… - прошептал я. - Не за что. - она взяла меня под руку. Слава-Ваня, избитый, израненный, придушенный, но всё ещё живой, встал в какой-то странной позе, склонив голову набок. - Вот, значит, как… Значит, это действительно была глупая идея. - Какая?! - Такая, что ты убьёшь меня, а я стану частью тебя и в реальности возрожусь в твоём теле! - истерически захохотал злодей. - Да, как я мог забыть про ангела в чёрной футболке! Эх-х... Я вам вот что скажу напоследок. - продолжил он спокойным тоном. - Для меня вот очень жалко узнавать, что всё, чем я жил, к чему я стремился – что-то искусственное, умещающееся в одном грузовом поезде и созданное с одной конкретной целью. - он ткнул пальцем в Катю. - Поэтому я предлагаю вам хорошенько подумать. Не является ли то, что вы зовёте реальностью, таким же искусственным, созданным кем-то ещё? После этого странного вопроса он полностью выпрямился. Его ухо задело провод. Посыпались искры. Запахло горелым мясом. Моя злобная субличность камнем полетела с поезда и сгинула где-то в пучинах пространства-времени. - Сам себя и убил… В его духе… - почему-то мне было грустно, как от смерти старого друга. Наверное, так всегда, когда умирает часть тебя. - Радоваться надо, дурень! - Катя взяла меня за руку и крепко сжала. - Теперь ты цел, един и свободен от него! - Да… Я знаю. Можно, я порадуюсь потом? - я нашёл среди катушек на крыше свободное местечко и прилёг. - Эй! Не надо меня игнорировать! - Я не игнорирую. Ложись рядышком. - улыбнулся я. - Ребята? У вас там тихо стало. - из форточки высунулась голова Семёна. - Всё хорошо? - Да, пап! Просто отлично! Мы победили Ваню! Можешь идти к нам, тут красиво. - Правда? Сейчас вылезу. Сделаю так, чтобы мне не нужно было управлять поездом, и вылезу! Через несколько минут Семён протиснулся сквозь форточку целиком и присоединился к нам. А снаружи действительно было красиво. Поезд летел по стране сквозь пространство и время, и мимо проносились зимы и вёсны, леса и поля, горы и равнины, степи и болота. Иногда хотелось даже попросить: останови его, Семён! Дай полюбоваться подольше! Но нет. Поезд от станции Летняя до станции Реальность неумолимо продолжал свой ход. На меня накатило чувство светлой грусти. Впрочем, я был абсолютно спокоен. Катя была рядом, как и тогда, в тот, казалось бы, рядовой цикл, когда я решился зайти в походе в горы чуть дальше обычного и надолго с этой безмятежностью распрощался. - Катя. - Что? - Ничего. Просто хочу назвать тебя по имени. - Да? Ладно. Слава. - Катя. - Слава. - Кхэм… - прервал нас Семён. - Мне жаль вмешиваться в вашу идиллию, но Славе скоро пора. - Пора? - встал я. - Куда? - Сходить с поезда. Тебе придётся это сделать чуть раньше нас. - Почему? Я думал, я доеду с вами до конечной! - Извини… Моя реальность на пару лет обходит твою. Нас с Катей ждут назад в 2018 году. Семён даже в такой момент не изменял своей привычке выносить всем мозг. - И что мне делать? - Прыгай, если не хочешь исчезнуть на несколько лет. - С поезда?.. - я опасливо посмотрел на несущуюся под ногами землю. - Пап, но… - Катя попыталась сказать что-то в мою защиту, но Семён её аккуратно прервал: - Не волнуйся, Кать. Мы с тобой этого почти не заметим. Но ему… придётся подождать нас. Так надо. Ты ведь не хочешь испытывать на себе возможность путешествий в будущее? - Нет. - вздохнул я. - Не хочу. Катя смотрела на меня настолько напуганным и грустным взглядом, что я аж расхохотался. - Да не бойся ты так! Что я, по-твоему, старик, что ли, который может умереть во время нескольких лет ожидания? - Мне будет тебя не хватать. - грустно произнесла она. - Нет. Это мне будет тебя не хватать. - Слава! Хватит лирики! - снова вмешался Семён. - Мы подъезжаем к нужному месту. Готовься! Да не так, лицом вперёд встань, скорость хоть погасишь! - Скажи хоть, когда вас встречать конкретно! - Дата вроде получается 10 декабря 2018. Место и точное время… спросишь у Алисы, она должна выйти с тобой на связь после 30 августа. - Какого года-то? - Да восемнадцатого же! Четыре! Три! Два! Один! Пошёл! Семён пихнул меня в бок, прямо как тогда с канатной дорогой на крыше. Трудно сказать, был ли этот толчок решающим, или я всё же прыгнул сам… В общем, я неловко полетел вниз. Да, мимо определённо проносилась бесснежная зима 2015 года во Фрибурге. Я успел запомнить спокойное и уверенное лицо Семёна, и слёзы на лице Кати. А затем меня оттолкнул мощный поток воздуха. - Десятого! Декабря! Восемнадцатого! Жди! - раздался крик мне вслед. Я неуклюже приземлился на ноги, пробежал пару шагов, поскользнулся и уткнулся носом в сырую холодную землю. Стоя на четвереньках, я провожал взглядом стремительно таявший в воздухе призрачный поезд. Рельсы всё ещё слегка вибрировали, но буквально через несколько секунд и они застыли в безмолвии. Странно. Я, оказывается, совсем отвык от ощущения времени в реальности. Казалось бы, всего несколько секунд назад я ещё рассматривал проносящиеся виды вместе с Катей – а теперь стою здесь и слушаю тишину в надежде непонятно на что. Меня высадили где-то в глуши недалеко за моей станцией. Да, это не похоже ни на один цикл, ни на одну линию. Я совсем не знаю этого места. Пока я был в Екатерининском и его втором уровне – копии Фрибурга, всё было совсем не так!.. Видимо, действительно всё… С такими мыслями, пытаясь осознать и осмыслить произошедшее, я побрёл домой по шпалам. В конце концов, сидеть тут, ожидая непонятно чего и в итоге оказаться под колёсами настоящего железного поезда было бы очень глупой смертью после всего. * * * Почти четыре года ожидания пронеслись, как один длинный день. С одной стороны, они тянулись невероятно долго, а с другой, казалось, что я выпрыгнул из ВЛ85 только вчера, а сегодня обнаружил себя садящимся на поезд до Москвы. Да, скоро в истории этой пространственно-временной аномалии будет наконец поставлена точка. И я вновь смогу увидеть Катю. Лишь во время этого ожидания я действительно осознал, насколько сильно люблю её. Вновь переживая события разных линий, живущих во мне, я подсчитал, что мы были вместе примерно в 75% из них. Воспоминания о них, в том числе о той самой, что продолжилась далеко за пределы 7 дней в Екатерининском, грели мою одинокую душу и помогали не опуститься. Были, конечно, и такие линии, где я влюблялся в кого-то из других девушек, встречался с ними и даже проживал жизнь вместе… И всё-таки они – не главные. Ни одна из девушек не оставила в моём сердце такого следа. Кстати говоря, страхи Семёна не оправдались. Все, кого он посадил на поезд передо мной, по очереди вышли из комы. С Таней и Молнией мне даже довелось встретиться, но они ничегошеньки не помнили ни обо мне, ни о Екатерининском. Возможно, оно и к лучшему. Странно, но казалось, что сутки в пути до Москвы тянулись куда дольше этих четырёх лет. Я ворочался на полке с боку на бок, без особой цели слонялся по вагону туда-сюда, и наблюдал за ленивым бегом стрелки часов по циферблату. Наконец морозным утром 10 декабря я прибыл в столицу. Время ещё есть? Да, запас почти в два часа, так что можно было неспешно идти на нужный вокзал по широким московским проспектам. По пути я купил букет роз, чтобы встречать Катю не с пустыми руками. Добравшись до места, я спрыгнул с платформы и заячьей тропкой пошёл в грузовую часть… Точнее, не пошёл, а побежал. Да, я бежал с букетом через весь огромный вокзал. Я точно знал, что нужный мне поезд приедет в грузовую часть. Перепрыгивая через пути, пачкаясь в грязи, роняя лепестки роз на шпалы я нёсся туда, где должен был завершиться разрыв пространства-времени. Наконец на горизонте показался огромный электровоз. Моё сердце забилось от притока адреналина. Это он. Они едут сюда. Они возвращаются! Она возвращается! Радость от скорой встречи наполняла меня, как свежий воздух – лёгкие, и пульсирующим потоком отдавалась во все живущие во мне линии. В этот утренний час я не один ждал здесь прибытия необычного поезда. Кто-то подкрался ко мне сзади и похлопал по плечу. - Йо. На меня смотрела женщина чуть старше 30. На её лице было множество мелких морщинок, свидетельствовавших о перенесённых тяготах и страданиях. Взгляд каре-красноватых глаз умудрялся быть одновременно игривым и очень тяжёлым, пронизывающим. Из-под капюшона торчали длинные рыжие хвосты. Да я ведь её знаю! - Здравствуйте… Вы Алиса, не так ли? - Да, это я. Значит, ты Слава? - Да… Приятно наконец увидеть вас в реальной жизни. - Реальность… - усмехнулась Алиса. - Для нас, выбравшихся из лагеря, это понятие крайне расплывчато. Вот ты – ты хотя бы осознаёшь, почему тебе пришлось ждать эти годы? Этот вопрос поставил меня в тупик. - Семён сказал, чтобы я не исчез из своего времени… - Да. Это так. Наверное, он хотел, чтобы у тебя была нормальная жизнь, чтобы «завтра» значило – «+1 день», а не прыжок непонятно куда. Может быть, ты не понимаешь этого – но сейчас, в момент прибытия этого поезда, ты стоишь перед выбором. Ты можешь продолжить играть в того, кем ты был раньше, продолжить жить относительно обычной жизнью. А можешь наконец раскрыть свой потенциал и увидеть истинное лицо. - Чьё лицо? - Моё. Семёна. Катино. Всего мира. Да и твоё собственное тоже… Такой вот выбор. Решай. Ты пойдёшь с нами? «Такой вот выбор»? Смешная шутка, Алиса… - Я предположу, что вы просто плохо меня знаете, раз спрашиваете такие вещи. - ухмыльнулся я. - Если я откажусь от всего в такой момент, то я себя не прощу. Мне до конца жизни будет обидно за проделанный путь, окончившийся ничем. И Катя… я слишком сильно её люблю, чтобы вот так оттолкнуть её ради сохранности собственной шкуры. - Отлично сказано! - Алиса широко заулыбалась и аж поапплодировала. - В таком случае – добро пожаловать в банду, зятёк! - Зятёк? - смутился я. - Да я ничего такого… - Не стоит стесняться. - Алиса снова похлопала меня по плечу. - Девушкам свойственно влюбляться в своих спасителей. Медленно ехавший в нашу сторону электровоз наконец остановился. Момент истины настал. Разрыв пространства-времени наконец прекратил своё существование, и часы Семёна и Кати пошли вперёд естественным путём. Дверь кабины машиниста открылась. Катя выпрыгнула и побежала в мою сторону. Она не постарела ни на день. Мы просто встали друг напротив друга и смотрели глаза в глаза, и, казалось, весь мир вокруг прекратил своё существование. - Привет… Давно не виделись… - наконец смог выдавить я. - Давно? А для меня из-за этого проклятого поезда прошло всего несколько минут… Ты изменился. Стал совсем взрослым. - Да… Это так важно? - Нет. - улыбнулась Катя. - Главное, что это ты. Настоящий. Абсолютный. - она подошла ко мне и крепко, тепло обняла. - Вот и славно. Добро пожаловать домой.