"По ошибке"

И вот я стою на крыше, медленно покачиваясь то в одну, то в другую сторону. Как же это незабываемо. И тихо. В меру тихо. Держу платок, затисканный до дыр, который очень скоро вырывается ветром из моих рук и улетает в низ. Возможно, и я сейчас полечу. Возможно. -Что ж, мои милые враги. Я вас ненавижу. НЕНАВИЖУ. – Я выкрикиваю последнее слово особенно громко, надеясь, что они все поймут. – Желаю вам сдохнуть, мои дноклассники. – Специально пропускаю одну букву, чтобы люди внизу узнали мое к ним отношение. Как же приятно видеть испуг в их подлых лицах, читать ненависть в их глазах. – Что, съели? Да, поцеловала я ее по ошибке. Мимолетное желание, которого никто не ожидал. – Вслед за этим, подбежали учителя. Мечутся, будто надеются спасти. – Не пытайтесь остановить меня. А вы, твари. Я про десятый «г». – Указываю пальцем на группу людей, отдельно столпившихся. – Да, вы. Смотрите. Думаете, она этого не хотела? – Даже, имея плохое зрение, я вижу, что они повернулись к одной девушке. – Она перва…Хотя, не буду портить ее репутацию. Хочу видеть, как эти…сволочь живет и мучается. Ты в этом виновата. Слышишь? Я кидаю портфель, полный учебников и тетрадей, вниз. Там же, среди маленьких карандашей, новой упаковки жевачки и наушников лежит записка для той самой «сволочи». Я расправляю руки, закрываю глаза, делаю маленький шажок вперед и… *** Я нежно коснулась своими как всегда холодными пальцами ее оголенного плеча. Она вздрогнула и обернулась. -У тебя… - Я немного запнулась, придумывая объяснение. – Бретелька сползла. – Быстро выпалила первую попавшуюся фразу, попутно убирая руку. Покраснев, она быстро поправила все и как бы заговорщически мне подмигнула. Черт, что она со мной делает. -Ой, народ. Кто сделал русский? Взгляд в мою сторону. Кивок. Вместе направляемся в сторону «туалета для списывания» - места обитания всех старшеклассников, обсуждающих, списывающих, просто болтающих о чем-либо. На удивление, там никого. Сбрасываем рюкзаки в сторону, доставая тетради и ручки. Я протягиваю ей русский, она встает к окну и начинает списывать. Ее спина, точно вылепленная рукой мастера, сейчас полуоткрыта благодаря майке, позволяя мне наблюдать, за каждым ее движением. Я снова касаюсь ее плеча, в этот раз не оправдывая себя. Ее кожа постепенно покрывается мурашками. Мягко провожу невидимую линию на руке своим указательным пальцем. О боже. Ее кожа. -Ты что делаешь?! Сочтя это за риторический вопрос, я аккуратно прижимаю ее к стене. Невинный телесный контакт, а я уже не могу. Как же долго я этого ждала. Звучит типично предупреждение о трех минутах до урока. Она начинает упираться, брыкаться и даже легонько меня бить, всем своим видом показывая, как нетипично ей это. Только вот, показывает она это вяло. Будто и не против. Ничего, в первый раз всегда так. Думаю. Внезапно, она открывает рот, намереваясь закричать, но я вовремя прикрываю ее рот ладонью, чувствуя ее сбивчивое дыхание. Спустя пару секунд, я смотрю ей прямо в глаза и медленно опускаю руку. Она молчит, что означает, что, видимо, она смирилась. -Думаешь, они лучше? Думаешь, все эти парни лучше нас – девушек? Лучше меня? Поверь мне, они все тебя бросят. Даже извиняться не будут. – Я вспоминаю больную тему. Слезы медленно начинают наворачиваться на ее глазах. Мы одновременно вспомнили о недавнем ее расставании с парнем. Что случилось, никто так и не помнил, но это было недолго. – О нет, нет, нет. – Спохватившись, я провожу большими пальцами по ее щекам, стирая маленькие капельки. – Что угодно, кроме плача. Умоляю. Поверь мне, все будет хорошо. Ее обжигающий взгляд на секунду возвращает меня в реальность. Черт, она не такая. Она не согласится. Но, вместе с тем, я одновременно ощущаю связь между нами – незримую, но теперь все отчетливее и отчетливее видимую. И тут случается невозможное. Я будто взрываюсь на тысячи маленьких кусочков. И вместе со мной взрывается мое тело, мои мысли, чувства, жизнь, мир. Все. Ее сладкие и доселе недоступные губы сейчас касаются моих. Легкий и нежный поцелуй заставляет меня раствориться в себе. Но это проходит недолго. Очень скоро ты показываешь свой доминантный характер, врываясь своим языком в мой рот и хозяйничая там. На секунду я вырываюсь из ее объятий, как бы сложно это ни было. Смотрю вновь в ее глаза. -Нас могут заметить. – Шепотом произношу я. -Ну и пусть. – Отвечаешь ты и целуешь меня снова. Звонит телефон, вырывая нас из той маленькой, но идеальной реальности. Не замечая настойчивого звонка, я вновь смыкаю наши губы. Звучит какая-то очень подходящая музыка, которую я почти не слушаю. Быстрый, короткий и очень жесткий поцелуй. А она умеет целоваться. Я мягко кусаю ее верхнюю губу, затем мочку уха, оставляю череду засосов на ее шее. Да, ее родители будут много вопросов задавать вечером. Нежные, как бы случайные прикосновения заставляют ее прикусить губу и запрокинуть шею, прикрыв глаза от наслаждения. Я же не спешу двигаться дальше, проводя языком по ее мягкой шее, медленно двигаясь к подбородку. Левой рукой, я подняла ее руки над головой, не давая ей касаться меня. Даже в таких случаях, социофобия берет свое. Она недоуменно вздыхает, заставляя меня на секунду оторваться от ее жутко притягивающего тела. Но я тихо шепчу: -Потом. И снова впиваюсь в ее нежные губы. И тут происходит то, что не должно было произойти. Пара телефонов направлена на нас. Одноклассники забеспокоились нашим долгим отсутствием и решили-таки проверить. Я повернулась и в ступоре замерла. Сволочь успела выскользнуть и уже снова стояла рядом со своими «друзьями», весело воскликнув: -Смотрите, эта убогая еще и маньячка. Я даже орать не могла. И они ей поверили. Я даже не заметила, как весь класс засмеялся, легонько пиная ее локтем, и вставая впереди нее как бы защищая. Те взгляды, которые всегда были тупыми, сменились еще более низким выражением. Я протолкнулась между плотными рядами одноклассников, и, быстро сбежав по лестнице, выскочила на улицу. Не замечая, как день постепенно сменился ночью, я бродила по улицам. На телефоне красовалась сотня пропущенных и смс. Сначала, это была сволочь. Думаю, именно так мне стоит ее называть. Она и звонила и писала, признаваясь в том, что я «просто не так поняла». Но я не хотела портить этот прекрасный последний вечер. Ведь, если я не хочу это все продолжать, то я должна оставить в памяти лишь лучшие мгновения. Лишь под утро я вернулась в свой район, села на скамейку и, достав изжеванный листок бумаги, решила начиркать пару строк:

“Дорогая моя сволочь. Я тебя, как ни странно, люблю. Точнее, любила. Поверь мне, я никогда не забуду те лучшие мгновения, что ты мне подарила. Думаю, это последнее, что ты увидишь или услышишь от меня. Поэтому, думаю, стоит признаться: Если мне на том свете(странно звучит) дадут шанс увидеть жизнь любого человека после моей смерти, то я хочу увидеть, как ты мучаешься. А я надеюсь, что ты будешь мучиться. Ты это запомнишь. Навсегда. Навсегда по ошибке…” Собрав все вещи, я двинулась в направлении школы…