Love me till it hurts

После того, как я отдал Шона в надежные руки врачей, смог облегченно-счастливо выдохнуть, наконец почувствовав внутреннее спокойствие. Состояние хотя бы приблизительной определенности творит чудеса. По крайней мере я точно знаю, что теперь Он в безопасности и все сказанные слова не теряли свою силу. Как только Шону станет лучше, мы сможем поговорить. Позвонила Джинни, спрашивала, оставить ли ключи «в цветке», но я отказался, уже имея в голове две другие идеи: либо переночевать дома, либо в приемной больницы. Сейчас надо срочно ехать помогать Софи, которой я позвонил по дороге и рассказал о произошедшем. Причину пока не установили, узнать точно можно будет после того, как придут анализы из лаборатории. Поэтому, когда меня начали засыпать уточняющими вопросами, я с десяток раз повторил «не знаю». Как там говорят: «горе объединяет»? Софи разговаривала со мной голосом сильно обеспокоенной сестры, и первый раз в разговоре решила, что мы в кои-то веки находимся на равных. Снова поблагодарила за помощь с презентацией, накидала пару возможных вариантов названий, по которым я смогу найти нужный файл в документах компьютера, и просила не уезжать из дома до тех пор, пока она не отпишется о получении. С этой миссией разделался быстро. Вместе с прикрепленным файлом в строке для сообщения пожелал Софи удачи завтра. Хм, а ведь когда Шон проснется, Ему наверняка потребуется ноутбук и телефон. В специальный защитный чехол убираю компьютер, затем отыскиваю черную «рабочую» сумку, в которой предусмотрен отдельный карман под это дело. Разряженный в ноль телефон прятался от меня под одной из подушек, зарядка от него оказалась на кухне. Понятно теперь, почему не позвонил никому. Не смог дойти до кухни зарядить. Не знаю, рассказала ли Софи родителям, но я подумал, они должны знать. Пока включается смартфон, есть время посмотреть содержимое конверта, привлекшего мое внимание. Бережно достаю фотографии, которые вызвали восхищение и на которых я сначала себя не узнал. Во всю спину Робин нарисовал мне невероятно красивые крылья. Они не были чисто белыми, скорее больше синего, черного, серого и немного бледно-желтого — это тени города, отражения играющего света и красок накрывающей ночи. Я сижу на самом краю высотки, будто смотрю на звезды, расстилающиеся передо мной… Либо Роб это вручную творил в редакторе, либо это чудеса хромакея. В любом случае качественно реалистично исполнено. Никогда бы не подумал, что могу так здорово получиться на фото. От черной повязки на плечи спадают две ленты ткани — ослепленный Ангел. Почему? Какой смысл Робин вложил в это? Беру следующую фотографию: Ангела кто-то спугнул, он смотрит через плечо, в страхе поднимая брови и чуть-чуть приоткрывая рот. Следующая. Здесь уже сидит, свесив ноги с крыши. Вау! Какое четко прорисованное большое сердце на груди, будто живое — сейчас вот-вот забьется. На темно-синем выделяется еще ярче. Теперь, кажется, понял, что Робин хотел донести… Я смотрю не глазами — сердцем. Ангел пытается решиться прыгнуть. На последнем запечатленном моменте он в свободном падении широко раскидывает руки. Ему все еще страшно, но прыжок уже совершен. Я готов аплодировать Робину стоя! Просмотрев оставшиеся: одна, сделанная в первый день, вторая, когда мы подбирали свитер в цвет фона, и та, где я смотрел в объектив, стоя на коленях, — бережно складываю обратно в конверт и возвращаю его на место. Самое время проверить телефон. Включается. Вот это пропущенных! У меня за всю жизнь от мамы столько не было. Последние два от Софи Морган. Взяла фамилию мужа, значит. Задача усложняется. Не думал, что найти в контактах Его родителей будет не так-то просто. Вбил «Рэдд» в поисковую строку, но никаких людей с такой фамилией в списке не оказалось. Вариант «мама» я даже пробовать не стал, потому что Он абсолютно всех записывает по именам и фамилиям. Ладно, можно попытаться сопоставить имена родителей и вычислить повторяющиеся фамилии. Три Корнелии и-и-и… Один Гордон! Это определенно успех. Хм, Рид? Такие созвучные фамилии. Получается, Шон свою поменял? Для того, чтобы убедиться, ввожу Рид и нахожу Эрика — теперь точно можно написать. Со своими сестрами и братом они не в очень хороших отношениях, поэтому я написал только родителям краткое сообщение от Его лица о том, что случилось, и в конце добавил адрес больницы. Надеюсь, Шону будет приятно, если они приедут. После того, как Софи ответила на мое письмо, я сложил в сумку зарядку с телефоном и побежал к Агнет, чтобы успокоить её в случае, если она сейчас не спит. Было уже очень поздно, поэтому решил написать сообщение, если свет не горит. Будить рано встающего Сэма совсем не хотелось. Когда ездили в кино, Агнет поделилась рассказами о мучившей её бессоннице. Именно из-за этого она в курсе каждой ночи, которую Хозяин проводит без сна. В зашторенном окне кухни при тусклом свете просматривалась размытая женская тень. Звоню на ее мобильник, вижу, как опускается на стол кружка, а другая берет в руку черный прямоугольник. — Шон в больнице, я только что оттуда. Сейчас с Ним все хорошо, — если рубить, то с плеча, потому как иначе не уверен, что со мной бы продолжили разговаривать. — Как в больнице? Боже мой, что случилось?! — она вскочила со стула. — Пока точно не знаю, ждем анализов. — В какую его увезли? — Отправлю сообщением, но сейчас все равно нет смысла ехать. К Шону пока не пускают, Ему нужно восстановиться. Завтра-послезавтра, думаю, можно будет. — Конечно-конечно. Спасибо за то, что позвонил и… — Агнет, скажите, Вы сейчас разрешите мне войти? — не хотел по телефону. — Так ты здесь? Да, сейчас открою. Надо объясниться с ней, чтобы прогнать возникшее недопонимание. Напрягает быть в контрах с близким Шону человеком. Не хочу показаться идеалистом, но я за мир во всем мире. Если с человеком можно помириться, мне не трудно сделать первый шаг. Прохожу к двери по тропинке, передо мной открывается дверь, и я неуверенно переступаю порог. Пока собирался с мыслями, начала Агнет: — Аарон, я должна извиниться перед тобой за вчерашнее. Пожалуйста, прости, я успела много раз пожалеть об этом… — А я должен сказать, что не хотел, чтобы так получилось. Моя вина была в том, что я неоднозначно выразил своё желание, а Он, соответственно, не так понял, и поэтому всё вот так вышло. Вчера я ехал сказать, как сильно Шон нужен мне и как сильно Его люблю, вот только Вы не дали возможности этого сделать. Но я не держу зла. Наверное, даже понимаю с какой-то стороны. Пытался представить Джинни… Я бы тоже не смог остаться стоять в стороне, случись с ней нечто подобное. — Так ты меня прощаешь? — я покивал, сочувственно улыбнувшись. Агнет сделала шаг навстречу и заключила в объятия. Сначала растерялся — было неловко, — но потом почувствовал, что теперь хоть что-то сделано правильно. — Спасибо, — вполголоса произнесла она мне в плечо, и я снова тепло улыбнулся. Звучит дико, но Домина почему-то практически напрямую ассоциируется у меня с мамой. Может, просто Агнет такая, или я с какими-то навязчивыми идеями в голове на пару с больным воображением? — не знаю. Но даже сейчас ощущение такое, будто мама на мне сорвалась, мы походили друг на друга позлились, а наутро снова все хорошо. Еще Агнет пообещала поговорить с Шоном и помочь мне, если потребуется. Вроде как она «все испортила», поэтому теперь хочет «все исправить». Заручившись подобной инициативой уверенности поприбавилось. Все же, такого человека, как Агнет, лучше иметь в союзниках. Сил ехать обратно в больницу я в себе не нашел, поэтому вернулся домой, сразу же поставив Его мобильный заряжаться. На своем устанавливаю будильник в наше обычное утро. Перед сном решил убрать оставленный спешкой бардак в Его кабинете, спальне и кухне, после чего лег спать в своей комнате. Покрывало на кровати было смято. Не мной. Фуф, просто сумасшедший день! Поскорей бы завтра.

***

Рано проснувшись в этом доме, я почувствовал облегчение. Было ощущение того, что скоро все постепенно вернется на свои места. Боже, как же я этого жду! Иду в ванную комнату, после — по коридору на кухню. Сейчас должно быть тихо — Он еще не проснулся. Нахожу заканчивающуюся упаковку, остатки которой все же позволяют приготовить мой стандартный завтрак. Когда-нибудь я наловчусь оставлять кашу вариться, а сам уходить собираться, но сейчас подобные эксперименты оставляют после себя только грязную плиту. Теперь к ноутбуку присоединился уже полностью заряженный телефон со своим зарядным устройством. Помыв посуду, я быстро собрался и помчался в больницу. Надеюсь, температуру удалось сбить и сейчас можно надеяться застать Его с ясным сознанием. На посту оказалась та же дежурная медсестра, которая вчера, пока я ждал новостей от врачей, советовала мне подняться в педиатрию, потому что там удобнее диванчики для того, чтобы поспать. Она сказала, Шон очень слаб и будет лучше вернуться хотя бы к вечеру. Я хотел первым поговорить с Ним, поэтому быстро разослал всем сообщение о том, что раньше, чем завтра, врачи рекомендуют Его не беспокоить. Что ж, самое время поехать к Джинни забирать вещи. Надеюсь, так рано она еще не успела никуда ускакать. Не знаю, насколько правильно, но, зная ее впечатлительность, решил попридержать историю, приключившеюся с Шоном. Вместо этого сказал, что мы помирились. Перед уходом обнял, поблагодарив за поддержку и гостеприимство, а еще обещал заскочить, как только все более-менее устаканится. Часть времени убила дорога, следующую — я, решив аккуратно разложить все вещи по полкам, а заключительную часть занял путь до больницы, вместе с последующим нетерпеливым ожиданием в холле. Я как бы с одной стороны хотел, чтобы Он чувствовал себя хорошо и лучше был настроен на разговор, но с другой… Мне так не терпелось! За окнами темнеет, значит, можно считать, уже вечер. В надежде спрашиваю уже знакомую Энн, можно ли мне теперь, и растопившая ее лицо улыбка дала добро. Да, хорошие новости сообщать всегда так приятно. По несложным объяснениям добираюсь до Его палаты, и, закрыв за собой дверь, я понял, что продумал классную речь, но абсолютно не знаю, как её начать. Много, как мне казалось, аргументированных объяснений, логичных выводов из серии «не поспоришь», но самый первый кусочек — его просто нет. — Привет, — широко улыбнулся Он, почти незаметно потянувшись ко мне так, будто хотел сейчас встать и подойти. — Кажется, начинаю повторяться, но я безумно рад тебе. Никогда бы не подумал, что смогу сказать кому-то «ты спас мне жизнь». Спасибо. Как же меня жестко ступорит! Стою статуей, не зная, что делать и как себя вести. Ну, для начала, наверное, надо подойти поближе. — Что-то не так? Не хочешь разговаривать? — грустно кивнул Он. — Мне помнится, тебе было что сказать, и я обещал выслушать… Больше нет? Всё, впредь никогда не буду критиковать фильмы, в которых главные герои, между которыми были неразрешенные разногласия, без слов целуются перед титрами с хэппи-эндом. Всегда считал, что это происходит, когда сценаристу лень продумывать диалоги. До этого момента. Мне так не хотелось ничего выяснять, говорить лишнего… Всё могло бы быть так просто: Он потянулся, я бы потянулся, выражая наше общее «да», которое закрепится поцелуем… Но нет. Шон продолжал смотреть на меня полными непонимания глазами. В жизни, к моему большому сожалению, красиво, просто, да еще и приятно ничего не решается. Накрываю своей ладонью слабо сжатый кулак Хозяина. Стало только хуже — Он настороженно нахмурился. И после этого будто застыл. Я в своей голове проиграл столько сцен, столько всевозможных вариантов развития событий, но, по каким-то непонятным законам Вселенной, продуманные ответы из головы в реальность не ретранслируются. Вместо этого ты выдаешь какой-то бред, случайно пролетавший из одного полушария в другое. Поэтому, внимание, самая нелепая импровизация года прямо сейчас на Ваших экранах! — Сэр… Я вроде как собрался, быстро составил предложение для того, чтобы начать, но, еще до того, как Он успел ответить, Его глаза и сведенные брови осекли меня. — Итан, пожалуйста, не надо вот этого. Ко мне можно по имени и на «ты». — Я не хочу от Вас уходить, — сжимаю руку крепче. — Вы не так все поняли. И зачем я это сказал? Блять, вот слов тебе, что ли, мало было? — Прости? Ой, зря, ой, зря! Всё, сейчас Его понесет. Предпосылки этой интонации я уже знаю. — Ты убежал из дома, — Он сделал паузу, обозначая первый пункт в своем списке. — Хлопнул дверью перед моим носом, — пауза, — И отказался не то чтобы вообще что-либо объяснять, а даже просто разговаривать. Как это можно было еще понять? Извини, конечно, но все это не похоже на человека, который жаждет продолжать отношения. — Но Вы же пригласили меня в клуб, Вы же поняли… — Я это сделал потому, что хотел с тобой попрощаться. Ушел ты, конечно, очень пафосно, но чего хотел от меня, я, признаться, не понял. Подумал, раз мои речи слушать ты не намерен, есть надежда, что хотя бы станешь музыку. Оказывается, мы вообще друг друга не поняли. Разошлись догадками в разные стороны… И возразить-то, по сути, мне Ему нечего, а ответить надо. Причем ответить так, чтобы кардинально сменить вектор разговора. — Это было лучшее, что кто-либо когда-либо для меня делал. Она невероятно красивая, — произнес тише, с трепетом, восхищаясь. — Я как только отошел, сразу побежал к Вам! Хотел извиниться за то, что ушел так неправильно. Я… Просто сорвался. И не контролировал себя. Вас не было так долго, у меня внутри столько всего накопилось! А выхода этому не было. Простите меня, пожалуйста, простите! Почему Вы не остановили меня? Почему не… — Ты дал мне «красный свет», — раздраженно перебил Он. — Этого достаточно, Итан. Я никогда никого не заставлял оставаться рядом с собой. Более того, я уважаю тебя и твое решение. — Как Верхний, да, это я понимаю, с этим я согласен, но… Если отбросить правила? — По-моему, мы изначально обозначили то, на чем строятся наши отношения, и, если ты хотел поменять правила игры, надо было успокоить себя, посадить перед собой меня и договориться по-человечески. — Можно я сейчас нормально объясню, то, что хотел и то, чего Вы не поняли? — Да. Пожалуйста, — еле уловимый сарказм. — Я хотел сказать, что мне нужен не только Хозяин… Шон тоже мне нужен. Я хочу любить Шона и подчиняться своему Господину. Вы понимаете?.. — И как ты себе это представляешь? Ты не умеешь разделять, что, я тебя не знаю? Если у тебя неудачный день на работе, ты срываешься на всех, кто под руку попадется. Представь: если я жестко тебя накажу, например, то на утро ты будешь улыбаться «Шону» и говорить «доброе утро, любимый»? Я абсолютно уверен, что нет. Ну, вот и все, говорить внятно уже не смогу, этот бонус надо было использовать раньше. Сейчас в горле ком, а глаза полны слез. От Его правдивых слов стало плохо. Я не думал о том, как буду справляться с этим, не учел, что не умею контролировать эмоции, но, самое главное, я забыл, сколько всего не умел, когда только встретил Его. И тут Хозяин продолжил, со слабой, безумно теплой улыбкой: — Но мы научимся, правда? Телефон заряжать научились и этому научимся, да? — спросил Он моим любимым тоном, от которого по спине всегда ползут мурашки. Медленно развел руки и пригласил меня, коротко согнув все пальцы, кроме больших, пару раз. Я кинулся в объятия, почувствовав просто какое-то нереальное облегчение! — А! Капельница, осторожно. — Простите, — испуганно прохрипел я, чуть приподнявшись. А потом лег головой на Его грудь и как заревел. Внутри столько всего накопилось. И, наконец-то, этому нашелся выход. Не помню, когда вообще последний раз меня так сильно накрывало. Но было безумно хорошо. Наверное, сравнимо, разве что, с первым спанкингом. Меня приняли домой, мы вместе готовы были меняться, нас ждал еще один непростой путь… Но, даже стоя у самого начала новой дороги, я готов был прыгать от счастья и предвкушения! Смотрел далеко и видел: наши совместные походы в кино, взаимные объятия, как первый раз скажу Ему «ты», и, конечно же, одним глазком видел настоящего Шона, которого никто не знал и которого мне предстоит узнать. Вторая книга здесь —> https://ficbook.net/readfic/4902553