Синяя борода и солнечный зайчик - 2: До самой луны и обратно

- Я волновалась, - Ванесса опять приняла царственный вид, - о чем ты думал, когда бросил меня одну? Как ты мог допустить, что под крышей нашего дома умерли два человека? - Да, ну? Разве ты умеешь волноваться? - Доминик холодно улыбнулся, - ты сохранила бы спокойствие, даже если бы убила их собственными руками. - Ной, Ной ты в Большом доме? – Тео, стоя у окна, терзал коммуникатор. – Мне нужна твоя помощь! Мы в театр собрались, а я не могу расплести косу, которую ты мне заплел перед балом! - Давай я помогу! – Ванесса дернулась было в сторону Тео, но Доминик сделал шаг навстречу и, прищурившись, угрожающе покачал головой. - Не стоит беспокоиться, Ной мне поможет! – Тео бросился к Доминику. - Мы успеем поесть перед выходом? А то, боюсь, бурчание моего голодного желудка, заглушит оркестр! - Конечно, - Доминик погладил Тео по щеке. Дверь гардеробной приоткрылась, и оттуда высунулась удивленная мордочка Ноя. Он, увидев в комнате Ванессу и Кантарини, хотел уже улизнуть обратно, но тут его заметил Тео. - Ной! Как хорошо, что ты пришел! Помоги мне с волосами разобраться и одежду подобрать! Ванесса, вы идете с нами в театр сегодня? – спросил Тео, затаскивая Ноя в ванную комнату. - Конечно, я подобное не пропущу! – Ванесса ласково улыбнулась закрытой двери, а потом, смерив ледяным взглядом Доминика, направилась к выходу. - Пожалуйста, не оставляй меня наедине с Ванессой, - умоляюще зашептал на ухо Ною Тео, - она сегодня какая-то странная, - он покрутил пальцем у виска и тревожно посмотрел на дверь, опасаясь что Ванесса ворвется следом. Ной только кивнул головой, он был готов защищать Тео от Замороженного Тунца до конца! Он взял в руки косу омеги, которую сам заплел перед Хэллоуином, и чтобы она не расплелась во время танцев, крепко связал несколько дредов морским узлом. Ною пришлось развязывать его зубами. От волос Тео пахло морем и солью, и бета вдохнул этот запах, стараясь запомнить, и пока Тео не смотрел в его сторону, несколько раз торопливо поцеловал его волосы, дурея от собственной наглости. Пока Тео быстро мылся под душем, Ной пытался успокоиться и взять себя в руки, чтобы омега не заметил его возбуждения. Он собрал разбросанные вещи и, убедившись, что в спальне никого нет, прошел в гардеробную за одеждой для Теодора. Когда он вернулся в ванную с вещами, то застал там Ванессу. С хищной улыбкой на лице она тянула к себе полотенце, за другой конец которого уцепился, пытаясь прикрыться, красный от возмущения Тео. - Ну же, Теодор, не будь ребенком, - приторно-сладким голоском ворковала крокодилица, - я тебе помогу, так будет быстрее. Ну что же ты ведешь себя, как дитя неразумное! - Ваши вещи, молодой господин! – Ной попытался отвлечь внимание женщины на себя. Ванесса в сердцах отбросила край полотенца, в которое сразу же замотался Тео, с тревогой глядя на Ванессу. Она тем временем критически осматривала принесенные вещи. Ной быстро передал Тео трусы, которые омега стал быстро натягивать на себя, опасаясь поворачиваться к Ванессе даже боком. Черные шелковые брюки Ванесса одобрила, а вот рубашку кинула Ною в лицо. - Это не годится, все черное! Мы в театр идем, а не на кладбище, принеси другую! - Нет! – взвизгнул в отчаянии Тео, – именно черную! У меня компаньон умер, я не могу сейчас нарядно одеваться, это будет неуважение к памяти покойного! - Глупости! – Ванесса наступала на Ноя, пытаясь выгнать его из ванной комнаты. - Он не наш родственник, и, вообще, не стоит об этом вспоминать! Принеси другую! Живо! - Нет! – Тео прыгал на одной ноге, пытаясь попасть во вторую штанину, - пусть будет черная! Ной, не уходи! - Ванесса, а здесь-то ты что делаешь? – в голосе Доминика, перекрывшего все их крики, послышалась еле скрываемая ярость. - Помогаю Теодору выбрать подходящую одежду, - Ванесса высокомерно посмотрела на сына, - он решил одеться как на похороны! Ему идут светлые тона! Этого помощника надо уволить, он совсем ничего не понимает в одежде! - А, по-моему, он как раз все правильно понимает! – Доминик с одобрением посмотрел на упирающегося Ноя, а потом перевел взгляд на раздосадованную мать, – немедленно покинь мою ванную и дай Теодору спокойно одеться так, как он считает нужным! Ванесса с ледяным выражением лица вышла, пронзив напоследок Ноя взглядом как ледяным копьем. Бедняга только нервно сглотнул в ожидании грядущих неприятностей. Доминик взял из рук Ноя рубашку и протянул Тео. - Принеси Теодору запонки к этой рубашке, - Доминик посмотрел на Ноя, - возьми на моей полке, те, с крупными сапфирами. Когда Ной вышел, Тео дрожащими руками оперся о край умывальника, его слегка потряхивало. - Что случилось? – Доминик ласково посмотрел на Тео. - Похоже, Ванесса сошла с ума, - Тео провел рукой по собственному плечу, – бр-рр! С чего бы вдруг такой внезапный интерес к моей тушке? - Тео стал одевать рубашку, привычно откидывая дреды. Доминик подошел со спины и достал несколько дредов, которые попали за шиворот. Проведя пальцами по шее омеги, он опустил ворот ниже по плечам. Тео замер, почувствовав пальцы альфы, скользящие по коже. - Нежный, мой, – Доминик склонился и, целуя пушок у основания шеи, почувствовал, как Тео повел открытыми плечами, прося еще ласки, – любимый мой, ласковый, - Тео вывернулся, подставляя губы, нежные и требовательные, но альфа только скользнул по уголку рта и отправился в путешествие по скуле, ловя тихие стоны. Поцеловал его нежное ушко, открытую беззащитную шею, тонкие косточки ключиц, языком приласкал маленькие горошины сосков, поглаживая бедра, заставил изгибаться от желания прикоснуться к крепкому телу своей пары. - А может, ну его, этот театр? – руки Тео запутались в волосах альфы. В голосе омеги была такая нега, такое неприкрытое желание, что Доминику потребовалась вся сила воли, чтобы отстраниться и вернуть скользкий шелк рубашки на тонкие плечи. - Нет, радость моя, – Доминик стал неторопливо застегивать мелкие пуговицы на груди Тео, - нам надо появиться и пробыть там хотя бы в течение первого акта, а потом, если хочешь, можем в антракте уехать. - Ну, уж нет! – Тео недовольно сверкнул глазами, - во втором действии ария царицы ночи, я ее ни за что не пропущу! - Ну, как пожелаешь, - вздохнул альфа, всем своим видом пытаясь выразить покорность злой судьбе. Тео только улыбнулся и заправил рубашку в брюки. В приоткрытую дверь проскользнул Ной с небольшой коробочкой, в которой было две пары запонок, с темно-синим камнем и небесно-голубым. Доминик перехватил запонки и пояснил Тео. - Вот такого цвета твои глаза, когда ты сердишься, - Ники показал на запонки с темно-синим камнем, - а бездонные небесно-голубые глаза у тебя бывают, когда ты доволен. - Ты придумываешь, - Тео вытащил запонки с небесно-голубым камнем, - они у меня всегда голубые. Хотя, я не помню твои глаза, когда ты гневаешься и становишься слишком страшным, чтобы тебе в глаза смотреть, - он лукаво стрельнул глазами в альфу, - а вот когда ты кончаешь, глаза у тебя становятся просто черными, ой, - он хлопнул себя ладонью по губам и оглянулся на покрасневшего Ноя, – прости, Ной, я не хотел тебя смущать. Заколи мне волосы повыше, и мы уже уйдем, а то совсем опоздаем. - Я ничего не слышал, - заверил Ной и схватился за шпильки. Доминик хмыкнул и вышел, оставив их одних. Ной сказал Тео, что ему пора подкрасить корни отросших волос. Тео о чем-то напряженно думал и кусал губы. Когда Ной закончил возиться с волосами, ему пришлось несколько раз окликнуть Тео, чтобы узнать все ли того устраивает. Тео только благодарно улыбнулся, а бета чуть не захлебнулся от восторга, ведь именно ему сейчас улыбнулся его идеал. В спальне был накрыт маленький сервировочный столик, и Тео, проходя мимо, стянул бутерброд и побежал к выходу. Перед дверью стояли Доминик и Ванесса, Тео не слышал, о чем они разговаривали, но на всякий случай постарался быть поближе к Доминику. Когда садились в машину, Тео по привычке забрался первым, рядом с Тео уселась Ванесса, которая всю дорогу гладила колено Тео и периодически шипела на Доминика. К тому времени, когда машина подъехала к театру, то из машины вышел уже не Доминик, а грозный Кантарини собственной персоной. Теодор крепко ухватился за предложенный локоть и постарался незаметно погладить одеревеневшую руку. - Спокойствие, Доминик, только спокойствие, – Тео постарался заглянуть в прищуренные от ярости глаза, - ты ведь меня не ревнуешь, правда? Это глупо! - Тео попытался поймать ускользающий взгляд альфы, – хотя вот сейчас ты, наверное, понимаешь, что я обычно чувствую, когда ты отпускаешь комплименты и улыбочки посторонним омегам! – Доминик с интересом посмотрел на Тео, тот только кивнул ему головой. – Да, именно так! Мозгами понимаешь, что для ревности нет причин, а эмоции зашкаливают. Да? - Ты у меня мудр не по годам, – Доминик с улыбкой поцеловал Тео в лоб. Обрадованные журналисты защелкали вспышками. Охрана оттесняла их с дорожки, но они все равно продолжали выкрикивать свои вопросы и делиться предположениями. Когда Тео услышал вопрос, будет ли он завтра на похоронах своего друга, Тео сбился с шага: - Его хоронят завтра? - омега вопросительно посмотрел на Доминика, – а я могу поехать на его похороны? - Если хочешь, конечно. – Доминик смотрел на Тео с нечитаемым выражением на лице, - только не один. Мне ехать с тобой? - Не стоит. У тебя работа, люди и так волнуются, что ты из-за меня дела забросил. - Ты мне важнее всего на свете, – альфа поцеловал Тео в висок, – работа может подождать, а вот твое спокойствие нет. - Не придумывай, пожалуйста, - Тео храбро улыбнулся, - я спокоен. Не надо так со мной возиться. Занимайся делами, а я возьму с собой кого-нибудь, - он оглянулся на Ванессу, которая по-королевски шествовала рядом, и добавил шепотом, - только не ее! А можно мы вернемся в маленький домик, забьемся в него, как в норку, и посторонних туда не пустим? - Норка! – Доминик рассмеялся, - скорее тогда «гнездо»! Мой птенчик любит солнце и петь по утрам. Жаворонок! Настроение у альфы сразу же поднялось. И чего он так завелся? Ревновать своего омегу, своего солнечного зайчика? И к кому? К своей матери? Это и вправду совершенно глупо, какая бы дурная мысль не залетела в ее манерную голову Теодор его и только его! Пружина глухого недовольства всем миром, которая скручивалась у него в груди, внезапно исчезла. Доминику вспомнилось, как зимой маленькая птичка, прыгая по облепленной снегом ветке, стряхивала с нее тяжесть налипшего снега. Так и Тео освободил его душу от ненужного раздражения невесомыми касаниями к самому сердцу. Альфу теперь скорее забавляли попытки Ванессы сблизиться с Тео. Она, как вор-карманник, хотела поживиться чужим и недоступным для нее душевным богатством. Доминик со спокойной улыбкой посматривал на кружащихся вокруг него людей, которые в свою очередь с жадным любопытством разглядывали его, Ванессу и молодого хрупкого омегу, чье появление рядом с альфой сопровождалось громким шушуканьем за спиной и завистливыми вздохами. Этот омега уже не раз был в эпицентре внимания и по-прежнему продолжал эпатировать общество своими выходками. За ним внимательно наблюдали и с удовольствием сплетничали, со вкусом пересказывая каждое его слово и поступок. Его поведение на балу Дебютантов, новая, вызывающая шок, прическа, появление в платье на танцевальном конкурсе! А как все обсуждали его пение! Эта рок-группа и ее гастроли были отдельной темой для пересудов! Прилично ли молодому, незамужнему омеге путешествовать в компании молодых альф? А концерты рок-группы? Это же всем известно, что рок-музыканты все поголовно алкоголики и наркоманы, а кроме того, конечно же, крайне неразборчивы в сексе! И как может омега из хорошей семьи докатиться до общения с подобной публикой? Люди все видели и не забывали обсудить и осудить его появление в фанчате после долгого отсутствия из-за якобы несчастного случая во время дождя, особенно то, как его обнимал посторонний альфа, который не был членом рок-группы, но все равно сопровождал их во время гастролей! Люди строили всевозможные предположения о том, кто этот альфа и что его связывает с самым знаменитым омегой в этом сезоне? Это только так говорится, что «королева выше всяких подозрений», именно сплетни о «королевской» жизни не давали людям покоя, будоражили их умы и сердца от остроты запретных разговоров. Всех будоражила последняя история, которая подогревала не только любопытство, но и фантазию. Как во время Хэллоуина, прямо в разгар самой вечеринки был обнаружен труп компаньона Теодора, одетого в его костюм, а сразу же на пару дней исчезли хозяева вечеринки. И вот сейчас эта парочка появилась в театре, как будто ничего не произошло! Люди с жадным любопытством рассматривали в бинокли людей, сидящих в Большой Ложе, совершенно забыв о том, зачем пришли в театр. Они увидели Ванессу с излишним вниманием опекающую Теодора, и то, как рассеянно тот воспринимает эти знаки внимания. И альфу, который спокойно и с улыбкой воспринимал все происходящее вокруг. Люди терялись в догадках и строили гипотезы, одну невероятнее другой. Но как же было сладко передавать шепотом друг другу: «А вы видели? А вы слышали?» Оркестр был безупречен, певцы старались, выводя вдохновенно арии своими совершенными голосами. И только Теодор внимал им с трепетным удовольствием, даже не подозревая, какую бурю в умах всех присутствующих вызвал своим появлением в театре во всем черном.