Драбблы

— Просидеть в плену у Пингвина всю предрождественскую неделю — ты лучше ничего придумать не могла? — Кэрон скрестила руки на груди и нахмурилась. Она могла быть упрямой, когда хотела, или когда это было нужно, или когда ей казалось, что Холли заслужила получить выволочку. Рождество было в самом разгаре. Кое-где пели колядующие, да и из церкви в паре метров от них доносились тихие гимны, наполняющие сердце детским восторгом. — Это был такой план. Они мне ничего так и не сделали, а Селина вытащила меня до того, как Пингвин обнаружил пропажу любимых алмазов, — Холли виновато закусила губу и потеребила золотисто-рыжий хвостик пальцами. Нервничая, она начинала играть с волосами, но — слава богам! — хотя бы не тащила их в рот. — А позвонить мне и сказать: «Ой, Кэрон, я собираюсь посидеть в подвале у Освальда Кобблпота пару деньков, ты не волнуйся, со мной всё в порядке»? Или попросить Селину меня предупредить? — Кэрон немного отставала от Холли, потому что прогулка сейчас явно не входила в список того, чем Кэрон хотела бы заняться. Например, ей очень хотелось остановиться и полюбоваться на Холли. Свет свечей, горящих в костёле, вырывался на улицу через двери и разноцветный старинный витраж, и стремился прямо к Холли Робинсон. Кэрон бы залюбовалась, как играют на её лице разноцветные отсветы, но это было слишком рискованно — того и глядишь врежешься в столб или налетишь на гидрант. Впрочем, отчитывать свою девушку на ходу тоже было не очень легко. — А ты бы совсем не волновалась, если бы я сказала, что собираюсь посидеть в подвале у Пингвина? Серьёзно? — Холли резко затормозила и развернулась. Пальцы впутаны в хвостик, на лице недоумение. — Ну, — Кэрон стушевалась, поджала губы и отвела взгляд. — Ну, я… — на мгновение она даже забыла, что изначальная причина обиды была совсем в другом. — Не в этом дело, Холли. Ты бросила меня в рождественскую неделю одну. Даже не одну, а с огромной как сам Аркхэм тревогой за любимую девушку. Холли высвободила пальцы и потянулась к Кэрон, но Кэрон тут же убрала руку. — И-и— и? — наконец переспросила Холли. — Я исчезала и в другие праздники. — Ну, да, когда сидела на наркоте, или когда у тебя не было возможности не продавать себя на улицах, — Кэрон скрестила руки на груди. — И тогда мне тоже, вообще-то, было не так уж и весело. Ты не смотри на жвачку у меня на голове и счастливое лицо, когда я капкейки продаю. — И? — чуть-чуть более виновато спросила Холли. Она сделала глубокий вдох и выпрямилась, но, кажется, выдыхать теперь боялась. — Я ведь не могу перестать это делать. Селине помощь нужна. — Я знаю, — Кэрон даже глаза закатила. — Я не прошу тебя перестать это делать, Холли. Вы занимаетесь добрыми делами, хоть и опасными, — она всё же взяла Холли за руку и сделала несколько глубоких вдохов, стараясь справиться с огромным желанием продолжить сердиться. — Я готова жить с огромной, как сам Аркхэм, тревогой за любимую девушку. Если я знаю, по какому поводу тревожиться, когда примерно тебя ждать и всё такое, — она сжала руки Холли в своих очень крепко, чтобы девушка ни за что не смогла сбежать. — Мы или доверяем друг другу, Холли, или нет. — А если через меня найдут тебя, а через тебя узнают, какой у Селины план? — неуверенно пробормотала Холли. Они слишком долго стояли на месте, и у неё начал краснеть кончик носа и уши. Кэрон вздохнула, обняла её за плечи и подтолкнула вперёд. — Видишь, об этом я и говорю. Селина доверила тебе свой секрет, а ты мне свой. Но ты мне так и не доверяешь, — она снова начала сердиться и замолчала, чтобы отогнать это чувство. — Я тебя когда-нибудь подводила? — М-м-м, — Холли задумчиво покусала губы. — Нет? — Вот именно, — Кэрон отвернулась и уставилась на храм. Если что, Холли не даст ей встретиться со столбом. Они шли молча какое-то время, пока не свернули на другую улицу. По тротуарам разгуливали Санта-Клаусы с колокольчиками, носились счастливые люди, кто-то снова пел. Пахло глинтвейном и имбирём. — Так ты злишься не потому что я бросила тебя в рождественскую неделю? — решилась уточнить Холли. Кэрон устало вздохнула, свернула вместе с ней на рождественскую ярмарку и купила две карамельные тросточки. Вручила одну Холли она сказала: — Ну, это обидно, но всякое бывает. Ты могла, например, быть парамедиком и работать в само Рождество, — она вдруг подняла руки и потёрла Холли уши, пытаясь согреть. — Слушай, нам нужно купить тебе шапку. — А на вопрос ответить? — Холли уже сняла с тросточки этикетку и затолкала один из концов в рот. — Я не злюсь из-за того, когда это случилось. Мне обидно, что ты мне не веришь. Вот и всё, — ответила Кэрон. — Ты обещаешь больше так не делать? Холли пожевала кончик тросточки, наверное, обдумывая её слова, потом решительно вздохнула и широко улыбнулась: — Обещаю! Кэрон тихо хмыкнула, взяла её за руку и вытащила карамельную тросточку изо рта, а потом наклонилась к ней близко близко, так, чтобы нос коснулся носа, и сказала: — Вот и хорошо. С Рождеством, Холли, — и поцеловала её, под пение колядующих, радостный смех и треск взрывающихся фейерверков в небе.