Аваллон

      Эта прогулка по Запретному Лесу была такой странной, что Гермиона то и дело ловила себя на мысли, что это всё невзаправду, она просто видит сон. Беззвучно и неторопливо серый кентавр степенно шествовал впереди. Он, вроде бы, шёл прямо, но при этом избегал зарослей кустарников и разросшихся корней деревьев. Под копытами не хрустели ветки. И под ногами Гермионы с Шерлоком, идущих след в след за своим проводником, как ни странно, ничего не хрустело тоже. Время от времени ухали совы, непрерывно стрекотали какие-то насекомые. И самое странное, почему-то не было темно. То есть, темно было, ночь ещё только началась. Но бледного звёздного света стало вдруг совершенно достаточно для того, чтобы видеть всё вокруг себя. Шерлок шёл, как сомнамбула, с отрешённым и немного мечтательным выражением лица. Гермиона подумала, что со стороны, наверное, выглядит так же. Любые слова казались неуместными, и хотя, по-хорошему, следовало попытаться обсудить план действий с Шерлоком, они шли в молчании.       При всём желании Гермиона не сказала бы, как долго это продолжалось. Час, два... полночи? В конце концов, кентавр вышел на полянку почти идеально круглой формы. По центру её бил небольшой родник. Гермионе показалось, что вода в роднике светится собственным мягким светом. Это выглядело так волшебно, что одиннадцать лет жизни в мире магов никак не помешали Гермионе замереть, в восхищении глядя на мерцающую серебристую воду. Пахло незнакомыми цветами. Присмотревшись, она заметила, что вся поляна усыпана редчайшими золотыми асфоделями. Ну, ничего себе! Видел бы это Слагхорн, его непременно хватил бы удар. Гермиона примерно представляла себе ценность этих цветов. Это был один из немногих ингредиентов, который продавали не унциями и не целыми цветками, а лепестками и даже половинками лепестков. В неволе золотые асфодели не росли, а в природе практически не встречались. Золотые асфодели входили в состав Феликс Фелициса, и многие попытки приготовить его проваливались как раз потому, что вместо золотых асфоделий обманутые поставщиками зельевары использовали жёлтые или белые. В таком количестве Гермиона их не видела никогда. И сильно сомневалась, что вообще кто-то из волшебников видел. — Люди, стойте здесь и ждите, — приказал кентавр, дойдя до середины поляны.       Сам он углубился в лес. Гермиона с Шерлоком переглянулись. В отсутствии кентавра наваждение, захватившее их, будто отступило, и к обоим вернулась способность мыслить относительно здраво. Гермиона не упустила случай немного проинструктировать Шерлока. — С кентавром разговаривайте подчёркнуто вежливо, или не разговаривайте вовсе. С единорогом, если мы его встретим — тем более. Мерлин, может, ему стоит поклониться? Хотя я не уверена, нет, лучше не надо... — Гермиона вздохнула. — Ну как я могла не подумать о том, чтобы почитать что-нибудь про единорогов?! Я же знала, что нам понадобится кровь... — Не волнуйтесь так, — спокойно посоветовал Шерлок. — Всё идёт гораздо лучше, чем мы могли ожидать.       Гермиона скептически взглянула на Шерлока. По её мнению кентавр, не убивший их по ему одному ведомой причине, очень странно сочетался с понятием "лучше, чем можно было ожидать". — Главная наша проблема сейчас — эта самая Старая Магия, — поделилась она своими сомнениями с Шерлоком. — Я, поверьте, прочла немало книг, в том числе, и легенд. О Старой Магии сегодня услышала впервые. Либо это что-то вроде хоркруксов... такая очень тёмная магия, не берите в голову. Либо какой-то специфический термин кентавров. Знать бы ещё, что он означает... В любом случае, как только кентавр поймёт, что мы к его Старой Магии не имеем никакого отношения, выжить нам станет... проблематично. — Будем действовать по обстоятельствам, — попытался успокоить девушку Шерлок. — Других вариантов всё равно нет.       Гермиона обновила заклятие анестезии на руке, которая уже начала побаливать. Мадам Помфри их, конечно, не поблагодарит, когда они разбудят её посреди ночи, чтобы вылечить руку. Гермиона тихо фыркнула. Она такая оптимистка. Никто не гарантирует того, что они вообще вернутся из Леса. И как она умудрилась во всё это вляпаться? Несколько дней назад её самой большой проблемой была инвентаризация... Вспомнив инвентаризацию, Гермиона заметно приободрилась. Всё-таки кентавры Запретного Леса, единороги, несуществующая в природе магия и необходимость найти двух непонятно как исчезнувших девушек пугали её гораздо меньше, чем перспектива изо дня в день переписывать пыльные пророчества.       Кентавра не было довольно долго. Наконец, он вернулся. За ним следом, излучая неясное, туманное сияние, ступал молочно-белый единорог с золотым рогом на лбу. У Гермионы дух захватило от того, как он был красив. Она уже видела единорогов и даже их детёнышей в школе на уроках УЗМС. Но этот был на них не похож. Он был выше, крупнее и казался совершенно нездешним, нереальным. Его ярко-синие глаза светились разумом, и Гермионе стало стыдно, что несколько часов назад она назвала единорогов "не совсем животными". Совсем не животные. Другая раса, разумная и невероятно прекрасная.       Невольно, едва осознавая, что делает, Гермиона склонила голову, приветствуя единорога. Шерлок рядом повторил её движение. В его глазах было неприкрытое восхищение. Единорог подошёл ближе и мягко ткнулся головой в лоб Гермионы. Шерсть единорога пахла дикими цветами и травами, а ещё свежим после дождя воздухом. — Финдгорн согласен, — заговорил кентавр, о котором Гермиона почти успела забыть, — помочь вам. Если вы поможете его сородичу. — Чем мы должны помочь? — тут же спросила Гермиона. — На Эльбикора напали оборотни, — ответил кентавр, опустив взгляд. — Он при смерти. — О, Мерлин! — взволнованно воскликнула Гермиона. Она никогда не была любительницей животных вроде Хагрида, но сейчас у неё просто сердце сжималось при мысли, что такое прекрасное создание может умереть. — Ведите нас, — решительно сказала она Финдгорну.       Единорог кивнул, и Гермионе показалось, что он улыбнулся бы, если мог. Затем он посмотрел на кентавра, и брови последнего поползли вверх, выдавая крайнюю степень удивления. — Финдгорн говорит, — сказал кентавр, недоверчиво косясь на единорога, — что поведёт вас Короткой Тропой. Это огромная честь, люди. Вам оказано неслыханное доверие. Я очень надеюсь, что вы его оправдаете.       По голосу кентавра было очевидно, что в последнее он не верит ни на кнат. Гермиона и Шерлок последовали за единорогом, кентавр замыкал процессию. Под копытами Финдгорна как будто вырисовывалась еле заметными золотыми искорками мерцающая дорожка, по которой они все и шли. Деревья расступались в стороны, и иногда это можно даже было заметить. Это шокировало, но одновременно казалось совершенно естественным. Прошло всего несколько минут, как показалось Гермионе, когда они вышли к реке. На другом её берегу возвышались покрытые снежными шапками скалы, и Гермиона, видевшая когда-то карту Запретного Леса, поняла, что они оказались в паре десятков миль от Хогвартса. Не прибегая к аппарации и не пользуясь порталами.       У самой воды несколько единорогов столпились вокруг одного, лежащего на земле. Он был страшно изранен, из его тела были вырваны огромные куски мяса, во многих местах проглядывали кости. Типично для встречи со стаей оборотней. Странно, что бедняга всё ещё жив. Драгоценная кровь единорога, отливающая серебром, покрывала всю землю под ним, но Гермиона будто бы забыла о первоначальной цели их путешествия. Сейчас единственно важным казалось спасти умирающего единорога. Когда она подбежала к нему и опустилась рядом на колени, единорог с трудом открыл глаза, взглянув на неё. И поймав этот взгляд, Гермиона поняла, что спасёт его. Любым способом.       Вот только что это должен был быть за способ, Гермиона представляла себе очень слабо. Она попыталась наложить заживляющие чары на самую ужасную рану, но добилась только небольшого мерцания. Края раны не сдвинулись друг к другу ни на полдюйма. Ах ты ж, Мерлин и мантикора. Укусы оборотней не лечатся так просто. Они не только для людей опасны, вообще для всех... А она ну совсем не целитель. Ни разу. — Первым делом нужно остановить кровь, — деловито сказал Шерлок, опускаясь на землю рядом с Гермионой и закатывая рукава мантии. — Зелье, чары, что есть для этого? — Дени! — позвала Гермиона, совсем забыв, что присутствие домовика предполагалось держать в тайне.       Дени сбросил чары невидимости, и преданно взглянул на Гермиону. Где-то сзади захлебнулся гневными возгласами кентавр, но Гермиона не слушала его, обратив всё внимание на Дени. — Отправляйся сейчас к Драко Малфою, — сказала она. — Разбуди его, если он спит. И скажи, чтобы дал тебе... так, что нам понадобится? Кровоостанавлиющий порошок Ганхильды, настойку бадьяна и кроветворное зелье. Всего этого нужно много! Давай, иди!       Эльф кивнул и исчез с негромким хлопком. Гермиона снова взглянула на единорога. Он дрожал, от холода или от слабости — Гермиона не знала. — У него может быть болевой шок, — заметил Шерлок. — Точно, — согласилась Гермиона. — Анестезио!       Выяснилось, что наложить чары на всего единорога сразу — никак невозможно. Пришлось обезболивать каждую рану в отдельности, что заняло немало времени. Затем Гермиона погрузила единорога в сон, выругавшись про себя, что не догадалась сделать это сразу. Дени уже вернулся с двумя двухлитровыми бутылями зелий и большой банкой знакомого Гермионе только по картинкам в учебнике жёлтого порошка. Неловко открутив крышку единственной действующей рукой, Гермиона зачерпнула порошка, и высыпала его на самую глубокую рану. Потом на следующую. И ещё. Потом пришлось перевернуть единорога, чтобы добраться до ран на другом его боку. Шерлок что-то сказал Дени, и домовик снова аппарировал, вернувшись с подстилкой, мерцающей искрами чар. На неё Гермиона и отлевитировала единорога. — Что теперь? — спросила она у Шерлока, осознав вдруг, что полностью доверяет его советам. Советам маггла. В лечении единорога, погрызенного оборотнями. Чудесно. — Нужно очистить и дезинфицировать раны, — предложил детектив. — И, насколько я помню, вы говорили, что слюна оборотней содержит яд? Нужен антидот.       Дени снова был отправлен к Малфою за безоаром и дезинфицирующим раствором. О таких зельях Гермиона никогда не слышала, поэтому она попросила Дени передать, что подойдёт и маггловский. Как отреагирует Малфой на эту просьбу, не хотелось даже думать. Одна надежда, что он сонный, и соображает не слишком-то живо.       Шерлок засунул безоар в рот единорогу, а затем стал помогать Гермионе обрабатывать раны. С одной рукой у неё это получалось совсем плохо. Удалив из ран всю грязь и омертвевшие кусочки плоти (тоже идея Шерлока), Гермиона отметила, что раны стали выглядеть не в пример лучше и чище. — Теперь, — немного растерянно сказал Шерлок, — нужно взять образцы тканей, наложить их, и... пришить. — Пришить?! — возмутилась Гермиона. — Вы в своём уме?!       Она помнила, конечно, что у магглов наложение швов — нормальная процедура. Но это же... единорог! Шерлок невозмутимо пожал плечами и сказал, что других идей у него нет. У Гермионы их не было тоже, так что она отделила крошечный кусочек здоровой мышечной ткани и, умножив чарами его размер, стала подгонять под форму одной из ран. Дени в это время был отправлен Шерлоком к Малфою за хирургическими иглами, растворяющимися хирургическими нитями, стерильными перчатками и прочим перечисленным детективом оборудованием. Гермиона мысленно посочувствовала Драко. Ночка у него, конечно, выдалась ещё та. Если он не убьёт её при ближайшей встрече, он, наверное, ангел.       Получив всё необходимое, Шерлок натянул на себя перчатки и принялся пришивать наколдованную Гермионой ткань к краям раны. Затем Гермиона щедро полила всё это настойкой бадьяна. Процедуру повторили, закрыв теперь рану кожей. Шрам выглядел ужасно, но по мнению Гермионы, лучшего нельзя было и ожидать. Варварская, по её глубокому убеждению, процедура была проведена и над остальными ранами. Кентавр уже не пытался возражать, он только смотрел на них с неприязнью и крепко сжимал свой лук, как бы намекая, что неудачный исход лечения не принесет новоявленным целителям ничего хорошего.       Гермиона полила бадьяном последнюю небольшую ранку на шее Эльбикора, когда небо на востоке уже совсем посветлело. Солнце ещё не показалось на небосводе, но облака уже окрасились розовым, и запели первые птицы. Гермиона помогла Шерлоку влить в рот единорогу кроветворное зелье и обессиленно уселась на траву. Всё получилось. Они справились, кто бы мог подумать... Ей ещё никогда не приходилось столько колдовать. Земля казалась такой мягкой и уютной, удобнее любой кровати. Глаза Гермионы слипались, и она подумала, что поспать сейчас немного — очень неплохая идея. Но очень мешал Дени, который упорно тормошил Гермиону, суя ей под нос какую-то склянку. — ...тонизирующее зелье, Хозяин сказал Дени дать его Госпоже Гермионе и её другу, пусть Госпожа Гермиона возьмёт!       Испытывая огромную благодарность к предусмотрительному Малфою, который, видимо, всё-таки святой, Гермиона выпила зелье. Стало гораздо легче. Теперь она намного лучше воспринимала окружающую действительность. Финдгорн, заметив её взгляд, низко склонил голову. — Он благодарит, — охрипшим после долгого молчания голосом сообщил кентавр. — Вы можете взять у Финдгорна кровь. — Больно не будет, — пообещала Гермиона, накладывая на верхнюю часть ноги единорога Анестезио.       Наколдовав из воздуха пробирку, Гермиона, поморщившись, применила лёгкое режущее заклинание к молочно-белой шкуре Финдгорна. Тот и не вздрогнул, обезболивающие чары действовали. Подставленная пробирка наполнилась кровью, и Гермиона взмахом палочки заживила разрез. Поблагодарив Финдгорна, и пожелав скорейшего выздоровления всё ещё спящему Эльбикору, она протянула руку Дени. Другую ладонь домовика уже держал Шерлок.       Дени перенёс их в их комнаты, а затем исчез. Видимо, пошёл рассказывать Малфою о чудно проведенной ночи и нестандартных методах расследования, практикуемых Гермионой. Шерлок не дал Гермионе даже присесть. — Вам нужно в медпункт, — сказал он тоном, не предполагающим возможности возразить.       Выйдя из Гостевого Крыла, Гермиона не сразу смогла сориентироваться. Все эти двери, ведущие куда им заблагорассудится, лестницы с исчезающими ступеньками и меняющие направление коридоры были сейчас как никогда некстати. Гермиона слишком отвыкла от Хогвартса. В медпункт они попали, когда на улице уже окончательно рассвело, а Шерлок почти утратил своё знаменитое самообладание. Он не понимал, почему в учебном заведении поход в медпункт сопряжён с такими сложностями. В коридорах появились школьники, спешащие в Большой Зал, замок совершенно проснулся. Проснулась, к счастью, и мадам Помфри. Увидев перелом, она только руками всплеснула. Ладно ещё школьники вечно что-то ломают. Но она-то! Взрослая волшебница! Ну как так только можно?! И почему нельзя было прийти сразу?! Зачем было ждать столько времени после перелома? Она, что, сначала поспать решила?! К счастью, со времён Гермиониной учёбы в Хогвартсе, медсестра не слишком изменилась. Она по-прежнему не настаивала на ответах на неудобные вопросы. За это качество мадам Помфри были молча благодарны многие поколения студентов Хогвартса. Срастив чарами перелом, она, не слушая возражений, вручила Гермионе восстанавливающее зелье, наказав пить его трижды в день после еды. И отпустила с миром. Шерлок предложил пойти на завтрак, и Гермиона не имела ничего против этой идеи. После такой неспокойной ночи есть хотелось ужасно. Только сначала она вычистила их мантии. Кое-где они были запачканы кровью единорога, а за завтраком будет как минимум двое человек, которые безошибочно опознают её с первого взгляда.       За завтраком Гермиона заметила, что директор МакГонагалл, как и четверо деканов, выглядит совершенно невыспавшейся. Только им тонизирующих зелий Малфоя никто, очевидно, не дал, так что все пятеро то и дело зевали, чуть ли не засыпая над своими тарелками. Соседкой Гермионы за столом оказалась Кэти Белл, несмотря на молодой возраст, принятая на должность преподавателя трансфигурации и назначенная новым деканом Гриффиндора. Это было очень кстати, потому что Гермиону терзало любопытство. — Не выспалась? — дружелюбно спросила её Гермиона. — Не то слово, — вздохнула Кэти, подавив очередной зевок. — Филч, похоже, совсем впал в маразм. Ему ночью во время обхода посторонний в коридоре привиделся. И он разбудил МакГонагалл, а она нас. А этот дурак же ничего не объяснил толком, только орал, как будто Волдеморт воскрес. До утра замок прочесывали... А толку-то? Защита не нарушена, МакГонагалл первым делом проверила. И никто, кроме Филча, никого не видел. Сам-то отсыпается сейчас, а нам... — Кэти снова зевнула, — ещё уроки вести. Убила бы... — Не повезло, — сочувственно вздохнула Гермиона. — Ну, Филч всегда любил паниковать... — И всегда не по делу, — сказала Кэти, со злостью ткнув вилкой ни в чём не повинную яичницу. — Третий раз за месяц ему посторонние в коридорах мерещатся. Ему бы в Мунго глаза подлечить... Или голову.       Гермионе очень не нравилось такое совпадение. Магические защиты вообще кого-нибудь останавливают? Или это так, красивая формальность? Если бы не исчезновение Астории, она бы согласилась с Кэти — завхоз выжил из ума. Но Астория тоже исчезла, не нарушив защиту. А что, если это имеет какое-то отношение к их делу? Гермиона сделала мысленную пометку рассказать всё Шерлоку. Но это не понадобилось. Оказалось, что Шерлок провёл завтрак, весьма плодотворно пообщавшись с Флитвиком, от которого узнал всё то же самое. — Вы думаете, это связано... с нашими делами? — неуверенно спросила Гермиона, когда они вышли из Большого Зала и сели на каменную скамейку в нише коридора. — Одно совпадение может быть каким угодно невероятным, — напомнил Шерлок. — Но два человека за месяц, игнорирующие магическую защиту... Я думаю, связь налицо. — Мы, что, теперь будем ещё ловить по Хогвартсу этого неизвестного? — недоверчиво спросила Гермиона. — И так есть, чем заняться! Зелье сварить, разузнать про Асторию, поискать в библиотеке книги о Старой Магии... И о хроноворотах. И о том, можно ли колдовать без палочки... И... — Специально — не будем, — успокоил её Шерлок. — Может, получится встретить его случайно. Если он связан с нашим делом, то наверняка его сферы интереса где-то пересекутся с нашими. — Ладно. С чего хотите начать? Я предлагаю с библиотеки. Школьники в основном на уроках, там никого не будет. А зелье сейчас всё равно не сварить, в классе идут занятия. Можем на обеде спросить у Слагхорна разрешения воспользоваться его лабораторией... Только нам сам Мерлин не поможет, если он узнает про кровь единорога. — Лаборатория только одна? — уточнил Шерлок. — У этого Слагхорна? — Ну, я так думаю, — сказала Гермиона. — Хотя можем спросить Снейпа. Он раньше вёл зельеварение, и мало ли, вдруг знает о каких-нибудь ещё лабораториях в Хогвартсе? Снейпу по крайней мере, мы можем доверять. Драко Малфой — его крестник, и если Драко попросил его нам помочь, то он поможет. И в аврорат точно не сдаст. — Хорошо. Тогда — в библиотеку?       Гермиона кивнула, и встав со скамейки, они с детективом направились к владениям Ирмы Пиннс.