Не оставляй меня одного

Одним прекрасным вечером, в свободное время, Янг сидел в своей каюте и составлял новый рецепт чая, в полной тишине и спокойствии. До тех самых пор, пока в комнату не заявился Раш. Полковник без стука открыл дверь и вошёл за порог, словно к себе. Развалистым шагом он прошёлся к кровати в центре комнаты, кинул мимолётный взгляд на кучерявый затылок, рухнул на постель, не соизволив даже снять ботинки, сложил на животе руки, закинул ногу на ногу и растянул губы в наглой ухмылке. Подобное поведение капитана было не в новинку, полковник мог без разрешения вторгнуться в чужую комнату посреди ночи, когда ему лень топать до своей, упасть на край чужой постели, совсем не заботясь о спящем там человеке, и наглым образом уснуть. Случалось такое не часто, в основном по пьян, да и комнатой, в которую тот вваливался, нередко оказывалась каютой Янга. Док до сих пор твердил сам себе, что это простое совпадение, не желая признавать другой правды, которая уже давно не была тайной ни для кого, но Янг предпочитал игнорировать полковника и его якобы заигрывания, больше похожие на издевательства. Он даже подумать не мог, что все эти насмешки в его адрес могут быть чем-то большим, нежели один из способов доказать своё превосходство. С людьми подобного рода он старался не общаться, но раз уж так сложилось, что Раш оказался его командиром, то в большинстве случаев общения с этим человеком приходилось либо уступать во всём, либо игнорировать. Второй вариант не всегда срабатывал, но у Янга была возможность практиковаться каждый день, как вот сейчас — делать вид, будто нахально-раздражающие поведение капитана его ничуть не задевает. А вообще, он редко был против чей-либо компании. Всё из-за правил приличия, что не позволяли ему нагрубить человеку или послать куда подальше, даже если очень хочется. Только лишь с Рашем всё это было иначе, поскольку полковника за человека он не считал, от чего был очень даже против его присутствия в своей каюте, ведь им и так приходилось видеться чаще, чем хотелось бы. Не говоря уже о тех снах, что стали сниться Янгу едва ли, не каждую ночь после того случая с пальцем… Даже название этой истории звучало в голове дока настолько пошло, что он не выговорил бы его в голос ни при каких обстоятельствах, а всё потому, что полковник Раш больной ублюдок! Нет, ну обязательно было делать ЭТО у всех на глазах. В смысле, какого чёрта тот вообще ЭТО сделал? Ну, подумаешь, порезался он о ветку какого-то вялого куста больше похожего на кучу мусора…. — Чёрт! — тихо ругнулся Янг. Вроде бы не сильно-то поцарапался, но край рубашки испачкать кровью умудрился. Отшагнув от злополучного кустарника с острыми, как мелкие ножики ветками, он задумался над тем, сколько времени ему понадобиться, чтобы изобрести стиральный порошок или любое другое моющее средство, а то мыло Броди не отстирывает кровь — то, в чём зачастую пачкается одежда во время вылазок через Врата. На одной из рубашек Янга уже имелось стойкое багровое пятно, которое резало глаз каждый раз, когда он её надевал. С этого момента придётся всерьёз задуматься о создании стирального порошка, но прежде попробовать остановить кровь, а то вскоре вся рубашка будет покрыта красными пятнами, поскольку временами у него не получалось быть опрятным, насколько бы сильно он не любил аккуратность. На такой случай у него в кармане всегда имелся кусок тёмной ткани, которым стоило замотать порез, пока инфекция не попала в кровь. Он потянулся второй рукой в карман брюк, как раз в то время, как полковник Раш заметил ссадину на его указательном пальце и за мгновение преодолел то небольшое расстояние, что их разделяло. — Что ты делаешь? — шокированным голосом спросил Янг, когда полковник перехватил его запястье своей шершавой ладонью. Первой мыслью было решение немедленно выдернуть руку. Чего он не послушал свой внутренний голос, стало для него загадкой, поскольку последующие действия Раша вогнали его в долговременный ступор, а Илай, что стоял в пару шагах от них, залился краской до кончиков ушей. Следующая картина могла бы оказаться в рейтинге не для детей, не будь-то действие Раша, что вызвало у Янга панику, необоснованным. — Куст может оказаться ядовитым, — серьёзным тоном пояснил полковник, подтянув кисть учёного к своему лицу, чтобы взять в рот измазанный кровью палец. В общем-то аргумент резонный, как для человека, которого заботят чужие жизни, и которым Раш уж точно не был. Ядовитый куст? Чёртов извращенец просто превзошёл сам себя, Янг был обескуражен до такой степени, что не смог ни пнуть того ногой, ни резанул бумажным ножиком, наплевав на приличия, ведь полковника-то они уж точно не заботили. Вроде бы, ничего сложного — выдернуть кисть из этих довольно-таки изящных, как для военного рук, и послал ублюдка куда подальше, но, чёрт возьми, помимо растерянности и всего прочего, что не давало ему двинуться с места, пока Раш у всех на глазах слишком откровенно вылизывал его палец, Янг успел представить того стоящего перед ним на коленях. В интимной обстановке, естественно. В этот же момент зрачки Раша сверкнули от пробившихся сквозь верхушки деревьев лучей солнца, словно бы Янг озвучил свои мысли вслух, чего определённо не было, иначе Илай уже давно бы закричал что-то вроде «О нет, мне же теперь с этим жить!». Но полковник просто поднял на него свой безумный взгляд и улыбнулся, своей привычной насмешливой улыбкой. В тот момент Янг был настолько далек от реального времени, что попросту не заметил, когда и откуда Раш успел вытащить кусок бинта, чтобы самолично перевязать пару сантиметровую царапину на его пальце. — Вот и всё, — хмыкнул Раш, завязав последний узелок, тем самым закончив этот чёртов спектакль. Янгу ещё ни разу за всё то время, что они путешествуют на «Судьбе» не хотелось одновременно задушить этого засранца, попросить повторить свою манипуляцию с пальцем и провалиться сквозь землю от стыда. Тем временем полковник хлопнул Янга по плечу и посоветовал быть осторожней, ведь он не сможет всегда быть рядом, в ответ на что, док отстранённо кивнул, а Раш, не забыв напоследок подмигнуть, развернулся к учёному спиной и приказ всем двигаться дальше. Группа из десяти людей без лишних слов последовала за ним, а вот Янгу пришлось немного постоять на месте, чтобы подождать и пойти последним. — Сделай мне кофе, — заговорил полковник, спустя молчаливых полчаса пристального наблюдения за Янгом, который всё это время из кожи вон лез, чтобы доказать, насколько ему на него плевать. Получалось у него это плохо, поскольку от Раша сложно было скрыть что-либо касающееся эмоций, он видел всё до малейших подробностей. — Где я тебе его возьму? — Янг с угрюмым видом поправив на носу очки, чтобы вымерять соотношение компонентов, необходимых для создания настоящего чая. Не того дерьма, что мешают в столовой, а чая, которым можно было бы наслаждаться во время отдыха. — Придумай что-нибудь, — пожал плечами Раш. — Придумать? — переспросил Янг, в этот раз повернувшись к полковнику лицом. — Ты переоцениваешь мои возможности, я не волшебник. — Нет, — согласно покачал головой тот, чтобы тут же добавить: — Но ты гений, а это что-то да значит. Или я не прав? На лице полковника растянулась мерзкая ухмылка, предназначенная специально для Янга, которую тот терпеть не мог, но в лицо сказать этого не осмелился бы, в чём не было смысла, поскольку Раш и так это понимал. Ему нравилось досаждать Янгу, издеваться над ним, а так же доводить до состояния озадаченности. — Я не переношу кофе, — буркнул Янг, отвернувшись обратно к столу. Просить полковника оставить его в покое, было бесполезно, оставалось только, молча, терпеть все последующие подколки и надеяться на то, что Раш вскоре заскучает в его компании и просто уйдет. — А я не заставляю тебя его пить, — Раш встал с кровати, чтобы пройтись к столу за которым сидел док, как всегда пытаясь держать спину ровной, склонив только свою кучерявую макушку, а так же каждые пятнадцать минут поправляя сползающие с носа очки. Рашу даже стало любопытно, насколько плохо тот видит, что почти всегда ходит в этих своих гляделках, а так же, что будет делать, если те вдруг пропадут. — Я прошу сделать кофе для меня, — последнее слово он едва ли не пропел на ухо Янгу, остановившись у того за спиной, чтобы облокотиться правой рукой о край стола и заставить учёного нервничать от подобной близости. Янг был человеком терпеливым, но временами его эмоции заходили за отметку «чертовски злой», что, в общем-то, ничего не меняло, если смотреть со стороны, когда обычному человеку хватило бы малейшего раздражителя для того, чтобы сорваться. Иногда Рашу даже было интересно, сможет ли док стерпеть все его шалости, учитывая масштаб изощрённой фантазии, которой он обладал. — У меня и без этого дел хватает, — проворчал Янг, слегка ссутулив спину. Его взгляд покосился на кисть полковника, что расположилась на деревянной столешнице в пару сантиметров от его локтя. Вот зачем, спрашивается, такое делать? Раш уже не впервые нарушал его личное пространство схожим образом, и каждый раз это чертовски напрягало, выводило из равновесия, невозможно было сосредоточиться на чём-либо кроме этого хамского ирода. Полковник, скорее всего даже не представлял, насколько сложно было Янгу дышать ровно в таком-то положении, когда сквозь тонкую ткань рубашки слишком явственно чувствуется чужое тепло. Или представлял, отчего и продолжал испытывать того на прочность, с интересом наблюдая за возрастающим напряжением, надеясь на что-то большее, нежели кроткое молчание. Янг мог бы хоть раз прикрикнуть на него, послать к чёрту или попросту попытаться выгнать за дверь, чего Раш только и ждал, пытался нарваться на нечто подобное. — Может, отложишь свои дела на некоторое время? — лукаво протянул полковник, наклонившись ещё ниже, колючий подбородок едва задел ткань рубашки на чужом плече. — Нет, — сдержанно ответил Янг. Слегка наклонившись вбок, чтобы ни одна часть его тела не касалась полковника, он только сильнее сжал край столешницы, уже повторно спрашивая себя, зачем такое терпеть? Он совершенно точно осознавал, что Раш просто развлекается, издевается над ним и ничего большего, но всё равно не мог заставить себя запротестовать, ударить или попросту уйти. Чёрт возьми, да он уже сам себя мысленно называл тряпкой, презирал за бездействие, потому что уже давно мог воспротивиться, прекратить эти игры, открыть свои чувства и… Чувства? Нет-нет-нет! Нету у него никаких чувств к этому моральному уроду и быть не может! А сны, это банальное воплощение сексуальных фантазий в придуманной реальности, так сказать попытка мозга компенсировать недостаток секса. Почему же тогда роль партнёра в этих фантазиях играет Раш? Да потому что этот человек настолько его достал, что выкинуть из головы объект ненависти столь же тяжело, как и объект вожделения. Недаром же говорят, что между этими двумя понятиями разница невелика. — Ну, пожааалуйста, — ласковым голосом протянул Раш, опаляя своим дыханием сначала ухо дока, а затем и шею. Янг словно бы прирос к этому злополучному стулу, когда сухие тонкие губы коснулись его кожи чуть выше воротника рубашки. В своих снах в такие вот моменты он обычно дёргал Раша за рукав, закидывал на стол и наваливался сверху, прижимая жилистое тело к деревянной столешнице, с лёгкостью перехватывая инициативу на себя, но вот в реальной жизни единственное, что он мог, так это застыть, как истукан, прокручивая в голове всяческий бред. Это было неправильно, в смысле то, что делал Раш. Эти вначале нежные, медленно перерастающие в грубые и пока что ещё уступчивые поцелуи, от которых на шее обязательно останется след, в особенности после того, как Янг почувствовал касание зубов. Он бы простонал в голос, если бы вовремя не опомнился, шевельнулся, а точнее вскочить с места, толкнув полковника в плечо. — Хорошо, будет тебе кофе, но больше так не делай! — воскликнул Янг. С притворной брезгливостью на лице он вытер шею от слюней и указал полковнику на выход, настойчиво потребовав оставить его в покое. — Хмм, почему же я не должен больше так делать? — поинтересовался Раш, затем медленно облизал губы, из-за чего прикованный к этому действию взгляд Янга резко метнулся в сторону. Док не ответил сразу, замешкался, а Раш тем временем успел расслабленным шагом подойти ближе. — Может, мне стоит поцеловать тебя в другом месте? — лукавый взгляд карих глаз опустился ниже. — Или не поцеловать? — Извращенец, — буркнул Янг. В его жизни не было моментов, когда он чувствовал себя ещё более неловко, нежели сейчас, а скрыть эту неловкость от пристального взгляда полковника было нереально, отчего данная ситуация вскоре должна была стать первой в списке «худшие моменты жизни». Если, конечно, сейчас ещё чего не произойдёт, но судя по выражению лица Раша, на котором растянулась неширокая расслабленная ухмылка, зачастую знаменующая что-то нехорошее, можно смело предположить, что это ещё не конец. — Это я-то извращенец? — с наигранным удивлением переспросил Раш, таким тоном, будто знал что-то эдакое, чего не знал никто. Не исключено, что так и было, по крайней мере, Янг был заинтригован, теперь уже он облизал внезапно засохшие от напряжения губы, внимательно следя за каждым незначительным движением полковника, чертовски медленными шагами, которые тот дела по направлению к нему. Будто хищный зверь, что напрямую подбирался к озадаченной жертве, не уверенной, нападёт тот или нет. А дело в том, что Раш был прав, Янг действительно не считал себя нормальным, поскольку испытывал чёртову симпатию к этому ублюдку, но до сего момента был уверен, что тот не знает о его ночных фантазиях, от которых по утрам ему даже перед самим собой было стыдно. Что касается нынешней ситуации, то своим вопросом Раш намекнул, будто что-то знает. И почему его это так волнует? Вот что действительно не мог понять Янг, так это своё волнение на этот счёт, страх раскрыться, быть разоблаченным. — Гений, а не понимает простейшего, — Раш остановился, чтобы пройтись взглядом по поверхности стола, бегло осмотреть всё то, что там лежало: раскрытый блокнот, потрепанные временем очки, которые док успел снять, когда вскочил с места, а так же несколько видов растений, собранных на различных планетах и пару баночек с водой. — Я вижу тебя насквозь, все твои эмоции, желания, всё это как на ладони, слишком просто, — он коснулся подушечками пальцев столешницы. — Я даже знаю, о чём ты сейчас думаешь. Взор Янга был прикован к глазам полковника, которые сверлили его настойчивым взглядом, подступая всё ближе и ближе. Сложно было сосредоточиться на чём-либо другом, Раш умел приковывать к себе внимание, если была такая необходимость, заставить человека смотреть ему в глаза, тянуть время, играть напряжением, реющим в воздухе. Может быть, он блефовал, но дело было даже не в словах, которые он до сих пор говорил, просто его уже даже не слушали, мысли Янга были заняты нелепым страхом того, что сейчас всё вдруг закончиться, так и не начавшись. Если он ляпнет что-то лишнее, из-за чего Раш больше никогда не захочет подколоть его или попросить о чём-то, на крайний случай — приказать, то у него не будет больше никакого шанса попробовать осуществить свои чёртовы сны. Надо же было такому произойти? Большую часть времени проведённом на этом корабле он твердил, что этого никогда не будет, что он ни за что не признается Рашу в открытую. Что странная симпатия довольно быстро пройдёт, не успеет он даже свыкнутся с этими чувствами. Скорее даже убеждал себя в этом, но ничего такого не прошло, до сих пор он всё так же тайно жаждет поцеловать грёбанного засранца, что бы тот там не говорил. Вот поэтому его взгляд сейчас был прикован не к глазам полковника, а к ещё больше гипнотизирующим тонким губам. Что же это получается? Всё это время он пытался и до сих пор пытается себя обмануть на этот счёт, но всё же не в силах сказать «нет», послать Раша к чёрту, не дать подойти к себе слишком близко, на расстояние нескольких сантиметров друг от друга, чтобы их носы едва не соприкасались, а в висках не запульсировала кровь. Сложно было что-либо сказать, когда знаешь, что твоё дыхание коснётся его губ, так же, как он ощутил это на себе, но последние слова полковника всё же донеслись до его ушей. Раш будто знал, что его не слушают, ибо только последний вопрос выделил особой интонацией, тем самым заставив дока отвлечься от своих мыслей. — Поцелуешь меня или это сделать мне? — прозвучал вопрос, на который Янг ответил кивком головы и неуверенным: — Д-да. Впрочем, ответ Рашу был неважен, поскольку его ладонь легла на затылок учёного ещё до того, как тот открыл рот. У поцелуя не было стадий возрастания или каких-либо переходов, это был односторонний, властный поцелуй, местами даже неаккуратный. Раш бесцеремонно завладел его губами, в первую очередь укусил, а после уже проник на чужую территорию и заявил свои права на все дозволенную власть. Точно так же как он отбирал у захваченных кораблей боеприпасы и провиант, сейчас он отнимал у Янга воздух. Именно так это выглядело со стороны, ничем не напоминая те ласкательные движения губ по губам, ради которых люди делают это — целуются, упиваются близостью друг друга и просто обмениваются нежностями. Скорее всего, у Раша даже в мыслях не было поделиться с Янгом той самой нежностью, чего, в некоторой степени, док и желал. Полковник в принципе не привык чем-либо делиться, неважно с кем, он всегда получал, что хотел и не отдавал ничего из того, что ему было нужно. В данном случае не сложно было понять, чего он хотел и как, его язык безо всяких преград проникал в приоткрытый рот, а кривые зубы задевали покрасневшие губы. Сопротивления не наблюдалось, лишь только редкие невнятные хрипы возмущения, на которые Раш не обращал никакого внимания. Что касается Янга, то он был слегка обескуражен таким напором и грубостью, пусть даже сам на это согласился, предпочитая не думать о том, что выбора у него особо не было, как и возможности оттолкнуть наглеца, накричать, остановить чёртово безумие. Почему? Да потому что он не мог этого сделать вот и всё, в результате чего был вынужден покорно открывать рот и наслаждаться горячим языком, скользящим по щекам и дёснам. Слишком волнующим был тот момент, когда невысокий полковник встал на носочки, чтобы с показательной силой прижаться к его груди и толкнуться языком в приоткрытый рот. Янг был растерян, не знал, как поступить, не решался препятствовать тому тайфуну, который вовлёк его в свой головокружительный танец с односторонним участием. Ему следовало положить руку на талию мужчины или бедро, не важно, попробовать дать отпор, в смысле ответить на поцелуй, а не стоять, как истукан, толком не понимая, что сейчас будет. Рашу не понравилась такая пассивность, он резко отстранился от губ дока, напоследок скользнув по ним горячим языком, сжал в кулак непослушные кудри и грубо толкнул учёного к стене, что находилась в двух шагах от них. В тишине комнаты раздался глухой стук, за которым последовал хриплый стон Янга от сильного удара спиной о металлическую поверхность. — Мне всё делать самому или ты всё же способен на большее? — Раш потянул того за волосы, принуждая наклонится вперёд, параллельно накрыв ладонью его пах. — Не обнадёживающая реакция, — с наигранным разочарованием протянул он. — Ты импотент что ли? — Заткнись! — всё же огрызнулся Янг. — Просто я не такой ебанутый, как ты. — Ох-хо! — Раш едва сдержался, чтобы не засмеяться своим безумным смехом, это было видно по искажённому лицу. — Какие плохие слова ты говоришь. Я думал, твои принципы не позволяют тебе материться. Просто удивительно, что можно узнать о человеке в постели! — он толкнулся вперёд, прижав Янга к стене сильнее, параллельно покосившись взглядом в сторону кровати. — Моя ошибочка — до постели мы ещё не дошли. Янг не сводил взгляда с безумных глаз полковника, разрываясь между двумя действиями: играть по чужим правилам или выставить свои. С одной стороны, Раш был ниже его и меньше телосложением, можно было попросту сыграть на этом, по крайней мере, попытаться, ведь с другой стороны, полковник уже не раз укладывал его на лопатки одной только ловкостью. От силы не всегда есть толк, если твой супротивник умеет использовать её против тебя. Впрочем, на данный момент полковник был увлечён другим, от чего у Янга сносило крышу. В этот раз быстрые и хваткие руки касались его совсем не в тех местах, не выворачивали суставы, не били в дыхательные пути, как это было в их нелепых минутных сражениях. В этот раз, помимо прижимающего его к стене горячего тела, тонкие пальцы уже успели расстегнуть ремень брюк, чтобы скользнуть под ткань трусов. Янг сдержано выдохнул, вцепившись пальцами в куртку на предплечьях полковника, то ли чтобы удержаться на ноги, то ли в попытке остановить шершавые руки, что хозяйничали у него в штанах. Как же давно его там никто не касался, не считая того, что мужские руки подобным образом его вообще нигде никогда не касались. Приятного в этом было мало, поскольку руки мужика, пусть даже довольно изящные, это не маленькие женские ручонки, которые могли довести до предела за пару движений. Впрочем, сама мысль о том, точно эти руки принадлежат человеку из его снов, заставила Янга затаить дыхание в надежде, что у него не встанет. Быть может, такие обстоятельства заставят Раша оставить его в покое. — Хватит, пожалуйста, — сквозь зубы попросил он, когда ощутил реакцию организма на грубые ласки полковника. Глупо было бездействовать, когда тело предательски выдавало то желание, которое он тщетно пытался выкинуть из своей головы. Ему не было свойственно делать вещи, о которых после может пожалеть, в таких ситуациях он привык идти на попятную, во избежание щекотливых ситуаций, как, например, дальнейшая работа с человеком, рука которого побывала у него в трусах. — Ммм, попроси ещё что-нибудь, — хмыкнул Раш, поцеловав того в шею. — У тебя это хорошо получается. — Да пошёл ты, — прохрипел Янг, невольно подавшись вперёд, в такт действию шероховатой ладони. Резкое движение доставило лёгкую, но приятную боль, по телу словно прошёлся заряд электричества, быстрой волной разошедшийся по венам на руках и ногах. Нельзя было назвать подобную реакцию чем-то сверх прекрасным, бывало и лучше, но вполне достаточно для того, чтобы наплевать на чёртову мораль и отдаться соблазну хотя бы на недолгие несколько минут, если не дольше. Раш ускорил движение своей руки, поцеловав дока в подбородок, даже не побрезговал лизнуть, не смотря на жёсткую щетину учёного, затем краткими поцелуями опустился к воротнику рубашки, верхняя пуговица которой уже была расстегнута, чтобы зацепить зубами вторую. Ему хватило одного движения губ, дабы открыть доступ к ключицам, а затем кончиком языка коснутся яремной вырезки грудины. Этого было достаточно для того, чтобы Янг окончательно сдался. Первым делом он обхватил лицо полковника ладонями и поцеловал того в губы, сильно, настойчиво, с неутолимой жаждой, как в своих снах, срывая с чужих губ жаркие полу-вздохи полу-рыки. Адреналин разнёсся по венам за долю секунды, как только в голову пришла мысль толкнуть Раша в сторону и прижать спиной к холодной стене, поменяться местами, воплотить в реальность как можно больше мелких деталей своей больной фантазии. Ему много чего хотелось сделать с этим человеком, от большей части своих желаний у него перехватывало дух, а сердце набирало бешеный темп, вследствие чего он не был в состоянии контролировать то, с какой силой впивался пальцами в упругую кожу на боках полковника. Руки сами полезли под одежду, с одной только целью — изучить давно приглянувшееся ему тело, запомнить ощущения от прикосновений к упругой коже, все острые изгибы, напряжённые мышцы, выступающие вены. В голове мелькнула приятная мысль, что у Раша останутся синяки; в рукопашных стычках ему весьма редко удавалось оставить на полковнике какой-то след, не получалось к тому даже прикоснуться. Нынешние обстоятельства открывали новые возможности, до которых было сложно добраться. Раш всё ещё контролировал процесс, тонкие пальцы, что двигались до этого плавно и быстро, вдруг крепче сжали тот орган, который требовал больше нежности, никак не тех грубых и резких движений, что последовали за глухим низким стоном Янга. Затем Раш смял его покрасневшие губы своими, вгрызаясь в них жадным поцелуем, параллельно расстегивая свободной рукой оставшиеся пуговицы на белой рубашке, чтобы открыть больше частей оголённой тела. Бледная кожа воспламенялась красным под безжалостным напором ногтей, когда тонкие, но сильные пальцы выдавливали кривые узоры. Янгу начал верить словам Раша на счёт, что тот видит его насквозь, едва ли не читает мысли; стоило ему только подумать о смене позиций, как давление со стороны полковника увеличилось в разы. — Не разочаровывай меня, — прошипел Раш прямо в губы дока, перед этим собрав кучерявые волосы себе в кулак. Если бы Янг ещё знал, чем именно можно разочаровать этого психопата, то обязательно предпринял бы все меры, чтобы сделать это, но поскольку ему не были известны все тонкости чужих желаний, он решил сыграть по своим правилам, вовремя предугадав момент, когда Раш ослабил пальцы на его члене. Он и сам толком не сообразил, как у него это получилось, но теперь полковник был прижат к металлической поверхности с зажатыми над головой руками. — Чёрт возьми, вот это… Янг не дал тому договорить, сорвал с губ непроизнесённые слова, ухмыляясь от мысли, что это чертовски приятно — затыкать полковника, который говорил излишне много. Всегда бы так. Вот только не стоило ждать от Раша какого-либо послабления, Янг играл с огнём, будучи и сам не уверен, что сможет удержать подобную позицию достаточно долго, насладится моментом, попробовать себя в роли доминанта, что не было характерно его уступчивой натуре. Именно поэтому Рашу не составило особого труда вывернуться из неумелого захвата. — Никогда! Слышишь? Никогда не затыкай мне рот! — злостно прорычал Раш, горячее дыхание которого разносило по телу Янга волну мурашек. Правое плечо пронзила острая боль, быстро перешедшая в ноющую, дыхание сбилось. Оказавшись лицом к стене, Янг прикрыл глаза и медленно выдохнул через нос, крепко стиснув зубы, чтобы не издать ни единого звука. В очередной раз полковник заломил ему руку, доказав своё превосходство, от чего желание продолжить подобную близость заметно потускнело. Боль была не самым лучшим возбудителем, Раш смог убедится в этом, когда повторно скользнул ладонью в трусы дока. — Перестань, — угрюмо буркнул Янг, прижавшись щекой к холодной стене. — Я не хочу так. Надеяться, что полковник учтёт его желания было напрасно, но попытаться всё же стоило. — Тогда помешай мне сделать это, — издевательски шепнул Раш, начиная вылизывать открытую шею своим горячим языком, не забывая уделять достойное внимание чужому члену, что вопреки протестам медленно наливался кровью. Новый рывок, и к стене снова прижат Раш, опять с закрытым в рваном поцелуе ртом, пока чужие грубые пальцы борются с пряжкой его ремня. И всё же, на взгляд Раша, Янгу не хватало давления, чтобы жёсткими ласками суметь удовлетворить их обоих, это не было в стиле последнего, а на скучные нежности он не подписывался. Временами, конечно, Янгу удавалось удивлять, предугадывать, куда положить руки, где надавить, как поцеловать и с какой силой прикусить, где задержаться, чтобы использовать свой язык совсем не в том месте, где бы хотелось Рашу. В общем, не смотря на яму несовершенств в их первом тесном контакте, реакция на действия дока не заставила себя долго ждать, пусть даже прикосновения того были слишком резки, местами даже неприятны. Раш остался доволен тем, что во всём правильный и тихий Янг принял эту его неприлично грязную игру и даже решил простить ему такой маленький косяк, как гонка не по правилам, что легко было исправить очередным ловким вывертом. В конечном результате всё вернётся на свои места, то бишь, Янг окажется прижат спиной к стене, задыхаясь от того, что Раш обхватит их члены своей мозолистой ладонью. — Этот раунд за мной, — с садисткой ухмылкой на лице промолвил полковник, специально зацепив ногтём затвердевший сосок, когда скользил ладонью по широкой груди. Янг искривился в лице, вцепившись пальцами рук в предплечья полковника, ему было не по себе, это совсем не то, чего ему бы хотелось от близости с этим человеком. Но пусть даже так, остроты ощущений ему хватит надолго, тем паче, когда Раш ускорил темп до максимума, доставляя не только наслаждения им обоим, но и боль от трения, Янг стиснул челюсть до скрипа в зубах. Подобного секса в его жизни ещё не было, поэтому он не мог определиться со своими смешанными чувствами толи отвращения, толи желания повторить всё это снова. Что касается Раша, то он не забыл оставить свою метку, на самом видном месте — прикусил нижнюю губу учёного, окончив игру односторонним властным поцелуем, смешанным с кровью. Последний ход всегда был и будет за ним, рано или поздно Янг это усвоит и лучше, конечно, поздно, чтобы Раш ещё не раз смог насладиться выражением лица дока, покорно принимающего поражение.