Не оставляй меня одного

У Янга ещё было много дел, например, отрапортовать генералу обстоятельства смерти погибших людей, имена, чтобы КЗВ смогли известить о случившемся их близких родственников. Или выслушать очередную теорию доктора Джексона по поводу того, как бы вернуть экипаж «Судьбы» домой. А так же побеседовать с О‘ниллом, послушать его далеко ушедшие от главной темы рассказы, сделать вид, что смеётся над шутками, которые действительно были смешные, но не для Янга, поскольку его мысли были занятым другим. Другим человеком. Потерянным для него человеком, от которого осталась только оболочка, поскольку разум Раша находился где-то далеко. Далеко от своего тела, корабля и от Янга. Физическое присутствие было ничем по сравнению с духовным общением. — …да, было дело, Даниель и не в такое вляпывался, — закончил очередную историю О’нилл, но никакой реакции со стороны собеседника не увидел. Он немного помолчал, наблюдая за полковником, который, не моргая, пялился в одну точку и, кажется, застрял в паутине своих же мыслей, судя по кислой роже. Тогда Джек решил поразвлечься. Посреди очередной истории, которую никто не слушал, он вдруг серьёзно спросил: — Так значит, Вам, полковник, нравится доктор Раш? — Да, — машинально кивнул Янг и только потом сообразил, что и на какой вопрос он ответил, в результате чего засуетился и начал оправдываться: — То есть…он выдающийся учёный и хороший человек… Хороший человек? Серьёзно? Теперь ему точно не отвертеться. — Оуу, да не нервничай ты так, — хмыкнул О‘нилл, с улыбкой наблюдая за тем, как серьёзный человек с довольно-таки высоким званием как полковник краснеет у него на глазах. То ещё зрелище! — Ну, подумаешь, эмм…в мужика влюбился, с кем не бывает! В основном с дамочками, но не в этом суть, — махнул он рукой, не в силах сдержать улыбки. Влюбился? От такого заявления на лице Янга проскользнула тень брезгливости. Он, конечно, осознавал, что привязался к Рашу куда сильнее, чем хотел бы, но связывать их отношения словом «любовь» как-то даже язык не поворачивался. Нет, до этого дело не дошло и никогда не дойдёт. Это просто невозможно, поскольку они всего-то один раз переспали, да и находились не в тех условиях, а ещё Раш не походил на того человека с которым можно было бы заводить какие-либо отношения. Но тогда сразу возникает вопрос, какого чёрта Янг так за него волнуется и рвётся помочь? И ответ прост: нужно же ему о ком-то заботиться. Это в его природе. Рашу свойственно стремится к чему-то необъятному, попутно оскорбляя людей и их чувства, просто потому, что он такой, какой есть — чёртов засранец. Янгу же характерно защищать тех, кто не в силах защитить себя сам, ограждать от опасностей и просто быть сильным. А притянуло их друг к другу по воле случая, что ничего не значило. — Вы неправильно меня поняли, генерал, меня и доктора Раша ничего не связывает, — с самым что ни на есть серьёзным лицом сказал Янг. — Да? — чуток переиграно переспросил О‘нилл. — Ну да ладно, как скажешь, — он махнул рукой, как бы говоря, что тема закрыта, но после всё равно добавил: — Ты волнуешься, и это очень даже заметно. О’нилл ему подмигнул, от чего Янг устало вздохнул, не видя смысла продолжать отнекиваться, ведь завсегда это только подтверждает верность противоположного факта. Поэтому молчание бывает лучшим решением из всех возможных, как и попытка сменить тему на что-то действительно важное, что он и сделал. О’нилл, конечно, продолжал его подкалывать, в шутку и только ради того, чтобы взбодрить, но получалось у него это не лучшим образом и нервировало Янга до такой степени, что он хотел просто встать и уйти. Когда же пришло время возвращаться на «Судьбу», Янг первым делом наведался к ТиДжей, чтобы узнать, как прошёл визит врача. И как бы печально это не звучало, но приглашённый на корабль медик ничего нового не сказал, практически повторил всё уже сказанное ранее ТиДжей. Разве что добавил пару фраз на счёт того, что будь у них подходящие оборудование и лекарства, то всё могло бы выглядеть менее печально. В нынешних же обстоятельствах оставалось только гадать, сможет ли Раш побороть своё сумасшествие сам, поскольку ничего другого ему не оставалось. Ждать — это всё, что мог для него сделать Янг. Почти всё. Он не забывал навещать Раша каждый день, что делал и Илай, который тоже способствовал его успокоению. Остальных же док просто пугал, его бормотание и агрессия, а на некоторых вообще бросался, пытался задушить или что похуже, и в основном, что не очень удивительно, это были военные. А когда ни Янга ни Илая рядом с ним не было, Раш всё время пытался разорвать сковывающие его ремни, чем наносил себе вред. А однажды, когда ТиДжей на пару с лейтенантом Джеймс хотели отвести его в душ и на худой конец всё же помыть, тот справился без посторонней помощи, как с туалетом и с приёмом пищи. Заботиться о себе он мог без посторонней помощи, что уже было хорошо, в остальном дела складывались не лучшим образом, поскольку Раш больше смахивал на дикое животное, чем на человека. Не разговаривал ни с кем, проявлял агрессию, мог перекинуть стол и попытаться вцепиться зубами кому-то в глотку или просто укусить. Но всё в корне менялось, когда приходил Янг. Раш сразу же затихал и вёл себя тише мыши. Когда же спустя некоторое время, которое док жил в медотсеке и ломал там всё подряд, ТиДжей попросила полковника забрать того под свою опеку, поскольку успокаивающее у неё заканчивалось, как и терпение. Янг, конечно, согласился. Под вечер, когда он освободился от дел, а точнее отложил их на потом, на долгое потом, он наконец-то добраться до медотсека, где ТиДжей уже несколько минут пыталась успокоить только проснувшегося и тут же разбушевавшегося пациента. Очередной раз колоть снотворное или успокоительное будет уже во вред припасам корабля и самому Рашу, поэтому снова пришлось привязать его к кровати, что тоже было не лучшей альтернативой, поскольку запястья дока уже кровоточили от стёртой кожи под кожаными ремнями. Появление Янга ничего не изменило, Раш заметил его не сразу, и только после того, как полковник прикрикнул, док тут же успокоился, словно по приказу. В этом была некая ирония, поскольку Раш никогда не слушал Янга и не выполнял его приказов. До того, как свихнулся. Сейчас же он послушно притих. На Янга смотрел человек с затуманенным взглядом дикого зверя, испуганного и глупого, который изо всех сил пытался понять, зачем он здесь и чего от него хотят, пытающегося вырваться на волю, ценою в жизнь, отчаянно и со злостью от того, что его пленили. Усмирить такого зверя зачастую просто невозможно, мирными методами, но иногда те сами выбирают того, кому бы хотели доверять, кого бы хотели слушать, без попыток загрызть или обмануть, просто потому, что так захотели. С Рашем было что-то похожее, в этой его неестественной покорности Янгу. Полковник устало вздохнул, его грустный взгляд прошёлся по стёртым в кровь запястьях, поднялся к медленно вздымающейся и опускающейся груди, проскользнул мимо плотно сжатых потрескавшихся губ и остановился на всё ещё красных глазах. Было тяжело смотреть в эти пустые глаза и вспоминать те времена, когда в них извилисто и ярко протекала жизнь человека, от которого осталась одна только тень, тусклая и одинокая. За всё то время, что Раш провёл в медотсеке, будучи головной болью ТиДжей, выглядеть лучше он не стал, побледнел, хотя раньше казалось, куда уж больше, щёки впали сильнее обычного, а область вокруг глаз посерела, словно бы он не спал около недели. Смотря на эту картину, в голове Янга промелькнула мысль, что увидеть этого человека бодрым и переполненным жизненной энергией ему вряд ли когда-нибудь удастся, это что-то из ряда невозможного, но он почти сразу заставил себя не думать об этом, потому что мысли материальны, ему очень хотелось, чтобы Раш поправился. И это случится. Не сегодня, не завтра, но он поставит дока на ноги хотя бы для того, чтобы отчитать за опрометчивость и чёртов эгоизм. Пусть даже на словах это звучало как-то неубедительно, на деле будет ещё сложней, но он справится. Они справятся. Вот именно из-за таких мыслей Янг частенько задавался себе одним и тем же вопросом. «Почему с ним так сложно?» И в этот раз ответ возник в его голове сам собой. «Потому что тебе нравятся сложности.» Янг не смог сдержать улыбки, едва заметной, печальной и с отблеском иронии. Он наблюдал за тем, как ТиДжей освобождает Раша от ремней, обрабатывает свежие ранки на тощих запястьях, накладывает свежие повязки. Раш сидит смирно, не пытается вырваться или дёрнуться, иногда морщил нос, когда прохладная мазь заглаживает боль от свежих ранок, но не на мгновение не сводил взгляда с полковника. Янгу даже стало слегка не по себе. Если эта пара глаз будет вот так смотреть на него сутки напролёт, то вскоре и у него поедет крыша. — Вот, на случай, если он себя поранит, — ТиДжей протянула ему стеклянную колбочку с мазью, которую он сунул себе в карманы. — И приведи его завтра вечером на осмотр, — тут же добавила она. Янг кивнул, задумавшись о своём. Привести-то, он приведёт, но звучало это так, словно бы Раш его домашний зверёк, которого он привёл к ветеринару. Раньше от такого сравнения ему стало бы весело, сейчас же это было грустно. — Почаще говори с ним, рассказывай что-либо, вспоминай вслух какие-то события из прошлого, — посоветовала ТиДжей, сортируя лекарства на стеклянном столе. — Думаю, ему будет полезно сходить на мостик и в зал Врат. — Где он проводил всё своё время, — хмыкнул полковник, вспоминая те дни, когда Раш мог сутками сидеть перед мониторами, без жалости к своему здоровью. Уж эти места он не должен был забыть. Где-то там, в глубине его поехавшего рассудка, должен было находиться что-то вроде архива, где хранились воспоминания, большую часть которых должны были занимать разгаданные им шифры и кнопки клавиатуры от панели управления. — Да, есть вероятность, что что-то из этого ему поможет вспомнить, или подтолкнет к этому, — сказала ТиДжей. — И не забывай его кормить, — не оборачиваясь, добавила она. «Вот теперь это точно визит к ветеринару» — про себя хмыкнул Янг, глянув на Раша, который всё ещё мирно сидел на кушетки, да ещё и положил ладони на колени. Увидел бы Янг эту картину до их знакомства, подумал бы, что тот божий одуванчик. Нет, серьёзно, Раш сейчас ни чем не походил на того саркастично-эгоистичного высокомерного поддонка, по вине которого умер не один человек. Но вспоминать об этом Янгу не хотелось больше никогда, поскольку эти воспоминания вызывали у него бурю негативных эмоций, которая всё время двигались в сторону Раша. Сейчас же тем более всему этому в его голове было не место, поскольку перед ним лежала непростая задача, в решение которой затянется не на один день. Для начала, нужно было каким-то образом заставить Раша встать, что в итоге оказалось не так сложно, как представлял это себе Янг. Полковник аккуратно, боясь причинить боль, потянул того за локоть и Раш послушно встал, ни разу не посмотрев куда-либо в сторону. Пустой взгляд покрасневших глаз прилип к лицу Янга, будто на клею, причём встав на ноги, док продолжил молчать в ожидании дальнейших действий со стороны полковника. Появилось одно лишь изменение — его тонкие брови сошлись на переносице, как это обычно бывало, когда Раш негодовал. В результате этого простейшего манёвра в поднятии того на ноги, Янг отступил на шаг назад, поскольку они оказались слишком близко друг к другу. Он мельком глянул на ТиДжей, всё ещё занятую своими делами, после чего снова повернулся к Рашу. Что дальше? Лицо Янга помрачнело в процессе размышлений, что, возможно, стало причиной следующих действий Раша. Опустив глаза в пол, док коснулся переносицы указательным и большим пальцами, как он обычно это делал, когда болели глаза или шёл сложный мыслительный процесс. В груди Янга даже успела зародиться надежда на то, что тот начал вспоминать, но только загоревшийся огонёк погас почти сразу, как только Раш снова поднял на него свой пустой взгляд. «Легко определённо не будет» — про себя подумал Янг. Решив больше не церемониться, он взял Раша за локоть и, не встретив сопротивления, потащил в сторону дверного проёма. В это время Скотт как раз направлялся в противоположную от полковника сторону, чтобы получить свою порцию лекарств и перевязку. Честно говоря, он никогда не подумал бы, что Янг возьмется за роль няньки окончательно съехавшего с катушек Раша, так что его удивила увиденная картина. Он прошёл мимо, едва заметно кивнул, покосив взгляд на учёного, который почти не отличался от себя здравомыслящего. Разве что прежний док сторонился любых прикосновений, сейчас же он без каких-либо возражений разрешал Янгу вести себя за руку, что тоже, кстати, выглядело очень даже странно. Хотя нет, для описания этой картины, по мнению Скотта, больше подошло бы слово «ненормально». Сказал бы ему кто-то неделю назад, что Янг согласится нянчиться с Рашем, то Мэтью бы ни за что не поверил этому сумасшедшему, выдумавшему такую бессмыслицу. Ведь ещё недавно Янг едва было не пристрелил Раша, Скотт видел всё своими глазами, чего уже достаточно для того, чтобы с уверенностью в голосе сказать, что эти двое ненавидят друг друга, не говоря уже об их вечных перепалках и гневных взаимных взглядах. Скотту оставалось только удивляться, насколько сильно вынужденное сожительство может изменить отношения между людьми. Хотя он и понятия не имел, в какую степь. Янг игнорировал чужие взгляды, направленные в сторону его и Раша. Коридор, по которому он вёл дока, сейчас казался ему длиннее обычного, поскольку каждый второй, кто проходил мимо, косился в его с Рашем сторону. Понятное дело, они выглядели весьма неординарно, шагая по кораблю за «ручки», но никто ничего не говорил на этот счёт, по крайней мере, в голос, поскольку мрачное лицо Янга так и обещало «убью любого, кто скажет хоть слово». Все просто молчали, когда те проходили мимо. Мало кто был осведомлён о случившемся с Рашем, так что часть людей просто не знали о чём думать, видя такую картину. Завернув за угол, где был пустой коридор, Янг остановился слишком резко, в результате чего почувствовал лёгкий толчок в спину. Развернувшись, он снова встретился с Рашем нос к носу, но тот никак на это не отреагировал, продолжая смотреть на него каким-то отстранённым от данной реальности взглядом. Тогда Эверетт устало вздохнул и спросил: — Ты же ничего не ел сегодня, верно? Раш промолчал. — Да, сначала стоит тебя…покормить… И снова тишина в ответ. — Чёрт, — Янг хмуро свёл брови на переносице и задумался над тем, отвести ли Раша в столовую, где на них будут коситься пару глаз так точно, или стоит запереть того в своей каюте и принести ужин туда. Второй вариант казался менее проблематичным. Пока он об этом думал, Раш, словно бы в удивлении, приподнял брови и склонил голову вбок. Янг решил, что это, по крайней мере, было уже хоть какое-то действие, намекающее на прогресс в будущем, что не могло не радовать. — Значит, я тебе больше запомнился хмурым и задумчивым? — хмыкнул Янг, без надежды на ответ. Раш изобразил на лице недовольство, опустил взгляд на пол и вдруг резко зашагал куда-то вдоль коридора. Янг не стал его останавливать и просто зашагал следом, подумав, что Раш мог что-то вспомнить, но эта надежда погасла слишком быстро, как только выяснилось, что док шёл в направлении туалета. — Ну, хоть это ты не забыл, — устало вздохнул полковник, облокотившись спиной о стенку. Это хорошо, конечно, что Раш мог сам за собой следить в плане гигиены, хотя ТиДжей вроде упоминала, что в душ того всё же надо заталкивать силой, а потом уже ждать, пока он справиться со всем сам. И это ничего, Янг справится, по крайней мере, он постоянно повторял это про себя. Иногда даже утешал себя мыслью, что не всё так плохо, ведь могло быть намного хуже. А насколько, он даже представлять не хотел. Как только первоначальная цель была достигнута — каюта Янга, Раш, ступив за порог, задумчиво нахмурился, молча, осматривая стены и потолок в округе. Пока он был занят этим весьма интересным и полезным для его памяти делом, Янг отправился за ужином, не забыв запереть каюту снаружи. Мало ли, куда нынешнему Рашу вздумается уйти, так что стоило принять меры безопасности, ради корабля и самого дока. Кто знает, что может произойти, если ему под руки попадётся панель управления или кто-то из ничего не подозревающих о его состоянии людей, Янг даже представлять не хотел, поскольку знал, что будет достаточно хорошо следить за этим и не даст ему натворить ничего выше перечисленного. Хотя так же он понимал, что не сможет быть рядом каждую секунду, как вот сейчас, иногда ему всё же придётся отлучаться. Поэтому шагая по тёмному коридору в направлении столовой, полковник не мог не думать о том, что Раш может натворить, будучи в закрытом помещении и без присмотра. Всплывающие в голове красочные картинки заставили его ускорить шаг. Когда же он вернулся обратно, то сначала облегчённо выдохнул, поскольку Раш ничего не разбил и не навредил себе, после чего поставил поднос с едой на тумбочку и присел на край кровати, чтобы понаблюдать за тем, что и зачем док писал на одной из стен его каюты. Да и вообще, где тот взял мел? Вслух он не стал задавать этот вопрос, потому что знал, что ему не ответят. Угрозы он так же не видел в действиях учёного, поэтому не стал вмешиваться. Хочется тому расписывать его стену мелом, пусть пишет свои цифры и буквы, Янг всё равно в этом мало чего понимал. Когда же Раш опустил руку, в которой держал мел, и отошёл назад, Янгу на ум пришло только одно объяснение того, что всё это могло значить. Как на его взгляд, то картина, получившаяся из тесно расположенных друг к другу цифр, букв и всевозможных математических знаков состояла из неполноценных геометрических фигур, то есть была незаконченной. Нескольких частей не хватало, словно бы Раш не мог вспомнить всех фрагментов, подобно пазлу, что-то собрал, а остальные кусочки где-то затерялись. Судя по всему, в данный момент эти затерявшиеся куски находились в той части мозга Раша, с которой были проблемы, и Янгу каким-то образом предстояло исправить эти неполадки, заставить работать весь механизм всецело, что даже звучало чертовски сложно. Всё это определённо было не по его части, что усложняло задачу в разы. — Значит, это всё, что осталось от твоего гениального разума, — с едва заметной ноткой грусти произнёс Янг. Раш, конечно же, не ответил, молча, сложил руки на груди и принялся рассматривать творение рук своих со стороны. Янг ему не мешал. Это безмолвное созерцание белых каракуль почти ничем не отличалось от тех времён, когда Раша вот так же часами пялился на всевозможные шифры или письмена древних, словно пытаясь таким образом сохранить их в своей голове, подобно жёсткому диску или карте памяти. Сейчас же, будучи не в себе, он умудрился нарисовать какую-то непонятную Янгу схему и с умным лицом разглядывал её. В этом было что-то удивительное. Если сравнить Раша с компьютером, испорченным компьютером, который из-за неопределённой поломки потерял большую часть информации, то можно было предположить, что таким образом он пытается самовосстановиться. Накрученный современными деталями старый компьютер, на починку которого уйдёт уйма времени. Да ещё и без инструкции. Примерно минут через десять, Раш вдруг заметно пошатнулся. Янг тут же сообразил, что пора ужинать. Сколько там Раш не ел? Эта вечная проблема преследовала его по пятам, а заодно и Янга, который тщетно пытается за этим уследить. — Ладно, на стену ещё успеешь насмотреться, — сказал полковник, вставая с кровати. Он дотронулся до плеча Раша и развернул его к себе. Красные уставшие глаза вонзились в него своим опустошенным взглядом, а лицо приняло безэмоциональный тусклый вид, на котором так и читалось «смысла в жизни нет». «Уж лучше бы он хмурился» — подумал Янг, а вслух сказал: — Ладно, надеюсь, есть ты будешь сам, иначе мне в кои-то веки всё же придётся покормить тебя с ложечки, — в его голосе прозвучала открытая насмешка, что, возможно, повлекло за собой следующие действия со стоны Раша. Док вновь нахмурил брови, будто слова полковник его задели, хотя сам Янг истолковывал эту реакцию иначе: — Мои слова заставили тебя вспоминать? Возможно, он был прав, и это хмурое выражение на бледном лице говорило о том, что Раш пытается вспомнить, но не понятно, получается ли у него это, или же Янг просто хотел так думать, но на самом деле смена гримасы на лице учёного ничего, в сущности, не значила. В любом случае сдаваться ещё было рано, поэтому усадив дока на кровать, Янг сунул ему в руки тарелку с кашей и принялся ждать. Спешить ему было некуда, как и Рашу, который смотрел на него, не моргая, ещё минуты две, после чего наконец-то опустил взгляд вниз, на тарелку в своих руках. Брови последнего до сих пор сходились на переносице, из-за чего в голове Янга промелькнула мысль, будто Раш сейчас швырнёт тарелку на пол, а ложку ему в лоб, или наоборот, ведь сложно было понять, будет тот есть эту чёртову кашу или всё же придётся кормить с ложки. Терпеливо выждав ещё минут пять, Янг не мог не порадоваться тому, что Раш наконец-то взял в руку ложку и черпнул с тарелки горстку каши, после чего довольно-таки медленно поднёс к губам и положил себе в рот, начиная так же неторопливо двигать челюстью. Янг в это время просто ждал, облегченный тем, что с обыденными делами они разобрались, Раш много чего мог делать самостоятельно, что не могло не радовать, и на безвольную куклу, как с самого начала уже было подумал полковник, тот не смахивал, скорее на дикого зверя. И да, мысль о питомце засела в голове Янга довольно глубоко, избавиться от неё будет сложно, тем более с таким-то Рашем: молчаливым, диковатым и послушным. Последнее же касалось только Янга, из-за чего полковник тяжко вздохнул и сказал: — Непослушным ты мне нравился больше. Раш никак не отреагировал, продолжая неторопливо поглощать пищу. — Впрочем, в этом нет смысла, если ты не со мной, — с натянутой улыбкой добавил Янг, думая о том, что он несёт полную чушь. Будь Раш сейчас самим собой, он бы обязательно заметил в голосе полковника несвойственные этому человеку нотки тепла, а в глазах — огонёк нежности. Как только тарелка опустела, Янг протянул ему металлическую кружку с так называемым здесь чаем, горьковатым на вкус и без сахара. Раш категорически отказывался пить этот напиток, предпочитая ему обычную воду, так было раньше, сейчас же он выпил всё до последней капли и снова уставился на человека, сидевшего напротив него на краю кровати. Янг забрал у него пустые тарелку, кружку и поставил их на поднос на тумбочке. Он понятия не имел, что делать дальше, в смысле, с чего начать, и застопорился от неловкости ситуации. Со стороны кому-то могло показаться, будто они играют в «гляделки», что почти так и было, только если Раш смотрел на своего визави опустошённым и потерянным взглядом, то Янг вонзился в него требовательным и пронзительно-острым, будто надеясь таким способом заставить того придти в себя. Так прошло минут пятнадцать, пока Янг не принял поражение и не сдался, поскольку Раш за всё это время ни разу не шевельнулся и даже не моргнул. Да и вообще всё это очень даже напрягало, продолжительное молчание, лопнувшие сосуды в глазах, болезненный вид и отсутствие реакции на общение. Такой Раш вызывал только печаль и жалость, хотелось обнять его и шептать какие-то успокаивающие слова, что-то вроде «всё хорошо» или «ты не один». Но, чёрт возьми, как же сложно было это сделать, зная, что тот совершено никак не отреагирует, просто даст себя обнять, что даже не характерно этому человеку, и пропустит мимо ушей всё, что будет сказано. Или нет? Что там ТиДжей говорила? Чаще разговаривать с ним? Как же это просто звучит! По сути, когда ты говоришь и не получаешь ответа, создаётся такое впечатление, что разговариваешь ты сам с собой, а это слегка угнетает. Янг почесал затылок в типичном во время каких-либо затруднений жесте, после чего всё же заговорил: — Раш, если ты меня слышишь… — на этом он запнулся. Вот вроде бы ничего сложного в этом нет, но слова застревают в горле при первой же попытке сказать всё ровным и серьёзным голосом. — Раш, если ты всё же меня слышишь, в общем, приди в себя, а то… Илаю приходится туго, работает за двоих… — он снова замолчал, выждал пару секунд, во время которых на лице Раша и мускул не шевельнулся, после чего провёл рукой по лицу, как бы снимая усталость и собираясь мыслями, чтобы продолжить: — Ты нужен этому кораблю, слышишь, без тебя нам не справиться. В этот раз Раш отреагировал — выгнул брови вверх и плотнее сжал губы, казалось, что он вроде бы хмурится, но в тоже время было похоже на то, что вот-вот заплачет. У Янга же сложилось такое впечатление, будто тот его услышал, от того и изменился в лице, но ответить почему-то не мог. Быть может, это означало, что они на верном пути, что шансы всё же есть и их куда больше, чем кажется, во всяком случае, благодаря этим мыслям Янг чуточку оживился в плане надежды на выздоровление Раша. Он пододвинулся к нему ближе, совсем чуть-чуть, чтобы свободно достать рукой до чужого лица, коснуться щеки, с особой осторожностью, боясь спугнуть или причинить вред, провести подушечками пальцев от скулы до подбородка, параллельно вспоминая, что однажды уже делал так, только тогда Раш осознано разрешил ему касаться себя. Сейчас же всё было по-другому, Янг словно бы заново изучал это лицо, сильно изменившееся за последнее время, не только чрезмерной бледностью и куда сильнее впалыми щеками нежели всегда, но и отсутствием в глазах наличия того человека, которого он знал, пусть и не так хорошо, как хотелось бы. — Ты нужен мне, — слова затихли в немой тишине так же быстро, как и сорвались с языка. Что всё же было напрасно, поскольку ничего из действий Янга не заставило полноценно заработать тот побитый временем механизм, который находился в лохматой голове человека, сейчас больше напоминающего робота без какой-либо программной цели. Раш никак не отреагировал на прозвучавшие из уст полковника слова, как и на следующие его действия — а ведь Янгу отчего-то подумалось, что это может сработать — он протянул руку к затылку Раша, чуть надавил, заставляя наклониться к нему, чтобы соприкоснуться губами в поверхностном поцелуе, что получилось чрезмерно нежно и аккуратно. Никакого сопротивления он не встретил, как и ответной реакции, а так же никакого наслаждения от поцелуя, поскольку от Раша веяло холодом, будто неживой. Захотелось тот час же отодвинуться подальше и вовсе не прикасаться к этой пустой оболочке, в которой даже не было намёка на присутствие там Раша. Янг с трудом заставил себя остаться на месте, только голову чуток отвел назад, чтобы ещё раз заглянуть в эти до жути холодные, но всё ещё глубокие, как ночь, глаза, в которых больше не горел тот огонёк дерзости и упрямства, что прожигал каждого на своём пути. Вот только в это же время Раш моргнул пару раз, затем сладко зевнул, закрыл глаза и в конечном итоге навалился на полковника всем своим весом, будто на подушку. От такой наглости Янг слегка опешил, в изумлении вскинув брови вверх, но после полуминутного бездействия и наблюдения за тем, как док прижимается к нему плотнее, будто к длинной и тёплой подушке, руки сами по себе потянулись обнять это чудо, мгновенно заснувшее в его объятиях. Вообще-то, он думал, что не сможет заставить Раша заснуть в ближайшие часов десять, ведь ТиДжей на него столько снотворного перевила, тот, наверное, проспал за эти несколько дней столько, сколько не спал за всё время, что провёл на «Судьбе» в целом. Что же, это облегчало задачу и сегодняшний вечер. Ленивыми движениями, поглаживая расслабленную спину, Янг посидел вот так ещё минут десять, после чего уложил безвольное тело на кровать и запер дверь, чтобы утром не оказалось, что Раш сбежал и натворил всяческих дел. Затем он взял в руки уже дважды перечитанную книгу, но всё ещё жутко интересную и лёг рядом, вслушиваясь в ровное дыхание спящего, что бы там не перевернулось у того в голове, всё ещё человека. И пока «Судьба» медленно, но целенаправленно бороздит по нескончаемым галактикам, все члены её экипажа были заняты своими делами. Кто-то собирался лечь спать или пытался, но по какой-либо причине не мог, а кто-то уже спал, как например, Янг, который, не успев даже дочитать первую главу, провалился в безмятежный мир сновидений. Кто-то, например, Илай, пытался разобраться в надписях и уравнениях Раша, коими был исписан целый коридор. Ну, а кто-то просто наслаждался компанией близкого человека, как например, Скотт и Хлоя, сидевшие на нешироком диванчике, размещенном на верхней палубе, где Броди угощал всех своим недосамогоном, или Тамара, которая вела пересчёт медикаментов, а Варро с удовольствием ей в этом помогал.

***

— Эмм…это странно, — произнёс Илай, пару раз махнув рукой перед носом Раша, который никак на это не отреагировал. — Ещё страннее, чем обычно, — с опаской в голосе добавил он. Мало ли, что там переклинит у того в голове. Илай сделал шаг в сторону, пытаясь уйти с поля видимости учёного, но пугающий пустой взгляд начал его преследовать. А дело было в том, что Янг привел Раша на мостик, где, по его мнению, находилось всё то, что могло способствовать выздоровлению последнего, но не так быстро, как хотелось бы. Возможно, прогресс всё же был, поскольку Раш увидев Илая, тот час же начал рассматривать его, как Янга в первый раз. Местами пустой взгляд перескакивал на мониторы, клавиатурные панели и капитанское кресло, что по идее должно было вызывать процесс восстановления памяти, или хотя бы хоть какие-то эмоциональные изменения, но ничего такого не было. Взгляд дока всегда возвращался либо к Янгу, либо к Илаю, который, судя по всему, как-то да воздействовал на Раша, но всё же не настолько хорошо, чтобы включить тот затерянный механизм, отвечающий за адекватность. — Скорее, жутковато, — добавил Броди. Взгляд карих глаз мельком пробежался по инженеру, после чего вновь вернулся к Илаю. Видимо, Броди был одним из тех людей, которые не вызывали у Раша особого интереса, в отличии от Илая или полковника Янга. Вот только если интерес дока к первому был более-менее понятен каждому, поскольку парень умён не по годам, что Раша уважал, то с полковником дело было сложнее. Самое простое, но весьма не логичное объяснение заключалось в их вражде, будто Янг вызывал у Раша слишком сильные негативные чувства, которые оставили отпечаток в его повреждённой памяти, что даже звучало как-то неестественно. Возникали такие вопросы, как, почему он тогда не бросался на полковника, как это было с другими военными, которые попадались ему на глаза. — А по мне, так даже лучше, — хмыкнул Грир, из-за чего Раш, услышав его голос, нахмурил брови и довольно резво ринулся в его сторону, намереваясь напасть на сержанта не смотря на преимущество того в силе и ловкости. Янг подоспел вовремя, перехватив тощие запястья, потянувшиеся к шее Грира, крепко сжал их, не давая возможности вырваться, и встал перед Рашем таким образом, чтобы загородить собой сержанта. Эта картина в один миг привлекла внимание всех присутствующих на мостике. Дело было в том, что если просто странный, молчаливый, но тихий Раш не вызывал ни у кого опасений, только жалость к своей персоне, то будучи резким и буйным, он очень даже пугал и заставлял всех держаться от себя подальше. Мало ли, что может сделать неуравновешенный учёный, у которого и до этого были проблемы с эмоциональной стабильностью. И это ещё не всё. — Раш! — прикрикнул полковник. Раш тут же послушно замер. — И это тоже странно… — буркнул Илай. — Грир, немедленно покинь это помещение! — приказал Янг, поскольку Раш, спустя каких-то пару минут молчания, вновь нервно дёрнулся в попытке дотянуться до сержанта, но руки полковника крепко удерживали его за запястья. Грир не был рад такому повороту событий, от чего скривился в негативных эмоциях к доку, но всё же выполнил приказ. — Раш! — снова прикрикнул полковник, но уже более грубым голосом. Раш снова послушно замер. — А он только Вас…эмм…слушается? — нерешительно спросил Илай. — Не уверен, — угрюмо ответил Янг. Парень сообразил, что таких вопросов больше задавать не стоит. Да и вообще, лучше молчать. Полковник был сегодня не в духе, и не сложно было догадаться почему. Всё началось с самого утра. Когда Янг привёл Раша в столовую на завтрак, все взгляды сразу же были направлены в их сторону, и доку это не понравилось, так как он вдруг, посреди столовой, упал на колени, схватился руками за голову, начиная что-то неразборчиво бормотать и метать свой безумный взгляд с одного человека на другого. Такая картина не могла не напугать всех присутствующих, поэтому полковник поспешил увести учёного подальше от людей, прихватив с собой поднос с едой. А примерно через час, по пути на мостик, Раш, подобно дикому зверю, накинулся на выведшегося из-за угла рядового, прошипев при этом что-то непонятное. Янгу тогда пришлось поднапрячься, чтобы отцепить вроде бы худые, но весьма хваткие и крепкие руки от чужой шеи. Естественно, об этих двух инцидентах знал уже чуть ли не каждый член экипажа, как и о том, что полковник Янг взял на себя роль «опеки» над Рашем. — Вижу, ты обзавелся зверушкой? — хмыкнул Телфорд, ступая на мостик. Илаю в это время удалось заинтересовать Раша голограммным меню над одной из панелей. В таком состоянии трогать тому, естественно, ничего не разрешали, а вот посмотреть было даже полезно. В общем, сложив руки на груди, Раш завис перед голограммой с таким умным выражением лица, будто всё понимал, а со стороны так вообще казалось, что он в полном порядке и вот-вот скажет что-то вроде «на мне что-то написано, что вы все пялитесь на меня, как на внеземное существо?». Янг вон тоже не сводил с него взгляда, проигнорировав колкость Телфорда. В это время Илай старательно рассказывал что-то Рашу, который наверняка ничего не понимал или вообще не слушал, изучая взглядом голограмму перед собой. — Нужно поговорить, — сказал Телфорд. — Говори, — парировал ему Янг, продолжая взирать на молчаливого Раша, застывшего в одной позе и словно бы заново изучающего этот мир. — Не здесь. Эверетт перевёл хмурый взгляд на рядом стоявшего Дэвида, после чего снова покосился на пока что спокойного Раша, немного подумал и согласно кивнул. — Хорошо, — сказал он, понимая, что всё время быть с Рашем у него всё равно не получиться, так что иногда придётся скидывать роль «опеки» на чьи-то чужие плечи. — Илай, присмотри за ним! — добавил он, разворачиваясь к выходу. — Что? — запоздало переспросил парень, когда полковник Янг и полковник Телфорд уже сошли с мостика и скрылись за первым поворотом. — Отлично! — уныло протянул он, с опаской покосившись на Раша. — Вы же не наброситесь на меня в отсутствии Янга, верно? Раш повернул голову в сторону, посмотрел парню прямо в глаза, из-за чего тот затаил дыхание в ожидании чего-то неожиданного, после чего вернул взгляд к голограмме, от чего Илай блаженно выдохнул, а Броди и Уолкер тихо хихикнули, продолжая заниматься своими делами.