***
Ей было около десяти, когда она впервые увидела Легион разведки, возвращающийся из-за стен. Она хорошо помнила, как её поразило это зрелище. Небольшая горстка людей, добровольно отдавших себя и своих товарищей на растерзание гигантским тварям, обитавшим за стенами. Эти люди казались ей совершенно непонятными. В телегах, что ехали рядом с перебинтованными людьми стонали раненые, а наблюдающие за этой процессией люди бранились, а некоторые даже бросались не то помидорами, не то ещё чем-то. Петра хорошо помнила, как они уходили – гордые, с прямыми спинами взорами устремлёнными куда-то вдаль. По словам отца, они обычно начинали свой путь из Шингашины и непонятно почему сейчас выбрали именно этот путь – через Караназ. Сейчас же они шли, опустив глаза, чуть сгорбившись, и совершенно не походили на защитников человечества. Будучи тогда довольно наивной, она не нашла ничего лучше, чем сбежать от отца и подойти к ближайшему разведчику, что показался ей не таким как остальные. Хоть он и шел, опустив взгляд, он не горбился и шёл прямо, хоть глаза его были пусты. - Почему же вы продолжаете выходить, если ничего не находите? – спросила она. Разведчик поднял на неё глаза и остановился. Лошадь, что он вёл под уздцы, тоже. - Чтобы когда-нибудь подарить тебе и другим детям безопасный мир за стенами. Чтобы вы увидели то, что там увидели мы. Чтобы не бояться, что когда-нибудь в наш загон нагрянут хищники, уничтожая всё на своём пути! - Нечего вешать лапшу на уши доверчивому ребёнку, - одёрнул солдата отец, наконец найдя Петру. – Идём, Петра, они всего лишь сумасшедшие, а этот ещё хуже. - Сумасшедшие это верно, - кивнул разведчик. – Нормальные к нам и не идут. А ты подумай о том, что я тебе сказал, девочка, - произнёс он, заставив Ралл оглянуться. Уверенность этого человека невольно передалась и ей. Петра надолго запомнила пронзительные синие глаза этого разведчика и в следующие разы высматривала его среди выживших, если Легион, конечно, проходил через их город. Этот маленький разговор заставил её крепко задуматься о том, что же там за стенами заставляет этих странных и сумасшедших людей раз за разом выходить в лапы смерти. А когда пришло время выбирать свою судьбу – отец предложил ей два варианта: швея или кухарка – она выбрала третий вариант. Отец был, конечно, не в восторге, что любимая дочурка станет солдатом, но в то время с деньгами было трудно, а армия какой-никакой, а престиж, да и денег куда больше… Петра, конечно, умолчала о том, куда она будет поступать, когда отучится. Её бы просто не выпустили бы из дома. Отец, несмотря на свою мягкость, мог действовать решительно и строго. Поэтому все три года любимые родители были свято уверены, что дочь пойдёт в регулярные войска, а если повезёт, то и за Сину переберутся. А потом случилось то, что окончательно уверило её в своём выборе – Колосс пробил ворота Шингашины, а Бронированный проломил Марию. Тогда она твёрдо решила, что точно станет разведчиком, чтобы вернуть утерянные земли и не дать чудовищам в случае чего сожрать близких, если это вновь повторится. О том, что она всё же решила выбрать Легион разведки, она не решилась сообщить домой, поддерживая разговоры семьи о будущем за Синой или неплохой жизни гарнизонной. Она долго не решалась написать, куда поступила, боясь реакции родителей, но не рассказать об этом было нельзя. «Подумай, что будет, если они узнают об этом из похоронки?» - резонно заметил Эрд, когда она поделилась с ним этой проблемой. Конечно, отец не обрадовался перспективе получить вместо внуков кусок окровавленной тряпки, если таковая будет. Он приехал в Трост, и долго пытался переубедить. Но своим упрямством, она явно пошла в отца, который так и уехал ни с чем, предварительно потребовав, чтобы непутёвая дочь хотя бы писала чаще. Она и писала, не вдаваясь в подробности всего, что происходило на самом деле. Зачем родителям знать, каково это встретиться с титаном или видеть окровавленных товарищей. А об её позоре на первой вылазке им тем более знать не обязательно… Конечно, её жизнь вовсе не похожа на сказку, но как объяснить отцу, что она не собирается ничего менять, так, чтобы он понял? Она одна из лучших бойцов, на её счету не один титан, а её лёгкий характер помогает многим в обыденной жизни… Да и не может она всё так бросить. Каждый раз будет волноваться, вернулись ли те, кто ей дорог, бережёт ли себя капрал со своими бумагами, как там тот же Ауруо… Да и к приводу она привыкла. Петра любила это чувство, когда ветер волнует волосы и слегка покалывает лицо. Ей нравилось это чувство полёта, несмотря на сильный шум ветра в ушах. Петра улыбнулась, вспоминая кадетские будни. Все они немного адреналинщики…***
- Ты меня не слушаешь, да? – огорчённо вздыхает Ралл старший, качая головой. – Ну почему ты такая упёртая? - Вся в тебя, - улыбается Петра, радуясь тому, что в этот момент возвращается мать, спасая её от продолжения нравоучений. Он этих мыслей становится ещё паршивей. Ей не хотелось думать о товарище хотя бы сегодня, но он настойчиво лез в её мысли, портя приятную атмосферу. Кошка следовала за ней в кухню, не сводя с неё зелёных глаз. «Животные всё же хорошо чуют настроение» - улыбнулась ей Ралл, взяв на руки. За обедом Петра делилась историями из будней Легиона, стараясь выбрать самые весёлые. Вот только от этого настроение испортилось окончательно – большинство историй было связано с их отрядом, в том числе и с Ауруо. Только уже на последнем из рассказов она заметила, что мать смотрит на неё со странной улыбкой и лукавым блеском в глазах. От этого Петре стало немного не по себе, ведь мать вполне могла заинтересоваться тем, что дочь уж слишком часто упоминает некоторые имена. И как объяснить всё это, если ты сама не можешь разобраться. - Ты всё же сходи за Максом, а то ты же знаешь нашего трудоголика, - улыбается она мужу и дочь окончательно понимает, что она пропала. Сейчас ей придётся рассказывать матери о том, кто это всё за люди и что у её дочери с ними. Её опасения подтвердились, когда за отцом захлопнулась дверь. - А теперь давай немного о нашем, о девичьем, - подмигнула совсем по девичьи миссис Рал. – Ты же знаешь нашего отца, стоит заговорить о мальчиках, как сразу оказывается, что «ещё рано об этом думать» и «ты у нас молоденькая». Самый возраст, чтобы встречаться с парнями! Тем более не думаю, что у вас там много девушек. Есть кто на примете? - Нет, конечно! Там некогда думать о подобной чепухе! – пытается соврать Петра, но красные щёки выдают её с головой. - Да ну? – лукаво улыбается мать. – А как же капрал, о котором ты столько много говоришь? А твой приятель Ауруо? Я же помню, как он на тебя смотрел, когда провожала тебя в прошлый раз. Ну, так что? Петра вздохнула, понимая, что болтливость не только папенькина заслуга, тут и есть и материна заслуга. Врать не было ни желания, ни настроения, поэтому она честно рассказала обо всем, что произошло за последние дни, рассказала немного о капрале и других парнях её отряда. Мать слушала внимательно, периодически что-то уточняя и качая головой. Кошка всё это время лежала на её коленях, не переставая мурлыкать от того, что Петра машинально её поглаживала. - Зря ты, конечно, на него так накинулась с этими вёдрами, - вздохнула Ралл старшая. – Но да, когда кривляются это действительно раздражает. Впрочем, у тебя есть возможность это исправить! Или ты всё же надеешься на то, что твой капрал обратит на тебя внимание? - Я уже не знаю, - честно призналась Петра, потупившись. Собственно она никогда к этому и не стремилась. Он ей правда нравился, но ведь каждая девушка бы восхищалась своим спасителем! В её первую вылазку погибло очень много людей, к тому же она потерялась, а использовать привод не было возможности – шёл дождь. Благо хоть Ауруо нашёлся, но и у того приключилось что-то с УПМ. А тут ещё и титан. Они уже и с жизнью попрощались, испортили с перепугу штаны, а тут он. Легко вырезал кусок шеи, свалив чудовище на землю. Даже дождь закончился, и выглянуло солнце. Ну и как тут не влюбиться, когда он стоит на титане в свете лучей солнца и вытирает клинки? Поначалу была влюблённой дурочкой, стараясь скрыть свои чувства. Сколько времени же уже прошло с тех пор… Петра попробовала разобраться в своих чувствах к Риваю хотя бы сейчас и с удивлением поняла, что испытывает к нему симпатию и бесконечное уважение. Той детской влюблённости в прекрасный образ уже и след простыл. А робкая надежда на то, что он её всё же заметит, видимо осталось как напоминание о прошлом. Конечно, ведь она уже не неопытная дурочка, чтобы считать капрала прекрасным принцем. Он вовсе не безупречный герой, каким показался ей сначала. Он зациклен на чистоте, слегка нервный, грубоватый и ему не до отношений. Когда она увидела нашивки, хранящиеся в ящике его стола, ей стало его искренне жаль. С тех пор она старалась чаще быть рядом, чтобы помочь в случае чего. Например, сделать чаю или поговорить на отвлечённые темы… Да много чего ещё, ничего не требуя взамен. - А тот парень Ауруо? Неужели он тебе так неприятен? - Пока он не изображает из себя капрала, он гораздо лучше… Да я уже поняла, почему он это делает, а то в последнее время все напоминают мне этих его словах! – остановила она мать, заметив, что она хочет что-то сказать. - Но… - Ты не уверена в своих чувствах, - ответила за дочь мать. – Вижу, я совсем тебя засмущала. Ладно, оставим эту тему, а то сейчас придут отец и Макс и придётся объяснять, отчего красны твои глазки. Выше нос, дорогая, всё будет хорошо! Дома и стены лечат, - подмигивает она Петре и уходит с кухни, оставляя её один на один с её мыслями. Когда брат и отец наконец возвращаются домой, на её лице вновь сияет улыбка.