Здравствуй, чужая милая

Прошлое не воротится, И не поможет слеза, Поцеловать мне хочется… Малфой шел за женой, оглядывая платформу 9 ¾. Астория кому-то улыбалась, с кем-то здоровалась, но Драко никого не слышал и не видел, ведь сегодня здесь должна быть она. Тут он и увидел Гермиону. Та стояла среди толпы рядом со своей семьей. Гермиона изменилась, повзрослела: волосы, прежде буйными кудрями обрамлявшие лицо, были безжалостно сколоты в пучок на макушке, лишь несколько прядей выбились, придавая Гермионе прежний девчоночий вид. Она обнимала рыжеволосого мальчишку и, кажется, что-то ему шептала. Рядом с ними стояла девушка-старшекурсница со значком старосты, копия Гермионы из его прошлого с такими же буйными темно-каштановыми кудрями. Здравствуй, чужая милая, Та, что была моей. Как же мне не любить тебя До самых последних дней. Хоть Драко и знал, что у Гермионы двое детей, но, увидев их, неожиданно испытал боль. Сердце его сжалось: ведь это могли быть их дети. Эта девчушка со значком старосты и строгим лицом могла бы обнимать его, а не этого рыжего Уизли. Издали она казалась ему копией той семнадцатилетней девушки, что он так любил когда-то. Вот девушка что-то сказала матери, та резко повернулась. Их глаза встретились впервые за семнадцать лет. Во взгляде Гермионы не было больше любви – как когда-то, не было там и ненависти, Драко увидел только равнодушие, словно она его и не узнала вовсе. Отвернувшись, Гермиона что-то тихо ответила дочери. Жалко, что не смогли мы, Не сберегли с тобой Всё, что зовут любовью, Что стоит нам жизни той. Прошлое не воротится, И не поможет слеза, Поцеловать мне хочется Дочки твоей глаза. Только тут Драко опомнился, что уже несколько минут стоит истуканом и на глазах у толпы смотрит на Гермиону и её семью. Кинув горький взгляд в их сторону, Драко отправился дальше. Впрочем, далеко его семья не ушла, он обнаружил их за следующей колонной. Астория обнимала сына плечи и что-то шептала. Драко почувствовал привычный укол ревности: сын всегда больше тянулся к матери. Может, он был с ним слишком строг? Но ведь невозможно быть одновременно и строгим отцом, и добрым другом. Так в их семье складывалось целыми поколениями: матери балуют и ласкают, а отцы воспитывают и наказывают. Так было и с ним: Люциус для него до сих пор больше строгий наставник, нежели ласковый отец. А ведь Драко так всегда старался заслужить одобрение отца, потому и предал свою единственную любовь. Здравствуй, чужая милая, Радость мечты моей. Мне же не разлюбить тебя До самых последних дней. Болью ведь отзовётся Осень нам дружбы той, Может о ней придётся Нам пожалеть весной. Семнадцать лет прошло, но Драко до сих пор помнил каждое мгновение, проведенное в объятиях Гермионы. В то время по ночам, сжимая её в объятиях, Драко был уверен, что они никогда не расстанутся. Что всегда будут вместе! Преодолеют и его гордость, и её предубеждение, и разделяющее их воспитание. Ведь тогда, после шестого курса, Драко даже ушел из дома. Они были вместе… и в то же время нет. Вчетвером с Гарри и Роном они скитались по Англии. Драко тогда так и не узнал, что они ищут: любые разговоры при его появлении смолкали, а Поттер с Уизли постоянно сверлили его недоверчивыми взглядами. На его стороне была только Гермиона, и было нужно время, чтобы ему поверила не только она. Но этого не случилось. А он устал: от косых взглядов Уизли, от плохой еды и бесконечного холода. Однажды вечером он не сдержался и произошел взрыв… И Драко ушел. Точнее сбежал, как потом убеждал он сам себя, от недоверия Гермионы, от недосказанности их отношений. Но горькая правда была в том, что он просто струсил и устал от их тяжелого образа жизни, от безысходности. Он больше – да и верил ли он когда-нибудь! – не верил, что Поттер сможет победить Волдеморта. И Драко сбежал из Англии во Францию. Затаился у дальних родственников, только мать знала, что он жив. Только на неё Драко всегда полагался. Услышав о победе Поттера, Драко не сразу в это поверил… Прошлое не воротится, И не поможет слеза, Поцеловать мне хочется Дочки твоей глаза. А потом его начал мучить стыд: струсил, сбежал… Драко так и не написал Гермионе ни строчки. Она, к его величайшему облегчению и тайной досаде, его тоже не искала. А в июле 1998 года в газетах промелькнула заметка, что она вышла замуж за Уизли. И Драко решил не возвращаться в Англию. Отец находился в Азкабане, а мать переехала к сыну во Францию. Они купили большой дом, Драко закончил университет… В Англию они вернулись по настоянию отца. После освобождения тот устроил свадьбу сына с Асторией Гринграсс. Та была очень красивой и немного застенчивой девушкой. Драко всегда чувствовал себя рядом с ней спокойно, поэтому их брак оказался удачным. В 2003 году у них родился сын Скорпиус. В Англию же они вернулись лишь пару лет назад. Отец сильно сдал после Азкабана, а семейными делами нужно было заниматься. Первое время Драко боялся встретить Гермиону, но в то же же время тайно желал её увидеть. Хотел понять, чувствует ли к ней еще что-нибудь. Но время и загруженность на работе постепенно притупили и страхи, и нестерпимое желание увидеть Гермиону… - Учись хорошо, Скорпиус. И помни, что ты – Малфой! Высоко держи голову и никому не позволяй себя оскорблять безнаказанно! – напутствие вышло холодным. Драко и сам поморщился от переизбытка пафоса, прозвучавшего в нем. Сын же только кивнул, но Драко заметил, как тот задорно подмигнул матери. Астория мягко рассмеялась и погладила рукой по его волосам. Драко снова почувствовал укол ревности. Но тут же решил, что это даже хорошо, что Скорпиус не испытывает перед ним страха. Решив не мешать им прощаться, он вновь отступил к колонне и посмотрел на Гермиону. Сердце его защемило: та казалась такой счастливой и безмятежной. А дочь, стоявшая теперь к Драко лицом, действительно оказалась похожа на мать не только волосами, но и фигурой. Её лица Драко четко не видел. Он с какой-то дурацкой радостью увидел, что мантия на дочери Гермионы с синими отличиями и представил, как расстроился рыжий, когда его дочь попала в Когтевран… Прошлое не воротится, И не поможет слеза, Поцеловать мне хочется Дочки моей глаза. Драко вздохнул и повернулся к своим родным. Скорпиус уже попрощался с матерью, да и гудок прозвучал во второй раз, а сын все медлил, словно боялся чего-то. Раздался третий гудок и Драко шагнул к сыну, собираясь его подбодрить, как вдруг на перроне рядом со Скорпиусом появилась дочь Гермионы. - Привет! – улыбаясь, сказала она. – Меня зовут Роза Уизли. А тебя? - Скорпиус Малфой! – торопливо ответил тот, глядя на нее словно зачарованный. - Видишь мой значок, я староста школы, и если у тебя возникнут какие-либо вопросы или проблемы, ты всегда можешь обратиться лично ко мне. А теперь быстро попрощайся с родителями, поезд вот-вот тронется. Скорпиус торопливо кивнул отцу и улыбнулся матери, а потом решительно шагнул в вагон. Роза вошла следом и уже в вагоне повернулась. - Не волнуйтесь, с ним все будет в порядке, - пообещала она им с Асторией. И тут Драко впервые встретился с ней взглядом. С её светло-серыми глазами, так похожими на глаза Скорпиуса и его собственные. Астория за спиной тихо ахнула и невольно сжала ему руку. А Драко молчал, глядя, как от него уезжают его дети: сын и дочь...