Плохая идея

      Картер знал, что знакомить сестру с сыном Посейдона, было плохой идеей. Но он и предположить не мог, чем обернется встреча Сейди с первой помощницей Артемиды.       Такой знатной драки полукровки не видели уже давно. С неделю где-то. Талия грозилась разнести молниями светлую головушку Кейн, которая в свою очередь резво убегала от Грейс. Остальные полубоги старались сразу же отпрыгивать с траектории движения разъяренной дочери Зевса. Ибо, как подметил Джексон(за что сразу схлопотал электрическим разрядом от Угадайте-Кого), "полукровки, конечно, самоубийцы, но не до такой степени".       Картер уже привык, что присутствие отсутствия Сейди за столом Гермеса, означает, что и бравые Охотницы не увидят рядом старшую из них. Разумеется, все думают, что девчонки в очередной раз пытаются убить друг-друга и портят лагерное имущество.

Так и было до сегодняшнего вечера.

      Талия сидит под одним из многочисленных деревьев, растущих недалеко от Лонг-Айлендского пролива. Звезды ярко сверкают на небе и отражаются в подернутой рябью воде. Здесь они кажутся дальше, чем в местах охоты. Ветер тихо шелестит листьями. Чуткий слух Охотницы улавливает треск ветки. Грейс дергается в сторону звука, скорее по привычке, чем из-за реального ощущения опасности, сжав пальцами рукоять ножа.       Сейди в очередной раз заблудилась. Топографический кретинизм — штука серьезная. Кейн рассчитывала выйти к обеденному павильону и в который раз побесить дочурку Зевса одним своим присутствием. Если первый шаг провален с треском, то второй ещё имеет право на жизнь. Кейн уставилась на Талию в изумлении. Охотница презрительно сощурила синие глаза и, как-то облегченно вздохнув, убрала руку от ножа, и раздраженно пробормотала: — Опять ты.       Сейди на свой страх и риск присела рядом. Шорох засохшей травы и опавших листьев зазвучали в унисон с её голосом. — Опять я. Голоса вновь затихли, и власть над тишиной взяли на себя стрекот цикад, шелест листьев и плеск воды. Талия смотрела на небо, а Сейди на Талию. Грейс не могла оторвать взгляд от звездного облика Зои , а Кейн не уставала искать новые оттенки в глазах Охотницы. — "И не васильковые, и не ультрамариновые", — размышляла Кейн. Грейс повернулась и даже вздрогнула от того на сколько внимательным и пронзительным был взгляд Сейди. — Ты чего? — недоуменно спросила Талия.       Не "на что уставилась?!" как обычно. Сегодня сил на ругань почему то не было. Даже эта вечно бесящая красная прядь волос Кейн именно сейчас не бесила. Даже милой показалась. — Да нет, — Сейди устремила взгляд туда, куда по её мнению все это время смотрела Талия, — ничего. Талия уже подумала, что после этих слов вернется тишина, ставшая, почему-то, с появлением Кейн давящей и холодной. — Как делишки? — спросила Кейн на столько серьезно, насколько вообще может быть серьезной Сейди. Талия на секунду опешила, и в её голове пронеслась мысль, что неужели они, как старые подружки будут болтать по душам. Но эта мысль быстро исчезла на задворках сознания. Дала трещину какая-то невидимая стена, и слова сорвались с губ против воли Грейс. — Ну, я бессмертна. — Талия загнула палец, на ногте которого осталось ещё пара намеков на черный лак. — Парень, которого я любила мертв, а все остальные парни для меня под запретом. Грейс ожидала, что Сейди рассмеется, что скажет что-то типа "ясно", она ожидала, что Кейн промолчит. Но на то она и Кейн, чтобы рушить стереотипы и превосходить ожидания, да? — Ну, я ежедневно подвергаюсь смертельной опасности, — Кейн интонацией и жестами пародировала Грейс, отличаясь от дочери Зевса одновременно озорной и несколько грустной улыбкой. — Парень, которого я люблю — бессмертное божество, а все остальные парни сказочные придурки.       Талия никогда не пользовалась компьютером, но сейчас в полной мере осознала, что значит "зависнуть". Тишина берега Лонг-Айлендского пролива нарушалась теперь не только шелестом листьев, но и озорным смехом двух девчонок. — То есть, — Сейди утерла выступившие на глазах слёзы, — все наши проблемы из-за парней? — Не иначе. Талия протянула Сейди кулак, и Кейн с довольной улыбкой ударила своим кулаком об её. Правда улыбка ответа не нашла. Бледный свет луны выхватил из темноты блеснувшую на веснушчатой щеке слезу. Подавив, непрошеные рыдания, Талия рукавом вытерла щеку. Грейс хотела отвернуться. Но Сейди была бы не Сейди, если бы позволяла своим друзьям плакать, да? Кейн вцепилась замерзшими пальцами в плечи Грейс и прижала дочь Зевса к себе.       Первой мыслью Талии было начать вырываться, а потом наорать на Кейн, за то, что позволяет себе слишком много. Но Грейс только поежилась, будто от холода, и уже не пыталась сдерживать эмоции. В следующую секунду Талия почувствовала прикосновение шершавых губ на своей щеке, а Сейди — вкус соленых слез. Для Кейн было истинным удовольствием видеть такое искреннее недоумение в глазах вечно уверенной в себе Талии. — Может, — Сейди взяла лицо Грейс в ладони большими пальцами утерла оставшиеся слезы, — к черту тогда этих парней.       Даже сквозь пелену слез и не смотря на то, что из-за темноты и расплывчатости ничего не видно, Талия готова была поклясться рекой Стикс, что Кейн сейчас нагло улыбалась. — К черту.