Драко Малфой и король драконов

После войны; после Войны; после ВОЙНЫ. Гарри часто задумывался, что вся жизнь после войны — это лишь бледное подобие того, что могло бы быть, если бы войны никогда не было. Эталон, созданный им в собственном мозгу, занял собой львиную долю памяти, и Гарри сверялся с ним во всех своих делах и проектах. Всю свою мощь: силу своей магии, какой-ни-какой интеллект (прав был иногда профессор Снейп), харизму, запредельную звездность, - он ежедневно и ежечасно, а когда удавалось, и ежесекундно, обрушивал на достижение этой цели - выстроить свой мир без прошедшей войны. А поскольку миром национального героя является вся магическая Британия, а не отдельно взятая семья, коллектив коллег или что-то в этом роде, то всю её он и переделывает. Только Гермиона понимает смысл некоторых его поступков. И Малфой. Он точно понял смысл одного. Гарри вернул себе всеми правдами и неправдами, (а проще говоря, просто взял, что хотел), земли Поттеров в Годриковой Лощине. И принялся строить родовое гнездо, замок, мэнор. − Поздравляю тебя, Поттер, хоть раз в жизни сделал что-то умное! - услышал он на приёме в министерстве. − Спасибо, Малфой. Гарри захотелось остановиться, долго смотреть в это лицо, поглощать, впитывать свет этих глаз, дотронуться до плеча. Поговорить о мэноре: о своём, о его. Выспросить о родовых чарах, об эльфах, об артефактах для поместий, о пруде с русалками. Но Малфой прошёл мимо. Его глаза так и не вспыхнули, только засветились ещё на подходе, и он уже прошёл. Гарри пронзительно захотелось увидеть вспышки внутри малфоевских дерзких, неуправляемых глаз, как в школе. «Но для этого нужно, что? Ударить его, как в школе, а не мэнор строить?» Джинни подхватила Гарри под руку и куда-то поволокла. А он всё время исподтишка выискивал свет в глазах Малфоя, но к удовлетворению или радости, а, может быть, к отчаянию, его там не было. Весь вечер больше не было. Так закончилась их первая личная беседа после войны. А потом был аукцион. Как ни странно, Гарри не был причастен к его организации, даже к идее его организации. Более того, он узнал-то о его проведении из официального письма с приглашением поучаствовать. Тут же связался с Чарли по камину и вытянул все недостающие сведения. Министерство разрешило заповеднику продать трёх драконов. Вернее, птенцов. И в кандидаты счастливых владельцев магической живности выбрали только состоятельных владельцев мэноров (полный список приглашённых на аукцион прилагался к гарриному письму). Таким образом, была заблаговременно обеспечена взаимобезопасность магам и драконам. Повидимому, опасаясь долгих месяцев согласований, Аврорат даже не поставили в известность о готовящемся вопиющем нарушении магического правопорядка, вот информация к Гарри и не просочилась. Он понимал, что малютки-дракончики, конечно же, так долго, пока чиновники наиграются пергаментами, ждать не смогли бы, а просто-напросто выросли! Но был взбешён, что лично от него такой факт специально скрыли. «Друзья называются!» А Министр, получается, намеренно сделал «сюрприз». Потом Гарри доразмышлялся до того, что сам он подпадает под категорию самых вероятных будущих владельцев этих милых тварей и, наконец, оценил сюрприз. Разумеется, Гарри собирался участвовать в аукционе и уйти оттуда с добычей, как Джинни не уговаривала его одуматься. Она раскрывала Гарри глаза на удачную финансово-пиарную комбинацию министерства: и от обузы избавляются, и авторитет свой за счёт других повышают. Но Гарри очень быстро включил расселение драконов по территории Англии в мир-без-войны и был непоколебим в своём решении. Осталось только выбрать, которого из троих он хочет? Гарри подумал, что всех троих он заберёт только в случае полного провала аукциона. Ставки неумолимо ползли вверх. Гарри в который раз хотел выкрикнуть какую-нибудь астрономическую сумму, чтобы прекратить эту канитель. Словечко от тёти Петуньи пришлось, как нельзя, к случаю. Но он не мог позволить себе перед Малфоем плебейскую выходку. Он только сдержанно повышал ставку на максимально разрешённый шаг. К большому сожалению Гарри, два дракона уже были раскуплены, а этого, третьего, он не собирался уступить даже самому Малфою, хоть ему и очень бы пошло, с его именем. «Какого он за предыдущих не торговался? А этот мне и самому нравится!» В зале царила нервозность, и уже давно, с тех пор, как цена дракончика превысила вдвое цену предыдущих, вместе взятых. Теперь цена приближалась к отметке: втрое. Малфой выглядел спокойным по поводу денег, но разъярённым по поводу дракона. Поттер выглядел упёртым в своём желании иметь этого дракона - и точка. И тут случилось кое-что непредвиденное. У Малфоя зазвонил маггловский сотовый. Никто на торгах волшебников не додумался бы предупреждать выключать маггловские телефоны. А если бы и так? Разве Малфой бы выключил? Драко посмотрел на дисплей, кивнул ведущему, что тот может продолжать, и уверенным шагом покинул помещение, у самого выхода, наконец, заткнув бесконечно повторяющийся сигнал. **** - Хозяин Гарри, хозяин Гарри! - твердил лопоухий эльф, с округленными от удивления глазами. Выглядел он запыхавшимся. «Эльф в недоумении. Это что-то новое!» - подумал Гарри, уставился на несчастное существо и принялся ждать, когда же тот что-то дельное скажет? «Как вообще ЭЛЬФ мог запыхаться?» - Хозяин Гарри должен пойти в загон к Дракону, он его зовёт... - Кого зовёт? - Дракон зовёт хозяина Гарри... - Как зовёт? - Хозяин Гарри всё поймёт! Хозяин Гарри в загоне всё поймёт! - существо трепало себя за уши и выглядело отчаянно несчастным. Гарри очень удивился и не к месту вспомнил Малфоя с его отношением к эльфам. Отметил, что вспоминает это с пониманием позиции чистокровного, и молча заспешил к дракону. В загоне Гарри увидел человека. Смуглого, высокого, подтянутого, в кожаной одежде. Только полотняные рукава рубахи обхватывали руки сверху, у плеча, и снизу, у запястья, и развевались как паруса в локтях, такими широкими, и по-средневековому несуразными, они выглядели. В целом, яркий цыган был вылитый укротитель драконов из заповедника. Он белозубо улыбнулся и приветливо кивнул головой. Смоляные волосы, стянутые широкой лентой в хвост, красиво переливались в солнечных лучах. Гарри уже устал удивляться. - Здравствуйте, любезный! А где мой дракон? Вы его, что, забрали в Румынию? - Здравствуйте, Гарри Поттер! Я Дракон. Это моя анимагическая форма. Гарри ничего не хотел выражать своим лицом, он вообще забыл о чём-то, кроме переваривания этой удивительной информации. Дракон помолчал недолго. - Можно с натяжкой так сказать — анимагическая форма. Это чтобы была понятна суть явления. - Эээ... м. Глубокомысленно согласился Гарри. - У меня к вам просьба. Подарите меня Драко Малфою. Гарри вскинул брови домиками. Лицо его стало таким потешным, что Дракон рассмеялся. Гарри лихорадочно соображал, что же он на ЭТО может ответить Дракону? Несчастный гриффиндорец, которые никогда не бывают бывшими, пытался сформулировать из тех понятий и мыслей, которые толпились и толкались у него в голове, хоть какой-то внятный ответ. - Не могу. - Тогда продай. - Почему? - Потому что я здесь зря теряю время. Есть пророчество: Волшебник по имени Дракон имплементирует драконов в мир магглов и волшебников. Ну, может быть, я не правильно по-английски выразился, но где-то так. Гарри энергично кивнул. Он лихорадочно соображал, как продать Малфою дракона? При этом одновременно думая и обо всём остальном вместе взятом. И в гаррином мозгу возникла картинка стола в его собственном кабинете. Он выпалил: - Пойдём в дом! Что ж мы здесь стоим?! - Ну, пойдём. Согласился веселящийся Дракон. Они двинулись из загона в сторону дома. А на дорожке Гарри заорал: - Так вас же нельзя выращивать в питомниках! - Ну, ты мне всё больше и больше нравишься, Гарри Поттер! Гарри лихорадочно соображал о том, что теперь полетят к книззлу под хвост целые области колдомедицины, колдомоды и прочее колдовсё, что связано с разрезанием драконов на части. Но это полная ерунда по сравнению с тем, что драконы вовсе не животные, а высшая и даже вот так: ВЫСШАЯ форма жизни! - А вас много? - Почти все, кроме тех старых, что живут у вас в питомниках. Глаза Гарри как расширились до немыслимых орбит, так и не сужались. Он так и не мог взять себя в руки и позадавать какие-то нужные вопросы. «Что ж спрашивать сначала?» - Так почему ж вы до сих пор?.. - Потому что у нас есть только одна попытка. И только этот маг может нам помочь, чтобы она не провалилась. Не все маги и магглы так любят драконов, как ты, Гарри! - Любят? - Нас истребят, как только узнают. Понимаешь? - П-понимаайюууу. На этом они как раз миновали парадное. И Гарри отвлёкся на камин, закрывая его на все-все-все мыслимые Заграждающие. Приглашающим жестом он указал на лестницу, а потом бросил Алохомору на свою великолепную белую двустворчатую дверь, когда они, наконец, к ней подошли. В кабинете чинно расселись в кресла и Дракон кратко, минут за сорок всего, рассказал то, о чём хотел поставить в известность Гарри Поттера теперь, когда увидел первую и вторую реакцию на удивительную новость. Всё это время Гарри лихорадочно продолжал соображать, как же ему его продать? И совсем измучившись, решил, что Малфой всё равно должен обо всём узнать. А скрывать, что сам он, Гарри, обо всём знает, не имеет смысла. "Так что, как его ему... Малфой может замечательно придумать сам!" - Я напишу Малфою письмо! - Валяй. - Вормлин! Лопоухий с хлопком возник посреди кабинета. - Слушаться Дракона, как меня. Приготовить ему гостевую комнату. Зелёную, коричневую? - в сторону Дракона. - Зелёную. "Кто бы сомневался?" - эльфу, - зелёную. Выполняй! И снова Дракону: - А как тебя звать? - Моё имя трудно воспроизвести, да и бессмысленно это, так что: Камиль. Это немножко похоже. - Камиль. Очень приятно, для тебя я Гарри. - Очень приятно. - Теперь занимайся, чем хочешь. Можешь тут везде пройтись. Я занят. - Мгу. Дракон по уморительной мимике на лице своего нечаянного хозяина понял, что писать письмо его вожделенному волшебному Драко — большая душевная мука для кое-кого, и постарался побыстрее удалиться в любом направлении. Гарри задумчиво призвал пергамент и так же задумчиво макнул перо. Поставил три кляксы к ряду и снова обмакнул обесполезившееся перо. Написал: «Малфой», - подумал, подумал и приписал впереди «Драко». Ещё подумал и зачеркнул «Драко». Понял, что так провозится до вечера, и приступил к тексту по сути. «Необходимо встретиться. У меня есть важная информация для тебя. У меня в мэноре или у тебя? Должна быть полная защита от всего. Поттер». Подумал и приписал впереди «Гарри». Вздохнул, призвал чистый пергамент и начисто, чётким почерком, с нажимом, на одном дыхании, написал весь текст. Вызвал сову, запечатал письмо и принялся ходить туда-сюда. Появилась сова. Отправил, наконец-то, письмо, и продолжил слоняться по кабинету. **** У Драко сегодня был день посещения невесты. Кроме того, он в такие дни предавался ничегонеделанью: читал в кабинете или библиотеке, или торчал в подвале с любимыми котлами и ингредиентами. Сейчас он сидел в своём кабинете и пытался сосредоточиться на разборе иностранной периодики, которую немного запустил. Прилетела незнакомая сова. «Трансатлантическая, я бы сказал, сова». Она и правда была роскошно огромная. Драко пошёл принимать шикарную птицу. О письме он почему-то даже не подумал. Птичка оказалась вежливая и улетать не собиралась, дала понять, что ждёт ответа. Драко, наконец, обратил внимание на само письмо. Оно тоже было очень даже ничего — породистое. На той же бумаге, что пишут Малфои, с родовой печатью и гербом, но так сразу герб не узнать. «Что бы это значило?» Чётким почерком быстро черкнуто: «Драко Малфою». Драко совсем уж удивился и поскорей взломал печать. И снова удивился. Скучный день превратился в нескучный. «Поттер». Драко ринулся к столу. Быстро начеркал пару строк, очень быстро запечатал, привязал и отправил. Свалился на стул, а потом подскочил, схватил в руку палочку, и быстро расправился с каминными заклинаниями. Больше спешить некуда. Драко опустился в кресло и призвал французский цветной журнал. **** Гарри, с замиранием сердца, отвязывал пергамент, такой же элитный, как у него. Вскользь убедился, что там написано его имя бисерным торопливым росчерком. Погладил красивую печать большим пальцем прежде, чем взломать, и развернул, закрывая глаза. Открыл и увидел: «Камин открыт. Кабинет Драко Малфоя. Жду.» Гарри вызвал домовика, велел передать Дракону, что отбыл по нужному адресу и шагнул в камин. И тут он вспомнил, что даже не подумал переодеться, хотя у него было достаточно времени, но быстро плюнул на это дело. Драко разглядывал гриффиндорское чудовище, пока оно вываливалось, отряхивалось, спотыкалось. Улыбался. Пока Поттер не видит. Сделал лицо и поприветствовал. - И тебе не хворать! Малфой. Это же женский кабинет! - Да, почти точная копия кабинета моей двоюродной прабабушки Настурции Блэк. Род Блэков прервался и я вступил в редкое наследие, которое передавалось случайным образом по женской линии. Но я рад, что оно досталось мне, а не исчезло. - Я тоже рад. То есть, хорошо, что так вышло. Что ты скалишься? Сейчас плакать будешь! - А, ну, выкладывай. Драко указал рукой в сторону кресла, приглашая Поттера, наконец-то, закончить верчение вокруг своей оси и разглядывание диковинного кабинета. Гарри увалился в кресло. - Послушай, Поттер, а у тебя, может быть, случайно есть знакомый художник или кто-то, кто умеет рисовать? Мне нужно портрет как раз этой моей бабушки нарисовать для галереи. Я всех спрашиваю. Даже если этот волшебник никогда ничего больше рисовать не будет. Ну, не профессионал. - Подумаю. А что, у тебя фотка есть? - Нет, портрет. Я с ним разговариваю, но он маленький. Там, на столе. Гарри, как по мановению волшебной палочки, оказался у стола. И удивился. «С чего это я сиганул?» - А я видел такой портрет в доме Блэков на Гриммаулд-плэйс. Драко тоже подошёл к столу. - Так это он и есть, значит. Что ты смотришь? Я ритуал провёл по призыванию. Он бы ко мне и из-под земли переместился, если бы был даже закопан, и на нём ничего нельзя было бы разобрать. - Шутишь? Это же запредельный уровень магии. Драко фирменно ухмыльнулся. «Морда слизеринская! Хвастается». - Это тебе наследие силёнок подогнало? - Нет, Поттер. Это я наследие получил, потому что дико крут. Гарри завис. Он обдумывал, как это у Малфоя тааакой, ну вот такооой уровень магии? Впрочем, чему удивляться? Он вырос, стал взрослым. Должен быть не слабее папаши. А в Хоге всегда ему доставалось только от Малфоя, и больше ни от кого. «Понятно». Гарри попытался как-то замять тему и брякнул первое попавшееся: - Твоей бабушке больше бы подошёл голубой цвет платья. Я ещё тогда так подумал, когда на стене её увидел. - Спасибо, она мне жаловалась, что художник ей зачем-то зелёное платье нарисовал, вместо голубого, в котором она позировала. - А почему она не двигается? - Поздоровайся. Размышляет, нужно ли ей с тобой говорить? - Здравствуйте, леди Настурция. Я Гарри Поттер. Подумал и добавил: - Сокурсник вашего внука. - Здравствуйте, молодой человек. У вас, кажется, неотложное дело? - Да, извините. - А могла, ведь, и укусить, Поттер! Она у меня страшная-ужасная. Шутливо корча рожи, Драко пошёл обратно к креслам. Гарри чувствовал себя здесь так, как будто всегда таким образом беседовал с Драко, как будто пришёл к своему другу, которого давно не видел. Он помотал головой, но впечатление не улетучилось. «Очень странно». Гарри решил, что сам всё расскажет Малфою, не будет оставлять самое главное Дракону. Он не совсем понял – почему? Но что-то такое уловил, что, в общем, нужно самому. - Выкладывай! - Ты должен у меня дракона перекупить! - Ещё чего? За такие деньги сам с ним нянчайся! - Дело в том, что этот дракон должен был достаться тебе, но ты смылся. А я влез не туда, как обычно. Подарить я его тебе не могу, так что — покупай! - Ещё чего? - Малфой, сейчас я буду говорить много слов. Уговаривать тебя не собираюсь. Но ты можешь отключиться по ходу. Так ты не отключайся. Держи себя в руках, ладно? Драко на это, понятное дело, вздёрнул бровь, саркастично и беззвучно хмыкнув. - Малфой, этот дракон является королём драконов, и умеет трансформироваться в мага. Они почти все умеют трансформироваться в магов. Жили на протяжении веков в маггловском мире и ожидали твоего появления на земле. Ты можешь им помочь расселиться по планете в их родном драконьем обличье. Есть предсказание. Драко уплыл. Сказать он ничего не мог. Гарри боролся с желанием подскочить, обнять его и как-то смягчить для него осознание всей этой бредовой беспощадины. Но оставался на месте, вцепившись в подлокотники кресла. - Малфой, ты должен придумать, как встроить драконов в мир людей так, чтобы они, то есть, мы, их не истребили. Малфой, предсказание — вещь упрямая. Ты должен его осуществить. Или драконы второй раз вымрут и, возможно, навсегда. Драко закрыл затуманившиеся глаза. Но тело его не обмякло. Поэтому Гарри решил, что Драко нужно подумать. И восхитился, в общем-то, его реакцией. Гарри не конструировал её наперёд, но подсознательно ожидал чего-то вроде криков и возмущений. А теперь понял, что Малфой слишком сильный, чтоб орать от какого-то предсказания. Это б Рон орал и возмущался, не успев подумать и взвесить ситуацию. А Малфой, вот, молчит и думает. Драко, наконец, поднёс руку к лицу и потер виски. Потом, зачем-то, зажал себе пальцами той же руки нос и открыл глаза, рассеянно посмотрел перед собой. Гарри решил ещё подождать. Он вспомнил свою первую реакцию, так понравившуюся Дракону, и напряжённо ожидал, что же самое важное для Малфоя? Гарри даже стало страшно. А вдруг драконий мессия окажется пустышкой и драконы обречены? Драко поменял позу, заложил ногу за ногу, чуть развернулся в кресле, устроившись в нём по диагонали, опёрся локтем о подлокотник, и зарылся пальцами в волосы, уронив голову на раскрытую ладонь. - Поттер, они же не животные. Они высшая форма жизни. Как они могут вымереть? Я-то им на что? Гарри нервно засмеялся. Он радовался. «Нет, ей-Мэрлин, какой напыщенный придурок! И про себя любимого не забыл! Маалфооййй... неотразимый придурок!» - Как ты знаешь, Малфой, предсказания должны сбываться. Единственное: личность напророченного может оказаться не того. Ты хочешь быть «не того»? Тогда бери ноги в руки, и пойдём знакомиться с Драконом. - Но я... - Что ты? С папочкой не посоветовался? Так он тебе не поможет. И библиотека не поможет. А вот Дракон выводы сделает, если ты немедленно не появишься! Да и магия — тоже. Гарри сам себе удивился. «Ну на кой же так давить? Да и что мне до ЕГО предсказания?» - Я понимаю, мне тоже когда-то сказали, что я единственный, и должен, и бла-бла-бла, но от этого ничего не меняется. Это только твоё предсказание. И даже если ты не ощущаешь в себе никаких сил, то всё равно должен сделать это. Понял? Тут Гарри сообразил, что разговаривает не со своим отражением в зеркале, а с мерзопакостным Малфоем! И это всё меняет. Малфой казался отчуждённым, ушедшим в себя. - Всё, что ты можешь сделать — это переодеться или не переодеться! Малфой посмотрел на Гарри блуждающим взглядом. Затем сфокусировал его на лице, прущего напролом гриффиндорца. И недовольно поморщился, поняв, наверное, что тот сказал. Порывисто поднялся из кресла, помогая себе обеими руками. Состроил гримасу крайнего недовольства, и изрёк: - Кой Мордред переодеваться? Его как-то зовут? - Камиль. - Веди. Гарри про себя удовлетворённо выдохнул. Скорчил Малфою вызывающую рожу: сдерживать напряжение он уже не мог, и так продержался немыслимо долго. Драко вздернул бровь и повёл плечами, мол, на кого ты здесь собираешься повлиять? На моё слизеринское высочество? Гарри оторвался от сказочного зрелища, направившись к камину. **** Камиль ожидал в гостиной, он пытался читать. Эта комната была перегружена мебелью: здесь же располагался обеденный гарнитур, пока столовая не была выстроена. Ему понравилась задумка Гарри — строить здание мэнора кластерами, постепенно подключая их к уже жилой части дома. А от цветовой гаммы Дракон просто тащился, постоянно отрываясь от своего чтива, и радостно пялясь то на белый камин, то на зелёные шторы, то на не менее зелёные стены, то на белые, с коричневым растительным орнаментом, диваны, от чего те, в дневном свете, казались золочёными. А потом Дракон выхватывал заинтересованным взглядом древесный коричневый, выискивая в гостиной все деревянные детали. И снова переходил от стеновых деревянных панелей и ободков мебели к созерцанию зелёного. Гарри по-быстрому вывалился из камина, освобождая дорогу Драко. И порадовался, что Камиль так кардинально преобразился. На нём была теперь чёрная строгая мантия, а чёрные крупными колечками волосы свободно спадали на плечи. Драко сразу же впился взглядом в лицо Дракона. Ему очень хотелось осмотреть интерьер, но он не мог себе позволить такую бестактность. Гарри проклял бы всех мэрлинов, мордредов и флоббер-червей, с их всевозможными матушками, если бы у него на это было время. А так он просто испытал зашибезную неловкость от того, что оказался между этими двумя. «Хоть бы додумался отскочить от камина сразу же к окну, тогда бы они сами разобрались!» - Ваше Величество, Драко Малфой, вашему вниманию. «Мля, что я несу?» И Гарри не смог не покраснеть. Пока Драко кланялся, Камиль стрельнул в Гарри глазами, чтоб тот таки смылся подальше к окну. Гарри с преогромным удовольствием попятился обниматься с белой вазой на тумбочке. - Рад, наконец-то, узнать Вас, Драко. Камиль указал на кресло и Драко, грациозно сделав намёк на поклон, в два шага оказался у предложенного предмета мебели, и, не сдерживая своей пластики, опустился в сверкающее великолепие, которое оказалось к тому же удобным. У природного принца кружилась голова от этикета, интерьера, превосходного короля и того, что всё это вокруг — мордредов Поттер. Сейчас была очередь Драко. Он должен выразить королю признательность там в чём-то. Драко увидел свою левую кисть с родовым перстнем, открыл рот и сказал, плавно поднимая взгляд на короля: - Это предсказание относится к разряду обрядовых, я полагаю? Камиль улыбнулся, метнув в Драко южный, сверкающий искрами, взгляд. - Да, верно. Только ты его сможешь раскрыть, и только во время обряда. Поэтому, предлагаю отступить от церемоний и прямо сейчас перейти на «ты» и долбаную демократию! Они оба рассмеялись. Гарри не совсем понял, в каком именно месте смеяться, но тоже улыбнулся, на всякий случай. - Мне вас оставить? Спросил Гарри, не совсем успевший выйти из образа придворного церемониймейстера. Или средневекового придурка? - Оставайся, ты, ведь, в курсе всего. Пришлось, к его великому сожалению, ответить Драко. Он не хотел показаться не вежливым к хозяину этого всего, ну вот этого зелёного и белого, сверкающего в лучах, перед королём драконов. «Наверняка этот гриф ему уже понравился до кентавровых копыт». Гарри пристроил свой зад на диване и Дракон начал: - Моё имя Камиль. Прошу, без церемоний. Драко уважительно кивнул. - У нас, драконов, много проблем. Мы не можем накладывать чары иллюзии на себя. Мы их наводим на людей. То есть, те, кого мы не видим, находятся вне иллюзии. С волшебниками проще: их мы заморочиваем в радиусе. Это как раз и позволило мне показывать образ драконьего птенца в районе аукциона, магглов вокруг не предвиделось. - А остальные два дракончика? - Это несчастные, у которых не получается превращение в мага. Брак селекции. - В питомниках только такой брак и живёт? - Да, конечно. Драко подумал, что больше никогда не сможет надеть ремень из драконьей кожи. И перчатки нужно будет тоже отдать эльфам на уничтожение. - Ещё мы слишком много едим. А люди думают, что мы питаемся людьми. - А на самом деле? - Коровами, птицей. - Свиньями? - Нет, они слишком сладкие. Люди тоже не вкусные, как свиньи. Слишком сладкие. Драко и Гарри рассмеялись. При всей чудовищности этого признания, вид у Камиля был такой невинный, а говорил он так искренне. Что же касается самого Дракона, то он просто хотел сразу же показать, что юные волшебники имеют дело с животными. Хоть и высшими, но желающими жить в своей настоящей животной форме. - Что мы узнаем из обряда? - Не представляю. Но надеюсь, что хоть немного информации, как обустраивать жизнь на земле? Мы просчитывали многие варианты. Вернее сказать, все, которые могли придумать. Но ни разу сценарий не привёл к сотрудничеству. Только истребление. Либо нас, либо вас. - И ключ-предсказание гласит, что я найду такой сценарий? - Именно. Об этом и речь. - Тогда приступим к подготовке ритуала? - Да, Драко. Ты оправдал мои надежды. С тобой приятно иметь дело. Драко понимал, что это так - слова авансом. Пока дело не дошло до трений по конкретным вопросам, до личных споров, до схлёстывания характеров. «Вон, Поттер пялится! Вот бы ему иметь характер посговорчивее. По-покладистей». Драко тут же пригласил Дракона погостить в Малфой-мэноре, с чем тот сразу же согласился. И они, распрощавшись, ушли. **** Потом было совершение купчей у гоблинов, куда Гарри и Драко прибыли в разное время, чтобы не столкнуться в холле. - Почему такая мизерная сумма сделки? - Ты, что, Поттер, хочешь, чтобы назавтра имя Малфоев полоскали в Пророке: не выгодная сделка Малфоя с Поттером? И презрительный взгляд. Очередная ссора с Джинни. - Ты не хочешь назначать день свадьбы! И очередные доводы, что даже кухня ещё не достроена. - Где гостей размещать? И две недели гробового молчания. Гарри каждый день с утра надевал приличную мантию, мерил шагами гостиную и ждал чего-то. Но новостей от Камиля не приходило, не прилетало, и в природе не существовало вообще! "А чего я, собственно говоря, ожидал? Что все мне будут теперь кланяться?" Гарри неистовствовал. А потом брал себя в руки и находил себе занятие. После обеда. Обычно, после обеда. Гарри окончательно взял себя в руки, с утра побывал на чае у Министра. Подписал коллективный общественный запрос к Комиссии по Делам Спорта и взял с собой бумаги по итогам проверки благотворительного финансирования Отделения Проклятий в Мунго. Сказал своё очередное «не возражаю» на ведение переговоров с французами о внесении изменений в порядок кросс государственного наследования капиталов через Люциуса. И возвратился прямо в кабинет. Смотреть на камин в гостиной не было ни желания, ни сил. Филин. Филин! ФИЛИН. Гарри убрал с лица ухмылку, как будто птица потом могла своему хозяину всё рассказать! «Поттер! Требуется твоё участие в известном тебе деле. Малфой, Драко». Гарри кышнул птицу, не удостоив хозяина ответом. Шагнул в камин и вывалился к Малфою в кабинет. - Поттер. - Малфой. Не ожидал? - Да я бы сжёг твоё письмо, не читая. А ты догадливый. - Выкладывай. Или мне прикажешь - догадливость будешь проверять? - Некогда. Обряд назначен на завтра. Подходишь только ты. - Искал? - Камиль всех проверил. Подошла ещё только Грейнджер. Гарри чуть не выпалил сто вопросов подряд, но каким-то чудом сдержался. Впрочем, этим чудом был всего лишь сам собой напрашивающийся вопрос: зачем Малфой об этом упомянул, мог, ведь, скрыть? Гарри уставился на Драко, ожидая, будет ли ещё какая-нибудь оговорка или это у него запланированная акция? Интервенция в бедный гаррин мозг? «Мордред-те что такое, ей-Мэрлин!» - Мы столкнулись с нею случайно на Диагон-аллее, и Камиль ею заинтересовался. Я вынужден тебе об этом сообщить, чтоб не выглядеть перед ним странно. Дома он мне сказал, что «эта волшебница подходит по всем параметрам». Так что будешь ты, Поттер. Ну не Грэйнджер же, в самом деле! - И что это за параметры? - Магический уровень и знания рун. - Ну, у Гермионы знаний-то больше. - Твоих хватит. А мне и тебя одного выше вашей гриффиндорской башни! - Понятно. Только вот непонятно, как Камиль знание рун определяет? - Ладно, Поттер. Есть третий параметр. Гарри навострил уши: сейчас будет что-то очень неприятное для Малфоя! От предвкушения вскружилась гриффская голова. - Когда мы встретились с Грейнджер, и Камиль начал мне её активно рекомендовать, я ему объяснил, что она чужая, и ты чужой. Он думал, что мало ли у нас какая ссора, вот я и ищу тебе замену. Гарри просто прилип к слову «замена». Сердце колотилось как хвост Клыка, больно ударяя в рёбра, только изнутри. Почти бросило в жар. Внутри — да, а снаружи, вроде, удавалось сохранять хладнокровие. Гарри так не хотелось остаться вне этой истории. Он услышал, что, вроде бы, это место изначально и было за ним. Ему так хотелось услышать, что там дальше, только если это что-то приятное, что-то успокаивающее. «Малфой. Змей». - А когда я ему рассказал про факультеты, он ржал два дня. И тыкал в меня пальцем, между прочим. Он иногда такой плебей! - Ха! Так тебе и надо, неженка! Как же мне повезло! - Что повезло? - Что не я ему рассказал! - Даа... тебе повезло, Поттер! Сейчас узнаешь, как тебе повезло! Драко посмотрел прямо и с угрозой. Гарри бы от такого попятился, если б было куда. Но он опирался ягодицами о письменный стол и уже, кажется, давно. - Драконы видят нас пятёрками: по стихиям. - Как это? А пятая какая? - Не перебивай! Эфир. Это пространство между материей. Между молекулами воздуха и прочего. Маги эфира объединяют вокруг себя четыре стихии. Моя пятёрка красная. Угадай с одного раза? - Я огненный! Миона — вода! - Что, настолько понятно? Или ты чувствуешь? - А как же можно встретиться? Как? - Да мне любой маг подходит, кто светится красным. Вот только, где за неделю найти любого мага, кто светится огнём? Панси ещё подходит. - Воздушная, да? - Да. - Так почему? - Конечно, я бы взял её, Поттер! Но она беременна и ребёнок будет наводить ненужный и непредсказуемый фон. Я переводил к Камилю почти весь Слизерин. Даже тех, кто сейчас учится. Он только ржёт. - А почему ты светишься огнём? - От рождения маги эфира бесцветны, а потом взрослеют и почему-то окрашиваются. Ты лучше спроси, почему вода окрашивается в огонь? Вот, где загадка! - Да, действительно. Почему? - Камиль говорит, что цвета — это вторичное и третичное. На протяжении дня они меняются по несколько раз. Суть в какой-то внутренней сути пятёрки. Я пока не разобрался, но со стороны можно описать, как цвет. Вот только маги не объединяются в пятёрки. Максимум, что Камиль видел, — тройки. И то стихийно, без осознания процесса. А так есть только счастливые пары, кому повезло прибиться к своему эфиру. - Это как? - Взаимодействие между стихиями происходит только через эфир. Вода с огнём так навзаимодействуют! Остальные тоже не лучше. Просто ничего не происходит между ними без эфира. Спят магически. - А твой отец? Какого цвета? - Чёрный. - А мать — его Вода? - Да. Они в войну такое выделывали! Ты бы видел. - Я видел. - Ну вот. Тогда понимаешь. - Малфой, Землю не нашёл? - Нет. Гарри было так грустно. Он прямо вот в этот момент стоял посередине голубого кабинета Драко и ощущал тоску. Зачем-то задал вопрос с очевидным ответом. Малфой не хочет с ним связываться, но больше не с кем. Захотелось разыскать Дракона и всё у него выспросить. Найти другой Эфир и срочно рассказать всё Гермионе. Разузнать, как искать? И искать вместе с нею. Гарри не совсем понимал, что это и зачем, но уже так хотел всё это заполучить: всю возможную магию, все возможные способности. «Да какая разница зачем?» А вдруг Дракон тоже не захочет ему ничего рассказывать? Гарри отпихнул от себя все эти планы и ощущения, сосредоточившись на злых глазах Малфоя. Драко думал, что заполучить Поттера нужно прямо сейчас, хотя бы на этот обряд. - Поттер, пока ты там думаешь, я тебе скажу, что Камиль всё это время рассказывал мне о драконах. И говорил, что из этого ты знаешь, а что нет. Так вот, до недавнего времени он преподавал в университете Барселоны. Они живут по двести-триста лет, а не как у нас в питомниках, но размножаются только в драконьем обличье, яйцами. И только в наших питомниках, больше негде. Они и правда могут вымереть. А ты, вроде бы, согласен на ритуал, иначе, чего бы ты пришёл? - Конечно, я согласен. А почему не Камиль мне это рассказывает? - Потому что, как ты выразился, - это моё пророчество. От драконов мог бы быть кто угодно. Камиль вместо себя мог послать другого, а я один и без замены. Только я могу подготовить для себя этот ритуал. - Рассказывай. - Самое главное, что пророчество можно услышать, ну узнать, всего один раз. Можно узнать максимум, а можно только часть. Это зависит от качества ритуала. - Я успею подготовиться? - Тебе не нужно ничего особенного, ты просто должен там быть и вкладывать туда свою магию. - А Гермиона? Может, и её нужно позвать? - Поттер? - Я подумал, что раз магию, то можно усилить? - Я не хочу, чтобы кто-то знал о драконах раньше времени. Вернее, это опасно. - Но Герм... Драко стрельнул глазами так, что Гарри заткнулся. - Уизелы, Поттер! - Между прочим, как ты выразился, Уизелы, до сих пор не знают, что она была тогда на встрече здесь, после подписания документов. Драко мгновение оценивал шансы, потом презрительно фыркнул: - Никто не доложил со стороны? Там было много народу. Нас фотографировали. - Гермиона хотела скрыть. И она настолько сильна, что может контролировать продвижение информации о ней. Понял? Я фотографировался без неё, помнишь снимки в прессе? Драко ликовал. Одёргивал себя, но ничего не мог поделать с внезапной эмоцией. Сделал вид, что срочно захотел потереть свой лоб. На самом деле просто постарался закрыть хоть часть лица, а главное, предательские глаза. Вчера ему пришла, конечно же, мысль, что было б надёжнее заполучить на обряд их обоих, но ему пришлось с нею распрощаться. - Поттер, ладно. Не буду отказываться. Но Грейнджер ты берёшь на себя. Всё ей объясняешь сам. Если не согласится, то берёшь с неё Непреложный обет о неразглашении! - Обет? Этого не понадобится, Малфой! - Гриффиндорская тяга к приключениям? - Да хоть бы и так! - Не сидится после войны?! Гарри захотелось заехать ему по роже! Мэрлин знает, как он сдержался! Гарри оттолкнулся от стола и прошёлся по комнате, сжимая кулаки. «Почему с этим гадом так тяжело? Мерзкий хорёк! Неннн... на... Кентавр его заттт... топ... Гадина!» - Малфой? Драконы не только твоя печаль. Твоя забота и твоя обязанность. Но не ты один хочешь им помочь. Если мы можем, то сделаем всё, что потребуется! Разве это так трудно понять?! Драко офигел от осознания этой простой истины. «Вот на что нужно было давить! Это же гриффы. Они же... чисто дети. Ну я ж и задвинул про вымирание. Чисто случайно, Драко! Чисто случайно». Драко осознал ещё и то, что не он один, действительно, хочет и может помочь драконам, тем более, эти грифферы. В конечном счёте, он сам тоже ринулся во всё это не потому, что предсказание висит на нём, а из-за своей детской привязанности к этим магическим прекрасным существам. Он только секундочку порадовался, что «Драко» зовут его, а не Поттера, и всё, потом даже забыл об этом. Вот, только сейчас и вспомнил, что предсказание на нём, а Поттер — в пролёте. «Завидно, наверное?» - Ладно, Поттер, я понял. Сейчас встретимся с Камилем. Посмотришь место ритуала. У тебя есть красная мантия? - Вишнёвая. - Пойдёт. - А Гермионе? - Черная или красная. - Гарри кивнул. - Мой отец хочет с тобой поговорить о Камиле. - После ритуала. Драко недовольно поморщился и снова приложил руку ко лбу. - Что, не выполнил просьбу папочки? Драко снова зло пригвоздил Гарри взглядом. - Ладно, поговорю. Веди. Куда? Драко вдохнул воздуха, но ничего не ответил. Просто открыл Алохоморой дверь и вышел в коридор. Гарри последовал за ним. Как же ему не хотелось ссориться, тем более, на ровном месте. Втайне от себя самого, ему не хотелось и новый Эфир искать. Этот его устраивал, даже с его дурацкими загонами. **** - Мистер Малфой, вы хотели поговорить? - Спасибо, мистер Поттер, что пришли. Присаживайтесь, пожалуйста. Люциус, вставая из-за письменного стола, указал рукой на кресла у камина. Подошёл к ним одновременно с Гарри и грациозно опустился в своё. Гарри изредка сталкивался с ним в министерстве и знал, что старший Малфой выглядит великолепно, но у себя в кабинете он казался приветливым, что ли? Подсознательно Гарри ожидал мрачности, налёта военных лет в обстановке кабинета, но здесь было светло и спокойно, как и на лестницах, и в коридоре. - Хочу начать с того, что, надеюсь, мы сможем когда-нибудь отойти от этих церемоний: «мистер» и прочее. Можете перейти на «Люциус», когда будете готовы. Гарри удивился про себя, а Люциусу важно кивнул. - Взаимно. Можете называть меня Гарри, и уж, во всяком случае, на «ты». Люциус ухмыльнулся про себя, а в сторону Гарри отвесил доброжелательный кивок. Ему, действительно, было неловко всё время выкать этому детёнышу. Хоть и такому серьёзному государственному лицу, но всё же, незрелому мальчику, по сути. - У нашего Дракона есть проблема с наследованием им же его же денег в Гринготтсе. Гарри очень удивился, но виду не подал. Он удивился теме денег. "Что со мной-то здесь обсуждать?" - Те переговоры, которые мы будем вести с французами о порядке наследования капиталов, могли бы открыть ему все двери в нашем Гринготтсе. - Сегодня я дал Министру согласие на ваше главенство в этих переговорах. Пресса и общественные организации, как всегда, поддержат ваши полномочия. Гарри зачем-то вслух произнёс эти, само собой разумеющиеся, вещи. Но он-то понимал почему: хотел оттянуть время, чтобы справиться со своими эмоциями. Ему самому наградой в войне его жизни досталась смерть. И в принципе, это высшая награда. К Малфою смерть бы не пришла, слишком это лёгкая развязка в такой войне для такой трагичной фигуры. Но вот он, сидит перед Гарри и говорит какие-то слова, и имеет право говорить что угодно – заслужил своими послевоенными поступками. Люциус Малфой всё знает о ненависти, он собственноручно извлекал и уничтожал эту, разъедающую общество, субстанцию из умов и сердец, так долго противоборствовавших сторон. Гарри поёрзал в кресле, удобнее устраиваясь. На самом деле просто хотел "позакрывать" внезапно насевшие на него образы битвы, своего "воскрешения", своего послевоенного отчаяния. Тогда казалось, что он вечно будет гореть в аду войны, продолжающейся у него в голове, сжимающей сердце. Будет бесконечно мучиться осознанием бессмысленности отнятых жизней. Всего три дня Люциус отвёл ему на эти эмоции, а потом безжалостно вытряс их из его головы. "И вот теперь что-то хочет ещё?" Люциус выдержал паузу, давая Гарри сосредоточиться на предмете беседы, и продолжил: - Да, спасибо. Он мне прислал сову. Но дело в том, что французы просят именно то, что нужно Камилю. И если мы с этим согласимся, то дадим им слишком много. - Речь о доказательстве права наследования? Он, ведь, должен доказать, что является наследником самого себя потому, что, якобы, умер? - Да. Можно и так выразиться. Имя другое, а личность та же. - Так примите эти условия. В чём вопрос? - Тогда мы слишком много уступим иностранным банкам и иностранным гражданам. И наши гоблины будут в ярости. Из-за одного Камиля. - Выдвиньте им неудобные условия по другому делу, вы же курируете все дела с французами. Пусть они что-то нужное уступят. - Можно, конечно, но так не делается. Тогда они посчитают и для себя возможным выдвигать абсурдные требования в следующих переговорах. - А что, размеры таких капиталов разве огромны в общем? Может быть, это и не выгодно, но общие суммы, скажем, за десять лет, не так уж и велики? - Гоблины не хотят давать такую справку. Они выдали только расчет, который кричит о не выгодности такого закона. - Я могу попросить Билла Уизли выдать обзор. Думаю, он не сможет его написать на пергаменте, но в частной беседе смог бы обрисовать статистику. Если вам это подходит? - Подходит. Кто с ним будет разговаривать? Ты, Гарри, я? - Как договорюсь. Мне бы лучше вы, Люциус. Но мне кажется, что это не изменит сути проблемы? - Не изменит. - Тогда просто решите это дело сами. Вообще не понимаю, зачем вы со мной это обсуждаете? Любое решение принимать вам. - Ты настолько полагаешься на мой выбор? - Ну, вы же ведёте, так или иначе, все эти дела. О чём мы здесь, вообще, говорим? Делайте, как считаете нужным. Видение перспектив — это только ваше дело. - Почему ты с самого начала все мои действия поддерживаешь? - Потому, что сам в этом ничего не смыслю? - Нет. Тут что-то посерьёзнее. - Хочу процветания Магической Британии? - Поттер! - Ладно. Я почувствовал магическую связь с Драко в горящей Выручай-комнате. Поэтому его и не бросил. Теперь это подтвердилось. А дальше просто всё время поступал так, чтобы его беречь. Чтобы когда-нибудь узнать, в чём тут дело? Вроде узнал. - Спасибо за откровенность. - Он не узнает? - Тебе это важно? - Не хочу его ни к чему принуждать. Я сам по себе, он сам по себе. Мне важно. - Будь по-твоему. Ты сделал для меня столько всего, что это самое малое, что я могу. - Если Магическая Британия — это вы, то да — многое. - Не ёрничай, Гарри. Магическая Британия замечательно бы прожила и без меня. А со мной и с тобой, в паре со мной, она такая. Тебе нравится? - Нравится. И я бы не допустил чего-то, что мне не нравится. Может быть, я что-то упускаю, но то, что я вижу, мне нравится. Закончим на этом? - Пока закончим. И Гарри, буду признателен, если ты согласишься обсуждать кое-что, исключая прослойку в виде Министра. Гарри кивнул, не отрывая глаз от Люциуса. Он ему нравился, как Англия, как летний дождь, как утреннее солнце, как старший сильный маг, как тот, на кого можно положиться в делах государства, как здравый отец его, больного на всю голову, партнёра. Гарри поднялся и вышел. Вот так просто. «Кто там знает, какой у них этикет? Пусть катятся с ним под хвост гиппогрифу!» **** Дома Гарри думал какое-то время, а потом вызвал сову. Быстро, дрожащими руками, накарябал письмо: «Миона, срочно требуется твоя консультация по планированию лаборатории зельеварения для мэнора. Гарри». Намеренно поставил несколько клякс. «Миона должна догадаться, что это что-то тайное, секретное и срочное». Отправил и принялся ждать. Обдумывать, что и как он будет говорить ей после репетиции ритуала и разговора с Камилем, не было никаких сил. Просто свалился на диван и не двигался, а перед глазами маячил неистребимый образ прегадского Малфоя. **** Гермиона сыпала вопросами как из рога изобилия. Гарри, не успевая подумать, отвечал почти односложно или рваными предложениями. А Гермионе, казалось, только этого и нужно: полунамёк, просто констатация существования того или иного явления, просто короткое «да» на её очередную догадку или несмелое «нет», тогда она с лёгкостью придумывала серию новых наводящих вопросов. Гарри только успевал призывать на помощь Мэрлина, и, в конце-концов, даже забыл постоянно сожалеть, что здесь нет Камиля. - Гарри, ну а что ты думаешь о том, что мы — в пятёрке Малфоя? Гарри открыл рот, чтобы выпалить как на духу очередной ответ, но осёкся. Что тут можно ответить? Он собрался с мыслями. Что же главное, что здесь важное? - Сегодня я честно рассказал Люциусу, почему вытащил Драко из Выручай-комнаты. - Да-а? - Да. Понимаешь, я за ними так давно наблюда-а-йюууу... Слежу. Я тебе не рассказывал... Когда я забирал Волдеморта с собой... и должен был, наверное, попрощаться с миром, я думал только о том, что никогда не узнаю, что это за связь... Гермиона затаила дыхание. Она боялась спугнуть гаррину откровенность, ей до чертиков хотелось услышать обо всём об этом. - Я так и отрубился навсегда с глазами Малфоя в моей голове и физическим ощущением связи... Гарри закрыл лицо ладонями, его глаза смотрели всё равно внутрь самого себя. И с силой потёр их. - А они все спрашивают: «Что Вы чувствовали?.. О ком были Ваши последние мысли? Вы вспоминали родных и близких?..» Вот бы я им ответил?! Гарри резко оторвал руки от лица и уставился прямо в глаза Гермионе. - Я думал, что он не хочет меня в своей пятёрке! Но я, наверное, был не прав. Для него магия и драконы выше этого всего. Меня, тебя... Мы, так мы. Теперь я понимаю его слова, когда он говорил, что кроме меня - некому. Он действительно думал, что я могу отказаться от ритуала, потому что ритуал нужен ему. Придурок, да? - Малфой? - Да, Малфой! И я тоже. Так по-дурацки поговорили. Жаль. Мне нравится эта связь. Миона, не знаю почему, но мне нравится эта магия. Я чувствую в себе такие силы, от которых не могу отказаться! Я хочу попробовать взаимодействовать с тобой, пофиг, что через него. И даже с Панси... Гермиона не могла оторваться от родных до боли глаз, ей хотелось его чем-то поддержать. Она думала, что только одна она такая неразборчивая, что ринулась бы в объятия хоть и самого Малфоя, лишь бы изведать какие-то неизведанные пределы магии. А тут такое. - Гарри, - выдохнула она. - Я тебя понимаю. Я тоже хочу. И мы попробуем. И прямо завтра, да? - Конечно! Прямо завтра! Гермиона, раз обряд нужно проводить только с нами, то прямо завтра и попробуем. **** Утром Гермиона пришла через камин в чёрной парадной шелковой тяжёлой мантии, красных туфлях, и красной лентой в волосах. Гарри достроил в воображении красное платье. И мимо воли хихикнул. - Ты чего? Гермиона принялась разравнивать складки на шикарно сидящей на ней мантии. - Нет, Миона, всё в порядке! Очень красиво! Просто я подумал, что это — ненавистный гриффиндорский цвет! Представляешь, в чём он будет? - В красной мантии? Не веря в то, что сама говорит, догадалась Гермиона. Гарри рассмеялся. - Ты только там не заржи! Вдруг он и правда будет в красном? - А у него есть варианты? Подумай! - И правда. Теперь и Гермиона неприлично рассмеялась. **** Знакомство Гермионы с Камилем произошло помпезно, он-то её уже, практически, знал, и всячески увивался вокруг, желая, как видимо, вогнать её в краску. Но не тут-то было. В присутствии Нарциссы и Люциуса это было практически невозможно. Гермиона не могла позволить себе выглядеть перед ними глупо, только иногда аристократично морщила нос и поджимала губы. Все уловки рассыпались о её, полные осведомлённости, прямые ответы. Гарри потешался в сторонке, сидя рядом с Драко на диване. Гермиона прекратила, наконец, это измывательство над изысканным мировосприятием аристократичной супружеской четы форменным открытым наступлением: - Камиль, приступим, наконец-то, к последним вопросам перед ритуалом. Мне, например, не понятно, знаете ли вы все, когда и чем он будет закончен, и как его завершать? Дракон сразу посерьёзнел: - Нет, юная леди, это нам неизвестно. Ритуал проводит Драко, может быть, он поймет. Но в любом случае, просто магия ритуала уляжется или иссякнет. Во всяком случае, раньше этого мы оттуда не уйдем, так ведь? На этом Люциус предложил всем, нуждающимся в переоблачении, пойти и приступить к этой немаловажной процедуре, и начать, таким образом, сам ритуал. - Заржёшь — убью. Прошептал Драко почти на ухо Гарри, поднимаясь с дивана. В гостиной с Гарри и Гермионой осталась только Нарцисса, она уже была в чёрной мантии, и в её сложной причёске матово поблёскивали чёрные жемчужины. - Вы выглядите довольными жизнью, господа гриффиндорцы. - Да, это так, леди Нарцисса. Мы действительно рады, что судьба и магия снова не обошли нас стороной. И мы сделаем всё, от нас зависящее, для драконов. - И как вам ведущая роль в этом моего сына? - Мы же гриффиндорцы, как вы сами упомянули. Нам даже самая малая роль в этом деле не претит. - Рада это слышать. Я говорила с Драко на эту тему. Он, что бы вы не думали, уверен в вашем благосклонном отношении к его новой роли. - Мы понимаем ваши сомнения. Но мы тоже говорили вчера на все эти темы, и имеем одно на двоих желание соответствовать моменту, просто быть полезными вашему сыну. С нашей стороны не будет неприятных сюрпризов. Нарцисса чуть кивнула. Глаза её выражали непреклонность, хотя она старалась продемонстрировать благосклонность. Гермиона понимала, чего стоит Гарри поддерживать этот великосветский тон. Понимала это и Нарцисса. Она полностью отдавала себе отчёт в том, насколько мучает этого гриффа, к тому же, маггло-полукровку. Но не испытать это недоразумение, прежде, чем магия унесёт его куда-то вместе с её сыном, не могла. Одно дело — война, когда она доверяла ему как воину света, и другое дело — тонкие материи нового устройства мира в целом. - У меня есть внутренняя убеждённость, что этот обряд, особенно в случае большей удачи, соединит вас магически. Вы понимаете, что это процесс необратимый? На всю жизнь и в таком духе? Это для вас не новость? И вы всё равно пришли? - Да, леди Нарцисса. Люциус рассказал вам?.. - О вчерашнем разговоре, в части, что касается Драко. Да, и именно поэтому, в частности, я и начала этот разговор. Я, конечно же, ничего не рассказала Драко, но Вы должны понимать, что та недосказанность, которая между вами существует, не то, с чем приступают к такого уровня ритуалу. В нём необходимо глубокое магическое взаимодействие. И возможно, оно состоится помимо вашей воли. И ничего после ритуала изменить будет нельзя. Нарцисса встала и прошлась вдоль камина, она давала время гриффиндорцам подумать. Гарри не мог подобрать нужных слов. Да он вообще не понимал, что тут можно сказать? "Заверять мать слизеринца в своей преданности ему? Откуда бы ей взяться?" Гарри попался в какие-то клещи, какой-то капкан на крупного зверя. Гермиона наблюдала ситуацию, как бы со стороны, но она понимала, насколько глубоко это касается лично её. И понимала, насколько Нарцисса не уверена в ней: ещё больше, чем в Гарри. - Леди Малфой, есть несколько свершившихся фактов: мы приняли существование предсказания о драконах и главную роль Драко в нём, и мы приняли его главенствующее положение в пятёрке. Ничто не помешает нам провести этот ритуал. Что касается пятёрки, то мы не представляем, для чего в перспективе пригодится такая магия, как, наверное, даже и Камиль не представляет. Но мы готовы выяснить это вместе с Драко и Панси. Мы надеемся на сотрудничество. Что касается магии, я буду взаимодействовать по максимуму. Гарри согласно кивнул, подтверждая все эти слова Гермионы. Нарцисса удовлетворилась услышанным, а, главное, увиденным. "Это же гриффиндорцы. Что не написано на их лицах? Разве только то, о чём они просто никогда не слышали". Маги вошли в гостиную один за другим. Все молча переглянулись и Камиль, указав рукой на дверь, вышел первым. По парковой аллее они шли тройками: Нарцисса, Люциус, Камиль, и Гермиона, Гарри, Драко. - Это и есть наш цвет? Спросил Гарри, указывая взглядом, на, практически, алую мантию Драко. - Да. Камиль говорит, что я так свечусь, когда выгляжу умным. - Ты всегда выглядишь умным, Малфой. - Спасибо, что так думаешь, Поттер. Это всё, что они сказали за то, в общем-то, довольно долгое время, пока шли к месту в парке, где все эти две недели эльфы высекали на камнях нужные руны. Камиль тут же трансформировался в дракона. Его роль сводилась к магической поддержке ритуала чистыми энергиями магического существа. Он был чёрным и зелёным. Огромным. Чешуя играла с солнечными лучами, то отражая их, то поглощая, двигаясь по прихоти сильного мускулистого тела. Взгляд Гарри всё время съезжал на его крылья: даже в сложенном виде, они поражали воображение формой, цветом, величиной. Люциус и Нарцисса образовали с драконом треугольник вне круга, за камнями. Драко шагнул внутрь каменного круга, а Гарри и Гермиона разошлись за его пределами по диаметру, заняв места за рунами, называющими Огонь и Воду. Драко, не сводя глаз с морды Дракона, возвышающегося прямо перед ним, начал произносить непривычные человеческому уху звуки. Руны на четырёх камнях вспыхнули жёлтым. Из теории, по аналогии, Гермиона знала, что где-то как-то в какой-то момент должны проступить письмена или раздаться голос. Но руны светились на четырех камнях из шестнадцати, и ничего не происходило. Драко отошёл назад, вернее даже, попятился. И повинуясь этому спонтанному движению, уже сознательно отошёл, не оборачиваясь, к самым камням. Гермиона видела, что Малфой не знает, что делать дальше. Ей просто захотелось войти в круг. Она понимала, что это отсебятина, но не сделать этого не могла. "Ведь, такие желания не приходят просто так, сами по себе?" Она просто начала движение. Гарри увидел решимость на лице подруги и всего мгновением позже тоже начал двигаться в круг. Вторую ногу, останавливаясь, он приставил одновременно с Гермионой. Драко, по существу, не знал, что делать. Но у него был опыт подстройки под чужую магию. Только в начале третьего курса он, наконец-то, перестал воевать с Хогом и подстроился под него. До того, истрёпанному, ему приходилось всё время набираться дома новых сил на новые сражения. Той осенью он просто услышал замок, ощутил не только его мощь, но и соединился с ним магически, не растворившись в нем. После этого Поттер не мог так просто победить Драко – Поттеру приходилось прикладывать немыслимые усилия. А теперь, вот он, Поттер, по одну сторону, и даже со своей Грейнджер. Драко почувствовал непреодолимое желание встретиться с ними в центре. Он показал Грейнджер глазами двигаться в центр. Гарри увидел, что Гермиона начала движение и снова, всего мгновением позже, начал своё. Они втроем встретились в середине круга. Их палочки, крепко зажатые в пальцах, смотрели в землю. Драко, повинуясь магии ритуала, которую начал чувствовать по дороге в центр круга, выбросил руку с палочкой вперёд, не отрывая её конца от земли. Гермиона и Гарри синхронно закончили свои движения вместе с Драко. Концы их палочек соединились. Ещё долгих четыре секунды ничего не происходило. А потом белый луч установился между палочками и землёй. На фоне чёрно-зелёной груди Дракона возникли письмена. Прочитать это не было никакой возможности. Драко даже не понял, на каком они языке? Но мама и папа всё это запишут для думосбора. Письмена развеялись. Драко кивнул, что можно рассоединяться. Они стояли и слушали магию ритуала. Драко знал для ритуала всего четыре формулы на драконьем языке. Камиль отказался их перевести. Он только сказал, что если бы Драко оказался полной бездарностью, то ему самому бы пришлось произносить эти формулы. Сейчас для Драко было совершенно очевидным, что вторую формулу нужно произносить перестроившись как-то по-другому. Но как? Гермиона внимательно перебирала магический фон, но не находила для себя никаких побуждений к действию. Гарри захотелось крутануться вокруг своей оси. Он видел картинку, как он кружится в снопе искр. Всё его тело просило движения. Гарри понял, что магия ритуала зовёт его начать следующий этап. В голове ещё пронеслась какая-то мысль, вроде: постоишь, от тебя требуется просто поприсутствовать, - и растворилась. Гарри отступил на два шага и завертелся, образуя огненный вихрь. Вспыхнули руны на четырех следующих камнях. Драко начал произносить следующую формулу. Как только он договорил, в воздухе, в том же месте, появился новый текст. Когда письмена развеялись, Гарри плавно закончил движения и его магия успокоилась. Он вернулся на своё место. Теперь для всех троих было очевидным, что наступила очередь Гермионы. Драко унял своё волнение, он почувствовал, что это простое нетерпение от того, что ничего здесь от него не зависит. Драко понимал, что Гермиона справится со своей частью ритуала, и постарался вернуться к простому слиянию с магией круга. Гермиона закрыла глаза - ей так хотелось. Ещё ей хотелось двигаться вперёд. Она пошла. Плавно, не замечая своих шагов. Ей казалось, что она течёт вперёд. Драко увидел, что Гермиона идёт по окружности, выбранной ею, радиусом ровно посередине, очерченного камнями круга. Он начал читать третью формулу. Когда Драко договорил, зажглись руны на четырех следующих камнях. Гермионе оставалось ещё полкруга. Она шла ровно, спокойно, с закрытыми глазами. Письмена запылали через четыре секунды после начала свечения рун. Драко удовлетворённо выдохнул. Гермиона замкнула воображаемый круг и открыла глаза, остановившись. Письмена развеялись. Драко подумал: «Моя Вода», - наблюдая, как Гермиона поворачивается, возвращаясь на своё место. Теперь для Драко было очевидным, что пришёл черёд «воздуха», так как первой, совершенно понятно, была земля. Но как зажечь руны, активируемые воздухом? Драко подумал, что выпустить луч вверх, вряд ли продуктивная идея. Он решил слушать магию круга. Гарри понимал, конечно, что нужно делать что-то с воздухом, он хотел увидеть какую-нибудь картинку, но пока ничего не приходило. Гермиона бросила на землю свою палочку, сорвала с волос ленту и тоже бросила на землю. Закрыла глаза и сделала руками плавные синхронные движения, напоминающие спокойные волны. Потом быстро подняла палочку и прошептала какое-то заклинание. Драко увидел движения, вроде бы, Вингардиум Левиосо. Руны с четырёх последних камней поднялись в воздух, на лету зажигаясь голубым свечением. Драко начал читать четвёртую формулу. Письмена воспламенились и, погорев, развеялись. Дракон взмыл в воздух и сделал четыре круга над всеми четырьмя светящимися группами рун. Он завис в воздухе и издал высокий трубный клич. Руны погасли. Дракон опустился на своё место и поклонился Драко. Драко показал Гарри и Гермионе зайти за его спину, дождался, пока они остановятся, и сделал палочкой горизонтальный росчерк. - Ритуал закончен. Дракон обратился в мага. Драко обернулся к своим гриффиндорцам и почему-то поклонился. Он сам не понял, что это было, но они тоже в ответ поклонились. И все двинулись с газона к аллее. Молча построились опять в две линии. Назад они возвращались наоборот: Гарри, Гермиона, Драко, и Люциус, Нарцисса, Камиль. - Грр... Гермиона, спасибо, что спасла ритуал. - Без проблем, Драко! Гарри и Гермиона схватились за руки. Переволновались. И вовсе не из-за ритуала, а вот из-за этого: Гермиона-Драко. - Камиль, как ты думаешь, они теперь тройка? Нарцисса указала на детей кивком. - Я думаю, что они теперь пятёрка, потому что заместили всех пятерых. Если «земля» у них получилась спонтанно, то «воздух» они вообще не должны были пройти. Если б я знал, как мы рискуем, то приложил бы все усилия, чтобы составить полную пятёрку. - Ты просто не знал? - Откуда? Камиль ушёл переодеваться, а все остальные прошли в гостиную. Всем хотелось обсудить события. Но все принялись ждать Камиля. Нарцисса пока приказала подать чай и распорядилась насчёт обеда, пригласив гриффиндорцев остаться. Те, переглянувшись, согласились. Камиль с порога спросил то, что хотели услышать все в этой комнате: - Гермиона, как ты додумалась? - Очень просто. Я подумала, что если бы была Панси, то она бы поняла, что теперь её очередь, вот я и подняла их в воздух. Нарцисса и Люциус переглянулись. «Понятно, четвёрка», - подумали они одно и то же. - А чем? Спросил Драко. - Вингардиум Левиосо. Чем ещё поднимают в воздух? - Со всех четырех сразу? - Там же было столько магии! Я их сначала отковырнула, как вода, невербальным беспалочковым, потому что не представляю, как бы это делал воздух, а потом отправила их в воздух единственным, что на ум быстро пришло. Чистокровные маги пришли в ужас от того, что если бы не магглорождённая, и её совершенно вольное обращение с магией, то ритуал, возможно, так и не был бы завершён, как следует. Гарри же был горд и рад за Гермиону, и даже за себя, в какой-то мере. Ведь это он настоял на её участии. А главное, он не ошибся, что рассказал всё ей и изменил её жизнь, не понятно в какую сторону. Но теперь Гарри был совершенно уверен в том, что в единственно правильную для Гермионы сторону. Камиль протянул ей её ленточку, она благодарно кивнула, принимая из его рук свою вещь. Драко созерцал эту сцену, а внутри у него закипала злость. - Камиль. Дракон обернулся. - Ты не перевёл мне формулы, потому что там - упоминания стихий. Почему ты это сделал? Ритуал мог не получиться. Это было вообще не то, к чему я готовился! - Драко, теперь, на время до слияния миров, ты — мой хозяин. Я практически стал твоим слугой. Ты должен был пройти испытание. Ты мог начать выдвигать требования или условия при подготовке к ритуалу. Ты мог оказаться магической бездарностью. Ты мог быть любым. И я, как король своего народа, должен был всё это выяснить. Ты полностью справился. - Извини, Камиль. Я погорячился. - Ничего, всё в порядке. Ты и этот «гнев» прошёл выше всяких похвал. Драко почему-то опять поклонился. «Да что ж такое? Меня, что, заклинило? Я теперь буду всем кланяться?» А вообще-то Драко понимал, что это самый лучший способ закончить разговор, вот так вот выйти из создавшейся ситуации. Конец 1 главы.