Проклятие мага

Карамон с самого детства, сколько себя более-менее ясно помнил, боялся своего близнеца Рейстлина. Его боялся не только родной брат, но и мать и отец. Причиной их страха было то, что юный маг от рождения имел кое-что, что называли то ли проклятием, то ли благословением тёмного бога хаоса. Всегда невероятно худой, болезненный, но физически сильный лишь время от времени, а так скорее слабый, но быстрый, Рейстлин сидел большую часть времени дома, в тени, отчаянно прячась от яркого солнца. Когда же его силком вытаскивали на свет или выводили на улицу, тот сжимался в комочек и зло шипел на всех. Уже в четыре года можно было ясно заметить, что глазные зубки во рту были натуральными клыками, и лишь Карамон видел, как брат иногда тренировался ими управлять. Отросшие волосы мальчик не позволял их часто стричь, отчего они всегда были самое малое длиной до плеч, да и на руках когти назвать ногтями язык не поворачивался. Но ближе к шести годам крупный близнец заметил за братцем необычные пристрастия к крови, которую тот не редко пил из домашнего скота, впрочем, зверей ещё нужно было поймать, так как та же корова в ужасе убегала от мага. Ни к кому этот юный хищник не испытывал тёплых чувств, и всех ненавидел за их жалость и лицемерие. Даже мать свою он терпел, потому что без родителей он беззащитен. Хотя был один человек, с которым Рейстлин общался почти по-дружески – Безумная Меггин, знала чем «проклят-благословлён» её любимый ученик, и часто во время уроков тренировала в мальчишке его не человеческую сущность. Способность чувствовать в твоём сопернике или друге все органы, ток крови и ритм сердцебиения был полезен для знахаря, чтобы понимать каково состояние объекта. Как ни странно, но Рейстлин у этой женщины научился распознавать различные запахи и особенно в крови. Пока на примере животных, кто чем был болен, или насколько был здоров и так далее… Хоть братья мало общались, но когда Карамон был в ступоре и не мог решить задачу, Рейстлин помогал и подсказывал, даже не задумываясь о выгоде, просто не мог смотреть на жалкие потуги брата, и после этого силач, пересиливая страх, обращался к юному магу по любому терзающему его разум поводу. В шесть лет Рейстлин начал обучаться магии, но видел, что даже учитель Теобальд с опаской смотрит в тень, где всегда сидел его ученик, и никогда не делал замечаний, вообще старался сделать вид, будто бы ученика Рейстлина Маджере нет в его классе. Долго так продолжаться не могло, и с каждым годом жажда крови росла, и одних животных было мало, да и охотиться ночью дело скорее затратное, и редко окупается. Поэтому где-то с двенадцати лет, когда бушуют вовсю гормоны у обоих близнецов, Рейстлин решил плотнее общаться с Карамоном. Естественно, если с осени и до весны он в школе, то время общение всегда выпадало на тёплое и приятное лето. Братик для Рейстлина особенно сладко пах, и молодого мага столь сильно тянуло к нему, что мальчик, в общем, и в целом ненавидел себя за эту тягу, которую невозможно так просто контролировать. ~*~*~*~ Рейстлин нашёл своего брата в окружение друзей, в числе которых был потомок соламнийца – Стурм Светлый Меч, который всегда полусерьёзно говорил, что юному магу когда-нибудь всадят меч в грудь, но хилый парень только усмехался, обнажая клыки, чем пугал соперника. -Привет Рейст, что-то случилось? – радушно произнёс Карамон, махая ещё издалека близнецу. -Ничего Карамон, я просто хотел, побыть в твоей компании, - с трудом выговорил это Рейстлин, ненавидя себя за эту слабость и вообще за то, что так заувально врал, прикрывая истинный мотив сближения, но голод был сильнее и парень с трудом находил нить компромисса. -Хорошо. А давай поиграем вместе? Или… - радостное веселье силача прервал брат. -Ты не понял, я хочу побыть с тобой наедине, - проговорил Рейстлин и обвёл взглядом всю настороженную компанию. -Не ходи Карамон, не нравиться мне, как твой брат на тебя смотрит. Он же монстр, - встрял Светлый Меч. -Не мели чепухи Струм, Рейстлин конечно не совсем человек, но он мой брат! – взъярился юный воин, и последовал за близнецом, прогоняя страхи, что навеял лучший друг, а также то холодное ощущение, что так часто возникало в присутствие Рейстлина. Одним своим видом и присутствием юный маг пугал каждого, и виной тому была его сущность, которая как и у драконов, обладала некой аурой ужаса, что было и защитой и атакой на сознание врага для столь хилого и быстро устающего хищника. Когда братья оказались под стволом любимого дерева валина, Рейстлин внезапно встал на колени прямо перед лицом сидящего на пятой точке брата, смотря этими бледно-голубыми глазами в душу силача, читая там страх и надежду. Руки мага легли на грудь сильного братца, и отвели ворот рубахи в сторону, прощупывая каждую мышцу под кожей, каждый капилляр, чувствуя не спокойное дыхание и гулкое сердцебиение. Кадык на соблазнительном горле Карамона подпрыгнул, когда парень сглотнул накопившуюся слюну. Их зрительный контакт длился не долго, а затем Рейстлин склонился и потёрся носом в районе ключицы, шумно вдыхая сладковатый аромат пота и крови сквозь поры кожи. Настала очередь Рейстлина сглотнуть слюну жажды, затем облизнуть губы, и часто задышать в такт сбитому дыханию близнеца через приоткрытый рот, откуда в свете солнца, слегка поблёскивали острые клыки. -Рейст… - едва слышно выдохнул Карамон, наконец-то, догадываясь, чего хочет брат. -Молчи Карамон…и не дёргайся, собьёшь концентрацию, и я не сдержусь - убью тебя, - глухо прошипел маг-вампир. -Не надо, пожалуйста, - сквозь ком в горле произнёс Карамон, напуганный до такого, что внезапно забыл, что вообще-то физически силён и мог бы легко оттолкнуть брата, но воли не хватило, да и сам факт происходящего выбивал из колеи. -Ты трус, Карамон! – с отвращением прошептал Рейстлин и отодвинулся, чтобы пронзить взглядом лицо брата, и сие действие резануло больнее, чем могли сделать клыки магического близнеца. -Я не… - хотел было оправдаться силач, но был прерван. -Трус! Только такой трус, как ты, будет не доверять родному брату настолько, что заставит того голодать и страдать! Ладно, раз уж ты не хочешь мне помогать, я больше просить не стану. Найду другого «добровольца», - на последних словах Рейстлин уже встал и собирался развернуться, чтобы уйти, как Карамон остановил его и притянул обратно. -Я боюсь, но это вовсе не значит, что не доверяю. Ты всегда помогал мне брат, и пусть ты немного угрюмый, но это не значит, что я неблагодарный… - вновь сглатывая ком неловкости, Карамон закончил всё следующими словами и отведением головы в сторону. –Я готов поделиться своей силой с тобой брат. -Что ж, как мило, а я как обычно поделюсь своим умом, дорогой братец, - саркастично парировал Рейстлин и вновь склонился к шее близнеца. Лизнув солоноватую от холодного пота кожу, Рейстлин сжал руки в кулаки, сминая рубаху брата, и усилием воли не подался желанию банально вонзить клыки, словно перед ним не его брат, а очередная добыча вроде скота соседей. Нет, братик не был обычным скотом, хоть Рейстлин не редко сравнивал близнеца с ослами, но лишь умственно, чем физически. Сильный брат был разумным существом, с чувствами и волей, что заставляло Рейстлина впервые думать и действовать осторожно, чтобы не причинить излишней боли. Поэтому маг хорошенько вылизал место, куда собирался укусить и аккуратно погрузил клыки в горло, делая сначала робкие глотки, но постепенно смелел и отпускал себя, однако вовремя остановился, ощущая панику и то как Карамон дрожал от слабости. Остановив кровотечение зализыванием раны, Рейстлин внимательно оценил несколько вещей. Во-первых, как много и насколько смертельно он испил близнеца, и, убедившись, что ничего страшного, успокоился. Во-вторых, проверил собственные ощущения после насыщения человеческой кровью. С великим огорчением Рейстлин понял, что людская кровь намного вкуснее и питательней, а ещё пить человека проще, чем животное, ведь с людьми легче договориться, если знать как. Также людская кровь насыщала чуть дольше, и более месяца его не мучил зверский голод. Попросив через Карамона, Рейстлин также раз в месяц начал пить и других детей и постепенно обрёл полный контроль над своей жаждой, чему был невероятно рад. Прибывшая на следующий год верующая и последовательница культа Бельзора, увы, легко настроила всех утехинцев против Рейстлина, но юного мага это почти не волновало. Окрепший с помощью крови близнеца и других детей, Рейстлин с лёгкостью расстался с этим местом, и отныне жил в школе. Карамон поначалу остался с родными, но вскоре решил отыскать близнеца и лет до шестнадцати они жили вместе. И это время молодой маг использовал, чтобы привязать брата покрепче к себе. Теперь к кормлению неспешно добавился сексуальный акт, он легко и наслаждением контролировал Карамона, упиваясь его беззащитностью, его покорностью и преданностью. Страх был лишь дополнительной пикантной специей, но куда более жарким и приятным дополнением стала страсть. Их возвращение домой на похороны родителей вызвало ажиотаж, но похоже, что после разоблачения вдовы Джудит, все перестали смотреть на Рейстлина, как на то описанное женщиной зло. Да и от детей своих убедились, что тот вреда никому не желал. Да, он голодный и опасный хищник, но в тоже время разумен и хочет мирного сосуществования. Чего стоила его помощь больным, а умные подсказки в той или иной ситуации, в общем, все резко припомнили, что помимо плохого в этом угрюмом близнеце Карамона есть и немало хороших качеств. Когда у Стурма заболела мать, он первым делом обратился к Рейстлину, и взамен лечения, которое облегчило ужасные страдания благородной даме, Светлый Меч тайком от всех, платил своей кровью, стыдясь того, как при этом отвратительном акте, он умудрялся возбуждаться, а противный маг ещё и ласкал его, пока кормился, а затем, глумливо усмехаясь, шептал на ухо: «не отрицай очевидного светлый рыцарь». Новые друзья появились неожиданно и всё благодаря любопытному и говорливому кендеру – Тассельхофе Непоседе, который почти-что случайно вошёл в их дом и хотел изучить Рейстлина, как диковинную зверушку. Маджере тогда был не в настроение, и впервые за долгое время воспользовался тем фактом, что он страшен в чужих глазах, изображая злобу и агрессию, которая отчасти была правдой, делал вид, что сейчас наброситься и разорвёт на части. Но с удивлением Рейстлин понял, что кендерам не ведом страх, тот скорее был удивлён и хотел узнать, каково это быть укушенным вампиром. Огорошенный, Рейстлин потерял всякий пыл и с трудом узнал, что вообще Непоседа забыл в их доме. Оказалось, тот искал кого-то, кто знает толк в лечении, а то с его другом Флинтом Огненным Горном, случилась какая-то беда. Зная, что этот гном старый, Рейстлин уже предположил, что именно начало мучить кузнеца. Взяв всё необходимое, Рейстлин навестил «больного», который был таким брюзгой, что лишь природная способность быть хладнокровным и безразличным, помогла Рейстлину не закипать, когда гном всячески давал понять, что не доверяет клыкастой магической нечисти. Редкие моменты, когда Рейстлин применял силу своей природы и был сильнее обычного человека, но лишь ограниченное время, Маджере уложил гнома обратно и взглядом пригвоздил того на месте. Отчего-то всякий кто посмотрит ему в глаза – цепенеет. Вот теперь можно было и объяснить гному, что у того банальный радикулит и втереть необходимое лекарство, а также расписать тому точный курс лечения. Позднее гном невнятно поблагодарил и даже извинился за столь яркое недоверие, но также добавил, что чистой симпатии к Рейстлину не питает. Маджере это было ясно и без слов гнома, он просто ощущал, что к нему чувствуют окружающие и был несколько рад такой честности, которая однако, граничила с рамками разумного. Чего не скажешь о Стурме. Тот в силу юности и однобокости мышления своей правдой вполне себе оскорблял, и тем самым коробил сердце Рейстлина. Танис же в основном избегал контактов наедине с Рейстлином, и причина тут была. Полуэльф беспокоился из-за того, что как вампир, молодой маг однажды потеряет контроль. По легендам, те, кто питаются кровью, не могли устоять перед эльфийской эссенцией жизни, как волки перед аппетитным куском мяса. И мужчина был практически прав, Рейстлин тоже постигал новый вид и уровень самоконтроля, поскольку встреча с эльфами у него может случиться в жизни не раз и не два (ага на испытание будут), и если он наброситься на них не в силах подавить кровавый дурман, тогда дело закончиться его смертью… И всё-таки однажды они столкнулись, и в этот момент Танис пожалел, что у него нет меча, а Рейстлин, что так долго тянул с подпиткой от Карамона. Прижав полуэльфа к земле, и тяжело дыша в попытках вернуть самоконтроль, отчего даже бледно-голубые глаза налились кровью, оставляя лишь чёрный вертикальный зрачок. Сейчас маг неосознанно использовал свою сверхсилу, но скоро он истратит запас выносливости и тогда его легко подомнут, а потому инстинкт гнал Рейстлина поскорее подкрепиться. -Давай же, - внешне смело произнёс Танис, и в насмешку откинул голову. -Ты идиот! – прорычал Рейстлин, стискивая зубы, и боль от пореза нижней губы собственными клыками отрезвила юношу. Облизнув солоновато-сладкую жидкость, Маджере сглотнул, взывая к контролю, всеми силами, да так, что слишком сильно сжал плечи Таниса, и мужчина зашипел от боли. -Больно, - простонал полуэльф. -Мне куда больнее, внутри, - тяжело протянул Рейстлин, и наконец-то обретя власть над собою, склонился, аккуратно вонзая клыки в горло, избегая сонной артерии, что была столь близко… Глоток тянулся за глотком, стук сердцебиения мистической музыкой отдавался в ушах, а запах был сильнее всякого афродизиака, впрочем, вкус был прекрасней всего, что Рейстлин когда-либо пробовал. Даже превосходил кровь близнеца,…настолько сладка была эльфийская кровь будучи разбавленной человеческой,…юноше вечером стало страшно после произошедшего. Оторвавшись от ослабевшей добычи, Рейстлин не спешил слезать и извиняться или помогать полуэльфу. Маджере с удовлетворением нащупал коленом заинтересованную выпуклость в паху. Всё-таки не зря он тренировался и отточил чересчур хорошо навык, который называл «кровавый (вампирский) поцелуй страсти». И брат и Стурм и ещё ряд добровольных доноров всегда охотно делились кровью только ради похоти. Без сомнений, на Таниса его особый укус подействовал ровно также. -Думаю, ты не захочешь, чтобы кто-то узнал об этой постыдной подробности. Что ж, давай заключим небольшую договоренность. Ты позволишь мне ещё некоторое время наедине с тобой тренироваться в контроле, дабы при встрече с твоими остроухими соплеменниками, я не бросался на них, как на тебя только что, а я же взамен не расскажу, что ты возбудился, - коварно произнёс Рейстлин, лаская член полуэльфа через одежду и фактически неосознанно пленял сознание Таниса, как факир завораживал кобру – королеву гипноза. Сквозь глухие стоны ответа маг не услышал, а потому остановился как раз к моменту, когда полуэльф был готов излиться, болезненно сжав основание плоти, прошипел. -Я не слышу твоего ответа. -Я согласен, бездна тебя раздери, - буквально прорычал в ответ Танис, и, выгибаясь, охнул, когда резкие движения на члене мгновенно вознесли мужчину к вершинам небесного наслаждения. -Вот и славно. Поверь, я не желаю конфликтов, когда в них нет нужды. И не люблю начинать всякое общение с потерей контроля над своими потребностями. Поэтому твоя услуга будет неоценимо полезна тебе, мне и твоим соплеменникам по матери, - ехидно усмехаясь, произнёс Рейстлин, а затем помог подняться, вновь тратя свои сверхсилы, но вечером восстановит в объятиях Карамона. С тех самых пор Танис более менее проникся уважением и доверием к Рейстлину, да и страх ушёл, когда они вдвоём упорно трудились над доведением контроля Рейстлина до бессознательного поведения. Во время дальнейших приключений Рейстлин несколько раз доказывал то, что он умён, не всегда слаб, каким бывает большую часть времени, и как велико его мастерство магии даже будучи неофитом и то, что в его сущности вампира есть немало полезных бонусов. Острых слух, зрение и обоняние, а также осязание, чутьё магии и многое другое делало из него идеальную ищейку во всех смыслах. Поэтому разоблачение культа Бельзора было вопросом времени, равно и как и других шарлатанов или искателей или лже-целителей. На ряду с этим, Рейстлин доказал, что он не плохой знахарь, правда не всесилен, и весьма загадочная личность, в тайны которого совать нос отпадала охота, когда собеседник замечал клыки или видел, как менялись глаза мага. На Испытание в Башне Высшего Волшебства Вайрет, Рейстлин почти умер, сражаясь не только против иллюзий созданных магами Конклава, но и против Фистандантилуса. Последнего юный маг умудрился убить, выпив его неизвестной техникой, которой владел бессознательно, будучи не просто вампиром, а вампиром-магом. Но после тяжёлого испытания, на котором он сжёг собственного брата, хоть это была лишь иллюзия, юный маг приобрёл золотистую кожу, на фоне которой его длинные и острые ногти выглядели зловещее, седые волосы обрамляли его вечно худое, как от недоедания лицо, глаза стали золотистыми, иногда краснея от жажды крови, а зрачки навечно приняли форму песочных часов, и полностью чернели, когда глаз краснел от голода. Что удивительно, всю жизнь его зубы были идеально белые и даже сейчас блестели как жемчужины, словно в слюне содержится вещество, очищающее полость рта мага. Ну, оно и понятно, коль именно ею он может остановить кровотечение. К слову ещё одним минусом и кошмаром для Рейстлина стало то, что на груди постоянно ныла рана, оставленная ядовитым кинжалом тёмного эльфа. Яд не убил вампира, но причинял чудовищную боль, и только особый отвар или мазь из тех же листьев способны были приглушить страдания мага. Иногда, если сильно затягивать с приёмом лекарств, боль доводила Рейстлина до помутнения рассудка, сводя с ума, выворачивая на изнанку и приближая время, когда силы оставят его и жажда крови вспыхнет, как лесной пожар. Смерти близнеца, пусть и фиктивной, тот не придавал особого значения, ведь ни раз и не два ему действительно хотелось лишить Карамона всего, что у него было, и отдать то, что имел Рейстлин, чтобы глупый брат, наконец, понял, как трудно юному магу. Но приятной наградой стала алая мантия, посох самого Магиуса и очки «глаза Столоса». Дальнейшая жизнь стала чуть прекрасней, ибо открылись двери перед близнецами Маджере, узнать много нового, обрести полезные навыки, открыть целый мир для себя. Служба наёмником подарила братьям немного стали, опыта и приятных воспоминаний. Конечно, солдаты с опаской смотрели на Рейстлина, но не решались задирать опасное существо, впрочем, вполне смело подшучивали над Карамоном, когда мага нет рядом. Но, увы, Рейстлин всегда оказывался неподалёку, когда товарищи близнеца вновь пытались пошутить, что Карамон личный слуга своего брата вампира. Тогда маг неожиданно оказывался позади наглецов, и делал это столь тихо и бесшумно, что шепот на ухо «не хочешь тоже стать моим слугой, обещаю, будет приятно» буквально заставлял смельчаков мочить штаны и доспехи влагой позора. А затем хохотал вслед шутникам, злорадно усмехаясь. Карамон тогда пытался вроде как отчитать или устыдить брата, но всё заканчивалось тем, что Рейстлин осаживал брата и пугал своей особой манерой поведения до дрожи. В том, что брат способен на зло, Карамон однажды убедился, но об этой тайне никто не узнает. И речь, конечно же, шла об убийстве его копии, а также весьма жестоком и зверком уничтожение тёмных эльфов испытания. Рейстлин, после случившегося, не скрывая, говорил брату, что может пойти дальше уже свершенного, если кто-то встанет у него на пути к власти и могуществу. И встреча с драконом в теле человека только лишний раз подтвердила, что в гневе его брат страшнее Королевы Такхизис. Такая злоба и жестокость вампира приправленная ужасной магией, и враг скорее начнёт умолять о пощаде, но будет зверски убит. Хотя на деле Рейстлину тогда сильно повезло, он ещё недостаточно взрослый и сильный, чтобы на равных сражаться с драконами в полном здравии и боевой готовности. Но Маджере уже попробовал первую кровь серьёзного поединка, и вознамерился поскорее стать ещё сильнее, а затем насладиться вкусом подлинной победы. И далее к двадцати шести годам, он подошёл к черте необходимого могущества так близко, что враги это ясно ощутили и начали понемногу готовиться к войне. Потому как вернувшись в Утеху, они застали городок плененным. Вернее захваченным, ведь кто в здравом уме будет нанимать хоббгоблинов, и вообще что за странный жезл ищут высокие искатели. Но встреча в таверне «Последний Приют» помогла братьям многое узнать и просто приятно пообщаться со старыми друзьями. Впрочем, для Рейстлина они были не более чем хорошие знакомые и в основном должники. Перемены в его внешности удивили всю компанию, чему Рейстлин был невероятно рад, кривя губы в коварной усмешке. Прячась в тени, но поблёскивая очками, которые снимал лишь ложась спать, вампир-маг предпочитал обществу чтение своей книги, но в тоже время прислушивался к разговору, дабы быть в курсе. Скоро необычные события вынудили Рейстлина здраво рассудить, что никогда не будет лишним повторить заклинания в книге, ведь при побеге очень помогло заклятие левитации, а затем, несколько удобных боевых заклинаний огненных шаров, усыпляющее и ещё одно, которое нагнало туман, скрыв их побег. Знакомство с новыми товарищами прошло, как всегда проходит лично у братьев. Люди не доверяли тому, кто носит проклятие тёмных богов, являясь почти-что их слугами, но Рейстлин никогда не переубеждал, если ему это не нужно. Вот и сейчас решил проигнорировать гневные взгляды Речного Ветра или подозрительные осмотры Золотой Луны. В омраченном лесу Рейстлину пришлось прибегнуть сначала к способности магического вампиризма и не позволить особо наглой нежити коснуться себя, грозя испить их до дна, как уже некогда поступил с Фистандантилусом, а затем благодаря одному полезному заклятию смог найти с мертвецами общий язык, после чего была встреча с хозяйкой райского местечка, где они все смогли передохнуть. Удивительно, но кентавры, пусть и с неохотой, поделились с Рейстлином кровью, насыщая силы мага, и Маджере был им благодарен, а брата берёг, ведь им ещё такой путь проделать нужно, и оставлять близнеца обессиленным и без защиты неразумно. В Кзак Цароте они столкнулись со многими препятствиями на пути в поисках дисков Мишакаль и более всего разозлило Рейстлина то, что вроде бы спящая под его заклятием драконица всё-таки сбросила чары и застала его врасплох. Взвыв в глубине груди от ярости, Маджере дал себе зарок – найдёшь дракона, так рань его смертельно, быть может, сразу убей. Возвращение обратно в Утеху, в поисках человека знающего язык на дисках, который даже Рейстлин прочесть не смог, они встретили по-настоящему захваченный, а теперь уже и разрушенный городок, их бывший дом. На пути к шахтам Верминаарда их освободили эльфы, и это стало новым препятствием лично для Рейстлина. Скрыть свою сущность тот не смог, и просто чудо, что эльфы не решили прикончить опасную для их вида тварь на месте. Благодарить нужно всех товарищей, но Рейстлина душила гордость, а также голод. Аргументом в защиту мага стал тот факт, что Карамон выдал тайну, сказав, что является личным напитком близнеца и опасаться эльфам хищника не стоит. Правда, звучала это всё несколько двойственно за что Рейстлин сильнее возненавидел язык Карамона, но не стал говорить брату, ведь это действительно помогло окончательно успокоить взвинченных остроухих. Слова Таниса о том, что рядом с ним Рейстлин держит себя в руках, было слабой защитой, ведь нельзя сравнивать полуэльфа и чистокровного эльфа по ценности. И Маджере тут соглашался, ведь на испытание тёмные эльфы были как настоящие, а значит, и происходившее было подлинной неуёмной жаждой, которую маг с огромным трудом обуздал, познав, что такое настоящий эльф и настоящая эльфийская кровь. Чересчур соблазнительный деликатес… План отвлечения Повелителя красных драконов, казался Рейстлину не иначе, как "диверсия от дивизии смертников", о чём маг сообщил спутниками, и устало вздыхал, когда те всё равно решали помочь, вопреки опасности. Впрочем, не сказать, что у алого мага не было стимула пойти со всеми. Гилтанас лично убедил Рейстлина в том, что от помощи эльфам будет толк. Каким-то образом этот эльф узрел нечто большее, чем просто помощь Карамона своему брату, и извлёк из этого определенную выгоду. Откровенно признавшись, что ему противна такая мысль, тем не менее, ради своего народа Гилтанас пообещал оплатить своей кровью вампиру за помощь. Казалось бы, что тут такого? А было кое-что. Маджере привлекло то, что Гилтанас был кузеном Таниса, но в отличие от полуэльфа, чистокровный и невероятно привлекательный из королевского рода. Весьма достойная плата, и отчасти жаль, что нельзя оставить сие прекрасное чудо под рукой навсегда. Однако вскоре многим пришлось понять, что не всегда можно обойтись такой вот примитивной платой за помощь и верность мага-вампира, иногда приходилось давать что-то более ценное взамен какой-либо услуги. И Рейстлин всегда давал понять, когда согласен, а когда не намерен тратить своё драгоценное время на пустые разговоры и бездействия. Но всякий, кто пытался манипулировать магом через его близких, умирали с удивлением на лице, смутно осознавая, что же на самом деле испытывает Маджере к брату и товарищам. Вроде бы ему всё равно, но он неоднократно помогал без какой-либо платы. С ростом силы и новым годом жизни, Рейстлин мог ещё лучше влиять на объекты интереса своей сущностью вампира. Так например, он повлиял на вечно крадущего у него мешочки с ингредиентами Тассельхофа, и отныне кендер испытывал ранее незнакомое чувство страха, не приближаясь более к вещам, но в тоже время это подобие любопытного ребёнка так и тянуло к мужчине, и в итоге Непоседа однажды узнал, что такое быть укушенным и пристрастился к кормлению мага-вампира, взамен сгорая от огненной похоти в паху. Подобное с магом делили поначалу раздельно и тайно: Стурм, Карамон, Танис и Тассельхоф, но вскоре друзья узнали, что соблазнены одним и тем же яблоком. Тогда они попытались устроить Маджере взбучку, вернее трое из четверых, ведь брат не участвовал в этом споре, прекрасно зная близнеца. Рейстлин лишь глумливо посмеялся над ними, и сказал, что они могут вообще не подходить к нему за дозой своего наркотика. Маг всё-таки более не страдал от недостатка пищи и всегда мог найти им всем замену, просто нужно напороться на воров, которыми тот не редко питался, путешествуя с Карамоном. Смущённые и обиженные товарищи после обсуждения между собой сложившейся ситуации не смогли пересилить себя и вместе пришли к магу снова за одним и тем же… Это выглядело забавно, мило, почти фантастично, но существа из разных разумных рас, разносторонние личности, а все пали жертвой соблазна вампира, иногда считали, что в этом замешана и магия, хотя последнее полный абсурд. ….(ещё дохрена могу написать, но хватит ёпта!)