Ускользая сквозь пальцы, хватайся

*** - Дин! - Сэм, перепрыгивая ступеньки, слетел в подвал в ту же секунду, как луч его фонаря выхватил из стылой темноты фигуру брата возле стены. В два шага он оказался возле него и упал на одно колено прямо в лужу, в которой тот лежал. Тут же схватившись за брата, Сэм приподнял его , - Дин, эй... - срывающимся от бега и ужаса голосом выдохнул он, - эй, эй! От того как безвольно откинулась голова Дина назад, сердце Сэма пропустило удар, а дыхание перехватило в горле болезненным острием. Схватившись за него и приподняв его голову, Сэм чуть встряхнул его в единственном желании привести в чувство. Но бледное лицо Дина не дрогнуло и глаза не открылись, он лишь заваливался Сэму на руки неживым весом. Панически оглянувшись вокруг, он увидел за спиной тушу монстра, лежащего буквально в паре шагов рядом с ними в грязной мутной луже... Луже... - О, Боже... - осознание пронзило Сэма как молния сквозь весь позвоночник, метнув взгляд к Дину, он тут же увидел электрошокер, зажатый в его руке. Дин выстрелил в него, сам находясь в той же самой луже. Господи, его ударило током! Может быть, даже убило! Потому что именно это и должен был сделать электрошокер, заряженный на сто тысяч вольт! В страшное подтверждение собственных догадок Сэм понял, что под своими пальцами на шее Дина он не чувствует абсолютно ничего, совершенно никакого движения, не было ударов сердца, что должны были пульсировать в сонной артерии. - Господи, - даже прежде чем Сэм проговорил слова, руки уже начали действовать, несмотря на то, что его собственное сердце пыталось выскочить из груди. Он приподнял немного Дина, обхватив его тело руками и сцепив пальцы за его спиной, и в два рывка вытянул его на ровный бетонный пол справа от себя. Подтянув еще чуть-чуть так, что в воде оставались только его ноги, Сэм быстро уложил его на спину, в последнее мгновение, подставив руку под затылок, чтобы не ударить его головой об пол. Сэм, как мог, втиснулся в тесное пространство справа от него, встав на колени. Раздвинул полы его рубашки с курткой и прижался ухом к груди брата. Господи, тишина. Еще раз приложил руку к сонной артерии, одновременно нагибаясь ухом к его лицу. Тишина и не дышит. Калейдоскопической вспышкой перед сознанием пронеслись все тренировки, которыми отец мучил их часами, пока они не отработали приемы первой помощи друг на друге до автоматизма. Быстро запрокинув голову Дина назад, он приоткрыл ему рот и, зажав пальцами нос, дважды выдохнул, наполняя лёгкие брата воздухом. Затем переключился на грудь, и, нависнув над ним, сложил обе руки вместе для ритмичных компрессий грудной клетки, чтобы снова завести его сердце. Отрывистыми движениями сжимая его грудную клетку, Сэм мог поклясться, что его сердце бьется с ними в такт. Отсчитав нужное количество сжатий, снова припал к холодеющим губам и выдохнул еще два раза, краем глаза замечая, как приподнимается грудь Дина. Но как только он отрывался от него, Дин снова замирал в мертвой неподвижности. Не тратя время на проверку пульса, Сэм снова переключился на компрессии. - Давай же, давай... - бормотал он себе под нос. Тело Дина вздрагивало под толчками. Сэм отсчитал очередной круг и снова переключился на выдохи. Раз. Два. Никакой реакции. Обратно к груди считать дальше. Он будет работать за него, качать его кровь и дышать пока будет необходимо, да хоть всю ночь, если Дин соизволит после этого добровольно вернуться в мир живых и взять на себя этот нелегкий труд. - Черт подери, Дин, давай же, - голос Сэма с отчетливыми нотками паники отразился от голых стен подвала на очередном раунде сжатий, - что ж ты делаешь? Дин оставался неподвижен. У Сэма закружилась голова от того, что он, кажется, забывал дышать между выдохами в брата, адреналиновая волна захлестнула его от самых пяток, прокатилась волной внутри и схлопнулась где-то на макушке, бросая в жар. Еще один заход выдохов и компрессий. Руки начинали уставать, но он едва замечал это, стараясь не сбиваться с ритма - примерно одно нажатие в секунду. Господи, Господи, Господи. Почему же он не дышит? Почему сердце не заводится? Нет, нет, нет, нет... Только не так, только не сейчас. О, Господи Боже... Еще выдох. Еще. И сжатия - раз, два, три, четыре... и до конца, пока снова не наступит время выдыхать. - Давай, давай, давай! - сквозь зубы почти прорычал он, едва ощущая, как паника смешивается со злостью и досадой в легковоспламеняющийся коктейль. Он чуть не пропустил в темноте, как дернулась рука Дина. Резко выдохнув, Сэм метнул свой взгляд к лицу брата, но при этом не остановил компрессий. Лицо Дина тоже чуть вздрогнуло. Завершив сжатия, Сэм замер на секунду, ожидая дальнейшей реакции, прежде чем делать новые выдохи, нагнулся к лицу Дина. Дин вздрогнул еще раз и сквозь открытые губы хрипом раздался короткий судорожный вдох. Который он сделал сам. Сам! Сэм выдохнул, наверное, больше воздуха, чем в нем было. Его колени точно подогнулись бы от невероятного облегчения, если бы он на них не стоял. Он обхватил лицо Дина ладонями: - Вот так, давай ещё, дыши, - почти севшим голосом подбодрил он брата, когда тот сделал короткий выдох, а за ним и следующий вдох. Ресницы Дина дрогнули, но так и не поднялись, словно это было просто невыполнимой задачей, прийти в сознание. - Ничего, ничего, - успокаивал то ли сам себя, то ли Дина Сэм, - теперь все будет хорошо. Сэм на мгновение закрыл глаза, все так же сидя над братом, склонившись низко к его лицу. Коснулся своим лбом его лба и попытался выровнять собственное загнанное дыхание. Теперь нужно было позвать помощь. Такой удар током - это слишком серьёзно, чтобы обойтись без врачей. Вообще чудо, что он выжил, а не поджарился до хрустящей корочки, как это сделал долбаный монстряк. Сэм сжал плечо Дина, который теперь неритмично и ужасно поверхностно, но дышал самостоятельно, и на онемевших ногах встал, чтобы выудить из кармана джинсов мобильный телефон. Экран раскрытого телефона засветился, отображая одну единственную палочку приёма сигнала, но даже ей Сэм был безмерно благодарен. Оператор службы 911 ответила быстро и деловито, а затем терпеливо слушала сбивчивый рассказ Сэма, задавая наводящие вопросы и уверив в конце, что помощь выслана, ждите. Сэм не дослушал до конца, когда она стала ему говорить "не вешайте трубку до прибытия парамедиков" и отключился. У него были дела поважнее. Грохнувшись на колени снова рядом с Дином, он положил руку ему на грудь, чувствуя быстрые и короткие подъемы его вдохов и неритмичное слабое биение сердца под пальцами. Это не хорошо, ох, как не хорошо. Сэм взял Дина за плечи и совсем легонечко потряс его с одним лишь желанием, чтобы тот пришел в себя. - Дин... эй, Дин. Старик, приходи в себя, ты меня чертовски пугаешь здесь, - не дождавшись реакции, он поднял руки снова от его плеч к лицу и чуть похлопал по щекам, - пожалуйста, Дин. Сэм оглянулся вокруг, судорожно соображая, как ему правильнее поступить. Прямо у него за спиной валялся жутко воняющий труп монстра. Если сюда спустятся медики, их ждет неприятнейший сюрприз. А еще ко всему прочему, его наверху ждали двое детей, которых он усадил на заднее сидение Импалы, когда Дин отправил его вывести их в безопасное место. Черт, что делать? Как это все объяснить? Городишко ждет нежданная сенсация? Он потер лицо в нервном жесте, прошелся пальцами по растрепанным волосам. Оператор сказала, что скорой добираться до них минут пятнадцать не меньше, потому что больница находилась почти в центре города. Единственное, что ему пришло в голову, так это вытащить Дина наружу и ждать медиков там. Тогда можно было бы временно прикрыть дохлое чудовище, а наверху сказать, что Дина ударило током от прикосновения к старой поврежденной проводке. Вполне могло сойти за правдоподобную историю. Правда, пока кто-нибудь не полезет в подвал. Но важнее всего было сосредоточиться на здоровье брата, который все еще неподвижно лежал возле его ног и едва подавал признаки жизни. Сэм прошелся руками по его телу в поисках каких-либо еще повреждений, ушибов или переломов. Кто знает, что монстр тут с ним мог сотворить в отсутствие Сэма. Руки, ноги, ребра, все вроде цело, только одежда вся грязная и мокрая от лежания в мутной воде. Сэм осторожно ощупал его голову, тоже все в порядке. Значит только удар током. Можно подумать, его было мало. Более чем достаточно! Но зато это говорило о том, что, скорее всего он не сделает ему сильно хуже, если попытается вынести наружу. Сэм принял решение, может и не самое верное, но кажущееся таким в этот момент. - Прости, братишка, но мы пойдем на воздух, - он вновь привстал на одно колено перед Дином и осторожно, за плечи, привел его в сидячее положение, бережно поднял его голову, откинувшуюся назад, и наклонил ее к своему плечу, пока на мгновение задумался, как лучше его отсюда вытащить. Можно было бы его закинуть на плечо, но Сэм побоялся что излишнее давление на грудную клетку может усложнить и без того плохое состояние брата и, не дай бог, вызвать еще одну остановку сердца или дыхания. Вариантов было мало. И по лестнице наверх он точно не сможет его просто тащить. - Ох, Дин, ты бы точно меня убил за то, что я собираюсь сделать, если бы был в сознании. Сэм обнял одной рукой его за спиной, а вторую подсунул под колени, взялся покрепче, прежде чем оттолкнуться от пола, как штангист с неподъемным весом. Рык непроизвольно вырвался сквозь сжатые зубы Сэма, когда он оторвал Дина от пола и смог распрямиться с его телом на руках. Боже, как он мог столько весить. А Сэм еще считал себя достаточно сильным. Пока у него не подкосились ноги и он не рухнул вниз вместе с братом, Сэм тяжелыми, но быстрыми шагами двинулся к лестнице. Он должен хотя бы забраться на нее, дойти до верха, а там будет легче. Мышцы задрожали от напряжения уже на третьей или четвертой ступени и пальцы со всей силы вцепились в одежду Дина, лишь бы тот не выскользнул. Еще пара ступенек и Сэм почувствовал себя просто таки Сизифом. Ну, еще немного... одна или две. Но в этот момент голова Дина соскользнула с плеча и откинулась назад, потом он внезапно вздрогнул и напрягся почти всем телом, отчего Сэм едва не подпрыгнул, чудом удержав его в руках, но на последней ступеньке все-таки споткнулся. Потеряв равновесие, он понял, что валится безнадежно вперед и сейчас уронит Дина и сам, не дай бог, окажется сверху. С грохотом приземлившись одним коленом на пол первого этажа, а вторым на последнюю ступеньку, Сэм чудом не упал и уронил брата на пол не так уж и мягко, лишь в последнюю секунду удержавшись над ним. Одной рукой он уперся в пол, а второй поддержал плечи и голову Дина, чтобы его не ударить. Тяжело выдохнул и бережно опустил Дина до конца на напольные доски, повернув его осторожно на бок. Выбрался окончательно с лестницы и на минутку присел рядом с ним, положив руку на шею, чтобы проверить еще раз пульс и убедиться, что с ним все в порядке. Пульс все еще был на месте, хоть и слабый и нестабильный. Сэм закусил губу, пытаясь задавить в себе хотя бы на время чувство всепоглощающего страха. Еще немного, помощь сейчас подоспеет. - Держись, Дин, держись, - бормотал он, перетаскивая брата последние футы от лестницы в подвал к входной двери, уже просто подцепив его подмышки и волоча ноги по полу. Это сейчас было наименьшей из его забот. Они выбрались на крыльцо на последнем дыхании Сэма и полном отсутствии сознания Дина. Даже несмотря на то, что он вздрагивал пару раз, будто вот-вот придет в себя. Должно быть, это были какие-то остаточные спазмы мускулатуры, перенесшей такое адское напряжение. От одной картины в голове Сэма, как брата должно быть скручивало и изгибало под действием тока, Сэму хотелось распрощаться с ужином, обедом и завтраком в придачу. Нет, в эти мысли он точно не будет углубляться. Выбравшись на крыльцо, откуда было хорошо видно Импалу и двух ребятишек прилипших к стеклу пассажирской двери с огромными испуганными глазами, Сэм осторожно уложил Дина на пол. Вновь повернул его на правый бок и, сняв с себя куртку, накрыл его верхнюю часть тела, чтобы дать ему хоть немного тепла на те минуты, на которые он должен отлучиться. Тяжело дыша, он вновь проверил пульс у него, сжал плечо в жесте "я с тобой, братишка, все будет хорошо" и подорвался бегом обратно в подвал. Там, внизу, он собрал обломки мебели, мусор и хлам, сколько нашел, в большую кучу поверх поверженного монстра, чтобы его не было видно хотя бы на первый взгляд. Потому что полиция, как пить дать, припрется сюда тоже и везде будет совать свой нос. Более менее удовлетворившись проделанной работой, он выбежал обратно на крыльцо, кинул быстрый взгляд на Дина, и пробежал мимо прямо к машине. Приоткрыв дверь, спросил детей все ли у них в порядке и когда те, неуверенно, но все же, закивали, убедил их, что он вызвал помощь и сейчас за ними приедут, чтобы вернуть к маме и папе. Дети приободрились, хоть и жались до сих пор друг к другу в мертвой хватке. Сэм закрыл дверцу Импалы и почти бегом вернулся к брату, неподвижно лежавшему на крыльце. Сел возле него прямо на пол и, аккуратно приподняв, повернул Дина так, что он оказался у него почти на груди своей спиной. Подтянул Дина к себе поближе и поплотнее укутал его в свою куртку. - Все будет хорошо, все будет хорошо, - почти шепотом повторял он Дину и себе, обнимая его холодного, мокрого и неподвижного у себя на руках и думая лишь об одном: что хуже, его собственное сердце, которое сейчас проломит ребра и вылетит из грудной клетки или сердце Дина, которое он едва чувствовал под своими руками. Но он точно не собирался его отпускать, лишь крепче прижимая к себе и молясь, чтобы чертова скорая помощь приехала как можно быстрее. *** В машину скорой помощи его в итоге не пустили, объясняя это тем, что им требуется место для оказания помощи пострадавшему в критическом состоянии. Это было просто возмутительно и Сэм, может быть, устроил бы небольшую драку, если бы не полицейские, стоящие за его плечом. По крайней мере он смог передать детишек в руки полиции и убедиться, что с ними все будет хорошо, прежде чем запрыгнуть в машину и сесть на хвост скорой, со всеми сигналами и мигалками на бешеной скорости понесшейся в сторону больницы. Сэма мало заботили дорожные правила или знаки, и даже то, что Импала протестующе взвывала под грубыми нажатиями педали, когда они неслись сквозь мерцающую красным и синим темноту. Поездка длилась то ли вечность, то ли пролетела в одну секунду. И пришел в себя Сэм только, когда уже бежал через стоянку перед больницей в сторону дверей приемного покоя. Больница была небольшая и немного старая, но вполне чистая. Его поймали где-то в холле и попросили подождать в комнате ожидания. Сэм же, уловив в последнюю секунду вид Дина, лежащего на смотровом столе с разрезанной одеждой на груди и заклеенного датчиками, прежде чем двери закрылись перед его носом, теперь не мог просто сесть и успокоиться. Он мерил шагами комнату вдоль и поперек, потом по кругу, потом по диагонали, то и дело обкусывая ногти на руках. Остальные немногочисленные ожидающие родственники косились на него, но молчали. Подходя каждые пять минут к стойке, он получал все время один и тот же ответ, что его брата необходимо стабилизировать, прежде чем кто-то выйдет и сможет ответить на его вопросы о состоянии Дина. Раз на десятый, дежурный администратор не выдержал и настоял, чтобы Сэм присел и успокоился. С трудом взяв себя в руки, Сэм все же отправился в жутко неудобное пластиковое кресло и уселся там, ощущая, что,как только он перестал двигаться,силы из него словно откачали и теперь чтобы встать обратно, ему потребуется недюжее усилие. Но как оказалось, как только на горизонте показалась медсестра по его душу, он был более чем способен практически спрыгнуть с кресла и подлететь к ней навстречу в один шаг. Медсестра принесла новости о том, что состояние его брата удалось стабилизировать и его жизни пока - пока, черт возьми, как это понимать - ничего не угрожает. И что Сэм скоро сможет подняться на третий этаж в отделение интенсивной терапии, куда переведут Дина, и поговорить там с врачом. Все, на этом опции закончились и Сэму больше ничего не оставалось, как сесть на место и ждать когда ему позволят сделать это. Спустя полчаса за окном начало светлеть, а сидевший неподалеку очень старенький дедушка, с жалостью в глазах, внезапно предложил ему кофе. Сэм удивился, смутился, но принял стакан, потому что отказаться показалось ужасно невежливым. Спустя еще час, Сэм на удивление успокоился, мысли его просветлели, а остатки ночной паники смылись вместе с грязью и потом, когда он умывался в общей уборной. Еще какое-то время прошло прежде чем к нему подошли и сказали, что он может подняться наверх. Не дожидаясь ни одной лишней секунды, Сэм влетел в лифт и первыми, кого он увидел, выходя из него, были два полицейских, явно ожидающих его. Они объяснили, что к Дину их не пустили, чтобы не волновать его и поэтому они будут признательны, если Сэм сможет ответить на несколько их вопросов. Сэм вздохнул и согласился, указав только, что отлучится на минуточку к сестринскому посту. Милая темноволосая медсестра в забавной униформе со звездами и лунами, улыбнувшись, объяснила ему,где находится Дин и что доктор сейчас выйдет, затем спросила про страховку, потому что они не нашли ее в деле брата. Сэм достал одну из своих фальшивых карточек, что они сделали некоторое время назад, на фамилию Берковиц, там должно было быть хватить средств, чтобы покрыть необходимые обследования и пребывание Дина в больнице на достаточный для его выздоровления срок. До этого момента Сэм, как мог, старался откидывать мысли о том, что все может быть хуже, чем кажется на первый взгляд. Старался внушать себе, что Дин поправится и ему нужно лишь время и соответствующее лечение, хороший уход и лекарства. И гнал, гнал далеко и надолго картины перед глазами, на которых Дин лежит на полу в подвале и не двигается, а сердце в его груди не бьется. Потому что, черт возьми, об этом даже думать было больно. Не говоря уже о тихом голосочке разума, который бубнил на заднем фоне в его сознании о том, что такие удары так просто не проходят, и что всего несколько человек в мире выжили после подобного. Сэм не слушал и отгонял упаднические мысли. Их семья особенная, они особенные и не такие как все. Дин особенный и с ним всегда все в порядке. Всегда! И как же это по-детски звучало, но лучше так, чем когда больно. Доктор появился практически сразу после того, как Сэм ответил на вопросы полицейских, но с таким грустно-извиняющимся выражением лица, что Сэму внезапно стало очень не по себе. И голосок на задворках сознания, кажется, триумфально усмехнулся. - Доктор, он..? - едва подойдя к чернокожему врачу средних лет, вопросительно начал Сэм. Тот остановился перед ним со вздохом, сразу переходя к делу: - Он отдыхает. - И? - Сэм нетерпеливо жаждал ответов на его самые болезненные вопросы. Скажите только, что все будет хорошо. Но,глядя на сожаление в глазах врача, сердце лишь глубже проваливалось в черную яму, где-то в середине груди. С таким лицом не сообщают хорошие новости. - Удар током спровоцировал у него инфаркт, весьма обширный. Я боюсь, его сердце повреждено. - Как повреждено? - в животе Сэма все сжалось от этих слов, превращая его кошмары в реальность и все, чего он так хотел избежать путем банального отрицания, теперь волной цунами катилось на него. - Мы сделали, что смогли. Мы пытаемся облегчить его положение, но... - доктор вздохнул и с извиняющимся выражением покачал головой, - я даю ему пару недель, максимум месяц. - Нет, нет, - Сэм закачал головой, не желая слышать того, что говорит ему врач, - должно же быть какое-то средство, курс лечения, - а голос внутри проорал: "Ха, я же говорил". Ком подступил к горлу, сковывая голосовые связки, и предательские слезы навернулись просто от того, что этого не могло быть. Не должно было быть. Не так и никак иначе. Ему не должен говорить врач, что Дин практически умирает и ему осталось жить каких-то две недели из-за дурацкого удара током. - Мы не творим чудеса, мне правда очень жаль, - произнес врач тихим усталым голосом. Больше Сэму просто нечего было сказать или спросить и ничего не нужно было слушать. Это было все, что они могли сделать для его брата в этой больнице. Просто поставить на нем крест и списать со всех счетов. Но где-то рядом с невыносимой болью в груди у Сэма ворочалось чувство и уверенность, что он так просто не отступится и не поставит никаких крестов раньше времени. Должно же быть что-то. Что-нибудь. Нельзя вот так вот было все это оставить. Сдаться. Он кивнул врачу в знак благодарности и спешно отправился в палату к Дину, чтобы как минимум увидеть его своими глазами и убедиться, что он живой, по крайней мере сейчас. Палата брата была дальней, рассчитанной на четырех человек, но сейчас в ней находился только Дин. Когда Сэм вошел, Дин полулежал на приподнятой кровати возле окна, практически провалившись в две пухлые подушки под его головой и плечами, будто гравитация вдавливала его туда больше, чем обычно и собственных сил не хватало, чтобы ей сопротивляться. Он выглядел неестественно бледным и чертовски усталым, с почти черными кругами вокруг полуприкрытых глаз. В руке он держал пульт и монотонно щелкал по каналам маленького телевизора, стоящего на подкатном столике, едва интересуясь тем, что там на самом деле показывали. Сэм медленно прошел между кроватями к Дину, глубоко засунув руки в карманы. Первый порыв ворваться в палату, как ураган, прошел в ту же секунду, как он увидел брата. Такого, почти застывшего, неподвижного, в окружении приборов и проводов, в отвратительного зеленого цвета больничной сорочке, которая только сильнее подчеркивала его нездоровый цвет лица. Дин даже не повернул головы в его сторону, даже не двинул глазами, но все равно как-то уже точно знал, что Сэм здесь и сразу с ним заговорил, будто продолжая беседу: - Ты когда-нибудь смотрел телевизор днем? Это просто кошмар, - голос его звучал хрипло и измождено, очень тихо по сравнению с обычным глубоким тоном. Сэм, глядя на тяжелое, словно поверженное состояние брата, встал у подножья его кровати и покачал головой, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и не выдать себя своим срывающимся голосом. - Я говорил с твоим врачом, - почти прошептал он, поняв в одно мгновение, что ничего лишнего уже нет нужды говорить. Что вопросы о том, как он себя чувствует уже абсолютно бессмысленны в данный момент. Как он может себя чувствовать, если он умирает. И, черт побери, если бы он еще и не выглядел именно так. - С этим плюшевым медведем? О, я пристрелил бы эту сволочь, - попытался сострить Дин, понимая, что звучит эта шутка так же жалко, как и он сейчас себя чувствует. Но врача он и вправду бы пристрелил, если бы это помогло ему избавиться от его этих фальшивых сожалеюще-сочувствующих интонаций в голосе, когда тот объяснял ему в подробностях то, как он будет умирать в ближайшие две недели. - Дин, - Сэм видел его напускную браваду насквозь. - Да уж. Ладно... - Дин выключил телевизор и отшвырнул пульт на постель, чуть повел затекшими от лежания плечами и вздохнул, - судя по всему, ты покинешь город без меня. - О чем ты говоришь, Дин, - Сэм не поверил своим ушам, - я не брошу тебя здесь. - Эй, - прервал его Дин, - ты позаботься о машине, иначе я клянусь, что вернусь за твоей задницей с того света. - Я не думаю, что это смешно. - Ой, да ладно, это немного смешно, - попытался улыбнуться Дин, но улыбка вышла натянутой, будто едва заметная тень его настоящей улыбки. В груди Сэма заныло и он едва смог опустить голову, а затем отвернуться к окну, чтобы не выпустить на волю слезы, снова наворачивающиеся без спросу на глаза. Как назло, день за окном был теплый и солнечный, будто в насмешку над горькой, затянувшейся паузой между ним и Дином. Неловкое молчание со смыслом, понятным без слов, растянулось на бесконечные секунды, прежде чем Дин снова вздохнул и продолжил: - Послушай, Сэмми, это опасная работа. Я вытянул короткую соломинку. Это все, конец истории. Сэм оторвал взгляд от мерно качающейся на ветру золотой листвы на деревьях и повернулся к брату, все еще не до конца веря, что он слышит эти слова от него. От человека, который всегда был первым, кто будет его убеждать, что все всегда будет хорошо и что любую проблему можно решить. Он просто не мог с ним согласиться, это было не правильно. - Не говори об этом так, хорошо? У нас все еще есть выбор. - Какой выбор, - в голосе Дина проскользнули нотки гнева, пусть это и не сочеталось с его слабостью, - похороны или кремация? Сэм в неверии нахмурился и вновь покачал головой. Нет, этого просто не может быть. Дин сдался? Смирился со своей участью и теперь вот так спокойно ее принимает. Будто в подтверждение его мыслей Дин снова заговорил: - Я знаю, это нелегко. Но я умираю и ты никак не сможешь этому помешать, - заключил он. И, черт возьми, да. Именно это Дину пытался все утро объяснить тот самый врач, в подробностях зачем-то рассказывая, как устроено человеческое сердце, как хорошо прожарилось его и что теперь никакая наука или медицина не способна ему помочь и да, нам всем очень и очень вас жаль, мистер. - Посмотрим, - упрямо ответил Сэм с внезапно возникшей в нем решимостью не допустить этого всеми возможными способами. Если Дин сам не собирается выкарабкиваться, значит, он сделает это за него. Найдет способ, лечение, лекарства, врачей, колдунов, да что угодно, хоть чудо, но не будет сидеть сложа руки и ждать, когда время Дина медленно оттикает на часах и он умрет в постели от остановившегося сердца. Сэм сжал губы, еще несколько раз кивнул сам себе, глянул на Дина, который все еще смотрел на него печальными бездонными глазами и понял, что больше просто не может здесь находиться и видеть его в таком состоянии. Сердце в его собственной груди уже трещало по швам и кровоточило фонтанами, болезненно толкаясь куда-то наверх в горло. Дин медленно, словно извиняясь, отвел глаза, опустив длинные ресницы и спрятав взгляд за ними. Сэм едва покачал головой, стукнул раз ладонью по подножию кровати Дина, молчаливо прощаясь, и вышел из палаты. Он понимал, что сейчас держится на самой грани между тем, чтобы броситься на Дина и начать его трясти за плечи, чтобы он не смел так говорить и сдаваться и тем, чтобы упасть ему на грудь в слезах, потому что он, черт возьми, умирает и никто ничего не может сделать с этим. Сэм должен был что-то сделать. Обязан. Иначе... иначе он просто не мог.