Непристойные истории, которые могли бы поведать стены

Со вкусом маслины (Чонин/Лу Хань, фудплэй) Пятница КайЛу

Это получилось случайно. Действительно случайно. Хань остался в коттедже, чтобы составить доклад к конференции в тишине и тепле, пока за окном густо падал снег крупными снежинками. Всё было спокойно. Он как раз закончил основную часть и сохранил документ на ноутбуке, потянулся и нашарил ступнями пушистые тапочки, когда у дома знакомо рыкнул движок байка. Хань запрыгнул в тёплые ботинки, небрежно накинул куртку с капюшоном и выскочил на крыльцо. Снегом ещё не присыпало след от колёс. Хань двинул по следу и добрался до ворот гаража, подошёл к боковой двери и заглянул внутрь. Чонин возился с какими-то деталями возле байка. Он оглянулся на скрип дверных петель и махнул Ханю. - Что ты тут делаешь? - поинтересовался Хань на ходу, пока перелазил через металлические прутья и прочий металлолом. - С передним колесом не всё в порядке, решил подправить, раз уж гараж оказался недалеко. А ты тут откуда? - Чонин блестящими от масла пальцами потрогал крепление в центре колеса и осмотрел "вилку". - Пишу доклад. Для конференции. Ну... я тебе рассказывал. - И как? - Закончил вот, думал перекусить. Составишь компанию? Чонин кивнул и послушно отвернулся от колеса, едва Хань прикоснулся руками к его лицу и потянул к себе, чтобы запечатлеть на сочных губах лёгкий и нежный поцелуй. - Только сначала отмойся в душе с лимонной кислотой, - прошептал Хань. - От тебя убийственно разит маслом и бензином. - Раньше ты говорил, что тебе нравится этот запах, - отозвался с улыбкой Чонин. - Он и сейчас мне нравится. Просто из-за него я перестаю соображать. Головой. Но если ты не против, то... Чонин хмыкнул и сам подался вперёд, чтобы поцеловать его. С намёком на некоторые обстоятельства. Хань шарахнулся в сторону, нервно облизнул губы и кивнул. - Приготовлю что-нибудь. На двоих. Приходи, как закончишь. И Хань торопливо покинул "поле боя". Вообще у него горело не только в плане секса, но и в плане вопросов, которые он хотел задать Чонину. Из-за Криса. И Хань боялся, что не выдержит, сорвётся, а допустить это было нельзя. Не сейчас. Вопросы следовало задавать Чонину после еды - сытый Чонин более миролюбив - и после секса - удовлетворённый Чонин вряд ли станет впадать в ярость из-за ерунды. Ну и после еды и секса никуда не хочется срываться. После еды и секса хочется поваляться в кровати - это нормально. Хань проскакал по снегу к крыльцу и вверх по ступеням, ввалился в дом, выпрыгнул из обуви и протопотал слонёнком по застланному ковром полу. Он обшарил шкафчики и холодильник, нашёл пластиковые контейнеры с едой, наготовленной Чанёлем, возблагодарил небеса за тягу Чанёля к кулинарии, запихнул всё, что требовало разогрева, в микроволновку и открыл банку с маслинами - для придания обстановке праздничного колорита. Хотя Чонин никогда не мог уловить взаимосвязь между маслинами и праздником, но это его личные трудности. Для Ханя маслины всегда ассоциировались с праздником. Чонин всё-таки сходил в душ и заявился к столу с влажными волосами и в футболке с мокрыми пятнами на груди и спине. Запахи масла и бензина не выветрились полностью, но стали значительно слабее. - Ещё бы ты убрал фару дома из холодильника - было бы идеально вовсе, - муркнул ему на ухо Хань и усадил за стол. Чонин едва удержался от смешка и принялся за еду. Хань торчал у раковины, мыл опустевшие контейнеры и время от времени оглядывался на Чонина. - Сам чего не ешь? - Не хочется. - Хань потянулся вверх, чтобы поставить пластиковую ёмкость в сушилку. И закрыл глаза, ощутив горячее дыхание на шее. Сразу все волоски на коже встали дыбом от предвкушения. Он позволил Чонину развернуть его спиной к раковине, приподнять и усадить на тумбу рядом. Стиснул в руке губку, когда Чонин напористо поцеловал его и властно раздвинул ноги, ухватившись за колени. Хань выронил губку, кое-как смыл пену с ладоней и запутался пальцами в тёмных волосах Чонина, охотно отвечая на поцелуй, посасывая нижнюю губу и впуская в свой рот быстрый язык. - Мне... сходить за... - отстранившись и задыхаясь после глубокого поцелуя, начал Хань. Он имел в виду "волшебную" сумку, которую частенько таскал с собой. Сумку с игрушками. Чонин помотал головой, отклонился назад - к столу, а потом двумя пальцами положил в ямочку меж ключицами Ханя маслину. От внезапной прохлады на коже Хань сглотнул, и маслина скользнула под футболку, прокатилась по груди, ниже... Чонин пальцем оттянул пояс джинсов и резинку трусов Ханя, позволив маслине упасть именно... - Ненормальный, - потрясённо выдохнул Хань и зажмурился. С коротким смешком Чонин стянул с него футболку и медленно повторил языком тот путь, что проделала маслина - до самого пояса джинсов. Он расстегнул пуговицу и молнию, стянул джинсы с Ханя и оттянул резинку трусов. Хань запрокинул голову и тихо застонал - влажные волосы Чонина защекотали его живот и бёдра, а прикосновения губ и языка никто не вынес бы спокойно. Внезапно Чонин выпрямился и прижался губами к его губам, передав в поцелуе маслину-путешественницу. Он прижал к губам Ханя после палец и хрипло прошептал: - Пусть она у тебя побудет. Только не вздумай съесть! Он жадными поцелуями спустился вниз по шее, лизнул ямочку между ключицами, затем грубо потёр пальцами левый сосок, заставив Ханя громко застонать и едва не проглотить проклятую маслину. Чонин улыбнулся и накрыл теперь уже чувствительный сосок губами, плотно обхватил и принялся посасывать, обводить языком - именно так, как Хань любил. Ему оставалось лишь запускать пальцы в тяжёлые тёмные пряди и притягивать голову Чонина ещё ближе к своей груди. Правда, сам он мог посасывать пока лишь маслину во рту. Чонин ловко стянул с него трусы и уронил их на пол, поигрался с правым соском, после чего сжал ладонями колени Ханя и резким движением развёл его ноги в стороны. Чонин наклонился и медленно взял в рот головку, отпустил, быстро лизнул и снова согрел теплом во рту. Хань запрокинул голову и вцепился пальцами в край тумбы, глухо застонал сквозь сомкнутые губы и захлебнулся этим стоном, почувствовав палец Чонина, толкнувшийся внутрь его тела. На миг. Потом Чонин вставил в него уже два пальца. Хань слегка поморщился от небольшого неудобства, ведь они в этот раз обошлись вовсе без смазки, но не впервые. Ханю нравился иногда именно такой секс - без особой подготовки и без смазки. Это немного - совсем чуть-чуть - напоминало самый первый раз. А Хань теперь точно знал, что хотел бы в этот свой первый раз видеть над собой Чонина и чувствовать его руки на своём теле. Но прошлое нельзя переписать. Зато можно создать иллюзию. С протяжным стоном Хань обхватил Чонина руками и ногами и резко подался бёдрами ему навстречу, когда он убрал пальцы, расстегнул брюки и вставил уже член. Их губы встретились. Маслина оказывалась то во рту Чонина, то вновь возвращалась к Ханю. Чонин размашисто двигался, вжимался бёдрами в тело Ханя после каждого сильного толчка, выбивал из Ханя вместо обычных громких стонов сдавленное мычание. Хань слепо водил руками по его спине, обтянутой влажной от пота футболкой, спускался ладонями к узким бёдрам и сжимал пальцами твёрдые ягодицы, притягивая к себе сильнее, резче, словно не Чонин вколачивался в его тело, а он сам себя трахал Чонином. Чонин отобрал у него в поцелуе маслину и в два точных толчка довёл его до оргазма. Хань бился в сильных руках, крупно дрожал и задыхался, срываясь со стонов на всхлипы и поскуливание. Он даже ощущал, как внутри него пульсируют мышцы и сжимают член Чонина. Потом Чонин отступил назад, вышел из него, ухватил за запястье и сдёрнул с тумбы. Хань едва не упал - колени подгибались. Чонин удержал его и передал в поцелуе маслину, подмигнул с озорной усмешкой. Хань молча кивнул, опустился на колени и прикоснулся пальцами к твёрдому стволу. С минуту он просто рассматривал член Чонина, откровенно любовался. Наклонившись и всё ещё подрагивая от живущих в теле отголосков оргазма, провёл губами по головке раз, другой, взял в рот и подразнил прикосновением как языка, так и маслины. Заодно тронул свободной рукой тугие яички и перекатил в ладони, погладил. Низкий стон над головой стал для него лучшей наградой. Он плотнее обхватил член губами и принялся посасывать, одновременно двигая головой и выдерживая нужный ритм. Потом вновь выпустил изо рта головку, лизнул, пощекотал кончиком языка и опять принялся посасывать с причмокивающими звуками. Когда же член во рту напрягся ещё сильнее и будто бы даже запульсировал, Хань быстро отпрянул, сжав пальцами у основания, впился зубами в маслину, съел её и обхватил головку губами. Через минуту вкус маслины во рту Ханя смешался со вкусом спермы Чонина. Он довольно облизнулся, смахнув кончиком языка пару капель, оставшихся на губах, и принялся целовать смуглую кожу на животе и узких бёдрах. Потом Чонин потянул его за руки, заставив подняться, привлёк к себе, сжал пальцами подбородок, чтобы он запрокинул голову, и провёл языком по нижней губе - с нежностью. И последовавший за этим поцелуй тоже был сладким и нежным, долгим, но мягким и чувственным. - А если я захочу тебя снова? - едва слышно спросил после поцелуя Хань. - Ничего страшного. Я и так хочу тебя всё время, - хмыкнул Чонин и протянул ему джинсы и трусы. - Это вряд ли тебя спасёт, но ты хоть не будешь мёрзнуть. Хань только теперь заметил, что весь покрылся "гусиной" кожей. - Чёрт... - Он принялся торопливо одеваться. Чонину надо было всего лишь застегнуть брюки, что он и сделал, а затем занялся кофе. Хань натягивал футболку и наблюдал за ним, а первый вопрос решил задать, когда Чонин упал на стул и вытянул длинные ноги. - Я говорил с Крисом. Недавно. - Хм? - Ты с ним встречаешься? Чонин теперь посмотрел на него внимательно - поверх края чашки. Хань присел на стул напротив и тронул ручку своей чашки с кофе. - Неважно, я уверен, что вы встречаетесь тайком, - подытожил Хань, не дождавшись ответа. - Как ты с Чанёлем? - отплатил ему той же монетой Чонин. - Давно знаешь? - Всегда знал. - Чонин пожал плечами и усмехнулся, но без тени радости и веселья. - Не волнуйся, я в курсе, что ты спишь с Чанёлем и Крисом. Даже в курсе, в какие именно дни и с кем из них. Крис, скорее всего, тоже в курсе, а вот бедный Чанёль - ни сном ни духом. Хань немо ловил широко раскрытым ртом воздух. Придя немного в себя, помотал головой и вернулся к главному. - Ладно. Я не об этом. Я о Крисе и тебе. Я спросил у него, почему вы тогда расстались. Чонин с невозмутимым лицом сделал глоток кофе, никак не прокомментировав это заявление. Ему же хуже. - Крис сказал, вы расстались, потому что ты не... Он сказал, что он тебя... - Взял силой? - уточнил Чонин, разглядывая кофе в чашке. - Почти. Он сказал, что попытался. Чуть не. Это всё, что он сказал. Можешь объяснить? Чонин поставил левый локоть на стол, пальцами правой руки покрутил чашку и вскинул голову. Хань поёжился под его "пустым" взглядом. - В этом нет необходимости. Первое - тебе стоит помнить о том, что Крис хочет меня вернуть. Второе - всё, что он тебе скажет, он скажет именно ради первого. Поэтому... то, что Крис тебе сказал, он сказал не без умысла. И сказал так, как это было выгодно ему. Хань, ты умный. Подумай как-нибудь об этом. Чонин поднялся из-за стола и двинулся к двери. - Постой. Крис сказал, что может переспать с тобой на его условиях в любой момент. Что ты разрешил ему... Это тоже не имеет значения? Чонин остановился и сунул руки в карманы. - Ты же умный. Подумай, - негромко предложил он. - И подумай, почему он до сих пор этого не сделал. И... давай ты просто будешь помнить о его цели. Крис тоже умный. И хитрый. И расчётливый. Он никогда ничего не говорит просто так. Каждое его слово - это оружие. Сейчас ты сам подставляешься под его пули. - Значит, три года назад он в самом деле пытался тебя получить силой? Почему же он не довёл дело до конца? Хотя бы это ты можешь мне рассказать? И можешь объяснить, почему ты до сих пор встречаешься с ним? Не боишься, что он попытается опять? - Не боюсь. И нет, не расскажу. Это имеет значение только для него и для меня. Тебе знать об этом незачем. И я не хотел бы, чтобы ты это знал. - Почему? - Хань поднялся со стула и сделал шаг к Чонину. Тот отчётливо хмыкнул и опустил голову, а после долгой паузы негромко ответил: - Твоя жалость или - более возвышенно - сочувствие... Это то, что меня убьёт. Мне это не нужно. Забудь. Чонин покинул кухню, а через несколько минут Хань различил знакомый рокот. Он подошёл к окну с чашкой в руках и проводил взглядом удаляющийся байк. У Чонина, к слову, волосы не до конца высохли. Простынет ещё. Крупные снежинки медленно кружили над широкой полосой в снегу, оставленной зимней резиной. Хань взял с подоконника телефон и отправил вызов. - Привет, что-то случилось? Или ты по работе? - Крис рядом? - Конечно. Хочешь что-то сказать? - Нет. Хотел тебя попросить об услуге. - И какой же? Помочь тебе с докладом к конференции? - Можешь выведать у Криса, почему он расстался с Чонином три года назад? Только с деталями. - Какими деталями? - Что именно он пытался сделать с Чонином и как, - подумав немного, сформулировал условие Хань. - О чём это ты? - В голосе Чанёля Хань различил тревогу. - Ничего криминального. Почти. Не волнуйся, Криса сажать в тюрьму не за что. Пока. Но кое-что между ними точно было. Я хочу, чтобы ты выяснил - что именно. Я пытался узнать у Чонина, но он отказался рассказывать. Хотя ты сам знаешь, Чонин очень скрытный. Никогда и ничего не рассказывает. Крис тоже скрытный, но иногда его прорывает. - Обоих прорывает. Иногда, - внёс поправку Чанёль. - Я попробую, но ничего не буду обещать. Ни на что особо не рассчитывай. - Хорошо. И спасибо. Хань отложил телефон и поёжился. Припомнив предупреждение Чонина, устало подумал, что идея не так уж и хороша. Но ход уже сделан - карте место. Хань возвращался домой - только тогда и вспомнил на перекрёстке у светофора, что три года назад, когда они впервые встретились - все вместе - Чонин носил тугую повязку на рёбрах. Кажется, на вопросы он тогда отвечал что-то о неудачном падении. Где заканчивалась правда и начиналась ложь? Хань не знал.