In Case The Scene Gets Nasty

      Они всегда были самыми мелкими в своем классе, и по идее сам их вид должен вызывать смех, но никто не смеется. Вместо этого все идущие в столовую только перешептываются, создавая в воздухе ощутимое напряжение: «Эй, эй. Росс и Ури опять за свое принялись. Ты идешь?». Спрашивать даже не обязательно. Такое никто не пропускает. В происходящем есть что-то такое, из-за чего об этом не ходит слухов или сплетен, ничего такого, что обычно принято в школах. Никто даже не знает, зачем им все это, ну, может, за исключением Спенсера и Джона, да и не то чтобы этого кого-то особенно заботило. Дерутся Росс и Ури грязно: неловко сжатые кулаки, хруст костяшек, звуки пыхтения, и толпа, которая собирается вокруг них, почти всегда не произносит ни звука. Кулак Росса врезается в нос Ури неточно, но достаточно сильно, и Ури выплевывает ругательство и кидается вперед, с силой ударяясь верхней частью головы о зубы Росса. Они перекатываются, Ури пытается занять верхнюю позицию, чтобы получить преимущество, и Росс плюет ему прямо в глаз смесью крови и слюны. Ури издает вопль и отвешивает ему оплеуху, из-за которой у Росса голова идет кругом - Иди ты нахуй, - усмехается Росс, когда раздается звонок и остальные ученики расходятся. Они все на том же месте, пихая друг друга со слепой, грубой яростью. - Сам пошел, - говорит Ури и врезает коленом прямиком по яйцам Росса. Звонок уже отзвенел, и снаружи никого, кроме них, не осталось, но даже покрытые грязью, кровью, они никуда отсюда не уйдут, пока один из них не выиграет. Один из них обязательно выигрывает. ---       Кабинет мистера Уэя выглядит не совсем так, как большинство людей представляют себе кабинет директора. Райан уже бывал тут несколько раз, больше чем несколько раз, а за последний школьный год еще больше, так что его уже не удивишь. Ну, висит тут на стене подписанный плакат какого-то не бродвейского мюзикла, весь из себя такой темный, мрачный, в черно-белых тонах, и еще картина, вся обрызганная чем-то красным, но, говоря о брызгах красного, Райана больше беспокоит кровь, которая продолжает сочиться из уголка его рта. Он рассеянно вытирает ее салфеткой, поданной ему секретаршей вместе с раздраженным взглядом, которым она окинула его и Ури, когда учитель биологии, цепко ухватив их за плечи, затащил их в кабинет. Как будто они стали бы вырываться – никто не смеет перечить Херли. Вдох, который делает Райан, на вкус слегка отдает металлом; он отказывается смотреть на Брендона, который молча с пристыженным видом сидит на соседнем стуле. Есть еще надежда, что Райану удалось выбить ему передний зуб. Может это заставит его заткнуться ненадолго. - Какого хрена ты лыбишься? – шипит Брендон. Райан приподнимает бровь, хотя это и немножко больно, потому что, кажется, у него на правом глазу фингал. - Да просто вспомнил, как ты заткнулся сразу после того, как я тебе коленом по яйцам заехал. Это было великолепно. - Что ж, - начинает Брендон, и Райан уверен, что за этим последует какое-то типично высокомерное заявление, как и всякий раз, когда Брендон открывает рот, но в этот момент дверь кабинета открывается и заходит директор. Он окидывает их взглядом и издает громкий вздох. На одно мгновение Райан чувствует себя глупым и виноватым. Но это мгновение проходит достаточно быстро. - Сколько уже раз, - с оттенком безнадежности в голосе произносит мистер Уэй, - я разговаривал с вами на эту тему? - За последний месяц? – спрашивает Брендон, и вот, вот она, причина, по которой Райан ненавидит его – потому что Брендон никогда не может удержать свой рот закрытым, ему обязательно нужно притвориться, будто ему есть что сказать, когда на самом деле он просто тупой мелкий придурок, которому каким-то образом удалось перескочить год, а все из-за того, что он щелкает циферки и формулы как орешки. Мистер Уэй вскидывает бровь: - Ты гордишься своими результатами, Брендон? Брендон в ответ выпячивает подбородок и ухмыляется: - Думаю, большинство людей поддержали бы любой способ, которым я воспользовался для того, чтобы свалить его с воображаемого пьедестала – - Ой да ладно, как будто всем не насрать, чем ты занимаешься, - взрывается Росс, и директор тяжко вздыхает, роняя голову на руки и протирая глаза. - Ребятки, - устало произносит он. – Я полагаю, мы все согласимся с тем, что чем скорее мы с этим разберемся, тем лучше. Также я полагаю, что вы оба осведомлены, что с такой частотой постоянного применения насилия и нарушения школьных правил, я должен вас обоих отстранить от занятий, а также позвонить вашим родителям и вызвать их в школу, дабы попытаться разобраться с происходящим. Брендон подается вперед с выражением настойчивости в широко раскрытых глазах. - Сэр, - произносит он. - Я знаю, - просто обрывает его мистер Уэй. – Я пока не собираюсь прибегать к этим мерам. Райан настороженно косится в сторону Брендона уголком глаза. Брендон замечает это и отвечает хмурым взглядом, что заставляет мистера Уэя скорчить рожу. - Прекратите, - говорит он. – Я решил, что раз уж вы двое собираетесь занимать так много моего времени, я тоже начну занимать ваше время. Вы будете оставаться в школе после уроков до конца семестра два дня в неделю в качестве наказания и будете заниматься сортировкой школьных файлов. - Сэр, - говорит Брендон, - у меня после школы работа. - Мне об этом известно, - отвечает мистер Уэй, - тебе придется перенести те две смены. Вы должны будете отмечаться в канцелярии с четырех до шести тридцати каждые вторник и пятницу, начиная с завтрашнего дня. Таким образом, у вас останется время перекусить и выполнить какую-то часть домашних заданий. Райан скрещивает руки и говорит: - Без обид, сэр, но лучше бы вы позвонили моему отцу. - Что ж, не повезло, что решать мне, а не тебе, - сообщает ему мистер Уэй. Райан щурится, а сидящий рядом с ним Брендон ухмыляется. - Ну и ладно, - холодно отвечает Райан и поднимается со своего стула. – Можно уже идти? Я опаздываю на историю. - Следи за своим поведением, Райан, - предупреждает мистер Уэй, но все же указывает головой в сторону двери, и Райан выходит, случайно со всей силы заехав дверью в лицо следовавшему за ним Брендона. Громкий стон мистера Уэя слышно даже вне кабинета. - Надеюсь, ты доволен, блять, - едко произносит Райан, когда они выходят наружу. Брендон отворачивается, даже не одарив его взглядом, и уходит прочь вниз по коридору, вздернув подбородок повыше и держа руки по швам. Райан закатывает глаза и вопит ему вслед, - О, давай, игнорь меня, это же так по-взрослому! Брендон не останавливается. --       В квартире – если ее вообще можно назвать квартирой, это просто комнатка с засаленной кухонькой и примыкающей к ней ванной, которая в ширину такая же, что и в высоту – пахнет плесенью и сырыми обоями. Но Брендон не может позволить себе нечто большее, да и запах он чувствует только тогда, когда заходит. После нескольких минут он его едва замечает. Могло быть и хуже. Он останавливается возле двери, позволяя школьному рюкзаку сползти с его плеч, прежде чем пересечь комнату и подойти к проигрывателю – одной из немногих вещей, которые он захватил перед уходом. Может, тебе стоит побыть наедине с собой, чтобы привести мысли в порядок, сказала его мама, и мы не выгоняем тебя, мы просто считаем, что тебе сейчас нужно побыть одному. Большую часть времени Брендон слишком изможден, чтобы думать о чем-либо вообще. Едва комната наполняется первыми нотами Come As You Are, сосед уже стучит по стене. Вероятно, музыка мешает ему смотреть очередной ситком или рекламу или какое-еще-там-говно, которое сопровождается радостными, взволнованными голосами, которые Брендон может расслышать через стену. Вздохнув, он убавляет громкость, но только самую малость. Покачивая бедрами, он направляется на кухню, но Нирвана явно не самая подходящая музыка для танцев. Да, к тому же, у него нет особых причин танцевать. Гребаный директор. И тупой, блядский Райан Росс. Брендон не вляпался бы в это говно, если бы тот уебок не решил, что Брендон мешает ему пройти к его шкафчику. Никому он не мешал. Не совсем. Холодильник оказывается болезненно пуст. Кроме увядающего лука-порея, который тетка в магазине дала ему бесплатно, и коробки апельсинового сока, в нем ничего нет. Что-то не тянет на начало вкусной трапезы. Брендон кидает взгляд на часы. Уже полчетвертого, у него не хватит времени добежать до супермаркета за углом, чтобы купить что-то съестное, к тому же его зарплата будет не ранее, чем в середине следующей недели, а он уже истратил два доллара из трех, которые отвел себе на каждодневные расходы до тех пор, пока он не получит чек. И на что? На горячий шоколад, который был ему совершенно не нужен. Он бы и без него прекрасно справился. And I swear that I don’t have a gun, поет Курт Кобейн. Брендон пинком закрывает дверь холодильника и на секунду, закрыв глаза, прислоняется спиной к шкафчику. Вот дерьмище. У него осталось десять минут на сборы, а затем ему нужно идти в шоп, чтобы там объяснить менеджеру, почему две из его еженедельных шести смен придется отменить. Может ему удастся уговорить Одри поменяться. Ага, конечно. Как будто она хотя бы пальцем ради него шевельнет. ---       Джон растянулся на лужайке рядом с передним входом в школьное здание, на животе у него лежит телефон. Наверно, надеется, что девчонка, с которой он болтал на тусе на прошлой неделе, позвонит по номеру, который он ей сунул. Он открывает один глаз, когда Райан падает на землю рядом с ним. - Ну и что на этот раз? – спрашивает Джон. - Спенсер еще не вышел? – Райан оглядывается, потом пожимает плечами и опускается на спину, подперев себя обоими локтями и сердито глядя на светлое синее небо. – Он мне мешал, - отвечает он с запозданием. - И ты его ударил. - Нет, - хмурится Райан. Они уже проходили через это множество раз; почему бы Джону просто не отстать, а. Не то чтобы Джону хотя бы нравится Брендон, это было бы сложно, учитывая то, как Брендон высмеивает всех, кто попадается ему на глаза. – Я сказал ему подвинуться. Вежливо. Один из уголков рта Джона приподнимается, и он снова закрывает глаз. - Ну разумеется. - Я мог еще упомянуть, что, очевидно, его мамка пропустила занятие по манерам. - Мог упомянуть, - повторяет за ним Джон. - Да неважно, - отмахивается Райан. – Теперь я должен буду оставаться после уроков дважды в неделю до конца семестра. Как будто мне не достаточно его компании во время уроков. - Если бы ты не испытывал нужду дать ему по морде каждый раз, когда видишь его, - протягивает Джон, и Райан обиженно фыркает, откидываясь назад на землю. - Я не виноват, что он такой долбоеб, - говорит он. – Куда это Спенсер делся? Мы идем за милкшейками? - Я не могу, - с сожалением отвечает Джон, - мне эссе по английскому сдавать завтра. Можете пойти сами. - Может быть, - отвечает Райан. Если честно, у него уже нет настроения ни на что, после всего, что произошло сегодня, после наказания, после той драки. У него все еще болит губа, и голова, в том месте, где кулак Брендона врезался в его висок, тоже побаливает. Он рассеянно думает, как странно, что и он, и Брендон, дерутся теперь куда лучше, чем раньше. Раньше у него даже ничего особенно не болело, но в этом году их стычки происходят все чаще и чаще (что плохо сказывается на его личном деле; хорошо хоть его отцу начхать). Что ж, наверно, мастерство правда приходит с опытом. Наконец приходит Спенсер, плюхается рядом с ними, закатывает глаза при виде разбитой губы Райана, и Райан просто перестает о чем-либо думать или беспокоиться. ---       Брендон достаточно устал, чтобы заснуть на уроке тригонометрии и получить за это выговор, а затем и на музыке, но там на него никто не орет. Он вчера поздно пришел домой, так как помогал закрыть магазин – подмел пол и почистил автоматы в не особо удачной попытке задобрить своего менеджера. По дороге упустил первый автобус домой, потом ему надо было закончить эссе для английского, и в итоге он, наверно, поспал часа где-то три с половиной. Ему правда совсем, совсем не хочется оставаться после уроков. А оставаться после уроков с Райаном Россом ему хочется и того меньше. Ему все равно приходится идти, иначе он бы попал еще больше, да и мистер Уэй довольно крут для учителя. Он не стал усаживать Брендона и пытаться уговорить его вернуться домой, когда Брендон рассказал ему о случившемся, даже не стал настаивать на разговоре с консультантом или чем-то подобном. Он позволял ему спать на диване в его кабинете во время обеда и окошек в ту пору, когда Брендон только учился совмещать школу, работу, еду, сон и прочее, и Брендону правда не хочется снова заставлять его делать ту разочарованную рожицу. Мистер Уэй слишком хорошо умеет заставлять людей чувствовать себя виноватыми. В канцелярию после занятий Брендон приходит первым, так что он садится в одно из кресел, стоящих в приемной, и закрывает глаза, откинувшись назад. На мгновение он представляет себе, как по какой-то другой, уважительной причине он отменил свою раннюю смену, так что он может пойти домой, быть может, посмотреть что-то по телевизору, растянувшись на своем матраце, а потом заснуть на несколько часов до тех пор, пока ему не нужно будет на другую смену. Он, наверно, мог бы проспать двенадцать часов подряд. Уже и не вспомнить, когда он в последний раз спал двенадцать часов. Да что там, он не может вспомнить, когда ему удавалось поспать восемь часов. Спустя мгновение дверь распахивается, и в приемную заходит Райан Росс, возвестив о своем прибытии раздраженным вздохом и пробормотанным себе под нос неприличным словом в сторону Брендона. Тот же, открыв глаза, мило улыбается, и Райан отвечает ему злобным взглядом прищуренных глаз. - Должен признаться, - подавшись вперед и опершись локтями о коленки, искренне сообщает Брендон, - мне очень хочется поблагодарить тебя. Мне кажется, мы слишком мало времени проводим вместе в школе, не думаешь? Надеюсь, мне удастся впитать в себя хоть немного твоей клевости – - Заткнись, - сквозь стиснутые зубы произносит Райан. – Из-за тебя я пропускаю сегодняшние фильмы со своими друзьями – - Что ж, буду ожидать благодарственной открытки от них в самое ближайшее время, - беспечно отвечает Брендон. - По крайней мере у кого-то из нас есть друзья, - огрызается Райан. - О, не знал, что тебя это так волнует. - Можешь мне поверить, ни капельки, - говорит Райан с ядовитой улыбкой. – Мне просто интересно, знаешь? Я имею в виду, даже ты мог бы найти себе какого-то придурка из числа ботанов, если бы был способен хотя бы иногда умерять свое эго. Я думал, твои мормонские заповеди считают высокомерие грехом, что ж, очевидно, это не так. - Даже, блять, не – - Какие-то проблемы? – раздается вопрос со стороны двери. Брендон поворачивается, чтобы обнаружить широко улыбающегося мистера Вентца, что, на самом деле, очень, очень нечестно. Учителя английского обожают Райана! По слухам, мистер Беккет зашел настолько далеко, что даже дал ему рекомендации на получение стипендии в колледже, и все потому, что у Райана есть дурацкая страсть к словам, состоящим из трех и более слогов, и, кажется, этого достаточно, чтобы к тебе относились как к следующему Филипу Роту или как там его. А вот Брендону, чтобы получить рекомендации на музыкальное образование, нужно тяжко трудиться, никто ему не даст их на блюдечке с голубой каемочкой просто за красивые глазки. - Никаких проблем, - слабо улыбается Райан Вентцу, подчеркнуто не глядя в сторону Брендона. - Хорошо, - говорит Вентц, - мне очень не хотелось бы говорить Джерарду, что вы несерьезно относитесь к делу. Он всегда принимает плохие вести близко к сердцу, знаете? - Эмм, - отвечает Райан. Брендон вздыхает и бросает взгляд на настенные часы. Сейчас десять минут четвертого, к тому времени, как он тут закончит, будет уже за шесть, и ему нужно будет сразу же отправляться на позднюю смену. Если ему повезет, и народу будет немного, может, удастся сделать некоторые домашние задания прямо за стойкой. Вентц прослеживает за взглядом Брендона и кивает, хлопнув в ладоши. - Точно, точно. Итак, может, начнем? "А, может, нет?», - так и подымает Брендона съязвить. Он, однако, ничего такого не говорит. Просто вяло кивает и плетется в соседнюю комнату с документами вслед за Вентцем и Райаном, не поднимая головы из-за боли, которая пульсирует прямо за лобной долей. Они заходят в серый мрачный кабинет, не очень большой по размерам, весь заставленный шкафами, которые, судя по всему, должны были быть расставлены по какому-то определенному порядку. Шторы выцветшего желтого цвета закрывают обзор на происходящее снаружи. Брендон попытался было прислушаться к тому, что говорит Вентц, но тот и в лучшие свои дни несет по большей части бессмыслицу, так что ничего особенного, что Брендону приходится часто-часто моргать, чтобы не отключиться. Ладно, он просто будет следить за Райаном и повторять все за ним. - Что ж, отлично, - произносит Вентц, и Брендон включает свое внимание. – На этом пока все. Начинайте, а если что-то понадобится, я буду прямо за дверью, - его широкая улыбка на мгновение вспыхивает во мраке комнаты. – Не заставляйте меня приходить следить за вами. - Мы не будем, - отвечает Райан, чьи широко распахнутые глаза не сходят с лица Вентца. У Брендона подозрение, что, кажется, кто-то влюбился. Брендон мысленно делает себе заметку напомнить ему об этом позднее и удивляется про себя, с чего это его так бесит. Как же это смешно просто, думает он, глядя на то, каким тошнотворно милым выглядит Райан. Лицо Вентца озаряется очередной улыбкой, которая направлена и на Брендона тоже. - Надеюсь. Он выходит из комнаты и закрывает за собой дверь, и Брендон поворачивается к Райану, который все еще смотрит вслед Вентцу. - О, сэр, мы не будем, - повторяет Брендон насмешливым, но приглушенным голосом, чтобы не было слышно в соседней комнате. – Я и моя правая рука просто хотим сделать тебе приятно. Взгляд Райана перекидывается на его лицо. - И разве это не смешно, что я был в состоянии выслушать Вентца, в то время как ты, я уверен, не услышал ни слова из того, что он сказал. - Ты практиковался в выказывании своей нерушимой верности, - сообщает ему Брендон. – Не хотел портить твой праздник. - Портить мой праздник? – голосом, полным недоверия, повторяет за ним Райан. – Ты мормон или амиш? Обжигающая злобой волна ярости скручивает живот Брендона, заставляя его сжать кулаки. Большую часть времени он и Райан приступают к непосредственному избиению друг друга слишком быстро, чтобы тратить время на перепалки. Прямо сейчас Брендону правда не хватает той стандартной процедуры. - Завали ебало. Ты не имеешь понятия, о чем говоришь. - Дорогой Боженька, - торжественно произносит Райан, прижимая к груди сложенные ладонями руки, - сегодня большой злой Райан скверно вел себя со мной, и – Брендон теряет контроль над любой возможной рациональной мыслью и кидается вперед, слепо целясь куда-то в голову Райана. Удар получается не очень хороший; его кулаку, вероятно, больнее, чем Райану, которого едва задело. Хотя и этого достаточно, чтобы вызвать реакцию; Райан устремляет на него взгляд, полный презрения. - Ты что, больной? – выплевывает он. – В соседней комнате сидит учитель, придурок! - Что, зассал? – скаля зубы, спрашивает Брендон. Он чувствует себя идиотом, его мысли смешиваются в один водоворот, но в Райане есть что-то такое, что пробуждает в нем все самое худшее. - О, ну блять, - начинает Райан, а потом Брендон ухмыляется, и Райан с силой толкает Брендона, заставляя его попятиться назад и с глухим стуком удариться об стену. Кто-то резко стучит по стене. Брендон замирает, и голос мистера Вентца спрашивает: - У вас там все в порядке? - Эмм, да, - отзывается Брендон сквозь стену. - Извините! Повернувшись обратно, он обнаруживает Райана, наблюдающего за ним с мерзкой ухмылочкой. Он разводит руки широко в стороны и говорит: - Ну, давай же, в чем дело? Зассал? Брендон одаряет его мрачным взглядом и удаляется в угол. Там он вытаскивает ящик с документами и склоняется над ним, проведя остаток времени за сортировкой файлов (и время от времени подсматривая за Райаном, чтобы удостовериться, что он все делает правильно). Комнатка малюсенькая и плохо проветривается, и из-за душной, закрытой атмосферы у него болит голова и клонит в сон. Зря он позволил уговорить себя отработать еще одну позднюю смену. Хорошо хоть, следующие три часа Райан не произносит ни слова, и они сидят в атмосфере немой, замороженной злости до тех пор, пока через дверь не просовывается голова Вентца, который сообщает им, что уже можно уходить.