In Case The Scene Gets Nasty

      Отец говорит, что он на встрече Анонимных Алкоголиков, и Райан хмыкает в трубку, делая вид, будто верит ему, хотя язык у того явно заплетается от избытка алкоголя. Он делает себе заметку завтра пробраться в дом после школы, когда отца, скорее всего, не будет дома, и забрать пустые бутылки, чтобы сдать в пункт приема стеклотары. Обычно отцу слишком стыдно делать это самому. ***       Брендон просчитался с расстоянием до магазина, и дорога заняла у него больше времени, чем он думал. А ведь он всего лишь хотел купить бублик. Сегодня, наверно, Международный День Закона Мерфи, ибо, несмотря на то, что в Вегасе не особо часто дождит, по дороге в школе Брендон умудряется попасть под настоящий ливень. К тому времени, когда он подходит к канцелярии, он вымок до нитки и опоздал на десять минут. Брендон влетает в кабинет и видит Вентца, сидящего с закинутыми на парту ногами. Тот кидает на него укоризненный взгляд, но что-то в неопрятном виде Брендона, кажется, смешит его, и он воздерживается от комментариев. - Простите, простите, - выпаливает Брендон, - потерял счет времени, простите. - Да ладно, - Вентц махает в сторону задней комнаты, в которой располагается архив, - просто не вводи это в привычку. - Разумеется, - говорит Брендон и идет в сторону архива. Вентц, вообще-то, довольно клевый парень, так что он не чувствует себя так, будто подлизывается к нему – хотя симпатия Вентца не повредила бы его итоговым оценкам. Но до конца года еще много времени, так что незачем париться по этому поводу уже сейчас. Как только он закрывает за собой дверь, его взгляд тут же падает на Райана, сидящего на полу в своем углу перед грудой файлов, которые он, судя по всему, сортирует. Он поднимает глаза на Брендона, и его губы искривляются в усмешке: - Глядите-ка, кто заявился. - Заткнись, Росс, - бормочет Брендон и заставляет себя отвернуться, направившись в противоположный от Райана угол. В комнате на некоторое время устанавливается тишина, а затем Райан опять начинает. - Итак, почему ты опоздал? Заскочил на чаек к мамочке? Обеденная молитва затянулась? Да, кстати, вы читаете молитвы по очереди или по кругу, где каждый должен сказать по предложению? Брендон не двигается. Его плечи чуть сжаты, а в голове крутится «Я люблю тебя». «Я люблю тебя» и «Вернись в церковь». - Я имею в виду, - продолжает тем временем Райан, - вас же много, наверно, на это уходит много времени, да? - Уж лучше, чем если бы моя мать сбежала, потому что ее воротило от одного моего вида, - шипит Брендон, и не то, чтобы он много знает о жизни Райана, просто слухи-то ходят. Он слышал обрывки разговоров то тут, то там, и сделал свои выводы, из которых следовало, что Райан живет один с отцом, и они не очень-то ладят. – У меня хотя бы есть семья, а не отец, которому наплевать на меня. Его грудь разрывает от боли, когда он говорит это, но он запрещает себе думать о том, что, на самом деле, это ложь. Лицо Райана искажается в гримасе, и он вскакивает на ноги. - Иди на хуй, ты ничего не знаешь о моем отце, так что захлопнись! - Что, больная тема? – спрашивает Брендон, сложив руки на груди и не делая ни шага, даже когда Райан начинает надвигаться на него. Плевать, что Вентц сидит в соседней комнате, видит Бог, у Брендона был действительно плохой день, а он никогда не чувствует себя виноватым после того, как срывает злость на Райане, Райан быстро смотрит на закрытую дверь, потом дотягивается до руки Брендона и щиплет за тонкую чувствительную кожу на сгибе локтя. Он сжимает пальцы достаточно сильно, чтобы оставить след, но Брендон всего лишь делает шаг назад и устремляет на него недоверчивый взгляд. - Ты правда меня только что ущипнул? Ты что, девчонка? Райан поднимает подбородок и говорит: - Считай, что символично это была брошенная перчатка. - Нет, серьезно, ты девочка? - Как насчет того, чтобы выяснить это на позже на парковке? – ядовито улыбается Райан. – Без Вентца поблизости. - Говорил же, ты не в моем вкусе. - Испугался? Брендон фыркает: - Тебя? Ну уж вряд ли. Улыбка Райана превращается в откровенную усмешку. Брендон щурится, а затем, спустя секунду, кивает. ***       Они покидают кабинет – не плечом к плечу, но почти. Райан оглядывается на Брендона – тот сосредоточенно хмурится, глядя вперед, его одежда к тому времени уже обсохла. Темнота поглощает их сразу же, как только они выходят из здания. Все еще слегка моросит, и плотная пелена тумана надежно скрывает их от чужих глаз. Райан толкает Брендона на землю до того, как тому придет это в голову. Падая, Брендон цепляет одну ногу вокруг икр Райана и тянет его за собой. Тот успевает подставить руки, чтобы не удариться лицом, и шершавый асфальт раздирает тонкую кожу на ладонях в кровь. Кулак Брендона касается его плеча, и он перекатывается, слепо пытаясь дотянуться ногой и пнуть. Брендон ругается, стонет; они катаются по мокрой земле, а дождь все продолжает накрапывать. Непонятно как, но в итоге Райан оказывается верхом на Брендоне, прижав его к земле собственным весом и удерживая обе его руки над головой. Порез на губе снова раскрылся, и он чувствует теплую кровь, сочащуюся оттуда, а левая рука слегка онемела из-за хорошо поставленного удара Брендона в локоть. - Ну, и кто теперь девчонка? – спрашивает Райан, подчеркнуто сильно сжимая запястья Брендона. - Иди нахуй, - выдавливает Брендон сквозь сжатые зубы. Судя по его лицу, он рассчитывает следующий шаг, и Райан на всякий случай слегка смещает вес. Не то, чтобы Брендон замирает под ним или стонет или что-то еще: нет, просто на одно мгновение его глаза теряют фокус, и Райан видит, как дергается его кадык, когда он сглатывает. Внезапно Райану становится необъяснимо интересно, какой была бы на вкус влажная от дождя кожа Брендона, если бы он наклонился прямо сейчас и попробовал. Наваждение уходит так же быстро, как и пришло. По большей части ради эксперимента Райан двигает бедрами, трясь об лежащее под ним тело, и – да, кажется, у Брендона стоит. Каков лицемер, а? - Хах, - низким голосом усмехается Райан, - это заводит тебя, да, Ури? Когда другой парень держит тебя в подчинении? Брендон щурится и уже собирается сделать рывок, чтобы перекатить их, но тут Райан чуточку смещается, и их бедра сталкиваются. Брендон, кажется, забывает о своем предыдущем решении и только сглатывает еще раз. Улыбнувшись, Райан наклоняется над ним, чтобы их носы почти соприкасались, и говорит: - Серьезно, чувак, что твой Большой Парень там на небесах сказал бы? Прежде, чем он успевает что-то предпринять, кулак Брендона взлетает и врезает ему по виску. На мгновение мир перед его глазами темнеет, и все начинает кружиться; этого момента достаточно, чтобы Брендон смог отшвырнуть его в сторону и, поднявшись, пнуть по ребрам. Ко времени, когда Райан приходит в чувство, Брендон уже уходит прочь от парковки, засунув руки в карманы и ссутулив плечи. Резкая линия его спины прямо излучает злость. Райан прижимает пальцы к вискам, в которых уже начала пульсировать острая боль, и молча наблюдает за тем, как он уходит. ***       *** Брендон не успевает на свой автобус и в итоге идет домой пешком, не зная, куда деваться от бешенства и смущения. Его кожа словно горит от дискомфорта, а когда он думает, что ему в понедельник придется еще встретиться с Райаном, после всего двух дней отсрочки, его чуть наизнанку не выворачивает. Поначалу дождь, хоть как-то охлаждающий жар в его теле, кажется благословением, но затем мокрый материал футболки начинает неприятно липнуть к коже, обувь вся разбухает от воды (он случайно наступил в лужу), и его левый мизинчик вылезает через дырку в носке и трется об изнанку ботинка, издавая противные скрипящие звуки. Блять – Боже. Брендон в который уже раз проводит пятерней по волосам и перевешивает ранец на другое плечо, затем снова повторяет эти неуверенные, быстрые, нервные движения. Если бы только это был кто-то другой - кто угодно – было бы лучше, было бы легче свалить это на естественную реакцию тела, но теперь у Райана в арсенале стало на одно оружие больше, и он обязательно использует это против него, а Брендон был бы очень, очень рад хотя бы в одном аспекте своей жизни взять верх. Это было так тупо, так – как мало потребовалось, чтобы тело предало его. Просто, когда Брендон ушел из церкви, ему пришлось оставить и Анну, которая пела в хоре, а она была единственной, с кем у него вообще что-то было. Они целовались, иногда она неловко щупала его член через ткань джинс. Часть причины, по которой он оставил церковь (правда, не та, о которой он сообщил родителям) состояла в том, что со временем он понял, что, вообще-то, Анна его ни капельки не интересует, и что изначально она понравилась ему только из-за своей короткой стрижки и почти плоской груди, которую можно было легко не заметить из-за широкой футболки, которую она постоянно носила. Анна была не самой женственной из девушек, и Брендон не чувствовал особой жалости, расставаясь с ней (если расставание как таковое вообще было; они никогда не говорили о таких вещах, как свидания и прочее, и Брендону казалось, что для нее он был таким же экспериментом, как и она для него), но, по крайней мере, тогда его хоть кто-то трогал. Сейчас Брендон как никогда ранее тесно общается со своей рукой, восполняя недостаток физического контакта с другими людьми. Он даже не может вспомнить, когда в последний раз его кто-то обнимал или даже садился рядом и прислонялся к нему. И если Райан гребаный Росс собирается каждый божий день собирается прижимать его к земле, тогда Брендон больше удивлен, как такое не произошло раньше. Все это не делает ситуацию менее неловкой. Домой Брендон приходит поздно, весь вымокший, уставший и измотанный, и вместо того, чтобы приняться за домашние задания, заваливается в душ. Он прислоняется к стене и еще больше бесится и ругается на Райана, это заканчивается только тем, что он пытается удержать бесполезные, злые слезы в болезненно сжимающемся горле. Некоторое время погодя он, чувствуя себя до смешного глупо и виновато, дрочит, не выходя из душа. Когда он уже близок к финишу, его запястье вдруг пронзает боль, напоминая, как сильно его обхватывали пальцы Райана, и Брендон откидывает голову под струи воды и кончает. ***       Сделав короткую остановку дома для того, чтобы оставить школьные принадлежности и переодеться в сухую одежду, Райан направляется к дому Джона. Как бы он ни старался заблокировать воспоминания о прошедших двух или скольких там часов, он не может выкинуть из головы внезапный стояк Брендона, вызванный их близостью. Разумеется, это ничего не значит – обычная физическая реакция, они же, в конце концов, подростки, их даже вид мокрого асфальта заводит. И то, что Райану, всего лишь на одно мгновение, захотелось наклониться ближе, а не отпрянуть, конечно же, тоже ничего не значит. Это ничего не значит, но его тело начинает нервно колотить при одном только воспоминании. Именно поэтому он не думает об этом, да, точно. Райан с решимостью пинает верхнюю ступеньку на крыльце Джона и нажимает на звонок. Джон открывает дверь, к его уху прижата трубка, в которую он говорит - скорее всего, своей девушке, или кто там Кэсси теперь, на неделю или даже дольше, если повезет – быстрое «пока», прежде чем наклонить голову и окинуть взглядом лицо Райана, задержав внимание на рассеченной губе. Плюс, наверно, у него на виске образовался огромный уродливый синяк – хоть он и не стал включать свет у себя дома, когда переодевался, перехватить свое отражение в зеркале он успел. Спустя минуту многозначительного молчания Джон смиренным голосом спрашивает: - Опять? Райан пожимает плечом и переводит взгляд себе под ноги: - Есть что-нибудь от головной боли? - Адвил? - Идеально, - Райан заглядывает за плечо Джона, - а Спенсер еще не пришел? - Нет, - мотает Джон головой и открывает дверь шире, чтобы Райан прошел внутрь. Райан заходит и скидывает обувь, так как мать Джона очень трепетно относится в новому бежевому ковру в гостиной. - Он сказал, что ужин продлился дольше, чем он планировал, и он чуть опоздает, - добавляет Джон. – Кстати, ты уже ел? Родители уехали в театр или куда-то там еще, так что мы поели раньше. Там должно было что-то остаться, если хочешь. Теперь, когда Джон напомнил ему, Райан понимает, как голоден. - Ага, - говорит он и впервые с тех пор, как покинул парковку, чувствует небольшое облегчение. - Посмотри в холодильнике, - как только Джон произносит это, раздается звонок в дверь, - я пойду открою Спенсеру, ты же сам справишься? Райан улыбается, еле растягивая губы: - Конечно. Джон идет открывать дверь, и Райан слышит, как его друзья переговариваются, пока он идет в сторону кухни. Когда Спенсер и Джон заходят в комнату, он как раз наворачивает рис с морковкой со своей тарелки. Спенсер стукается с ним кулаками, затем останавливается и внимательно осматривает Райана, словно оценивая его состояние, совсем как Джон сделал это несколько минут назад. Наконец, он произносит сухим тоном: - Выжил, как я вижу. Райан упорно продолжает смотреть на свою тарелку. - Типа того, - мямлит он и не думает, определенно не думает об ощущении теплого, напряженного тела под ним. - И это напоминает мне кое о чем, - вскидывается Джон, - Адвил. И надо еще почистить этот порез на твоей губе. - Порез? – Райан проводит языком по губам и, да, точно, один из уголков его рта слегка отдает металлом. Джон уходит из кухни, и Спенсер спрашивает: - Итак, кто победил на этот раз? – его голос звучит раздраженно, но он наклоняется и вылавливает морковку из тарелки Райана. А раз он ворует у него еду, значит, на самом деле, не очень-то он и злится. Это негласное правило между ними, и оно прекрасно работает в обоих направлениях. - Ты только что поел, - указывает ему Райан. - Это была всего лишь морковка,- отмахивается Спенсер. – И ты не ответил на вопрос, следовательно, ты проиграл. Серьезно, как ты можешь проиграть Ури? Этот парень ростом, наверно, с садового гнома! - И вовсе я не проиграл, - по крайней мере, он не чувствует себя побежденным. Если честно, он вообще не уверен, кто победил, а кто проиграл. - Победил ты или нет, - говорит Джон, появляясь в дверях, - двинул он тебе довольно-таки сильно. - Я отвлекся, - отвечает Райан, затем, поняв, что сказал, резко краснеет. Он быстро прикрывает дверь холодильника, надеясь, что без его освещения это будет не очень заметно. Разумеется, этим он только заставляет Джона включить лампочку над кухонным столом. - Райан Росс, - медленно произносит Спенсер, наклоняясь вперед, - ты что, краснеешь? - Нет, - Райан закусывает внутреннюю сторону щеки и поворачивается к Джону, протянув руку. – Можно мне уже немного Адвила? И, серьезно, сегодня мне хотелось бы посмотреть что-нибудь классическое. «Зомби по имени Шон». Или «Большой Лебовски», может быть. - Ладно, - говорит Джон после секундной паузы. Райан может почувствовать, как прищуренный взгляд Спенсера задерживается на его лице дольше, чем нужно было, после чего Спенс вдруг решает не докапываться и оставить его в покое. ***       В субботу утром Брендон просыпается с тяжелой гудящей головой и больным горлом, и ему еле удается доползти до телефона и сообщить менеджеру, что он не сможет прийти сегодня на работу. Он чувствует себя скверно из-за этого – восьмичасовая смена полетела к чертям – но сегодня смена любимого менеджера Брендона, так что она мягко спрашивает, не хотел бы он завтра поработать подольше, чтобы отработать пропущенные часы. И хоть Брендон и думает: «Я чувствую себя как говно», - он соглашается. Он снова проваливается в беспокойный сон со слишком яркими красками, в котором ему снится огромное лицо его мамы, нависающее над ним, и мистер Уэй, который говорит ему, что он выиграл стипендию в Норвегии; он дергается и просыпается, и так в течение всего дня. После полудня он вытаскивает себя из кровати, чтобы проглотить пригоршню Тайленола, а вечером, ближе к ночи, ему удается запихнуть в свое чудовищно распухшее горло немного йогурта. Он просыпается каждый час от кашля этой ночью, но на работу на следующий день все же идет. Во время перерыва он двадцать минут сидит в комнате для персонала, низко свесив голову, и даже Одри начинает проявлять беспокойство, спрашивая, не хочет ли он пойти домой. Он отказывается и идет обратно к стойке, хотя гудение машин, смешивающих смузи, заставляет его голову болеть еще больше. В понедельник утром ему удается проснуться по звуку будильника, но он в силах даже дойти до душа, потому что, как только он поднимается, его ноги начинают подкашиваться, и он решает послать все к чертям. Все равно никто не будет звонить его родителям и жаловаться, если он не придет на занятия, так что лучше забраться обратно в постель и продолжить спать. Ближе к четырем его тело, наконец-то, достаточно высыпается для того, чтобы быть в рабочем состоянии… на несколько часов. Он даже немножко занимается математикой, прежде чем его мозг отказывается функционировать, и все заканчивается просмотром «Анастасии» на ноутбуке. По правде сказать, он не настолько одержим диснеевскими мультиками, как его семья думала, просто каждый раз, когда он болел, мама обычно устраивала ему постель на диване и включала ему на выбор один из кучи детских фильмов. Он привык к этому, и это расслабляло его. Этой ночью ему звонит Кара. Первые двадцать пять секунд разговора проходят более или менее нормально, до тех пор пока Брендон не заходится в кашле, и Кара сначала звучит встревоженно, а затем пытается успокоить его, пока он кашляет. - О, малыш, дыши глубже, давай. Все хорошо. Как только ему удается восстановить дыхание, Брендон выдыхает: - Ты заразила меня через телефон вирусами своего сына. - Может, это моя суперсила, - говорит она, и он слабо смеется, - Брендон, твой голос звучит ужасно – - Спасибо. Знаешь, я раздумываю над тем, чтобы пойти на прослушивание в Бродвей. Я покажу им, что значит хриплый - - Не мог бы ты – - Кара, - прерывает он тихо. Кара вздыхает. - Сходи хотя бы к доктору! Брендон слегка переминается на месте, чувствуя себя неловко. - Честно говоря, я… я не могу. - Я позвоню семейному доктору, ладно? Мы что-нибудь придумаем. – Ее голос близок к плачу, когда она произносит, - Брендон, ты же знаешь, я не – мама и папа – - Я знаю, - устало говорит он, откидывая голову обратно на подушку, - я не виню тебя. Кара ничего не произносит в ответ, и перед его глазами живо предстает ее лицо, виноватое выражение и большие, взволнованные глаза. - Ты позвонишь доктору Хэйману? – спрашивает он. - Завтра с утра пораньше. Я сообщу тебе время встречи, окей? Он просто запишет все на наш счет. - Спасибо, - бормочет он. - Не за что, малыш. Брендон терпеть не может, когда люди зовут его разными «уменьшительно-ласкательными» именами, но в том, как Кара это делает, есть что-то настолько мягкое и естественное, что он не может ничего сказать против. - Я скажу ему принять тебя завтра после школы. Ты идешь в школу? - Я должен, - отвечает Брендон. Он, вообще-то, планировал еще закончить школу и пойти в колледж. Он слегка колеблется и добавляет, - только… у меня отработка до полседьмого, так что – - Брендон, - укоризненно произносит Кара, и если бы у него хватило сил, он бы закатил глаза. Следовало бы ожидать, что, раз тебя выгнали из дома («Может быть», - сказал его отец, - «Может, тебе нужно пожить немного отдельно и побыть наедине с Богом»), ты можешь больше не беспокоиться о том, что тебя будут ругать за наказания, но, как оказалось, все вовсе не так. – За что? - Эмм… за драку. - Не с – это был тот парень по фамилии Росс, так? Серьезно, вы что, так и не переросли это? - Кажется, нет, - Брендон задерживает дыхание, - Слушай, Кара – - Ладно, - говорит она, - иди уже спать, Брендон. Приятных снов. - Окей. ***       Следующий день в школе был почти невыносим, и под «почти» Брендон имеет в виду «абсолютно». Во время уроков он откровенно спит, иногда просыпаясь, чтобы наугад дать неверный ответ на вопрос недовольных учителей. Он даже не реагирует на язвительное замечание Райана, когда тот говорит, мол, ух ты, смотрите, маленький гений сегодня что-то тупит, наверно, он просто притворялся все это время, хах. Брент смотрит на него чуть встревоженно, но Брендон заверяет его, что все в порядке, и Брент решает не допытываться. - Просто домашек слишком много, - говорит Брендон низким хриплым голосом, и Брент просто кивает. Брендону почему-то хочется заплакать. Между тремя и четырьмя часами он идет в библиотеку и пытается выполнить хоть какие-то домашние задания – все равно его горло еще слишком болит, чтобы поесть что-нибудь на ланч. Ближе к четырем он получает смс от Кары – доктор согласился принять его во вторник после школы. Это одновременно и радует его, и расстраивает – пойти на осмотр, вероятно, хорошая идея, только из-за этого ему опять придется меняться сменами на работе. Может, та новенькая девушка согласится. В любом случае, чувствовать себя лучше было бы очень и очень неплохо, плюс ему удалось решить проблемы с химией раньше срока, и этого достаточно, чтобы его настроение чуть приподнялось. Ему даже не совсем хочется сдохнуть, когда он идет на отработку в архив. Райан уже внутри, правда, он все равно еще не принялся на работу, упрямо отказываясь начинать без Брендона. Брендон закатывает глаза и плюхается рядом со своей грудой бумаг. Почему-то Райан избегает смотреть в его сторону даже больше, чем обычно, и Брендону почти любопытно, из-за чего это, до тех пор, пока его живот внезапно не скручивает от смущения, когда он вспоминает, что произошло после прошлой отработки. Каким теплым было тело Райана, когда он прижимался к нему… У него такое ощущение, будто это было сто лет назад, из-за болезни все прошедшее кажется размытым, и тот случай больше похож на сон… Но Райан определенно все еще злится из-за этого, или ему противно, или и то, и другое. Брендон чувствует, как его горло опять сжимает от беспомощности. Ему непривычно чувствовать по отношению к другому парню эмоции, которые он не может выразить, по крайней мере, те, которые больше расстраивают его, чем злят. Это не сказать чтобы приятно. Брендон опускает голову, и до конца назначенного времени ни одно слово не нарушает душную, удушающе плотную тишину комнаты. Каждый раз, когда взгляд Брендона случайно падает на Райана, его рот кривится от злости на него и на себя. Один раз, подняв голову, он натыкается на встречный взгляд Райана. Тот быстро отводит глаза в сторону, но потом внезапно передумывает и вместо этого поворачивается обратно к Брендону с мерзкой ухмылочкой на лице. Брендон упрямо выдвигает вперед подбородок и встречает его взгляд с достоинством. Господи, как же он ненавидит этого придурка. Наконец, Беккет (сегодняшний дежурный) объявляет, что они свободны, и Брендон поднимается с места и несется к двери, сильно толкнув Райана плечом в ребяческом стремлении выйти первым. Райан отступает и шипит что-то неприличное под нос, и Брендон награждает его злорадной улыбкой через плечо. Выйдя наружу, он замечает свой автобус и убыстряется, чтобы успеть на него. Только каким-то образом Райан оказывается прямо перед ним и подставляет ему подножку. У Брендона слишком болит голова, все кружится, и он не успевает поймать себя вовремя и падает прямо на землю, выставив вперед руки и только оцарапав их о шершавую поверхность бетона. Еле как приведя себя в сидячее положение, он делает судорожный вздох в попытке собрать (несуществующие; блять, его голова!) силы, чтобы поднять себя с земли и кинуться в атаку. Но Райан даже не смотрит на него. Он смотрит на машину, подъехавшую к краю тротуара, из которой высовывается голова того парня, Джона. - Давай быстрее, - орет Джон, махая Райану, - Спенсер уже в кафе! И Райан улыбается. Его лицо светится, как будто он начисто забыл о том, что Брендон тут, рядом с ним, и он буквально вприпрыжку несется к машине, не прекращая улыбаться. Брендон поднимает себя на ноги и нехотя наблюдает за тем, как машина отъезжает. Райан выглядел счастливым, думает он, и усталый, слабый вздох маленьким комом застревает в его горле. Его пальцы с силой впиваются в полы футболки, и он разворачивается и идет в сторону дома. В любом случае, кого это заботит, кому вообще нужны такие друзья, как Уолкер и Смит? У Брендона все и так прекрасно.