Ты здесь, Господи? Это я, Тиффани Роуз

      Утро следующего дня. Тиффани стояла возле кухонного стола и укладывала в корзинку ягоды. Она вчера так и не отдала их Рорил, совсем забыла. Еще бы! Не каждый день ты узнаешь, что обладаешь сверхъестественной силой, какие уж тут ягоды. Лучи солнца пробивались сквозь занавески. День обещал быть хорошим. Девушка мысленно, а иногда и вслух, проговаривала все дела, которые ей предстоит сегодня сделать: прибрать дом, закончить уборку на чердаке, перетащить туда стол, собрать разные травы, раздобыть посуду для приготовления зелий… Роуз улыбнулась. Еще год назад она была обычным подростком, гуляла с друзьями, влюблялась, помогала родителям по хозяйству, а теперь она стоит в пустом для нее доме, сирота, каким-то образом родившаяся ведьмой. Удивительно, насколько жизнь может быть непредсказуемой. В дверь дома постучали. -Минутку! — крикнула та, накрывая ягоды тканью. Должно быть, это Хао пришел. Вчера они договорились вместе сходить и навестить Элион. Ведьма поставила корзину возле двери. Но стоило ей открыть засов, как в дом влетел вихрь в лице Элион Порцеллан. — Тиф, а ну-ка сознавайся, это ты приготовила вчерашнюю дрянь? — сходу начала она. — Э…- Роуз недоумевающее захлопала ресницами, - Нет, я ведь сказала, что это старуха Олден сварила, —, но тут она взяла себя в руки, - Ты, что вообще здесь делаешь? Тебе нужно лежать! — Вчера я мысленно попрощалась со всей Трансильванией, и даже с тем мерзким мальчишкой Андерсоном, — девушка вскинула руками, вспомнив сутулого, худого парнишку, который живет с ней по соседству и постоянно пытается добиться ее внимания, — Я действительно думала, что умираю. А тут появляешься ты, впихиваешь в меня какую-то гадость и, о, чудо, я выздоравливаю! — Ты здорова? Серьезно? — выдохнула ведьма. Она схватила подругу за руку и закрыла глаза. Элион умолкла от неожиданности. Тиффани ощущала тепло, приятное и…живое. Ни следа вчерашней болезни. — Получилось, — улыбнулась Тиф, открывая глаза, — У меня получилось! Боже мой, Элион, — она засмеялась и обняла подругу. Опешившая Порцеллан совсем потеряла суть происходящего и смогла только легонько похлопать ту по спине. — Что происходит? — произнесла она, наконец. — Ты веришь в то, что я способна творить чудеса? — ведьма взяла блондинку за руки. — Ну…да, возможно. — Я ведьма. Вчера я сварила для тебя лекарство, используя магию, поэтому ты выздоровела. И вот она, тишина. Та, которую и боялась получить в ответ Тиффани. Элион внимательно смотрела на брюнетку, переваривая в голове информацию. Тиф закусила губу, но продолжала держать ладонь подруги. Она ждала реакции. — Ведьма? — уточнила Порцеллан, — Прямо настоящая? Хозяйка дома закатила глаза: — Нет, Эли, я перед Хеллоуином репетирую, народ пугать. Конечно, настоящая! — А будущее предсказывать можешь? — А…я…Шутишь? — Роуз развела руками, — Тебя только это сейчас волнует? — А что меня должно волновать? Мы с тобой всегда верили в сверхъестественное, так почему бы тебе не быть ведьмой? — пожала плечами гостья, — Я допускаю такую возможность, но не понимаю…как такое возможно? — То есть, ты веришь мне, и не боишься? — Ты моя лучшая подруга, и, если бы ты хотела мне навредить, то не стала бы вчера спасать, — Элион лишь улыбнулась, — Поэтому да, я верю тебе. Тиф тоже улыбнулась. Самое страшное было позади. — Тогда, — она взяла подругу под руку, — Новоиспеченная ведьма приглашает тебя на свою ведьмовскую кухню, выпить чашку ведьмовского чая. ***** Pov Хао Асакура. Я вышел во двор дома. Судя по тому, как ярко светит солнце, скоро полдень. А я проснулся не так давно. А все потому, что кое-кто не разбудил вовремя. — Филипп, — я заметил у колодца мужчину тридцати трех лет, с бородой, которая едва закрывала собой его подбородок. Он был высокого роста, но сейчас склонился почти на половину и доставал ведро с водой. Услышав меня, он выпрямился, поставил ведро на край колодца и улыбнулся: — А, Хао, — он устало вытер рукой пот со лба, — Уже встал. У него был довольно низкий голос. Скорее всего, это от табака, который он беспробудно курит. — Почему не разбудил? Я бы помог по хозяйству. — Шаман будет помогать мне, простому смертному? — мужчина усмехнулся. Да, он всегда так делает. Всегда шутит надо мной, очевидно считая меня неженкой. А я не обижался и, молча, помогал ему по дому. Это было единственное, чем я мог отплатить за его доброту. Филипп Лютер — заядлый путешественник. Один из немногих, кому удалось посмотреть мир в наше непростое время. И однажды судьба занесла его в Тибет, в храм, где я учился обуздать свою быстро растущую силу шамана. Так и познакомились. Он сказал, если я захочу отдохнуть от всего в какой-нибудь глуши, могу приехать к нему в Трансильванию, и вот, я здесь. Семья у него была, жена и маленькая дочка, но они покоились на местном кладбище. Мы не разговаривали об этом, но, скорее всего, с ними случилось то же, что и с родителями Тиффани. Поэтому он периодически убегал из деревни, одиночество и тоска по родным съедали его, перекрывали кислород, но каждый раз он возвращался вновь, по той же причине. Я лишь ухмыльнулся и взял ведро из его рук: — Моя Светлость не обломится и поможет простому смертному, — я гордо зашагал к дому. — Ну да, а ваша Светлость не забыла, что ему нужно к мисс Роуз? Я остановился в полушаге и закатил глаза. Конечно, моя Светлость забыла! — Филипп… — Да иди ты, Хао, иди, — засмеялся тот, забирая ведро обратно, - Ах, молодость! Она дарит прекрасное чувство. — Какое? — Любовь. Я удивленно поднял брови. Опять шутит? — Тиффани… — …просто хорошая девушка, она моя подруга и только, — нудно закончил Лютер, присев на крыльцо, — Но ты только и говоришь про нее последние два дня. — А о чем мне еще говорить с тобой? — я скрестил руки на груди и усмехнулся. — Ну, может быть о том, что ты в ближайшем будущем собрался сделать? Он знал. Знал еще при последней нашей встрече в Тибете о том, что я собираюсь покорить Звезду Единства, и знал, что никому не ведомо, что будет со мной после. И будет ли это «после«… — Нет, лучше я буду говорить о мисс Роуз, — я сделал корявый реверанс, — Вернусь вечером. С этими словами я направился в сторону дома Тиф. ***** Дверь оказалась открытой, и я зашел в дом. Девичий смех, который я услышал, когда только начал подходить, резко оборвался. — Тиф, — позвал я. Из кухни выбежала хозяйка дома. — О, привет, Хао, — она радушно улыбнулась. И я тоже улыбнулся. Я был рад видеть ее. Не смотря на все произошедшее в ее жизни, она очень добрая, очень веселая и очень красивая. Да, я только сейчас понял, что за те два дня, что мы знакомы, просто не успел ее разглядеть, не успел присмотреться к ней. Она невысокого роста, мне по плечо всего лишь. Черные волосы, которые она всегда собирала в хвостик, сейчас были распущены, немного завивались и были чуть ниже плеч. Голубые глаза, темные ресницы. Смуглая кожа блестела от играющих на ней солнечных лучей. На ней была белая рубаха с коротким рукавом и длинная серая юбка. От нее веяло легкостью и ягодами. — Привет, — наконец-то произнес я. — Смотри, кто тут, — она бесцеремонно взяла меня за руку и повела на кухню. За столом сидела Элион, которую еще вчера я считал смертельно больной. Очевидно, мой приход ее удивил, потому что она приподняла брови и улыбнулась как-то загадочно. Та-а-ак, похоже, она того же мнения, что и Лютер! — Привет, Хао, — Порцеллан помахала мне рукой, — Какой сюрприз! — Как себя чувствуешь? — я присел напротив нее. Девушка призадумалась, задержав во рту ложку с ягодой. — Ну…я жива, а значит, смогу принять участие в празднике Света, моя подруга — ведьма, чай очень вкусный, так что у меня все хорошо. А у тебя как дела? Я немного удивился такой откровенности от Тиффани, поэтому посмотрел на нее. Та, наливая мне чай, лишь пожала плечами: — А что такого? Она все равно бы выпытала из меня всю правду, не вижу смысла подвергать свою жизнь угрозе. Блондинка же довольно, я бы даже сказал, гордо улыбнулась и снова съела ягоду. — Это даже хорошо, теперь у тебя будет человек, который проследит, чтобы ты не увлекалась магией, — я принял от нее стакан. Из него веяло ромашкой. — А как же ты? — продолжила Элион. — Мне в скором времени придется уехать, — я отхлебнул чай, но он едва не встал у меня комом в горле, потому что обе девушки взглянули на меня. — Уехать? — повторила Роуз, — Надолго? — Я не знаю. — Но ты ведь вернешься? Я отвел глаза и снова сделал глоток. Тиффани продолжала внимательно изучать мой профиль, и мне казалось, что она читает мои мысли, мои планы, мое прошлое и мое будущее. Мне казалось, она читает меня, как открытую книгу. — Пожалуйста, перестань, — не выдержал я. Брюнетка опустила глаза, разглядывая свой стакан. Наступила пауза. Я смотрел в свой стакан, Тиффани — в свой, а Элион смотрела на нас и перебирала пальцами рук. — Ну…а что за праздник Света у вас тут намечается? — пожалуй, это был самый глупый способ перевести тему, ну, а что мне оставалось? Тиффани, видимо обрадовавшись возможности заговорить о чем-то другом, повернулась ко мне: — О, это очень старый праздник! Его еще основатели Трансильвании придумали. Он проходит в полнолуние, на 64 день лета. Женщины надевают белые одеяния, а мужчины — черные, символизируя Свет и Тьму. — И что он значит, этот праздник? — Только в Свете может зародиться жизнь. Он и только он может дать продолжение всему живому. Но без Тьмы ему нет смысла существовать. Поэтому всегда, где бы ни была Тьма, Свет будет сопровождать ее. А ты, — она немного прикусила губу, — Ты ведь еще будешь здесь в конце этой недели? — Я ни за что не пропущу этот праздник, — я улыбнулся. ***** Pov Тиффани Роуз. Я всегда верила в чудеса, но никогда не думала, что они могут произойти со мной. Но это случилось. Я — ведьма. Я могу помогать людям, я могу творить чудеса. После выздоровления Элион Рорил была благодарна мне (Порцеллан-младшая заставила меня признаться ее матери в том, что это я сварила то зелье). Конечно, для всех, кроме Элион и Хао, я открыла в себе дар травницы. Рорил же, всегда любившая меня, как родную дочь, хвалила меня перед всей деревней. Не прошло и двух дней, как к моему дому выстроилась очередь, состоявшая из всех жителей Трансильвании. У большинства, конечно же, не было никаких недугов, но как им доказать это? Так что, варить разные зелья, точно знать, какие травы нужны от той или иной болезни, я научилась очень быстро. Все обретенные знания я фиксировала в ту же книгу Хельги. Кем была эта загадочная женщина, спросить мне было не у кого. Правда, Хао убедил меня написать письмо папиному брату, быть может, он знает ответ. К слову о Хао. Во-первых, мне стоило большого труда убедить Элион, что ничего у нас с ним нет. Я считала его близким другом, своим наставником. Порой, когда он, сидя за столом и подперев лицо одной рукой, смотрел, как я усердно пишу в книгу (а пишу я не особо хорошо), или наблюдал за тем, как я варю зелья, мне становилось не по себе. Я сразу же начинала ронять ложку, или допускать ошибку. Я начинала непроизвольно творить ерунду, краснеть, запинаться в речи, на что он в ответ только тихо смеялся. И мне нравился этот смех. — Кажется, кто-то влюбился, — в очередной раз донимала меня подруга. Я же, прикусив язык, тянулась за сеткой с травами, которая лежала на печи. — Тебе… кажется, — прокряхтела я. Я не понимала слова «влюбиться», я никогда не испытывала этого. Быть может, я просто не заметила этого. Не знаю, и потому не могу объяснить, что чувствую к Хао. Элион сидела на стуле и заплетала свои волосы в не тугую косу. Мы собирались примерять наряды на завтрашний праздник, как только я доварю очередное зелье. — Хорошо, допустим, не влюбилась, но ты не можешь отрицать, что он тебе нравится! — А я…и не отрицаю, — я зацепилась кончиками пальцев за край сетки и потянула ее на себя. — И ты нравишься ему. Это же очевидно! Я на секунду прекратила свои попытки, чтобы укоризненным взглядом посмотреть на подругу. — Что? — искренне не поняла та. Я спустилась со стула. Иногда я забываю что, помимо ведунства, я могу читать заклинания. — Хочешь, покажу фокус? — я прищурила один глаз и, не дожидаясь ответа, подняла правую руку, — Livitencia! С верха печи в воздух поднялась сетка с травами. Я притянула руку у себе, и сеть «поплыла» ко мне. Кладу ладонь на стол, и вот, травы уже лежат перед ошеломленной Элион. — Обалдеть…Когда ты научилась? — Я часто листаю книгу Хельги, — я самодовольно пожала плечами и принялась бросать по веточке шалфея в кипящую воду. Но в глазах помутнело, а земля словно ушла из-под ног. Чтобы не упасть, я вцепилась пальцами в край стола. Блондинка подскочила с места, подбегая ко мне. — Все хорошо, — я слабо улыбнулась и присела на стул, — Так бывает после заклинаний. — И ты так спокойно говоришь об этом?! — Хао говорит, что это с непривычки, со временем пройдет. Элион скрестила руки на груди и хмыкнула. — Что? — Хао говорит, значит? И часто вы с ним видитесь в мое отсутствие? Я засмеялась: — А ты ревнуешь, что ли? — Представь себе, ведь моя лучшая подруга встречается с парнем и даже сама об этом не подозревает! — Я не встречаюсь с Хао! — А как это тогда назвать? — Он помогает мне ужиться с новой собой, только и всего, — я встала, желая уйти от темы, - Так, сейчас нужно думать о празднике Света. Поэтому вперед, примерять платья! Кто последний, тот отмывает мой котел, — с этими словами я помчалась наверх. ***** Вечер следующего дня. На главной поляне Трансильвании по кругу были установлены столбы, к которым прикреплены факелы. В самом центре круга, в небе светила полная луна. Праздник вступал в свою силу. Снова здесь собралась вся деревня, но только в этот раз обряд требовал разделиться на Свет и Тьму, поэтому женская половина была облачена в белоснежные наряды, а мужская — в черные. Если пройти мимо, то может показаться, что это всего лишь два человека, мужчина и женщина, и много-много их копий, абсолютно одинаковых. Здесь легко обознаться, спутать любимую с другой, или не узнать отца, но ведь смысл праздника — единство. Перед Светом. Перед Луной. Перед Богом. — Я вообще не могу никого разглядеть, перед глазами все рябит, — простонал Хао, щурясь, словно от яркого солнца. Филипп, спокойно стоявший рядом и теребя в зубах травинку, усмехнулся: — Ты сколько уже в Трансильвании? Две недели? А до сих пор по тебе видно, что ты не местный. — Может быть, потому что я и есть «не местный»? — Асакура запустил руки в карманы. Он ничем не отличался от остальных мужчин: черная рубаха, черные штаны. Только длинные волосы помогли найти его в толпе. — Привет! — рядом с ними появилась Селена, — Я думала, ты уехал. — Привет, — Хао улыбнулся ей и вспомнил, что за день до знакомства с Тиффани, обещал Селене прогуляться с ней вдоль озера, — Да…я уезжал. — Да зауезжался, бедный, — тихо-тихо пропел Лютер, смотря куда-то в сторону. Услышать его мог только шаман. Музыканты начали играть на своих инструментах, приглашая трансильванцев на танец. Девушка мило улыбнулась: — Ну, ничего страшного, главное, что ты снова здесь, — она взяла его под руку, — И я согласна подарить тебе первый танец. Парень поджал губы. — Э… Тем временем Филипп заметил неподалеку от них Тиффани и Элион, раскладывающих цветы у одного из столбов. — Видишь ли, милая, — Лютер пришел на помощь шаману, — Дело в том, что, находясь в отъезде, Хао повредил ногу, и теперь танец приносит ему невыносимую боль. Но, — он улыбнулся, беря ее руку, — Я с радостью его заменю. Селена с досадой посмотрела на Асакуру: — Бедный…Тебе нужно к нашей травнице, Тиффани Роуз, она тебе поможет! Говорят, она может вылечить любую хворь. Филипп и Хао переглянулись. — Прямо сейчас к ней и иди, — сказал мужчина, толкая друга, — Она во-он там! Хао не сразу узнал ее, потому что сначала образ девушки слился с десятком других, но, приглядевшись, он удивился, что не обратил на нее внимание сразу: ее черные волосы, сейчас собранные в низкий хвостик, сильно выделялись на фоне белого платья, доходившего до земли, с длинным рукавами и небольшим вырезом на левой стороне. Она что-то рассказывала подруге, смеясь и периодически взмахивая руками. — Тогда и только тогда я буду купаться в этой реке, — Тиф присела, укладывая последние цветы. — Ну, ты неисправима просто…Привет, Хао! — Элион лучезарно улыбнулась. Парень дружелюбно помахал им рукой. Ведьма, увидев его, встала: — Привет! — Я могу пригласить тебя на танец? — он протянул к ней свою ладонь. Тиф смущенно улыбнулась, но кивнула. Она неуверенно сжала его пальцы своими, выходя в общий круг. Хао взял ее свободную руку и положил себе на плечо. Его ладонь аккуратно легла на талию девушки. Шаг, еще шаг, и еще. Тиффани усмехнулась. — Что? — улыбнулся шаман. — Впервые парень не наступает мне на ноги, — она подняла на него взгляд, — Как тебе праздник? — Я еще не понял, но, похоже, сегодня свершаются чудеса, — Асакура кивнул головой в сторону, и Тиф повернулась. Недалеко от них в паре с высоким рыжеволосым парнем танцевала Элион. — Я был уверен, что она ненавидит всех парней. — Ну, не всех. Маленькие мальчики пока еще не доросли до раздражающего возраста, — брюнетка вновь повернулась к нему, - И, кстати, ты ей нравишься. — Она хорошая девушка и верная подруга, — он улыбнулся, — Я рад, что она есть у тебя. — А ты? — внимательный взгляд голубых глаз, — Долго ты еще собираешься быть в моей жизни? Хао сжимает ее ладонь и заводит ведьму под свою руку. Пальцы скользят по белой материи, оставляя после себя тепло. По спине Роуз бегут мурашки, когда она чувствует его дыхание у себя за спиной. Она поворачивается к нему, и ее встречает улыбка. — Я бы хотел остаться в ней как можно дольше. — А что мешает? Внутри нее все замирает каждый раз, когда она спрашивает его. Замирает в преддверии ответа. Шаман облизывает губы, отводя взгляд. — Я пока что не знаю, что мне уготовано судьбой, не знаю, где окажусь через месяц. Я не могу обещать тебе остаться. Девушка тихо вздыхает. Казалось, изнутри ее сжигает пламя обиды. — Мы знакомы чуть больше недели, Хао, и я понимаю, мы друг другу никто, но мне грустно от одной мысли, что тебя не будет рядом, — она пожимает плечами, — Я уверена, наша встреча не простая случайность, — улыбается, — Мне кажется, это отличное начало дружбы опытного шамана и начинающей ведьмы. Хао засмеялся. — Ну что? — непонимающе усмехнулась та. — Смешная ты, Тиф. Внезапно музыка начала звучат в голове шамана громче, превращаясь в звон. Он застонал, прикладывая пальцы к вискам. — Хао…- голос Тиффани растворился в ужасном звоне. Перед глазами Асакуры всплыл дом Филиппа, на чьем крыльце стояли три высоких мужчины в длинных белых плащах. Один из них (Хао не разглядел лица), казалось, смотрел прямо на парня. — Хао, что с тобой? — теплые ладони ведьмы приводят его в чувство. Он оглядывается по сторонам в поисках Лютера и находит его в толпе. — Мне нужно уйти ненадолго, — выдыхает шаман. — В чем дело? Тебе плохо? Я могу помочь? — Тиф, — он схватил ее за плечи, — Обещай, что бы ни случилось, не бросать магию, продолжать двигаться вперед и беречь себя. — Что? — Обещай! Девушка кивнула. — После праздника я буду ждать тебя на крыше твоего дома, как обычно. Хорошо? — Хорошо… Асакура поджал губы, а затем чмокнул ее в щеку. Роуз наблюдала за тем, как он, схватив Филиппа, куда-то скрылся. — Что случилось? — рядом с подругой возникла Элион, озадачено смотря вслед шаману. — Он просто ушел, — произнесла брюнетка, предчувствуя что-то неладное. ***** Pov Хао Асакура. Я и Филипп стояли возле его дома. Напротив нас стояли Патчи из деревни Добби, деревни шаманов, если быть точнее. — Время пришло, Хао. Если ты хочешь покорить Звезду Единства — пора, — произнес Маркус, Глава Совета Патчей. Это был седовласый высокий мужчина. Он прожил много лет, об этом говорили многочисленные морщины не его смуглом лице и темные глаза, в которых я всегда читал мудрость. Кто были остальные двое незнакомцев — я не знал, да и не особо хотел знать. — Я готов, — я безжалостно врал. Я не был готов. Я не был готов совершить возможное самоубийство, я не был готов к той силе, которую приобрету, если выживу, я не был готов оставить Тиф один на один с ее силой. — Тогда отправляемся сейчас. — Сейчас? Может быть, утром? — взмолился я, — Я должен… — Утром ты уже будешь в единении. Я выдохнул. Крепкая рука легла мне на плечо. — Я отправляюсь с тобой, парень, — улыбнулся Филипп, — Когда ты очнешься, рядом должен быть друг, чтобы привести тебя в чувство. — А как же твой дом? — Здесь меня ничто не держит. Я благодарно улыбнулся ему. ***** Pov Тиффани Роуз. Я не стала дожидаться окончания праздника. Чувство непонятного страха не покидало меня с момента внезапного ухода Хао. Я не могла думать о чем-то другом. Сбежав от всех, я помчалась к дому Филиппа Лютера, но никого там не нашла. Дом был пуст. Лишь в окнах отражался приближающийся рассвет. Я брела к своему дому, надеясь, что Филипп вернулся на поляну, а Хао ждет меня на крыше. Дверь дома оказалась приоткрытой. На миг я успокоилась, но зря. Зайдя, я поняла, что в доме, как и на крыше, никого нет. Что ж, быть может, он ищет меня на празднике? Я скинула обувь и прошла на кухню. Дождусь здесь. Зажигаю фитиль и иду к печи, чтобы согреть воды для чая, но замечаю на столе какие-то неровности. На поверхности дерева были выжжены слова «Я обязательно вернусь». Рука опустила лампу на стол, сама же я сжала губы. Сжала так сильно, как только могла, но слезы все равно выступили на глаза. Хао Асакура ушел из моей жизни также неожиданно, как и пришел в нее, не сказав ни слова.