Тень

Я захлопнула дверь, забыв даже про часть роз, которые остались с той стороны. Я была испугана. Боялась, что сейчас выпрыгнут шиноби и схватят его, или это вообще лишь иллюзия, созданная моим подсознанием после испытанного шока в цветочном магазине. Но Орочимару дотронулся до моей щеки, что вызвало армию мурашек по всему телу. Он настоящий. — Что ты тут забыл? Я отскочила от него. Сейчас я была не здесь, а в прошлом, когда мать взяла меня с собой к подруге, но вместо этого она привела меня в темный подвал, где единственный свет исходил от свечи. В шее почувствовалась резкая боль, как от укуса комара. Все мысли в голове перепутались, и я на ватных ногах повернулась к матери. У нее из руки выпал шприц. Она прижала руки ко рту, а по щекам скатывались слезы. Тогда для меня погас даже этот маленький лучик света. Проснулась я уже привязанная к столу. Орочимару смотрел на меня своими змеиными глазками. Мать сидела в самом темном углу комнаты. — Мама, помоги! Но она только вытерла глаза от слез и покачала головой: « Это для твоего блага. Отец убьет тебя, заставив жизнь отдать за клан. Ты должна понять, что жертва, про которую говорил отец, жертва, которая задобрит богов семьи, — это ты. Пока у тебя есть чакра ты в опасности». Орочимару провел рукой по моей щеке: « Будет больно.» Он отошел к столу, где были разложены медицинские принадлежности. Орочимару взял флакон с красной жидкостью и набрал шприц. Жидкость почти вся оказалась в шприце. — Что это?! — крикнула я, но это был крик отчаявшегося человека. — Это? Кровь Шукаку. Он оттянул воротник кофты, оголяя шею. — Нет! Нет! Нет! Но кто меня слушал. Он проткнул мою кожу иголкой, и буквально тут же я почувствовала жар во всем теле. Меня будто бы облили кипятком. Я старалась порвать веревку, но кровь Шукаку коснулась моей. Меня ошпарила невыносимая боль. Я кричала, не боясь после этого потерять голос. Мне было больно. Кровь однохвостого сливалась с моей. — Аааааааа!!! Я посмотрела на мать, но у нее было лицо, словно не я привязана к этому столу, а она. Она зажала рот рукой, упав на пол. Слезы всё еще не прекращали течь с её глаз. Сейчас они напоминали мне грозовую тучу. Тёмно-серую. Мне всегда материнские глаза казались необыкновенными, и мне было жалко, что мои глаза были голубыми, как у отца. — Потерпи еще чуть-чуть, — прошипел Орочимару. — Осталось только запечатывание. В руке у него оказался поток чакры, тёмно-сиреневого цвета. Что он собирается сделать? Он поднял кофту, оголяя живот. Одной рукой он начал чертить странные символы у меня на животе. Красная краска, так мне хотелось думать, но все мое подсознание кричало, что это все та же кровь. Он прекратил и резко ударил меня по животу своей чакрой. Мне показалось, будто бы меня гвоздями прибили к этому столу. В тот момент я потеряла сознание и очнулась уже без отца. — Тебе опасно здесь находиться! — крикнула я. Я простила ему тот случай, ведь, как оказалось, отец действительно хотел принести меня в жертву. Хотя я до сих пор не могла понять кто надоумил его. Отец никогда не верил в весь этот сверхъестественный бред, но он смело мог похвастаться званием «отца года». Орочимару усмехнулся. Годы никого не щадят. Его вид и раньше меня малёк пугал, а сейчас он выглядит как настоящий змей. Кожа стала еще белее, но на его лице уже проступали ели заметные морщины. Он хотел обладать техникой бессмертия, но глядя сейчас на него, можно было подумать, что все его старания были напрасны, а бессмертие, обдурив его, ускакало в противоположную сторону. Хотя кто я такая, чтобы знать или судить по внешнему виду? Может, он только для меня так вырядился, чтобы я узнала его. А бессмертие, о котором он мечтал, намного ближе, чем я думаю. — Я прибыл на экзамен. Видишь ли, мне нужен один человек. Моё тело скоро разрушится, а тот мальчик очень талантлив. Я хочу наградить его. Так сказать, помочь выбрать путь, по которому он пойдет. Как бы это сказать… Мне нужна твоя помощь. — Хочешь, чтобы я привела его к тебе? — Нет… Саске сам найдет дорогу ко мне, когда я этого захочу. Всё что касается Саске и тебя очень просто. Следи за Саске. Подражай Саске. Изучай его. Стань им. Стань тенью, тенью Саске, — приказал Орочимару. — Но мне нужно еще кое-что. Ты должна выполнить мое поручение. После чего сможешь покинуть эту деревню. Забыть этих жалких людишек и присоединиться ко мне. Он предлагает мне пойти с ним? Неужели, я наконец-то смогу жить нормально? С человеком, который меня не призирает, а считает живым существом. Считается со мной. Саске. Орочимару хочет, чтобы я стала копией Учихи? Зачем ему это? Я не была дурочкой, хоть многие считали обратно. Орочимару от этого будет какая-то выгода. Он не дурак, давать мне задания, которые, в конечном счете, обернутся ему боком. — Что я должна сделать? — осторожно поинтересовалась я. — Всего лишь отдать вот это, — он протянул коробку. — Третьему. Хокаге? Я взяла коробку и с опаской открыла ее. В ней лежала спящая змея, свернувшись в кольцо. Я резко кинула коробку на пол, но змея даже не пошевелилась. — Ты хочешь, чтобы я убила Хокаге? — Нет. Эта змея не убьет его, а всего лишь пустит свой яд в его кровь. Он впитается в кровь Третьего. Он будет питаться его чакрой. И когда мне потребуется он ослабнет до того, что я смогу сразиться с ним. И в конечном итоге он умрёт от моей руки, а не от твоей. Но с моей помощью. Это плата за свободу. Жизнь старика, взамен на мою жизнь. Я буду свободна. Но я не убийца. Даже если он умрёт от руки Орочимару, мне придется всю жизнь жить с мыслью, что я тоже приложила руку к его смерти. — Сделай это. Тебе нужно проникнуть в резиденцию Хокаге и выпустить эту змейку, назвав ей того, кого нужно убить. Орочимару сунул мне в руки коробку и смотрел на меня. Он ждет ответа. Но что я могу ему сказать? Я хочу свободы. Выбраться туда, где меня не будут осуждать. Туда, где меня примут, где я смогу стать своей. Но приложить руку к смерти Третьего. Тук, тук, тук: « Хенсе, ты дома?!» Гай упорно продолжал стучать в дверь. Я смотрела на Орочимару, но он лишь кивнул и исчез, оставив мне коробку. Видимо, он решил, что так мне будет легче принять решение. Я открыла дверь. Гай с испугом смотрел на меня. Наверное, его испугали цветы возле порога моей квартиры. — Ух, я уж подумал, что твой отец вновь решил тебя навестить. — Нет. — Я решил удостовериться, что с тобой все в порядке. Неджи сказал, что оставил тебя в лавке, по моему приказу все время следил за тобой, чтобы не повторилась та ситуация. Мы встретились возле дома, тогда он сказал, что ты до сих пор не включила свет. Я забеспокоился. Следил? Почему сердце забилось так быстро? Потому что я снова испугалась, что он заметил Орочимару. Если это так, то он тут же сообщит Гаю, как только увидит его, а Гай — Третьему. Из этого всего вытекали последствия. Меня будут допрашивать, но может они смогут отыскать его и без моей помощи. И что будет потом? Они убьют его? Нет, я не могла этого допустить. Орочимару значил для меня слишком много. Я посмотрела на коробку, которая стояла на тумбочке. — Я больше не видела отца… Гай, помнишь, ты сказал, что поможешь мне? — Конечно. — Я хочу посмотреть резиденцию Хокаге. Еще в детстве мечтала об этом. И сейчас я подумала, что раз я больше не в семейном гнезде, может, ты поможешь осуществить мечту? Гай почесал затылок. Его глаза бегали то в одну сторону, то в другую. Он был в затруднение. Его действия выдавали неуверенность и борьбу внутри. — Ну… Ээээ… Я, конечно, постараюсь, но ничего не обещаю. Я обняла его. Это была не благодарность, как он подумал, а иллюзия ее, чтобы хоть как-то заставить его побыстрее принять решение. Я никогда не любила тянуть за ниточки, благодаря которым можно управлять людьми, но сейчас это было необходимо. « Молодец, девочка. Я знал, что ты выберешь правильное решение ». — Раздался голос у меня в голове. А я всего лишь крепче прижалась к Гаю, чтобы он не почувствовал дрожь. Я сделала свой выбор, но к чему он меня приведёт? Правильно ли я приняла решения? Я поставила на карту всё. И теперь просто не могла оступиться. Ведь любой неправильно сделанный шаг приведет нас к смерти.