Эта сказка - не о вас!

Айша растерянно моргнула и резко обернулась, увидев, однако, только отражение собственной физиономии, изрядно подрастерявшей природную смуглость, словно в кофе хорошенько плеснули молока – в равнодушной зеркальной поверхности.        – Что вы натворили?! – схватив Айси за предплечье едва ли не до хруста кости, выкрикнула она в лицо ведьмы. Голос прозвучал тонко и с каким-то истерическим надрывом, заставив мысленно выругаться. Точеное личико исказила гримаса боли, однако Айси хватило выдержки со снисходительной издевкой криво ухмыльнуться и ответить:        – Ничего. МЫ ничего не делали. Ну, помимо того, что открыли – как и было оговорено – тоннель между реальностями. Надеюсь, никто не ждал, что мы еще и станем возвращать феечек сюда, ведя за ручку – ведь ни о чем подобном мы не договаривались.        – Но теперь этот тоннель закрыт, – тихо заметила госпожа Гриффин.        – Никто не уточнял, как долго его надо было держать. А мы не обязаны были торчать там и слушать весь этот визг!        Специалистов директриса во время проведения ритуала выставила в приемную. У Айши едва не потемнело в глазах от мысли, что придется еще СКАЗАТЬ им… объяснить, как это вышло, что она вернулась, а остальные… остальные просто – исчезли?! И какого каракена она ужасается предстоящему объяснению больше, чем самому факту случившегося, малодушно считая, что лучше бы осталась… там – где-то там, главное, вместе с остальными? Наверное, это казалось бы менее нечестным…        – Ты сейчас сломаешь мне руку, принцесса, – интересно, ледяная ведьма будет изображать этот ровный равнодушный тон, даже если ей действительно сломать пару костей? Вместо ответа Айша дернула на себя, едва не выдернув ей плечо из сустава.        – Исправь все! – глухо потребовала она. – Верни… НЕМЕДЛЕННО!        – Я вовсе не уверена, что это возможно. Якоря больше не существует… да и, вполне вероятно, у нас что-то получилось только потому, что с той стороны тоже был ритуал… кто вообще скажет с уверенностью, что реальностей всего две? Их могут быть тысячи.        – Не нарывайся, лапочка, – мурлыкнула, не пытаясь однако, вмешаться, Шторми. – вы, волшебницы, круче всех только когда в подавляющем большинстве, чего о тебе сейчас не скажешь.        Судя по тому, как опасливо она следила краем глаза за Гриффин, только присутствие директора и не давало ведьмам воспользоваться сложившейся ситуацией.        – Ну что, скажешь что-нибудь… прочувственное на тему, что нам все это не сойдет с рук или что-то вроде того? Можешь меня ударить, если от этого станет легче… надеюсь, всеми учтено, что мы не обязаны были знать, что проход закроется, как только мы покинем межпространство?        – Вы знали, – таким же равнодушным тоном констатировала Гриффин – Айше захотелось заорать на пожилую ведьму, слишком уж резало восприятие это ее спокойствие. – иначе не потащили бы за собой Мирту.        – Это может ни о чем не говорить. Презумпция, как ее там, невиновности и все такое…        – Тем более у феечек было достаточно времени, чтобы вернуться, – Дарси, кажется, даже изобразив сожаление, развела руками. – а мы действительно не могли знать точно, как поведет себя заклинание, использованное впервые. Все это с легкостью подтвердит любая проверка… мы, если угодно, согласны на эликсир правды или око инквизитора.        Айше было совершенно все равно, что и кому сойдет с рук. Как и на то, что подтвердит или опровергнет развязывающее язык зелье! И она, безусловно, уже попыталась бы подправить ведьме форму носа, если бы это хоть на каплю увеличивало бы шансы найти и вернуть девочек… А ведьмы – да морской черт и все медузы с ними, с ведьмами! Вот только добьется ли она хоть чего-то принуждением и угрозами? Гриффин, конечно, должна проследить, чтобы ритуал был и второй раз проведен так, как надо… а что, если без аналогичного колдовства с обратной стороны ничего у них не выйдет? Если вероятность заставить Айси что-то делать еще теоретически существует, то этот, как его там, князь… нечего и надеяться! Если лет через десять ледяная ведьмочка превратиться во что-то подобное, все их теперешние и прежние злоключения можно смело считать еще цветочками…        Вот только бы это – конкретное – закончилось, а что уж через десять лет…        – Можете попытаться, – толкнув Айси к зеркалу, сухо сказала фея. – если… короче говоря, хоть бы и в качестве подтверждения, что это действительно невозможно. Только без жульничества!        – Сейчас? Да ты смерти моей хочешь, принцесса – наш резерв хорошо, если через неделю восстановится достаточно для такого масштабного колдовства! Впрочем, если ты обеспечишь ритуал… гм, топливом – например, пожертвовав своими крылышками и пыльцой… только не забудь, что результат не гарантирован! – беловолосая ведьма поморщилась, растирая плечо другой рукой. На коже цвета слоновой кости красиво наливались синюшные отпечатки пальцев феи.        – Я…        – Я могу провести ритуал, – тихо пробормотала долго молчавшая Мирта. Трио ведьм, директор Гриффин и Айша с почти одинаковым выражением уставились на нее. – с моим-то резервом все в порядке.        – Твои способности были никудышными еще два года назад, – охотно напомнила Айси. – даже если ты что-то умела...        – Если колдунья светлая, ее никто не принимает всерьез, – нервно сжав кулаки, выкрикнула Мирта. – вы всегда относились ко мне, как к законченному ничтожеству! Вы – и все остальные тоже! Моя сила ничем не слабее, чем у норм… чем у темных!        – Настоящее колдовство не бывает светлым. Ты, в общем-то, приняла самое верное решение в своей жизни, когда поменяла школу… Впрочем, если хочешь попытаться, – ледяная ведьма приглашающее кивнула на покрытое руническими узорами зеркало. – мне совершенно все равно!        Зябко передернув плечами, красноволосая девушка встала напротив стекла, несколько боязливо коснувшись его пальцем вытянутой руки. На курносом личике больше отражалась обида – больше всего на себя и собственную беспомощность, с которой хотелось отчаянно спорить, нежели действительная решительность – Айше почему-то стало жаль Мирту. Не хотелось признаваться себе в этом, но принцесса отнеслась к попытке феи-колдуньи с тем же скептицизмом, что и трио.        Рунические узоры слабо засветились от прикосновения, но ничего похожего на зеркальный коридор не возникло. Мирта закусила губу, еще сильнее сжав кулак на другой руке, казалось, она вот-вот расплачется под снисходительными и сочувствующими взглядами.        – Я приказываю, откройся! – тихо сказала Мирта своему туманному из-за магического отсвета отражению. – Ну… пожалуйста…        Шторми сдавленно хмыкнула, получив от стоящей рядом Дарси тычок под бок. Позволить товарке сорвать такое увлекательное представление ментальная ведьмочка не желала, хотя – с поправкой на куда большую сдержанность – тоже наверняка забавлялась от души… или что у них там?        По дрожащему кулачку Мирты потекли ленивые струйки крови – кажется ногти вонзились кожу слишком глубоко.        – Не обращай на них внимания! – негромко посоветовала фея, коснувшись плеча Мирты. – Я в тебя верю.        – Надеюсь, этот факт достаточно утешит тебя сам по себе, – поддакнула Шторми, но Дарси снова шикнула на нее.        Мирта дрогнула, словно в лихорадке – трудно было сказать, заметила ли она вообще прикосновение и слова Айши.        – За отчаяньем всегда приходит надежда, – отстраненно проговорила она. – как рассвет за ночью, и радуга за бурей. Таков естественный ход вещей.        Подняв вторую руку, Мирта начала обводить окровавленным пальцем одну из рун, похожую на букву «N», только почему-то с двойным «перешейком», но в последний момент, вместо того, чтобы обвести вторую наклонную линию, неаккуратно перечеркнула первую ее зеркальным отображением.        Отраженная реальность исказилась окончательно, став туманной и нечеткой. Потом из-за стекла на обеих девушек обрушилась лавина света, как если бы они стояли перед огромным внезапно включившемся прожектором. Айшу – да, наверное, не только ее – мгновенно ослепило этой волной сияния, поэтому она не видела реакции ведьм, только директор Гриффин неразборчиво пробормотала «да что же ты делаешь?!».        Не слишком-то это походило на свет восходящего солнца… если, конечно не наблюдать его прямо из космоса!        А потом «прожектор» почти бесшумно взорвался, окатив их острыми брызгами осколков.        Ослеплено проморгавшись, фея, не вскрикнувшая от испуга только потому, что испугаться еще сильнее не получилось даже при нахлынувшей вместе со стеклянным взрывом мысли, что они случайно уничтожили зеркало, а с ним и единственный шанс, первым делом увидела почти нос к носу таращащихся друг на друга Мирту и Блум, позади которой толпились и остальные феи.        – У нас получилось… или – у вас? – оглушено прищурилась огненная фея.        – Не… не имеет значения, – совершенно осипшим голосом ответила Мирта. И то ли выплеснув слишком много сил из пресловутого «резерва», то ли от нервного потрясения едва не рухнула, вынудив Блум подхватить ее.        – Ну и как это понимать?! – требовательно уставившись на трио посторонившихся ведьм, Стелла уперла руки в бока, явно настраиваясь на праведные разборки. Но проигнорировала это даже вспыхивающая от гораздо меньших провокаций Шторми.        – Видимо, так, что мы оказались виноваты сами, – Айша развела руками. Во всяком случае, у нее оспаривать «презумпцию – как – ее – невиновности» моральных сил не было совершенно. Не совсем понятно, о чем они тут с директором Гриффин договаривались, но если уж старая ведьма не сумела их поймать на буквальном нарушении договора.        – Но… – Стелла растерянно моргнула. Учитывая, что именно она затеяла отвлекшую всех перепалку, видимо, солнечная фея все же не чувствовала за собой стопроцентной правоты… иначе все, бонусом к временному ослеплению, сейчас рисковали бы еще и оглохнуть.        - Поверить не могу, что я на это согласилась, но сказанного не воротишь! Кажется, Трикс действительно… хм, буквально выполнили свою часть соглашения. Хотя не сомневайтесь, если бы развязка оказалась менее удачной, я тоже умею выполнять обещания тогда, когда мне это выгодно и так, как выгодно! – госпожа Гриффин, устало потирая виски, обошла свой директорский стол, загроможденный целой кипой бумаг, и тяжело плюхнулась в кресло. Судя по тону, Гриффин просто-таки с нетерпением собиралась ждать от трио нарушительниц спокойствия какой-нибудь выходки, позволившей бы, не нарушая собственного слова, вышвырнуть их вон, а то и запечатать способности к колдовству. То, что она не сделала этого еще два года назад, объяснялось только одним фактом – блок на колдовскую силу установить куда сложнее, чем на волшебную. Волшебство – это непременное взаимодействие с внешним миром: установи своего рода «стену» между ним и феей – и та не сможет воспользоваться своей силой… Фарагонда частенько практиковала подобное наказание для чересчур отличившихся студенток – уж Винкс, волею судеб не особенно радующие педагогический состав дисциплиной, знали это лучше многих. А колдовство ведьмы можно либо запечатать с помощью какого-нибудь внешнего амулета, избавиться от которого более-менее толковая особа легко найдет способ, либо выкорчевать его из личности, как дерево из земли – что невозможно сделать, личность эту в ходе процесса не травмировав. Это почти не практиковалось, слишком был велик риск превратить «пациентку» в пустую оболочку, бездушное растение.        Волшебство феи – это всего лишь ее умение воздействовать на окружающие вещи и людей. Колдовство же ведьмы – это ее душа, ее натура… суть, лишить которой невероятно сложно и невероятно жестоко.        Поэтому поступить так, даже с этой троицей, попортившей директору Гриффин больше крови, чем все предыдущие поколения студенток, вместе взятые, она смогла бы только в совсем уж крайнем случае.        - Разумеется, директор! – продемонстрировала довольно-таки деревянную улыбку Айси, скорее всего, думавшая сейчас на ту же тему. – Я… мы оттого и предложили эту идею. Если это все – можем мы занять комнату, пока нам не сообщат время на подготовку к экзамену?        – О да, милочка, разумеется, – сцепив ладони в «замок» директриса с лучезарнейшей улыбкой легонько постучала по столешнице. – я только хотела вернуть, если не ошибаюсь, твою собственность!        На лице ледяной ведьмочки, всегда достойном статуи из слоновой кости, появилась легкая растерянность. Улыбка миссис Гриффин мягко трансформировалась в оскал.        – Монахи застен… то есть, из Монастыря Гармонии собирались сами вернуть ЭТО, но вы столь спешно покинули их… Там служат очень ответственные люди, все под расписку, с чем забирали, с тем и отпускают. У них и без того возникли проблемы, хранить живых существ еще не приходилось, но заклинание безвременья позволило его, в некотором смысле, законсервировать до нужного момента…        Растерянность сменилась тихим ужасом осознания.        – Нет! – едва слышно выдавила Айси. – Нет, нет, нет…        – Тем более, ведьмам – ученицам запрещено держать в школе домашних животных и существ, – попыталась поддержать ее Дарси. Каким-то образом директор ухитрилась сделать свою улыбку еще слаще.        – Правила изменились. В колдовстве небесполезен фамильяр, кроме того, юным леди полезно прививать ответственность хоть за кого-то. Разумеется, у нас принято заводить СООТВЕТСТВУЮЩИХ животных: черных кошек там, летучих мышей, ящериц, пауков, змей… крыс на худой конец. Но ты же всегда так старалась продемонстрировать, что ты особенная…        – Мамочка! – раздался жалобный писк. – Мамочка…        Ледяная ведьма с отвращением отшатнулась. Обнявшая Айшу Муза сдавленно и довольно-таки ехидно захихикала подруге в плечо.        На первом курсе Алфеи, еще до знакомства с Айшей, феи подшутили над Трикс, подбросив ведьмам утиное яйцо, расколовшееся прямо в ладони у Айси. Она, судя по рассказам очевидцев, была вне себя от ярости из-за маленького утенка, которого никто не мог разубедить в том, что ведьма Льда, которую он первой увидел, едва вылупившись – его мать. Долгое время птенец бегал по пятам за несчастной девушкой, всеми силами старающейся его игнорировать – и в конце концов последовал за ней через портал в «застенки», где и остался, скованный чарами безвременья и после побега шустрой троицы – до их отнюдь не триумфального возвращения и, впоследствии, освобождения на законных основаниях. В раскаяние девушек Гриффин не поверила бы никогда… но, похоже, умнее, сдержаннее и терпеливее их все же вынудили стать. Что же до утенка… если бы директора школы ведьм спросили о причинах, ну, не считая вредности душевной, побуждающих возиться с возвращением этой глупой птицы хозяйке – наверное, она затруднилась бы ответить. Но все же… юная Айси была талантливой ведьмой. Жестокой и очень целеустремленной. Ей совсем не составило бы труда телепортировать утку на другой конец вселенной или превратить в корзинку для зонтиков – но девушка и не подумала этого сделать, хотя угрозы и гневные вопли сыпались на несчастного утенка, не желающего признавать, что «мамочка» его отвергла, как из рога изобилия! Это стоило более детального изучения…        От пронзительного вопля в Торрентуволле зазвенели и кое-где покрылись трещинами стекла во всех окнах.