Скади
Была у Элион неприятная особенность характера – впадать в недолгий ступор именно тогда, когда, в общем-то, следовало что-нибудь предпринимать и срочно. Еще более неприятным оказалось то, что в характере Оруби все было в точности до наоборот, так что от попытки растерянно похлопать глазами, не сразу осознав, что же, собственно, произошло, юную королеву отвлек едва слышимый свист рассекающей воздух катаны. – Не… Замолкнув, Эля еще раз растерянно хлопнула ресницами. Впрочем, теперь ошеломленно замерла и сама Оруби, хмуро сверлящая взглядом лезвие легкого меча, на полете, что называется, пойманное Седриком в ладонь – по идее, в человеческом обличье он просто обязан был остаться без половины пальцев при подобной попытке, но почему-то обошлось… по изящному запястью чертили причудливую вязь кровавые ручейки, ускорившиеся и усилившиеся, когда Оруби справилась с потрясением и попыталась вырвать свой меч обратно, дергая за рукоять. Элион, побаивающейся вида крови, захотелось отвести глаза… – Постарайся ее успокоить, если хочешь, чтобы она осталась жива, – равнодушно предупредил змееоборотня князь. Продолжая попытки высвободить катану, базилиадка слегка повернула голову, встретившись с Фобосом взглядом. – Полагаете, что с ним я сражаться не стану? – хрипло спросила она, нелюбезно косясь на Седрика. – Это уже ваши проблемы, – снизошел до ответа князь. Наверное, все-таки полагал – так показалось Элион, во всяком случае. Как всегда, для ее брата потемками оказалась сфера человеческих эмоций – он вполне мог и не понимать, что именно Седрика Оруби и готова была сейчас разорвать на куски за предательство. Естественное, в общем-то, даже закономерное предательство – к которому Элион, давно знавшая, с кем имеет дело, опять почему-то оказалась не готова, что уж говорить о базилиадке! К Фобосу и Нериссе особых – эмоциональных, по крайней мере – претензий быть не могло. Они для Оруби всегда числились в категории врагов, как можно возмущаться тому, что враг поступил, как враг… если ты, конечно, не Элион, а кто-то чуть более практично мыслящий. А Седрику очень хотелось бы доверять… наверное, Оруби и доверяла, просто не признаваясь себе в этом – тем больнее и обиднее было столкнуться, столкнуться… Это действительно были исключительно их проблемы. И исключительно ее, Элион, вина – снова она выдала желаемое за действительное, снова оказалась причиной катастрофы, только потому… ну неужели она столь уж многого хотела, неужели надеялась на что-то совершенно особенное?! На невозможное, это уж точно… – Нет, не станешь, – сама едва услышав свой голос от волнения, постаралась твердо ответить Элион. – Почему это? – если Оруби и озадачило ее вмешательство, то разве что на долю мгновения. Воинам на поле битвы необходимо уметь мгновенно принимать решения, не в правилах базилиадки вечно мучится какими-то непрекращающимися сомнениями… из-за которых любое решение кажется так или иначе неверным! – Кирия Оруби, Вы, должно быть, забыли, что находитесь с недавнего времени на королевской службе? Не станете, потому что… потому что я так… говорю, – почувствовав, что на попытке выговорить «приказываю» голос непременно предательски дрогнет, еще тише закончила юная королева. Почти четыре года в Меридиане, а от дурацкого чувства, непременно сопровождающего любые попытки отдавать распоряжения – так никуда и не делась. К счастью… наверное, к счастью, что заниматься этим ей в действительности приходилось куда реже, чем мог подразумевать столь громкий титул. Вот и сейчас девушка до обморока боялась, что Оруби просто пошлет ее вместе со всеми «приказами» подальше. Сама бы, наверное, на месте кирии так поступила… Но, видимо, дисциплину в независимости от того, какие чувства вызывает «старший по званию», кондракарское воспитание вбило в Оруби на уровень рефлексов. – Просто поверить не могу! – прекратив попытки выдернуть катану почти сорвалась на крик она. – Это после всего, чем ты, по твоему же собственному, заверению, обязана Стражницам?! Ты просто… готова просто… закрыть глаза на то, что с ними случилось, ради поддержания какого-то мифического мира? Откуда нам знать, что они не спланировали все это заранее! Элион помотала головой. Слишком много факторов случайности – совершенно не в стиле брата. – Мы не дипломированные Целители, котенок, – разжимая окровавленные пальцы, пробормотал Седрик. – неоказание помощи – это еще не равнозначно причинению вреда. Какое-то время поколебавшись, Оруби убрала оружие, демонстративно глядя мимо лица лорда. – Надеюсь, Ваше Величество действительно уверена в своем решении! – ядовито процедила она. Элион уставилась в пол. – Я постараюсь… постараюсь все исправить… Ты ведь сказал, что зеркало – мое?! Так я его забираю… С Фобоса вполне могло статься возразить, что Седрик много чего мог наговорить, а сам князь такого распоряжения не отдавал – он вообще многие претензии сестры отметал равнодушным «А ты бы больше слушала Седрика!» – однако возражений не последовало. То ли Фобос был уверен, что ничего у нее не выйдет, то ли ему действительно было все равно. При довольно-таки злопамятном нраве, мстительным князь не был – слишком нецелесообразное это занятие, жестокая месть. Разве что Нерисса… но Нерисса, кажется, успела уже перепсиховать и относительно успокоиться, да и не характерны для нее такие сложные конструкции. Никто из них не планировал ничего заранее. Почти наверняка… нет, наверняка… и что с того, что Элион просто очень хотела в это верить?! Убито вздохнув, Элион мягко взяла Оруби за руку – оставалось надеяться, кирия все же не слишком рассердилась на нее за это жалкое подобие самодурства – вторую руку растерянно протянув к зеркалу, прикидывая, как его вообще тащить обратно во дворец… Но, стоило кончикам пальцев коснуться стеклянной поверхности, перед Элион словно вспыхнула сверхновая звезда. – Все ведь, в конце концов, закончилось хорошо! Окна королевских покоев выходили на север, всегда открывая восхитительно пугающее зрелище поверх городских крыш – на покрытый колдовским садом холм, увенчанный острой серебристой короной замка. День клонился к вечеру, посеребренные серо-голубые стены на фоне сгущающегося неба казались покрытыми сверкающей изморозью. Все закончилось хорошо. Иногда просто надеяться оказывается даже правильным… «Хотя, наверное, я просто пытаюсь найти себе оправдание!» – Девочки, ну простите меня… и Вы… ты, Оруби, я же видела, ты и сама видела – ты готова была сражаться с ним, а он – нет. Даже по приказу брата, он не стал бы! Мрачно подпирающая дверной косяк черноволосая валькирия нахмурилась. Как она заявила, о Седрике Оруби в данный момент – и в обозримом будущем – даже слышать ничего не желала, хотя, объективно говоря, из этой троицы он был менее всего виноват. Элион могла ее понять. Сама она уже давно смирилась с тем, что, как только начинаешь полагать, что знаешь что-то о логике поступков змееоборотня, он тут же делает что-то, разбивающее всю выстроенную картину вдребезги. На такие же осколки, что остались от зеркала, магическая природа которого так и не была определена. Нравственную – если можно это так охарактеризовать – природу оборотня было определить не легче. Элион просто привыкла. Может быть, и у Оруби получится со временем. А пока что кондракарская валькирия злилась на весь мир, не желая концентрировать злость субъективно, ибо это тоже приводило бы ее… к одному конкретному субъекту – и даже отказалась присоединиться к Элион и Стражницам, расположившихся на креслах и подушках посреди покоев, дабы поделиться впечатлениями и претензиями. Элион они ни в чем не винили… опять! Когда сама себя чувствуешь виноватой, становится чуть-чуть проще, когда обвиняет кто-то со стороны – а девочки, словно из принципа, никогда этого не делали. – Худой мир лучше доброй ссоры – в этом ты вся, – только и качнула головой Корнелия. Вероятно, некоторые из Стражниц тоже полагали, что история с зеркалом была изначально подстроена. А любые попытки объяснить им звучали бы… не звучали бы. Девочки просто не знали Фобоса, не могли знать. Да и сама Элион, наверное, только надеялась, что хоть немного его понимает. Поэтому и готова была сама, по заявлению подруги «выдумывать оправдание»… Может и так. Все равно. – Порой мне кажется, что за этой святой наивностью ты просто прячешься, – помолчав, фыркнула базилиадка. – даже ее обычно не хватает надолго… Как же! То-то в народе уже ходили анекдоты на тему, что королева не так-то проста: если ее обмануть пять раз, на шестой она уже так легко не купится! Не особенно-то обидные, но все же… – Я люблю своего брата. И… если это и клинический идиотизм… пусть будет. Мне нравится хоть на что-то хоть иногда надеяться. – Наверное, я тебе завидую. Как ни странно от комментариев воздержалась даже Ирма. Наболталась уже, не иначе, встретив столь родственную душу в «зазеркалье»! А может быть, все просто поняли, что Оруби имела в виду… Базилиадка почти не умела прощать. Или ей для этого требовалось гораздо больше времени, чем в «обозримом будущем» умещалось. Элион… с Элион Седрик теперь будет вести себя, как ни в чем не бывало – в этом девочка почти не сомневалась – не впервой. Она не то, чтобы готова забыть… но вряд ли сможет изменить свое отношение. А Оруби вряд ли сумеет не изменить – она-то людей по поступкам судит, тут не разведешь руками, констатируя «такой, какой уж есть» А кто виноват, что поступки у оборотня… с ситуационной моралью? Законы мироздания? – Я просто… Что «просто» – выяснить так и не удалось, поскольку дверь в королевские покои широко распахнулась, открывая несколько смущенно мнущуюся на пороге фигуру, занимающую фактически весь дверной проем. – Ватек? – растерянно уточнила Элион, тут же потеряв нить разговора. – Что произошло? И почему ты весь… ЖЕЛТЫЙ?! – Ну… я это, – мучительно подбирая нужные слова, гигант обескуражено поскреб пятерней лысую макушку. – дело в том, я это… Неужели, все эти фокусы с перемещениями по разным вселенным что-то изменили в каждой из них?! И теперь, когда зеркало разбито… Гаан знает, что тут еще могла произойти. Окончательно всех обескуражив, уже не синий великан зачем-то извлек и нацепил на короткий, словно рубленный нос очки в попугайской пляжной оправе, другой рукой извлекая из-за спины обычное ведро литров на семь и с убитым видом демонстрируя его присутствующим, видимо, надеясь этим все объяснить. – Ватек, спокойно. Ты ни в чем не виноват, просто объясни, что произошло, – стараясь не запаниковать, медленно проговорила Элион. Не совсем понятно, кого она этим пыталась успокоить… – Так… вот! – глахорт потряс перед собой пустым ведром в разводах желтой краски. – Накинулись на меня кучей, когда я штрафные пометки ставил… ну, знаете, Ваш-личество, бумажки-то они ненадежные, оторвал да выбросил, а если сразу лошарога или телегу желтым пометить, то все сразу ясно. Только эти… несознательные, как их, элементы, мне самому это ведро с краской на голову надели. Ирма повалилась на подушки, истерично взвизгнув от хохота. Остальные, наверное, тоже успевшие вообразить невесть что, тоже рассмеялись… Элион убито вздохнула. Кажется, с этими правилами дорожного движения в Меридиане она действительно несколько поторопилась!36
9 марта 2015 г. в 11:11
Если ты поверил – это твоя проблема,
Но, не веря ни во что, жить невозможно…
Королева! Во дворце опять измена,
Но не так уж все и безнадежно…