Альтернативная реальность. Книга первая: обучение

Зеркало отражало холод и пустоту лазурных глаз, а вовсе не тот клубок чувств, который с каждым днём все сильнее запутывался в сердце. Отлично. Именно этого ей и хотелось. Как-то Тано уже говорил о подобном, он был прав. Эмоции остаются в глубине души, так глубоко, чтобы никто не смог воспользоваться ими. А иначе ранить хрупкое сердце проще некуда. Корра поправила тонкие лямки платья и села на кровать, чтобы застегнуть ремни туфель. Руки больше не дрожали — цель придавала сил, не позволяла поддаться меланхолии. Сегодня ей придётся переступить через собственную гордость и нежелание прикасаться к до омерзения отталкивающему человеку, но только так она сможет распутать таящиеся в сердце переплетения чувств. — Пошевеливайся! — Да иду, иду! Да чтоб он провалился! Никакого терпения! С тяжким вздохом Корра поднялась с кровати и напоследок взглянула в зеркало. Каштановые завитки волнами струились по плечам, рассыпались по спине шоколадным водопадом. Прихоть Тано — окончательно психанув, он схватился за плойку и порядка получаса остужал голову завивкой, трижды чуть подпалив себе же руки. Корра не возражала. В этот раз ей не хотелось связываться с Тано. Его дрожащие руки отнюдь не внушали доверия, но с раскаленной плойкой он обращался на редкость аккуратно. Нечасто увидишь его столь сосредоточенным и одновременно нервозным. И тогда же Корра впервые обратила внимание на то, что Тано последние пару дней удивительно дёрганый. Вспылил на ровном месте, хотя Корра ещё ничего и сказать не успела. Вплоть до их первой ночи Тано был спокоен, словно ничто в этом мире не способно взволновать его. — Да что с ним? — вслух произнесла Корра, и отражение в зеркале задумчиво покачало головой вместо ответа. — Да шевелись ты! Даже голос насквозь пропитался нетерпением с лёгкой нотой грозящей истерики. Корра прыснула в кулак и неторопливым шагом пошла в сторону ожидающего ее хозяина дома. Да уж, забавно наблюдать за ним. Такими темпами она и до истерики его доведёт, а там и до нервного срыва недалёко. Стены пустых коридоров содрогнулись от безумного хохота — Корра зажала рот ладонью, но ничего с собой поделать не могла. Ей до дрожи нравился всклокоченный, раскрасневшийся, с лихорадочно блестящими глазами Тано. — Чего ты ржешь? — проворчал он, когда Корра наконец появилась перед ним. — Аж стены дрожат, прекрати! — А ты чего такой красный? — она потрепала его за щеку, закусив губу. Сейчас он именно такой, каким ей и нравился. — Идём, хорош тратить время на споры. — Хватит заигрывать, — Тано перехватил ее ладонь и стиснул в руке. — Как же я хочу тебя, скорее бы вечер. — У тебя хоть встанет? Ты слишком дёрганный последнее время, — фыркнула Корра, искоса поглядывая на его перекошенное лицо. — Ой, да ладно тебе! — Заткнись уже. Тано дёрнул ее за руку и захлопнул входную дверь за собой. Прохладный ветер ударил в лицо, заставив обоих зажмуриться. Полупустые улицы вновь встретили их косыми взглядами и перешептываниями проходящих мимо обывателей. Корра стиснула зубы и шагнула ближе к спутнику, пытаясь то ли спрятаться за его спиной, то ли ища поддержку. — Я ведь говорил, не так ли? — шепнул он в ухо, приобнимая за талию. Жар дыхания заскользил по коже, но вместо тепла Корра почувствовала промораживающую насквозь насмешку. Он отлично знал, чем добить ее. — Гад, и когда тебе надоест? — Корра отвернула голову, но Тано впутал пальцы в волосы и мягко развернул ее лицо к себе. — Ну что? — Хочу насладиться твоим отчаянием, — ухмыльнулся он. Рука взметнулась в воздух, но грубая ладонь перехватила ее за миг до удара. — Тише, не рушь сценарий. Корра выдернула запястье из давящей хватки и растянула губы в улыбке. Тано притянул спутницу ближе, оставив поцелуй на щеке, и потащил дальше вдоль шумной дороги. Снующие туда-сюда машины и гул людских голосов несколько перебивали кружащие в голове неуловимым вихрем мысли и проклятия, но бешеный стук сердца ничто не способно было заглушить. И пусть это не любовь, отрицать сильные эмоции Корра больше не в силах.

***

Ресторан встретил их заревом огней и нежностью льющейся из окон музыки. Корра подняла голову и тут же опустила взгляд на Тано, ощутив скользящую по бёдрам ладонь. Поблёскивающие в неровном свете огней льдистые глаза полыхнули алым, и на секунду Корра вспомнила их первую встречу в похожем ресторане. — Ты… — Тихо… — одними губами произнёс он и потянул к резным дверям. Корра отцепила его ладонь от бёдер и вернула на талию — единственное приемлемое место. И все же списать дрожь вспотевших ладоней на простые опасения невозможно. Ох, как быть? — Прошу за мной, — вежливо улыбнулся официант. Тано кратко назвал своё имя, и светловолосый парень в строгом смокинге спешно проводил их к уединённым местам у самого окна. Доносящийся со всех сторон тонкий аромат цветов сводил с ума знакомой сладостью, Корра сморщила нос и оглянулась по сторонам — весь ресторан был под завязку наполнен цветами: колонны, столики, сцена и даже сами музыканты — все вокруг было окутано цветами. — Сядь, — резко приказал Тано. Корра с удивлением перевела взгляд на него и лишь спустя несколько секунд отловила в сведённых бровях отголоски бушевавшей в нем злости. — Эй, что не так? — Корра дождалась, пока он сядет напротив, и наклонилась над столом, заглядывая в сощуренные льдистые глаза. — Я не косячу, чего ты злишься? — Я не зол, — отрывисто бросил он, отклонившись на стуле. Корра подложила руки под груди и буквально нависла над столом. — Нет, ты злишься! — парировала она, понизив тон до громкого шёпота. — Что я, не вижу, по-твоему? — Я вовсе не зол, — Тано схватил ее за руку и прижал ладошку к груди. Корра отпрянула от неожиданности — в ладонь нескончаемым потоком било сердце. — Я возбуждён. Не путай. Корра выдернула запястье из цепкого хвата и спрятала руки под столом, стискивая пальцами ткань платья. Зря она так, щеки тут же обожгло румянцем, она чувствовала этот жар и хорошо представляла, как выглядит в этот момент. Но… возбуждён? За все то недолгое время их свиданий Корра ни разу не видела его… таким. Неужели и на Тано как-то действует их вынужденная совместная жизнь? — Я… — она сглотнула, на мгновение утеряв мысль. — Слушай, можно я уйду сегодня? — Куда? — бросил он настолько безразличным тоном, что Корра не сразу нашлась с ответом. — Ну… на ночь. Просто ты… немного… — Неужто прошла любовь? — фыркнул Тано, но взгляд на неё перевёл. — Как жаль, как жаль. — Да не любовь это! — вспылила она, но тут же притихла под тяжёлым взглядом льдистых глаз. — Не надумывай лишнего. — Да мне пофигу. Горячий ужин и сладкое вино словно и не достигали ее чувств. Корра ни разу не оторвала глаз от тарелки и ни слова не сказала, что, впрочем, делал и Тано. Тихий перекус под ласковую мелодию рояля и скрипки — они будто не нуждались в словах, но в отличие от проживших век вместе пар совершенно не понимали друг друга. Корра проглотила последний кусочек торта и наконец подняла голову, допивая остатки зеленого чая. Тано на миг встретился с ней взглядом, а затем снова перевёл его на танцующие на сцене пары, подперев голову рукой. Корра отставила чашку в сторону и коснулась лодыжкой его ноги под столом. Тано приподнял брови, обратив взгляд на неё. С лёгкой улыбкой Корра облизнула губы и подалась несколько вперёд, игриво подмигнув левым глазом. — Хоть убей, но спать с тобой я не буду, — томно протянула она, вжав носок в пах. Тано стиснул зубы и зажмурился. — Отправляй свои фотки. А меня не получишь, наглый сучонок. Она резко встала с места, но Тано поймал ее за руку раньше, чем Корра успела и шаг ступить. Льдистые глаза загорелись ядовитой похотью, вожделением. До боли стиснув запястье, Тано прижал упирающееся тело к груди и глубоко вдохнул. — Ох, аж голова кругом… — не своим голосом произнёс он. Корра уперлась обеими руками в плечи, но сил будто недоставало для освобождения. Или дело в желании? — Стоп!.. — шепнула она в ухо и тут же ощутила, как он содрогнулся от звука ее голоса. Черт! Быть не может! — Сделай так ещё… — в дрогнувшем раскатистом тембре патокой растеклось вожделение. — Назови по имени. Корра отрицательно помотала головой. Не смела и звука издать. В бедро недвусмысленно уперся… Тано явно не остановится сегодня. Звук его возбужденного голоса заставлял и ее терять контроль над телом. Пальцы сжались на сильных плечах, колени подгибались от слабости — она и сама не устоит перед его напором. Тано плавно закружил ее в танце, не давая вдохнуть полной грудью. Его лёгкие шаги и движения укачивали, кружили трезвый рассудок, и перед глазами всплыли картинки их прошлого танца. Ее вопросы. Его ответы. Все, словно тот вечер вернулся. — Навевает воспоминания, — усмехнулся Тано, чуть ослабив объятия. Корра несколько отстранилась, чтобы заглянуть в полыхающие глаза. Лёд в них таял так быстро, что казалось, он навсегда останется таким живым. — И вовсе нет, — Корра отвела взгляд. — В тот раз… ты врал. — Я никогда не врал. Это и впрямь был танец любви. Но разве я говорил, что люблю тебя? — Так я и не жду любви. — Тогда к чему это? Румба любима мною уже не первый год, но я танцевал ее только с тобой. Странно, не считаешь? Корра лишь пожала плечами. Не хотелось думать о значении танца, который был частью огромной лжи. И хоть бывает искра истины в пламени обмана, Корра не желала искать ее в разведённом Тано зареве. Руки сами скользнули по плечам и упали вдоль тела. Достаточно игр, все равно бессмысленно стараться. Корра отвернула голову в сторону, Тано разжал руки, позволив ей отойти. — Корра… — Корра! Она тут же обернулась на голос. Мако приблизился к ним и схватил свою девушку за руку, смерив соперника убийственным взглядом. Не ожидал он подобного подарка судьбы, но радость от встречи не омрачилась присутствием постороннего. Слишком давно он не видел свою любовь так близко. — Я отойду ненадолго? Тано скривил губы, но дозволительно махнул рукой, садясь за столик. Корра выдернула ладонь из руки Мако и за шиворот потянула следом за собой в сторону уборных. Мако попытался обнять ее за плечи, за что сразу получил по рукам и вдогонку разгневанный взгляд лазури. Верно, здесь ведь действует их договор. — Как ты здесь оказался? — Корра скрестила руки на груди, сощурив голубые глаза. — Не суйся, только хуже сделаешь. — А ты? С каких пор начала отпрашиваться? — Мако с нежностью коснулся ее щеки. Корра отвернула голову. — Прекрати, он может заметить, — она оттолкнула тёплую ладонь, прикусив губу изнутри. По телу мурашками растеклось желание, ударило в голову взрывом алкоголя — нет, сейчас нельзя терять рассудок. — Усиль тренировки. Тано правда хорош в магии. — Знаю, но какой смысл без тебя? — Мако надулся и все же сжал ее ладошку в руках. — Тренировки бессмысленны, если не вся команда занимается. — Ничего, я подхвачу его навыки, — Корра заговорщицки улыбнулась и склонилась ближе, почти касаясь губами его уха. — А если я смогу перенять его стиль, у нас появится шанс разбить их, ведь мы лучшие. Мако отвёл взгляд и нехотя кивнул. Корра хлопнула его по плечу и отстранилась, отловив сверкнувшие похотью янтарные глаза. Ах… совсем недавно эти глаза ярким блеском кричали о его желании, когда нежные руки крепко прижимали к широкой груди, когда ласковый шёпот в ухо одурманивал мозг сладкими обещаниями, когда жар его тела опалял каждую клеточку, не давая и мига опомниться. — Иди, и больше не приходи. Встретимся на игре. — Корра… — он приблизился на шаг и тихонько поцеловал в щеку, — люблю тебя и очень жду возвращения. Лицо обожгло смущением. Корра мелко кивнула и пробежала мимо него к злополучному столику у окна. След от поцелуя до сих пор горел, словно в огне, даже холод льдистых глаз не в состоянии был погасить бушующий в груди ураган. — Ты чего такая красная? Тано поднялся с места и сжал пальцами ее запястье. Лёгкое касание обжигающих мглой рук вмиг растворили сладость любви, оставляя место горечи безысходности. И желание. Знакомое и одновременно далекое, новое, ни с чем не сравнимое. Тано улыбнулся и шагнул ближе, ладонь скользнула по предплечью на талию, прижала ближе к горящему телу. С ним все иначе, тише и жарче, словно ненависть и страсть сплетаются в единый порыв, вдребезги руша устои. — Убери руки, — Корра уперлась ладонями в плечи, отталкивая. — Хватит этого. — Ты слишком долго общалась с ним, — жар горящих глаз будто бы проникал в самое сердце, распаляя трепетом. — Я ревную. — У тебя нет на это права, — руки тут же разжались. Тано стиснул ее ладонь в своей, сплетая пальцы и без единого слова потянул на улицу. Корра бездумно шла следом, не думая абсолютно ни о чем. Пусть ведёт куда хочет. Пусть делает что хочет. Плевать, даже если это больно и горько. Плевать, если желанно и сладко. Как мерцающие огни ресторана, его эмоции лишь вспышка во мгле безразличия. Пылающие взгляды и шёлк прикосновений — мгновение и все растает в огне страсти, оставив после себя холодные капли тоски. — Как раз у меня есть право, — спустя минуты молчания отозвался Тано. Корра вскинула голову, но в сумерках не смогла разглядеть его лица. — Ах, да! Наш драгоценный договор! — едко выплюнула она, стиснув зубы. — Да он ничего для меня не значит! Абсолютно ничего! — Заткнись сейчас же! — Тано круто развернулся на пятках, и Корра отпрянула от него, едва уловив сощуренные глаза и подрагивающую в оскале верхнюю губу. — Не смей этого говорить! — Бесит, да?! — Корра стиснула удерживающую ее ладонь. Достаточно он над ней насмехался, время платить по счетам. — Ну же! Это ведь договор! Никчемный, жалкий, как и его создатель! Настолько зацикленный на славе, что остальная жизнь проходит мимо него! И что теперь? Притворство и ложь, игры и шантаж? Противно смотреть! Она вырвала руку, с трудом переводя сбившееся дыхание. На душе настолько мерзко, что блевать тянет. Пальцы мелко дрожали, так и стремясь сжаться на горле самодовольного засранца. И ничто уже не пугало, даже злосчастные снимки и позор. — Я должен заклеить тебе рот и связать, чтобы ты научилась подчиняться? Тогда я сделаю это, — Тано грубо схватил ее за плечо и поволок в сторону дома. Корра зашипела от боли, но возражать не стала. Бессмысленно. — И даже так я не приму тебя, наглый кусок дерьма! Что бы ты ни сделал, наши отношения останутся в рамках договора! Тано дёрнул ее на себя, но слов подобрать не смог. Его уже тошнило от договора и ее постоянных придирок к нему. Когда он предложил чувства, она сбежала к другому, когда появился повод в виде договора — стала кусаться ещё сильнее. И почему все никак не выходит складно? Ведь он хотел всего только разобраться в испытываемых так давно эмоциях, только ради них. — Меня мутит, — притихшим голосом шепнул Тано, едва за ними захлопнулась входная дверь. — Если ты скажешь хоть слово, я не сдержусь и разорву тебя на куски. — Эй, может, водички? — Корра шагнула к нему и несмело положила ладонь на плечо. Он зажмурился и потерся щекой о ее руку, робко улыбаясь. — Ты нарочно, так? И тут же хватает поперёк живота, закидывает на плечо, и следующее, что Корра успевает заметить, — сменяющие друг друга стены и деревянные полы. Сердце безумным гомоном колотится в груди, от волнения она хватается за его талию и чувствует нестерпимый жар и волнение его тела. Ох, снова ненавистные воспоминания лезут в голову, наполняя душу трепетом предвкушения. Кто вообще сможет забыть его ласки? — Рехнуться, как я хочу… — Тано роняет свою ношу на кровать и безжалостно рвёт платье на куски. Корра задерживает дыхание, завороженно наблюдая, как обрывки тонкой ткани разлетаются по спальне, и голова полнится тягучим дурманом. По коже мелкими стайками разбегаются мурашки, Тано срывает с себя пиджак, рубашку… одежда в беспорядке летит в разные стороны. Зверь и его околдованная жертва, никто не в силах остановиться. Тано нависает сверху, вынуждая Корру упасть на подушки. Влажные волосы падают на лицо, она небрежным жестом откидывает их назад и мягко касается кончиками пальцев покрасневшей щеки. Боже, от его тела веет нестерпимым жаром и вязким ароматом, сводящим с ума с первой же встречи. И вновь вокруг них завеса дыма, она скрывает их в собственной страсти, не позволяет другим запахам и шумам прорваться сквозь свою защиту. — Твои поцелуи кружат голову… — не осознавая собственных слов, произносит Корра, но голос не поддаётся затуманенному разуму. — Хочу больше… поцелуев… — Не слишком ли честно? — ухмыляется Тано, склоняясь к ней так близко, что на губах оседает неповторимый вкус его дыхания. Она подаётся ещё немножко, ещё чуть-чуть, желая, почти моля его приблизиться. — Вино или я? — Ты хуже вина, — шепчет Корра сбивчивым голосом, но рук поднять не осмеливается. В роковой близости друг от друга они не касаются тел и это кажется ещё интимнее любых прикосновений. — От тебя не протрезветь. — Надо же, а всего минуту назад ты говорила иначе, что же мне думать? Он склоняется ещё, и губы мягко касаются обнаженной шеи, оставляя слабые розовые пятнышки. Сердце предательски пропускает удар, и руки сами тянутся к сильным плечам, позволяя пальцам впиться во влажную кожу. Из груди рвутся отчаянные вздохи мольбы, но просить прямо вновь слишком унизительно. И пусть так сильно хочется ощутить вкус его поцелуя на губах. — Я поддалась настроению, давно сексом не занималась, — небрежно бросает Корра, жмурясь от непрекращающейся ласки. — И дело вовсе не в тебе. Ах, какая очевидная ложь! Замечает ли Тано, как дрожит ее голос или как руки крепче притягивают его как можно ближе? Нет, конечно же, нет. Его интересует только договор. А она, несмотря на все свои жалкие выпады и угрозы, правда хочет этого надменного ублюдка. Если их близость неизбежна, стоит ли сопротивляться и ругаться, или лучше попытаться хоть на миг забыть, кто дарит телу блаженство, и представить на его месте того единственного, кому принадлежит ее сердце? — М-м… Ещё… — Какая жадная сегодня… Тано хватает ее за руки и грубо заводит их за голову, обматывает запястья жёсткой верёвкой и не рассчитывает сил, затягивая узел. Корра вскрикивает от неожиданной боли, натяжение ослабевает, но снимать путы Тано не намерен. Едва ли он сам мог понять себя сегодня, ни разу ещё его так не очаровывали прикосновения к чужому телу. По спине стекают горячие капли пота, унося с собой рвущийся изнутри жар. И голова плавится в дымке возбуждения. — Так легче, — шепчет он, садясь на ее бёдра. Взгляд без стеснения скользит по обнаженному телу, словно пытается навсегда запечатлеть в памяти эту секунду. Сейчас, в эту секунду они неожиданно похожи на пару влюблённых, желающих друг друга до умопомрачения. — Тано… — с его именем из груди рвётся сдавленный стон. Порхающие прикосновения кончиков пальцев к дрожащему телу сводят с ума сильнее алкоголя из ресторана. Льдистые глаза, всегда холодные и сдержанные, сейчас полыхают неутоленной жаждой, будто Тано состоит из одной похоти и страсти. — На миг… просто забудь, кто я, и чувствуй… мои ласки… Корра судорожно кивает. Их мысли схожи. Одни страхи. Одни предубеждения. Одно желание. Забыться. Не думать о прошлом, не думать, кто ты и откуда. Отдаться страсти. Словно сейчас эта спальня и есть целый мир, в котором лишь двое. Мужчина и женщина. И только лишь. — Не… прекращай. Смоляные пряди щекочут живот, пока влажные губы рисуют узор за узором на теле, то замирая на сосках, позволяя обжигающему языку проникать в самую душу и разносить тепло по нервам, то вновь сбегая по рёбрам и ниже, чтобы через минуту замереть в новом месте и там рушить лёд бесчувствия. Его поцелуи как раскаленное клеймо, обжигают, отпечатываются в душе маленьким пятнышком. Ее минутной слабости и предательства. Тано почти не осознаёт своих действий — перед глазами все смазывается, кроме желанного тела. Касаться. Как можно дольше. Ладонь неторопливо скользит по бедру и замирает на колене, тянет вверх, отводит в сторону, раскрывая податливую жертву его похоти. Корра жмурится и послушно следует его движениям. Аромат ее тела, волшебные ландыши, усиливается с каждым поцелуем, каждым прикосновением, и алые щёки выдают, как возбуждена и смущена она сейчас. Совсем как в их первый раз. Из глотки вырывается сдавленное рычание, и Тано резко входит в тёплое тело, не заботясь о грубости. Хорошо. Голова кружится сильнее, во рту пересыхает. Он видит, как неаккуратен был, и лишь потому не двигается. Пока скопившиеся в уголках слезинки не растают, пока неприятная складочка между бровей не разгладится, пока тело, которое он бережно держит в объятиях, не расслабится. Подождать не сложно. Сложнее будет удержать себя в рамках. — Тихо, зря я поспешил… — Тано оставляет поцелуй за поцелуем на щеках, пристально следит за ее лицом. Корра приподнимает дрожащие веки и слабо улыбается. — Я жду поцелуя, — ласково шепчет она, облизнув контур губ. — Компенсация за грубость. Тано смеётся и приникает к раскрытым губам, тут же встречая жадный язык. Корра почти не замечает, что совсем недавно вывела его из равновесия своими отказами, а сейчас так умоляет о поцелуе. Злит. Тано путает пальцы в каштановых волосах и глубже проникает в податливый рот, сам пьянея от сладкой дрожи и сдавленных стонов, вибрацией катящихся по языку. Он словно сам себе не принадлежит. Хрупкое движение. Вдох. Ее ноги скрещиваются у него за спиной. Притягивают ближе. Словно дикая кошка, она выгибается навстречу, пока их тела не соприкасаются настолько, что даже стекающие по разгоряченной коже капли пота не могут проникнуть. Тесно. Близко. Удары сердца сливаются. Ещё движение. Тано аккуратен настолько же, насколько безумен в этот миг. Сдерживаться все труднее. — Уже… хватит… — ее голос — карт-бланш на любое безумство. Тано мягко касается ее подбородка, чуть приподнимает голову, пока лазурные глаза не раскрываются и в них не загорается понимание. Игры закончились. — Хватит… хватит, хватит… Хватит! — вскрикивает он, всем телом вжимая в кровать. Корра стискивает зубы и стонет под ним тихо, почти на грани слышимости. — Хватит… забудь это. Слово, понятие, значение. Я не остановлюсь. И не желаю слышать тебя. Не мешай наслаждаться тем, чего я так долго ждал. Ее глаза тихонько закрываются, а с губ слетают первые оглушительные стоны. Скрип кровати и шорох ткани звучат где-то там, далеко-далеко, за границей экстаза и похоти. Опьяненное желанием тело не способно подчиняться разуму. Руки постыдно дрожат, из груди рвутся вздохи удовольствия. Тано прижимается губами к шее, впивается зубами во влажную кожу, но это не помогает. Так хорошо. Прекрасно. Немыслимо. Корра сжимает в ладонях прутья кровати, запрокинув голову и срывая голос в стонах. В объятиях жарко, и жар этот сжигает дотла каждую клеточку трепещущего тела. Так приятно, боже, как же приятно. По коже волнами разбегаются мурашки, и каждый поцелуй заставляет их стайками растекаться от его губ. Снова и снова. До бесконечности. Дышать тяжело, невозможно. В горле встаёт ком, и тело перестаёт слушаться. Хорошо. Ещё. Не пошевелиться. В темноте вспыхивают россыпью звезды — Корра с трудом приоткрывает глаза и млеет от ласковой улыбки на покрасневших губах. — Так быстро, серьёзно? — Тано откидывает влажные волосы со лба и выпрямляется, закидывает обе ее ноги себе на плечи и входит до упора, на выдохе прикрыв левый глаз. — Хаа… Но это же не повод остановиться. Не только ты должна кончить, верно? Новый толчок вырывает из глотки сдавленный хрип. Чувствительное в тысячи раз сильнее тело отзывается на каждое движение вспышкой разрядов, словно по нему молнию пропускают. Раз за разом. — Тано… ха-ах… не могу… — Нет! Я не остановлюсь! Не остановлюсь! Корра запрокидывает голову и изо всех сил сжимает зубы. Из глаз текут слезы, и она даже понять не может из-за чего. Пальцы рук немеют, сжимаясь на холодных прутьях кровати. А пустой разум тщетно цепляется за остатки гаснущей реальности. Дрожь. Нескончаемая дрожь по телу, череда искр по нервам, рождающих в глубине души лишь наслаждение. Его движения отрывисты, резки. Ладони жадно оглаживают живот и грудь, задерживаясь там, где концентрируется жар. С каждым толчком тело на миг замирает и вновь движется, повинуясь его рукам и желаниям. Словно ведомое им одним, неспособное подчиняться никому иному. Ласковые пальцы мягко сжимают соски, а следом жаркое дыхание заставляет все тело трепетать от нежности поцелуев. Его трясёт. Корра приоткрывает глаза всего на миг, и его раскрасневшееся лицо застывает перед глазами. Тело содрогается от новой вспышки экстаза, сковывает невидимыми цепями, и тихий стон врывается в сознание мелодией жажды и удовольствия. Тано припадает зубами к шее, кусает и сжимает губами, но трепет его души передаётся через язык, ладони, кожу, проникает в сердце. И оно замирает. Вместе с ним замирает, позволив растаять в желанных объятиях друг друга. — Да, это то самое, — под нос себе шепчет Тано, скатываясь на бок и раскинув руки в стороны. Его слегка потряхивает, а сладость эйфории так сильна, что мысли растекаются сиропом в голове. Так хорошо ещё ни разу не было. И все же прерывистое дыхание вынуждает повернуть голову набок и с сожалением отметить, что партнерша едва ли разделяет его счастье. Потянувшись, Тано дрожащими пальцами распутывает узел на запястьях, и ее руки безвольными нитями падают на подушки. Черт. Девчонка слабее, чем он рассчитывал. Или не привыкла ещё? — Как запарно. Тано приподнимается на локте и плавными движениями опускает ее руки вдоль тела, чтобы после укрыть спящую партнёршу одеялом. Корра вздыхает и неуклюже разворачивается на бок, не открывая глаз. Сморщив носик, она инстинктивно тянется к нему, сжимая пальцы на локте, и смешно хмурит брови. Тано придвигается ближе и позволяет спрятать лицо у себя на груди, поглаживая по обнаженной спине. Ненужные нежности, однако сегодня он не против. Ну правда, что же это за странное чувство в груди?