Было раннее утро

       Проснулся Хайнц от вкусных запахов, раздразнивших чуткое обоняние и разбудивших желудок - уже несколько дней не видевшего ничего серьезней чипсов. Недовольно ворча, он встал с дивана и - немного пошатываясь от долгого сна и еще не прошедших отголосков боли - отправился на кухню. Здраво рассудив, что пахнуть так должно именно оттуда.        Но только он показался на кухне, сонно прислонившись к косяку и поводя носом, едва сумев приоткрыть глаза, как его подхватили на руки, кутая в почти сползшее одеяло. Быстрыми шагами преодолев - показавшийся таким долгим – путь до кухни Валь бережно уложил свою, слишком вялую, чтобы сопротивляться, ношу назад на диван. И строго сказал, стараясь не отвлекаться на припухшие со сна губы, затянутый поволокой взгляд и мило растрепанные волосы: - Во-первых: если встаешь, надеваешь тапочки; во-вторых: надевай халат, только одеяло весьма плохая преграда от… холода, - немного запнулся он, - а в-третьих: вообще не надо вставать, я все принесу сюда.        Дождавшись едва заметного кивка от осмысливающего его «от… холода» ученого, он улыбнулся и торопливо ретировался на кухню. Устало приваливаясь к двери с той стороны, и мысленно благодаря своих утконосых предков до седьмого колена, что не забыл надеть фартук.        И за то, что доверчивый Хайнц ничего не заметил.        Чтобы отвлечься Валь поправил волосы, собранные с сзади заколками и стал вспоминать допрос устроенный ему братьями, пока он торопливо ел, стараясь не забывать о манерах, восстанавливая нужный уровень калорий в крови. Финес задал ему огромную кучу вопросов, поддерживаемый молчаливым одобрением Ферба.        Вопросов было много, очень. Красноволосого мальчика интересовало все от того в каком цвете видят утконосы, до того почему Перри скрывал то, что он разумный. Пришлось отвечать на вопросы и даже рассказать про агентство. Ответы на вопросы были своеобразной платой за выполнение его просьбы.        Правда, мальчики все равно дали слово о неразглашении. В конце концов, это была военная тайна. Пока Валь адаптировался к окружающему миру у Финеса и Ферба случился день рождения.        Как он понял, они давным-давно договорились о том, что будут праздновать его в один день. Хотя Ферб был немного старше. Заодно и Валь вывели в свет, так сказать. - Позвольте вам представить – вещал со сцены Финес - нашего родственника из… – Ферб стоящий за пультом совершенно невозмутимо подвинул пару рычажков, заглушая музыкой голос брата, пара секунд и они вернулись обратно – …чтобы поздравить нас с Фербом с днем рождения!        Толпа, жадная до зрелищ, а потому опять собравшаяся во дворе дома, захлопала, приветствуя Персиваля вышедшего на сцену.        Мальчики тогда постарались и затащили его в какой-то салон. Где их очередной знакомый подобрал ему гардероб.        Все свои действия он перемежал восклицаниями о нетипичной внешности и предложениями поработать моделью.       Он сказал, что обдумает этот вопрос. Было слишком много незаконченных дел, чтобы браться за что-то еще.        И вот сейчас он красовался на сцене в джинсах, расклешенных к низу и облегающих задницу, голубого цвета и длинной шелковой рубашке застегнутой всего лишь на две пуговицы. Длинные пряди волос были собраны в ослабленный хвост.        Он улыбнулся и взял в руки микрофон, как-то мальчики услышали, как он напевает и в качестве подарка себе заставили его спеть на этой сцене. Девушки и половина мужчин радостно взвыли. - Приветствую вас! – Выдохнул он, своим гортанным голосом сразу завоевывая внимание публики, и обвел всех завораживающим взглядом морских глаз. – Свою песню я посвящаю моим гостеприимным хозяевам Финесу и Фербу.        Тогда он выложился на полную, действительно благодаря своих бывших хозяев.        Благодаря и прощаясь.        Его адаптация была закончена как раз этим вечером. И то, что он сейчас творил на сцене с толпой было своеобразным экзаменом для его возможностей.        Спустившись со сцены и не обращая внимания на крики толпы, настойчиво зовущей его обратно, Валь отправился на поиски братьев. Однако, далеко он не ушел.        Почти сразу за углом, Ферб, прижав сводного брата к стене, который был немного ниже него, страстно целовал рыжика.        Впрочем, Финесу не мешали ни руки, зажатые над головой, ни нога приподнимающая его над полом, забравшись между его ног. Он страстно и яростно отвечал на собственнический поцелуй зеленоволосого.        Валь покачал головой и вновь вышел на сцену, отвлекать народ. Этим двоим явно требовалось еще немного времени, чтобы разобраться в том, что они обнаружили друг в друге.        Погруженный в воспоминания Валь автоматически закончил готовку завтрака и привез столик к дивану, на котором сидел закутавшийся в одеяло до состояния кокона ученый.        Воспоминания о поцелуе вызвали у него еще ряд ассоциаций отношений между братьями. Те, прояснив между собой аспекты их взаимоотношений, не сдерживались и совершенно не стеснялись воспитанного, чтобы им намекнуть о развратности их поведения, бывшего утконоса.        У него чуть покраснели скулы. Но погруженный в свои мысли он не заметил заинтересованный, этим видом, взгляд Хайнца.        Тот же отметил что у его незваного гостя на редкость симпатичное лицо. Раскосые большие глаза, длинные ресницы, бросающие пушистую тень на раскрасневшиеся щеки. Растрепавшиеся синие пряди, собранные алыми заколками с сзади. «Что же он такое вспоминает, раз у него такая реакция?» - Чуть улыбнулся он, но продолжил молча есть.        Задавать наводящий вопрос и нарушать такую симпатичную картину не хотелось. ***        Звякнул колокольчик, предупреждая продавцов о новом клиенте. Продавщица за прилавком подняла глаза и скрытно предвкушающее ухмыльнулась.        К ним пришел их относительно постоянный клиент, Хайнц Фуфелшмертц.        Она прекрасно знала его фамилию и могла выговорить с первого же раза, у неё был большой опыт. Но этот парнишка так забавно сердился, когда путали его фамилию, забавно краснел и становился даже милым.        Волосы растрепывались, а глаза яростно сверкали синим.        Это было против правил, но удержаться не было возможности кроме того он никак не мог додуматься сделать запись в жалобной книге. Просто каждый раз, приходя забрать заказ, он безуспешно в течение долгих минут сначала терпеливо, а затем все больше раздражаясь, учил её правильно произносить его фамилию.        Безрезультатно как вы поняли, надолго его не хватало и, передернув плечами, юноша вылетал из двери кафешки, чтобы вернуться через несколько секунд вновь требуя свой заказ. Который и получал, после всех этих перипетий.        Но сегодня все с самого начала пошло не по обычному сценарию. Почти сразу за Хайнцем Фуфелшмертц в дверь шагнул высокий синеволосый юноша.        Он отряхивал от воды зонт, своей раскраской намекающий, что его оформлением занимался изрядно накурившийся хиппи, и осматривал помещение тяжелым взглядом морских глаз.        Хайнц же раздраженно дернул плечом и решительно зашагал к её стойке. - Здравствуйте я…, - юноша последовавший за ним и сейчас стоявший за его спиной кашлянул, заставив исправится: – мы пришли за заказом. - Ваша фамилия? - Привычно подняла женщина блокнот готовясь развлечься хоть немного в этот ужасно скучный день. - Фуфелшмертц. – Обреченно ответил Хайнц.       Он уже давно отчаялся понять логику и смыл действий этой женщины. А она, незаметно поежившись под взглядом сверливших её глубоких глаз, в которых, казалось, бушевал шторм, начала свою любимую игру. - Фундршмер? – Переспросила она, с самым невозмутимым лицом вглядываясь в свой блокнот.        Имя Хайнц Фуфелшмертц было дважды подчеркнуто и откровенно бросалось в глаза. - Нет, Фуф… - попытался поправить её он.        Но тут его прервал его спутник. Он перегнулся через стойку, ловким движением изъял блокнот. И быстрым взглядом окинув листок исписанный текстом, он повернул его к ней. Длинный гибкий палец четко указал на дважды подчеркнутое слово. А гипнотизирующий холодный взгляд был подкреплен ледяным тоном: - Хайнц Фуфелшмертц пончики с ореховой пастой, мэм. И по-быстрее. – Он с четким глуховатым стуком положил злополучную пачку бумагу на стол, – иначе я напишу жалобу на полторы странницы на вашу плохую память, дурное обслуживание и скверное чувство юмора.        Повар, отлично слышавший все происходящее в зале, выставил пакет с заказом в окно и брякнул по звонку лопаткой. Он чуть заметно улыбался.        Юмор принимающей заказ ему никогда не нравился.        Синеволосый юноша благодарно кивнул и забрал пакет. Взглянув на цену, высветившуюся в окошке электронной кассе, он вынул деньги из кармана, ловким движением выхватил чек у женщины. И довольно, немного по-волчьи, ухмыльнулся.        Впрочем, эта неприятная гримаса тут же сменилась добродушной улыбкой, он уже смотрел на своего ошарашено молчащего спутника. - Твои пончики, Хайнц. – Мягко и тепло сказал он.        Каштановая голова благодарно кивнула и с самым ошарашенным видом послушно вышла за дверь.        Колокольчик прощально звякнул, оповещая о том, что странная парочка покинула озадаченных мини-сценкой посетителей кафе.        За дверью Валь не выдержал и на мгновение прижал Хайнца к непрозрачной двери, впиваясь в губы мимолетным, но собственническим поцелуем.        Впрочем, уже через пару секунд ему удалось подавить вспышку ревности, и он отступил, виновато отводя взгляд. А, потому, не заметивший изучающий, как интересный эксперимент, взгляд гения. Быстро, однако, сменившийся разъяренным. - Какого лысого горного гнома? – Сердито, но негромко, вопросил ученый.        Валь раскрыл зонт, что-то тихо прошептав под нос. Хайнц уловивший «прости», довольно кивнул и, четко развернувшись, поспешил домой.        Он не сомневался что этот «Валь» последует за ним. Фуфелшмертц был доволен проведенным экспериментом. Валь в несколько быстрых шагов догнал его и заслонил от накрапывающего дождя пологом зонта. - Простудишься же – ворчливо сказал он.        Больше они ни словом не обмолвились, пока не дошли до фиолетового здания.        За ними захлопнулась дверь, покрытая многочисленными следами ремонта, и в комнате повисло напряженное молчание. Глухо тикали часы, раздражая своим мерным звуком.        Хайнц преувеличенно аккуратно поставил свой пакет с покупкой на столик в прихожей. Валь положил туда же ключи. И мягкой тенью проскользнул вглубь квартиры. Не забыв, однако, поставить раскрытый зонт сушиться. Ядовитые разводы удостоились взбешенного взгляда синих глаз, и полы белого халата взметнулись, следуя за своим хозяином. - Какого садового гномика, ты вмешиваться?! – застыл он перед растерянно оцепеневшим синеволосым.        Сжатые кулаки, чуть задранная голова, из-за разницы в росте. Опять растрепавшиеся волосы и гневный ярко синий взгляд. - Я справляться сам! – удар в грудную клетку заставил пошатнуться. - Я рад. – Донеслось до разгневанного ученого тихое. - Что? – удивленно замер он и вопросительно посмотрел на своего оппонента. Вновь удивляя того быстрой сменой настроения. - Ты уверенно действуешь больной рукой. – Бледно улыбнулся, нервно разминающий изящные кисти рук, Валь. - Да, здорово. – Искренне обрадовался ученый, а затем сердито посмотрел на мореглазого: – не отвлекать меня! Я тебя ругать! - Все-все – поднял руки он, - я больше тебя не перебиваю.        Воцарилась тишина, пока Хайнц сверлил его недоверчивым взглядом, а затем, сложив руки на груди, снова обвиняющее на него посмотрел. - Ты врываться в мой дом. Ничего не объяснять, тащить меня к врачу. Потом снова врываться в мой дом. Потом устраивать тут уборка. Потом меня кормить и еще много чего! Ты даже не представиться! – он озадаченно остановился и посмотрел на молчащего и обреченно его слушавшего Валь. – Кстати, а кто ты вообще? Как тебя звать?! - Персиваль, предпочитаю Валь, - он глубоко вздохнул и так знакомо опустил глаза, - но можно Перри. Мое полное имя Персиваль Орнитокинко, это значит «утконос», с итальянского языка. Никого не напоминает? - Перри?! – С непритворным удивлением воскликнул Хайнц. Его синие глаза, расширившись, нервно следили за каждым его движением - Как… ты… - Не хватает клюва и хвоста, а, в целом, довольно интересно. – Перебил его Валь, волевым усилием, раздирая свои губы в очаровательной нарочитой улыбке.        Ему было страшно. Хотелось, чтобы Хайнц его понял, не стал гнать от себя - посчитав его небольшую ложь предательством. Но вопрос заданный Фуфелшмертц удивил: - Но почему ты здесь, со мной? – тихий голос неподдельно недоумевающее лицо.        Бывший утконос сорвался, он вскочил и начал нервно расхаживать перед ним, речь его стала прерывистой, а акцент еще заметнее. - Ну не знаю: может по приказу Моноброва, которого я послал вместе агентством; может, попал под действие одного твоих инаторов, среди которых точно не было с таким действием; а может… - он нагнулся над опустившимся на стул Хайнцем и властно, но нежно поцеловал его.        Ему уже было на все плевать. Если Хайнц оттолкнет его, он найдет в себе силы не умолять его, а тихо уйти, закрыв за собой дверь. А потом постараться не доставать его в своей тоске. - Перри, ты….        Он прижал палец к его губам и чуть насмешливо поднял брови: - Я же сказал, что предпочитаю Валь. Повторяй за мной. - Дождавшись его еле заметного кивка, он отвел руку. И начал: - Валь… - Валь… - покорным эхом повторил Хайнц - …что… - …что… - …любит меня. - …любить меня. – С круглыми глазами повторил безумный ученый и медленно, но уверенно покраснел. - Я рад, что ты это признал - нагло, но чуть печально улыбнулся Валь.        Он опустился вниз и положил локти на колени Хайнца. Его расширенные глаза ловили каждое мимическое движение.        Хайнц молчал ошарашенный и медленно покрывающийся малиновым румянцем.        Секунды, отмеряемые громко тикающими часами, бежали. А он все сидел, бессильно опустив руки, не делая попыток ни оттолкнуть наглого гостя, ни коснуться его.        Наконец Валь пришел к какому-то выводу и, оттолкнувшись от пола, встал. С нежностью проведя кончиками пальцев по контуру его лица, он резко развернулся, взметнув полы своей синей полу расстёгнутой рубашки, и пошел к двери.        За несколько шагов до неё его остановил тихий, но повелительный голос: - Стой.        Он замер, не оборачиваясь. Как бы он не пытался это отрицать, он бы выполнил любую просьбу Хайнца.        Сзади послышались легкие шаги и спины коснулись две узкие ладони. - Куда это ты собрался? – Вкрадчиво спросил юноша. Его руки проехались по ребрам и крепко обняли грудь. – Я тебя не отпускал.        Валь напрягся, стараясь не показывать свое лицо, и спросил немного хрипловатым голосом: - Я могу уйти? - Ну, уж нет – крайне довольно ответил Хайнц и, скользнув вперед, он облокотился на широкую грудную клетку, всматриваясь в глаза морского цвета – я не собираюсь добровольно отказываться от таких роскошных, – он намотал на палец длинную бирюзовую прядь, – подарков. К тому же ты мне тоже нравишься. – Буднично закончил он.        Валь, с раскрасневшимися скулами и тяжелым дыханием, наблюдал за ним, при этих словах не выдержал и впился в эти насмешливые губы властным поцелуем, стирая шаловливую улыбку.        Он больше не собирался давать шанс своему сокровищу. Отныне он будет только его.        И никаких но. А то с этими гениями только отвернись, сразу уведут.