Любовь на ринге

      Всю сознательную жизнь О Сехун провёл на ринге. Будучи ещё семилетним ребёнком, его записали в секцию бокса, дабы щупленький мальчишка смог наконец-таки давать сдачи своим обидчикам. И ныне покойный отец парня не прогадал, что настоял на его занятиях спортом. Сехун вырос подающим надежды боксёром, который в свои неполные восемнадцать лет смог добиться признания не только в родном Сеуле, но и за его пределами. Ринг — это то место, где юноша выплёскивал всю свою злобу, полученную от чего-либо. Он был зависим от этого спорта, словно наркоман от дозы. Помнится, когда на соревнованиях О сломал руку и не мог заниматься после этого месяц, парень стал походить на зомби. Он сидел и наблюдал за тренирующимися ребятами, а дома здоровой рукой колотил боксёрскую грушу.       О Сехун или просто парень с бесконечно меняющимся цветом волос имел неплохую репутацию в школе. Хотя за этой самой репутацией не гнался, но если быть честным, то ему льстило такое отношение к себе: вечно охающие рядом девушки и уважающие парни. По силе и выносливости Сехуну не уступал только Ким Чонин, учащийся выпускного класса. Между двумя потенциальными «королями школы» случилась всего-то пара потасовок. Победитель выявлен не был, поэтому они решили просто обходить друг друга стороной, дабы не создавать проблем ни себе ни людям.       Но Сехун не такой уж и идеальный, каким мог показаться с первого взгляда. Его любовь к клубам и легкодоступным особам перечёркивала все положительные черты. Поддельные документы — и вот О Сехун почётный клиент одного из лучших клубов Сеула. «Бурбон» — ночной клуб из разряда «секс на одну ночь». Сюда ходили не для знакомств, а для быстрого перепиха в туалете или же в довольно уютном номере на втором этаже. По пятницам в этом заведении всегда проводился тематический стриптиз. Чем он отличается от обычного? Да тем, что стриптизёры (будь то парень или девушка) поют вживую и не оголяют то, что ниже пояса.       Сехун чувствовал некую загадочность в танцах и пении, его возбуждало происходящее на небольшой сцене. После жарких выступлений он хватал за руку любую девушку и буквально затаскивал в тесную кабинку мужского туалета. Трахал он долго, хватая партнёршу за волосы или заводя её руки за спину. О желал доставить лёгкую боль партнёрам, а себе — удовлетворение.       Последние недели три парень начал ловить себя на мысли, что девушки наскучили, и после «шоу» он бы хотел прижать к стенке миловидного парня. Но подобные мысли сразу же пресекались на корню: ведь неправильно же! Чтобы как-то успокоить свои бушующие гормоны, школьник решил повременить с походами в клуб на две недели. Воздержание и косые взгляды в сторону красивых парней пугали Сехуна, отчего всю злость он оставлял на ринге. Тренер даже предложил сходить к психологу — резкие перемены настроения лучшего спортсмена напрягали.

***

      Школьные дни тянулись нудно, а желания утром вставать на учёбу было с каждым днём всё меньше. Кстати, в какой-то степени Сехун благодарил школу. Подготовка к экзаменам отвлекала от мыслей о сексе и парнях, что в последнее время посещали всё чаще.       Сегодня О проклинал всё и вся, а виной тому — нежданно решивший подружиться Кай, или — как его зовут реально — Ким Чонин. Причём близкое знакомство Кай предложил начать с пива в ближайшем кафе, а закончилось всё соджу и танцами на столе, пока их не выгнал хозяин забегаловки. Было весело, хоть на утро стыдно обоим.       Голова не болела, она разрывалась на частицы или атомы, кто их разберёт, а если учесть, что знания по химии у Сехуна на нуле, то он и не пытался разобрать. Но в том, что там происходят страшные реакции, был уверен. Высунув многострадальную голову из-под одеяла, парень попытался сфокусировать взгляд на будильнике. Далось ему это не с первой попытки и даже не со второй.

9:20

      — Ну супер, — простонал О, закрывая глаза. — Проспал.       Свежий воздух из открытого окна приводил в чувство, и Сехун даже попытался отлепить голову от подушки. Только поднятие головы увенчалось успехом, как в комнату залетело странное насекомое: то ли муха, то ли какая-то недооса. Жужжание этого монстра казалось звуком работающей бензопилы для похмельного О.       — Не жужжи, ирод! — крикнул парень и тут же пожалел. Адская боль в затылке, приправленная, к тому же, запершившим горлом, дала отличное послевкусие вчерашней пьянки.       Хнычь не хнычь, а с кровати подняться надо хотя бы для того, чтобы выпить воды, а заодно и принять таблетку. Борьба с самим собой продлилась минут восемь, после чего Сехун всё-таки вернул себе в подчинение тело. Если мама увидит, в каком безобразном состоянии сейчас прибывает её единственный сын, то точно в обморок шлёпнется. Поэтому, чтобы не наткнуться на маму, парень доковылял до двери и приоткрыл её, оценивая обстановку.       — Пусто. — Путь свободен, и Сехун медленным, но вполне уверенным шагом направился в ванную.       Потянув на себя ручку двери, школьник открыл дверь и тут же резко её закрыл. Шок. Непонимание. Он снова распахнул дверь и, перебарывая боль в затылке и висках, крикнул:       — Какого хрена ты моешься в моём душе, придурок!? И почему ты голый?! — непонятно, кто перепугался больше, Кай или хозяин дома. Сехун даже забыл про возможное присутствие мамы в доме.       — Будет странно, если я стану мыться в одежде, Хун. — Кай даже не попытался прикрыть своё бесстыдство, а лишь продолжил намыливание своих гениталий.       На крик мама не прибежала, а это значит, что, скорее всего, она ушла на работу, чему О был несказанно рад. Закрыв дверь, парень прислонился спиной к стене и медленно сполз на пол. Что вчера было и как они оказались с Чонином у него дома?! На эти вопросы нефункционирующий мозг ответов, к сожалению, не дал.       Через десять минут из ванной соизволил выйти обмотанный полотенцем Кай, которого, наверное, забавляла ситуация и непонимание Сехуна. Парень пнул Сехуна в ногу, отчего тот фыркнул и поднялся на ноги.       — Ты реально не помнишь ничего? — Кай с опаской спросил у перекошенного О, который отчаянно пытался вспомнить отрывки вчерашнего вечера и ночи.       — Ну, я помню всё… — Сехун сделал паузу и продолжил: — до момента выхода из кафе.       — А как же наша ночь?! Хун, я думал, она останется навсегда в нашей памяти! — В голосе Кая слышалась обида, но чересчур наигранная, как показалось Сехуну.       — Что?       — Что?!