Любовь на ринге

      Глаза Сехуна округлились и, по ходу, решили вывалиться и укатиться, чтобы не видеть происходящего. Ещё вслед за глазами парень хотел отправить и уши, так как слышать тоже не хотелось. От мысли, что он переспал с парнем, да ещё и со своей школы, горело всё тело. На больную голову школьник давно перестал обращать внимание, его мучили проблемы поважнее.       Пока О обдумывал, как жить дальше, Ким начал хихикать, смотря на парня, а потом и вовсе заржал в голос. Вот ему смешно, а Сехуну как-то не очень. О толкнул парня и случайно зацепил еле державшееся полотенце, которое тут же упало на пол, оголяя прелести Чонина.       — Воу, — присвистнул Кай, — хочешь второй раунд? — Парня явно распирало на смех, но он, прилагая все усилия, сдерживался.       — Нет! — опять крикнул Сехун. Для человека с жутким похмельем он был чрезвычайно буйный. — Я ничего не понимаю и не помню, кстати, тоже. Давай забудем и никому не скажем? — О сложил руки, будто молится, а из перепуганных глаз чуть ли не слёзы текли.       Ким взял ладони парня в свои и приблизился губами к сехуновскому уху. У того аж мурашки проскакали, не по уху, а по Сехуну, но и по уху тоже. Парень потерялся в собственных ощущениях.       — У нас, — Кай глубоко дышал, специально щекоча О горячим воздухом, — была суперская ночь. — Парень отстранился, а Сехун смог таки спокойно вздохнуть. — Ты отпинал меня ногами, пытался пожевать во сне мои волосы, хрюкал, кряхтел и звал какую-то Сабрину. — Чонин заливисто засмеялся и поднял упавшее полотенце с пола.       Как говорится, подъёб засчитан. Сехун понял, что его только что отправили в нокаут, причём даже не напрягаясь. Две фразы, крутящиеся в голове парня, не давали другим пролезть в его мысли. Первая: «Я больше не пью! От слова совсем!» и вторая: «Долбаный Ким Чонин! Гори в аду!»       Время близилось к десяти утра, а странный гость всё никак не хотел покидать дом. Школьник уже и намекал, что кое-кому, а именно Каю, пора бы и честь знать, и говорил напрямую сваливать. Но Чонин только отшучивался и уплетал ещё один бутерброд с колбасой и сыром. Терпению Сехуна медленно, но вполне уверенно наступал конец. Тут должна была прозвучать музыка из любого фильма ужаса, потому что парень схватил первое, что попалось под руку, и начал стучать по столу.       Как оказалось, растрёпанный Сехун с ножом в руках выглядит довольно устрашающе. Ким даже бутербродиком подавился.       — Пшёл вон! Брысь! Сгинь! Уйди в закат! — Школьник размахивал холодным орудием, измазанным в майонезе. Он был зол и обижен на Чонина, который так по-свински с ним обошёлся, хотя, если подумать, то без помощи парня он бы вообще домой не добрался.       Ким поднял руки, как будто сдаётся, дабы хоть как-то отвлечь О. Скорее всего, школьник и сам понял необдуманность своего поступка, поэтому опустил нож обратно на стол. Кай выдохнул с облегчением, когда Сехун уселся на стул.       — Хун, ну прости, я же пошутил. — Парень потянулся рукой к почти остывшему кофе, которым запивал бутерброды. — Ничего не было — и ладушки.       — Ладно, с этим разобрались, — Сехун на секунду замолчал. — Ты просто кретин!       — Эй! — Кай решил, что самое время возмутиться оскорблениями. Кстати, как он считал, необоснованными.       — Но какого хера ты торчишь у меня и жрёшь мою еду?! — На удивление, О уже не кричал, но всё равно разговаривал на повышенных тоннах.       — Тебе спасибо за это, — настало время Кима возмущаться, вспоминая прошлую ночь.       Кай, как истинный джентльмен, а точнее, человек, споивший бедного Сехуна, взял на себя ответственность за ночлег. Было решено пойти ночевать в дом Чонина. Всю дорогу от кафе до двери квартиры парень пытался вдолбить в голову О, что не нужно кричать и танцевать, дабы не разбудить отца. Но кто бы там послушался, стоило только переступить порог квартиры, дверь которой они и так с трудом открыли, школьник завопил странную песню со словами: «Мой до-о-ом, я так жда-а-ал и верил. Наша встреча-а-а, д-а-а-а-а-а…» Кай пытался заткнуть рот парню, но нужного результата это не принесло, зато ладонь была покусана знатно.       Соответственно, на крики и пение прибежал сонный и напуганный отец в одних семейниках и с торшером наперевес. Зная своего отца, Чонин со скоростью звука вытолкал Сехуна за дверь и выбежал сам с криками: «Простите за беспокойство».       После впечатляющего рассказа Кая парень как-то виновато подвинул собрату по похмелью бутерброд, мол, на, кушай, Чонин, я признал вину. На такое действие гость хмыкнул и подмигнул, а Сехун брезгливо фыркнул.       — Я, конечно, сильно виноват и всё такое, но вечером мама вернётся с работы домой, и она не будет рада левому парню в нашем доме. — Хун сидел и, сложив руки в замок, пялился на Чонина.       — Скажи, друг в беде, — парень задумался, дабы дофантазировать идеальную отмазку для госпожи О. — Дом сгорел, тараканов травят, наводнение, ураган, нашествие голубей-убийц. — По мнению Кима, хотя бы один вариант, но должен был растопить сердце мамы Хуна.       На самом деле, О приврал, когда сказал, что мама будет не рада гостям. Она ещё и накормит, и напоит, и перед сном колыбельную обоим парням споёт. Мама Сехуна женщина вполне понимающая и в каких-то моментах даже добрая, хотя в строгости не уступит и полковнику в отставке.       — Чонин, у меня сегодня тренировка важная после уроков. — Парень внаглую берёт кружку Кая и делает глоток кофе. — Фу, — Хун плюётся, — а сахар где?       — Я пью без сахара, я вообще сладкое не переношу. — Кай забирает кружку обратно. — Так что там с твоей тренировкой? — возвращает разговор в первоначальное русло.       — Ну, во первых, надо на два последних урока сходить, иначе директор маме звонить будет, а во вторых, у меня скоро соревнования и пропускать тренировки нельзя. — Сейчас О ненавидел школу, бокс и всё, что с ними связано. Поход на дальнее расстояние казался пыткой.       Кай хотел было кивнуть в знак согласия на поход в школу, но вспомнил, что форма и портфель дома. А значит, школа отменяется. В собственную квартиру до завтрашнего утра соваться он не хотел, а точнее, не мог. Отцу надо было дать остыть от ночной встречи с сыном и странным голосистым другом.       — Ты как себе представляешь? — Чонин встал из-за стола, демонстрируя себя во всей красе. — Формы у меня нет, а в рваных джинсах и простой футболке меня даже на порог не пустят. Плюс ко всему, у меня и учебников-то нет. — Поклонившись, парень сел обратно на стул.       — Сумку дам, на учебники похер. — Сехун встал и двинулся к двери, рукой «зазывая» гостя за собой. — Шмотки надо померить, может, что и подойдёт.       Вытащив из шкафа все штаны чёрного цвета и белые рубашки, Сехун кинул всё на кровать. Хорошо, что комплекция у парней почти одинаковая: оба худые и высокие. Чонин взял первые попавшиеся штаны и рубашку, без зазрения совести натягивая их на себя. Не сказать, что вещи были как на Кая сшиты, но, в общем-то, неплохо.       Пешком идти, соответственно, никто не захотел, поэтому решение Сехуна вызвать такси парнем было поддержано молниеносно.